«Нужно искать счастье в
себе самой, создавать его каждый день»
Татьяна Устинова
Признаюсь
сразу, я очень люблю книги Татьяны Устиновой, у меня в домашней библиотеке есть
почти все и я жду каждую новую книгу, которая откроет очередной мир.
Сегодня,
21 апреля, в день рождения известной российской писательницы Татьяны Устиновой,
журналиста, сценариста и телеведущей, я хочу пригласить вас в путешествие.
Татьяна
Устинова родилась 21 апреля 1968 года в российском поселке Кратово в семье
инженеров. К чтению маленькую Таню пристрастила мама: «Моя мама, в отличие от
всех правильных советско-научных мам, не любила ходить на работу, а любила
валяться с нами на диване и читать. Она читала нам все подряд всегда. Лет в
пять мы читали «Онегина», и она сердилась потому, что я ничего не понимала…»
Полную биографию читайте на сайте писательницы http://www.ustinova.ru/biography/
И
выросла очень разносторонняя личность - училась в английской спецшколе,
окончила факультет аэромеханики и летательной техники Московского
физико-технического института. Работала переводчицей с английского, в
пресс-службе Президента России Бориса Ельцина, на телевидении, была редактором
программ Первого канала Татьяна
Устинова пришла работать в программу «Здоровье», участвовала в «Часе суда»
Павла Астахова, и вот уже 5 лет ведет ток-шоу «Мой герой».
Первый
детектив «Персональный ангел» написала 20 лет назад, в 1999 году и с тех пор издано
более 50 книг, тираж которых превысил 25 млн экземпляров.
Многие
читатели отмечают хороший литературный язык, тонкий юмор, жизненный сюжет.
Это не
только детективы - увлекательные головоломки, но еще и очень мудрые, теплые и
тонкие произведения о жизни и человеческих отношениях.
Динамичный
сюжет, который держит внимание до конца, истории, в которых есть тайна, загадки
и расследования, неожиданные развязки, любовные истории, торжество
справедливости и счастливый конец – что еще нужно читателю? В книгах Устиновой
все это есть.
Причем,
интересно, что во многих книгах отразился трудовой путь Татьяны Витальевны,
чаще всего она описывает тот мир, который хорошо знает.
Работа
писателя, издательства показаны в книгах «Саквояж со светлым будущим» «Один
день, одна ночь», «С небес на землю», «Неразрезанные страницы», «Пять шагов по
облакам».
Журналистика, работа журналиста вообще многогранно представлена, например
- в журнале
– «Развод и девичья фамилия» «Седьмое небо», «Дом-фантом в приданное»;
- на радио – «Где-то на краю света»;
- на телевидении – «Богиня прайм-тайма», «Мой личный враг», «От первого до последнего слова»– показана
телевизионная кухня.
Журналистика
и политика – «Богиня прайм-тайма», «Седьмое небо (Большая игра)», «Мой личный
враг».
Пиар
служба – «Персональный ангел»
Пресс-служба
– «Первое правило королевы».
Дополните
список?
Татьяна
Витальевна Устинова – обладательница целого ряда престижных наград. Одна из
самых заметных — «ТЭФИ» за сценарий к сериалу «Всегда говори „всегда“» и
«Электронная буква» за победу в номинации «Детектив года».
Экранизировано
больше 30 ее произведений. Самыми известными фильмами признаны: «Богиня
прайм-тайма», «Седьмое небо», «Подруга особого назначения». Экранизации разные,
хотя, по-моему, книги лучше. Экранизации не передают атмосферу миров, в которые
погружает книга, хотя, наверное, не все со мной согласятся.
Я
люблю ее ранние книги, некоторые перечитывала и думаю, буду перечитывать.
Мне
очень нравятся ее недавние книги, я люблю погружаться в их особую атмосферу.
Попутешествуем?
