Иван Тимофеевич Спасский – домашний врач семьи Пушкиных.

К 225-летию со дня рождения

Дмитрий Белюкин. Смерть Пушкина. 1986 год

 

11 августа 2020 года исполняется 225 лет со дня рождения Ивана Тимофеевича Спасского, домашнего доктора семьи Пушкиных, оставившего бесценные записи о последних днях жизни поэта.

Через призму взгляда этого человека многие биографы Александра Сергеевича, литературоведы и поклонники его творчества, имеют возможность узнать о том, как поэт ушел из жизни после роковой дуэли. 

Но, прежде чем говорить о Пушкине и последних днях его жизни, стоит пару слов сказать и о самом Иване Тимофеевиче, незаслуженно мало упоминаемом без связи с пушкинским семейством.

Сведений о жизни замечательного врача сохранилось немного, нигде нет даже портрета Ивана Тимофеевича. Однако, мы знаем, что Спасский родился в 1795 году в купеческой семье. После окончания семинарии поступил, а в 1815 году окончил Петербургскую медико-хирургическую академию.

Иван Спасский был не только видным врачом и доктором медицинских наук своего времени, но еще и преподавателем судебной медицины, автором первого отечественного руководства по судебной медицине для юристов. Это одна из причин, почему мнение Спасского о посмертном ранении Пушкина бесценно, ведь он как никто другой разбирался в нанесении телесных повреждениях и ранениях, приводящих к смерти и последующему судебному разбирательству. К тому же он, как судебный медик, участвовал во вскрытии тела поэта.

Помимо блестящего образования, Спасский проходил повышение квалификации заграницей, в Геттингенском университете в Германии, после которого, вернувшись через 4 года в Петербург, получил звание штаб-лекаря и должность адъюнкт-профессора при кафедре минералогии и зоологии.

Иван Тимофеевич совмещал преподавание с практической деятельностью. С конца 1830-х был ученым секретарем медико-хирургической академии и доверенным лицом министра просвещения Сергея Семеновича Уварова.

Мнения современников об Иване Тимофеевиче до нас дошли не столь обширные. Николай Иванович Пирогов, известнейший хирург, анатом и анестезиолог, отзывался о нем, как о «добрейшей душе», писал, что Спасский пользовался «заслуженною репутацией и в публике и между врачами того времени». О нем отзывались, как об увлекающимся, «многообразованном» человеке с разносторонними способностями. Однако, выпускник Училища правоведения В. В. Стасов вспоминал, что Спасский «сильно надоедал всем сильною приверженностью к пациентам из князей и графов».

Сестра Пушкина, Ольга, писала не без некоторой доли скептицизма в письме от 24 октября 1835, что брат «верит в Спасского, как евреи верят в приход Мессии, повторяет все, что тот говорит». Однако, Ольга в принципе не доверяла врачам.

А сам Пушкин отзывался о Спасском весьма уважительно. В 1834 году в письмах жене поэт писал «…сделай милость, не забудь прочесть инструкцию Спасского и поступай по оной… после завтра обедаю у Спасского и буду на тебя жаловаться…». Кроме устных рекомендаций, были и письменные, так 19 июня 1834 года Пушкин писал: «Грустно мне, женка. Ты больна, дети больны… Вот тебе письмо Спасского…». По-видимому, его рекомендации содержали в себе меры предосторожности и прочие советы, необходимые женщине, ждущей ребенка: «Пожалуйста, не стягивайся, не сиди поджавши ноги и не дружись с графинями, с которыми нельзя не кланяться в публике». В это время Наталья Николаевна ждала их первенца – дочь Марию.

Когда Маше было четыре месяца, она заболела золотухой, и лечил ее именно Иван Тимофеевич. Стоит отметить, что из детей Александра Сергеевича ни один не умер в младенчестве, что для начала XIX века было редкостью. Скорее всего, немалая заслуга в этом принадлежит Спасскому.

Спасский был домашним врачом всего семейства Пушкиных – и педиатром, и терапевтом. Сестра жены Пушкина, Елена Гончарова писала брату Дмитрию, что Иван Тимофеевич лечил и ее, и сестру Александру, и прислугу, не принимая при этом денег: «Я чувствую, что я ему очень обязана, и однако не знаю, как отблагодарить его за свое лечение».

  Как уже говорилось выше, присутствовал Иван Тимофеевич и при кончине поэта, участвовал во вскрытии его тела, а 2 февраля (по старому стилю) 1827 года, через несколько дней после гибели Пушкина оставил свои воспоминания об этом событии, озаглавив их «Последние дни Пушкина. Рассказ очевидца».

Впервые воспоминания эти были опубликованы в «Библиографических Записках», издаваемых с 1858 по 1859 год (и затем после перерыва в 1861) в Москве Н. Щепкиным. «Записки» появились в номере 18 за 1859 год. Текст Спасского сопровождало следующее примечание Михаила Лонгинова, писателя и историка литературы: «Предлагаемая статья была написана немедленно после кончины Пушкина бывшим свидетелем последних дней его жизни, известным петербургским медиком Иваном Тимофеевичем Спасским (недавно умершим), который тогда же подарил мне с нее список. В статье этой заключаются многие выражения, которые целиком вошли в «Последние минуты Пушкина» сочинение В.А. Жуковского, для которого они, вероятно, послужили материалом. Хоть в статье И.Т. Спасского найдут немного нового, но мне кажется – она стоит быть напечатанною, как современный рассказ очевидца о смерти Пушкина».

  «Рассказу» предшествует эпиграф, взятый Спасским из «Евгения Онегина»

Его уж нет. Младой певец

Нашел безвременный конец!

Дохнула буря, цвет прекрасной

Увял на утренней заре,

Потух огонь на алтаре!..

Гл. VI. XXXI.

 

Друзья мои, вам жаль поэта:

Во цвете радостных надежд,

…………………

…………………

Увял!

Там же XXXVI.

  Вся заметка лишена канцеляризма и протоколирования, в ней чувствуются претензии на литературность и, вместе с тем, желание оградить моральные интересы семьи Пушкина, что свойственно письмам и Жуковского, и Вяземского, также написавших о смерти поэта.

  Первыми врачами, оказавшимися у Пушкина после получения им ранения, были доктора Арендт и Сатлер