Сразу –
на Север
«Где-то на краю света»
«Она открыла глаза и замерла. На той стороне раскинулся разноцветный город – на самом деле разноцветный! Город поднимался вверх от береговой линии, розовый, голубой и зеленый, и казался нарисованным на коричневом и сером фоне. Он начинался сразу за яркими клювами портовых кранов, и продолжался, и расходился в стороны, и небо над ним было очень синим, как будто специально оставленным для того, чтобы город обрамился рамкой из синего неба и коричневой воды!»
«Она открыла глаза и замерла. На той стороне раскинулся разноцветный город – на самом деле разноцветный! Город поднимался вверх от береговой линии, розовый, голубой и зеленый, и казался нарисованным на коричневом и сером фоне. Он начинался сразу за яркими клювами портовых кранов, и продолжался, и расходился в стороны, и небо над ним было очень синим, как будто специально оставленным для того, чтобы город обрамился рамкой из синего неба и коричневой воды!»
«Лиля
вздохнула, посмотрела на часы, которые показывали московское время, ничего не
поняла, как посчитать, не сообразила и взглянула в окно, за которым мело. Снег
– самый настоящий, инопланетный! – не падал, и не колыхался, и не летел. Он
просто жил за окном, и, кроме него, ничего больше не было.
Не
стало дальних сопок, магазина за поворотом, скверика с лавочками. Город тоже
исчез, и другая планета исчезла. Только снег.
Через этот снег не летают самолеты и не доходят телефонные сигналы. Надо ждать неизвестно сколько, может быть, вечность, а может, до пятницы, чтобы просто позвонить… Под этим снегом запросто можно пропасть, уйти в него и больше никогда не вернуться».
Через этот снег не летают самолеты и не доходят телефонные сигналы. Надо ждать неизвестно сколько, может быть, вечность, а может, до пятницы, чтобы просто позвонить… Под этим снегом запросто можно пропасть, уйти в него и больше никогда не вернуться».
Замерзли?
Тогда на дачу в знойном июле
«Стороны
были знойными, просторными, июльскими. Холмы до горизонта немного дрожали и
плавились, как будто залитые жидким солнцем. Одуревшая от жары рыжая корова
валялась на боку в кустах, лишь изредка вяло помахивая хвостом. Пчелы и те
ленились летать, ни звука не было слышно вдоль узенькой пустынной шоссейки…»
«Березы
шелестели в вышине, как могут шелестеть только березы и только в июле –
тоненьким, быстрым, немного металлическим звуком. Солнечные пятна лежали на
чистой и очень зеленой траве. За березами были ручей и мостки, надежные,
выкрашенные надежной коричневой краской. Плетнев вышел на мостки, доедая из
горсти смородину, и зачем-то на них попрыгал, как будто проверял. Мостки не
шелохнулись.
В
проточной воде полоскались длинные ветки каких-то подводных растений, а в
крохотной заводи цвела кувшинка или лилия, шут их знает, большой желтый
раскрытый цветок – тут уж начался Васнецов!..
Сюда
бы кресло полосатое приволочь – такое специальное дачное кресло под названием
шезлонг, – улечься в нем, надвинув на глаза кепку, вытянуть ноги и дремать.
Вполне в духе всех бездельников и тунеядцев, начало которым положил Обломов,
герой великого русского писателя Гончарова. В детстве Плетнев ненавидел обоих,
и писателя, и его героя.
Прозрачная
слюдяная стрекоза вдруг приземлилась на лилию или кувшинку, шут их разберет,
чтобы довершить, так сказать, идиллию».
«Вода
была коричневой, очень чистой. Там, где пригревало солнце, у самого берега
ходили стайки шустрых рыбешек. На желтой кувшинке трепетала слюдяными
крылышками стрекоза. Ласточки носились над противоположным обрывистым берегом –
там темнели лазы в гнезда.
Ох,
елки-палки. Хорошо в деревне летом».
«Селфи с судьбой»
«Село Сокольничье лежало со всех четырёх сторон света не очень правильной окружностью, как будто у нерадивого ученика то и дело срывался циркуль и приходилось втыкать его заново. За Сокольничьим со всех четырёх сторон света лежали леса – до горизонта, до неба! Но и там, где заканчивался горизонт, не заканчивался лес, было ясно, что и за краем земли он продолжается, длится, ширится, и небо, отражая его, принимает золотистый оттенок».
«Село Сокольничье лежало со всех четырёх сторон света не очень правильной окружностью, как будто у нерадивого ученика то и дело срывался циркуль и приходилось втыкать его заново. За Сокольничьим со всех четырёх сторон света лежали леса – до горизонта, до неба! Но и там, где заканчивался горизонт, не заканчивался лес, было ясно, что и за краем земли он продолжается, длится, ширится, и небо, отражая его, принимает золотистый оттенок».
«Всё
вокруг было залито холодным ярким светом. Колокольня упиралась золотым крестом
в одинокое облако с сизым набрякшим дном. Листья, устилавшие траву, были ещё
цветными, сочными. На берегу речушки с другой стороны плотины стояла большая
задумчивая лошадь с мохнатыми ногами. Какие-то мальчишки прокатили на
велосипедах и взвились в горку, как стайка воробьёв».
Очень
люблю Санкт-Петербург и погружаюсь в питерскую атмосферность книг
«Отель последней надежды»
«За Адмиралтейским садом вечернее солнце резвилось в Неве, и ветер с Финского залива трепал стяги, и Андреевский флаг сиял, как будто подсвеченный изнутри. Наверное, это был последний теплый ветер этим летом, несший с собой запахи речной воды и свежескошенной травы.
«За Адмиралтейским садом вечернее солнце резвилось в Неве, и ветер с Финского залива трепал стяги, и Андреевский флаг сиял, как будто подсвеченный изнутри. Наверное, это был последний теплый ветер этим летом, несший с собой запахи речной воды и свежескошенной травы.
Скоро
осень. Похолодает, и Нева станет свинцовой, и Петропавловский шпиль,
потускневший и состарившийся, будет отражаться в темной воде. В Летнем саду
полетят листья, и статуи оденут в фанерные белые саркофаги, как в саваны, и
собака будет зарываться носом в опавшие листья, а первоклассники пойдут
собирать багряные кленовые букеты, которые не проживут и одного дня —
состарятся, пожухнут, станут трухой».
«Хроника гнусных времен» (Петербург, Петергоф на берегу
Финского залива)
«Нева плескалась у ног, норовила залезть в ботинки, но ему лень было подняться и переставить их подальше. Город шумел на том берегу, а казалось, что далеко-далеко. В небе сияло два солнца — привычное и гигантский золоченый купол Исаакия. Нева пахла водой и свежестью, а вовсе не бензином, как изнемогающие московские сточные канавы, гордо именующиеся реками. От нагретого серого камня Трубецкого бастиона несло ровным теплом, и Кирилл даже слегка недоумевал, почему никогда раньше ему не приходило в голову просто посидеть на пляже у Петропавловской крепости».
«Нева плескалась у ног, норовила залезть в ботинки, но ему лень было подняться и переставить их подальше. Город шумел на том берегу, а казалось, что далеко-далеко. В небе сияло два солнца — привычное и гигантский золоченый купол Исаакия. Нева пахла водой и свежестью, а вовсе не бензином, как изнемогающие московские сточные канавы, гордо именующиеся реками. От нагретого серого камня Трубецкого бастиона несло ровным теплом, и Кирилл даже слегка недоумевал, почему никогда раньше ему не приходило в голову просто посидеть на пляже у Петропавловской крепости».
«Почему-то
он думал, что Петергоф — это сплошь дворцы, аллеи, фонтаны и деревья,
подстриженные под франтоватого пуделя, — и был странно удивлен, въехав в сонный
зеленый городишко с двухрядной шоссейкой, узкими тротуарами и парковыми
решетками по обе стороны дороги. Попалась какая-то церковь, неуместно большая и
слишком русская для глаза, привыкшего к европейской четкости Питера. Что за
церковь?»
«Дом
был огромный. Он не ожидал увидеть такой огромный дом, и вправду как в кино — с
запущенным садом, с кованой железной решеткой вместо забора, с островерхой
крышей, проглядывающей сквозь плотную резную зелень деревьев. И Финский залив
открылся неожиданно, прямо под боком, за низкой порослью жестких кустов. Солнце
валилось в него, зажигало темную воду, не давало смотреть».
После
поездки в Калининград с ностальгией прочитала «Призрак Канта» и почувствовала
даже брызги дождя или моря: «…как ноябрьская Балтика катит тяжелые, ртутные,
волны – до самого горизонта, до неба. Песчаные пляжи залиты серым дождём…».
«Призрак
Канта»
«Трёхэтажный, узкий, как готический собор, старый немецкий дом с двумя круглыми башенками и черепичной крышей почти терялся на фоне буйных красок осеннего леса. К нему вела узкая дорожка, засыпанная красным гравием. Дорожка петляла по лугу, обходя ручей, и у самой решётки пересекала его по горбатому каменному мостику. Ворота стояли настежь, и похоже было, что они никогда не закрываются».
«Трёхэтажный, узкий, как готический собор, старый немецкий дом с двумя круглыми башенками и черепичной крышей почти терялся на фоне буйных красок осеннего леса. К нему вела узкая дорожка, засыпанная красным гравием. Дорожка петляла по лугу, обходя ручей, и у самой решётки пересекала его по горбатому каменному мостику. Ворота стояли настежь, и похоже было, что они никогда не закрываются».
«Неяркое
жёлтое солнце сделало буковый лес золотым и бронзовым в глубине. Могучие
стволы, освещённые с одной стороны, казались ненастоящими, нарисованными. Трава
под деревьями была совсем зелёной, свежей, будто только что вылезшей.
Меркурьева всегда поражала эта зелёная калининградская трава – в ноябре!.. На
широком кусте с разноцветными листьями качалась сорока. Как только ветка
замирала, сорока подскакивала и снова начинала качаться. С ветки время от
времени слетал жёлтый лист.
Василий
Васильевич чувствовал себя так, словно всю жизнь прожил в этом доме, по утрам
смотрел в окно, и сорока была его подругой. Ничего не могло быть лучше
холодного воздуха, разноцветных листьев, на которых кое-где дрожали
бриллиантовые капли вчерашнего дождя, осени, вздыхающего моря и сороки на ветке».
Вот
так, не выходя из дома, с книгами Татьяны Устиновой можно путешествовать в
реальные миры, разгадывая детективные загадки и радуясь счастливым завершениям любовных
историй, по пути собирая мысли, совпадающие с твоим сегодняшним настроением.
Мне
очень близко ее откровение, высказанное на Литмосте «Я страшно ленивый человек,
— без обиняков заявила Устинова. — Приступы лени случаются у меня каждую
минуту. Очень сложно себя мотивировать. Но у меня есть универсальный рецепт.
Его всем нам дал барон Мюнхгаузен. Когда ты оказываешься в болоте, берешь себя
за волосы и вытаскиваешь из болота вместе с конем». Литмост с Устиновой https://vokrugknig.blogspot.com/2018/10/blog-post_8.html
А
сейчас – слово читателям книг Татьяны Устиновой
«Огромное
ей спасибо за то, что не дает нам утонуть в чернухе и серости нашей повседневной
жизни, ее романы дарят надежду и свет!!»
«Татьяну
Устинову люблю с первой прочитанной книги. За доброту и гуманизм, за умение
пользоваться словом, за чудесных, сильных, мужественных, прекрасных героев. За то,
что читая, невозможно оторваться».
«Любой
роман писательницы это праздник».
«Обожаю
романы Устиновой, мир её героев - мир любви, домашнего уюта, хорошего
образования, хорошего русского языка. Читать одно удовольствие, словно плывешь
в чистом море».
«От
первого до последнего слова» – «не люблю детективы. Книга классная»
«Гений
пустого места» – Прочиталось, конечно, не за вечер, так как хотелось вникнуть,
сопереживать героям и перенестись в их мир. Но 3 вечера прошли в легкой
приятной атмосфере любовного детектива! Немного больше накала страстей не
помешало бы, но в целом книга понравилась. Главные герои вторглись просто в
душу
«Пороки
и их поклонники» – Не поклонник творчества Т.Устиновой, но этот роман
понравился. Интересный сюжет, добрый и тонкий юмор. Удивительно, но во время
чтения получал удовольствие от этого процесса и
прочитав последнюю страницу ощущения не изменились. Даже появилось
что-то похожее на чувство благодарности к автору за это действительно хорошее
литературное произведение.
«Миф
об идеальном мужчине» – Изумительная литературная вещь. Отличный сюжет, знание
жизненных выкрутасов и неплохая осведомлённость о методах работы уголовного
розыска. Данный роман действительно талантливая вещь, читается с большим
вниманием переходящим в полное погружение описываемых событий и частично с
отрывом от производства. Естественно данная книга остаётся в домашней
библиотеке. Уверен что в будущем с удовольствием перечитаю её и возможно не
один раз.
«Персональный
ангел» - Сильнейший роман который остаётся в памяти.
«Чудны дела твои, Господи!» – Мне понравилось.
Живенько и интересно. Герои все хорошо прописаны, есть неожиданные моменты, ну
а история про собаку-супер.)
«Чудны
дела твои, Господи!» - Даже и не знаю, двоякое впечатление от прочитанного. Да,
чувствуется рука мастера, слог очень вкусный, описания российской глубинки как
всегда такие, что хочется паковать чемоданы и немедленно ехать в деревню.
Понравились герои, все до одного, очень продуманные, выверенные, так перед
глазами и стояли. А вот детективная составляющая не впечатлила, местами
показалась очень нудной. Эта книга не идет ни в какое сравнение с ее недавно
прочитанными - Ковчег Марка, Где-то на краю света, Сразу после сотворения мира.
И все же именно после ее книг остается такое хорошее, приятное послевкусие и
вера в добро.
«Близкие
люди» - Нравится мне как пишет Устинова! Какой-то период все книги ее
перечитала и практически от всех в восторге! Написано интересно, не занудно,
при этом сюжеты жизненные что-ли) эта книга одна из любимых у нее
«Ковчег
Марка» – Люблю книги Устиновой за их особую атмосферу тепла и уюта. И, ведь,
странно, это же детектив, убийства, загадки, злодеи. но, как-то так получается,
что и злодеев не так много, а есть обычные люди со своими тайнами. Эта книга
очень понравилась. здесь есть любовь, причем, в двойном размере. есть уютный
дом, снежная метель, теплые печки и яичня))))). Эта книга стала одной из
любимых у Устиновой.
«Ковчег
Марка» - Очень понравилось!!!! Мне вообще так всегда нравится как описываются
чувства и эмоции что происходят между мужчиной и женщиной так все ярко, сочно,
смачно так вот прочитаешь и сразу хочется так же)))))) Молодец госпожа
Устинова!!
Отзывы
с сайта ЛитМир (орфография и стиль авторов сохранены)
Поздравляем
Татьяну Витальевну с днём рождения и желаем благополучия и вдохновения,
творческого настроения, продолжения успеха, любви близких, родных, друзей, радости и счастья в каждом дне и новых интересных книг на радость нам, читателям!
Официальный сайт Татьяны Устиновой http://www.ustinova.ru/
САМЫЙ ПОЛНЫЙ ГИД ПО КНИГАМ ТАТЬЯНЫ УСТИНОВОЙ https://ustinova.readrate.com/
Я просто обожаю Татьяну Устинову. Прочитала множество ее книг!
ОтветитьУдалитьИрина, как приятно встретить единомышленника! Будем вместе с Вами ждать новые книги Татьяны Устиновой!
Удалить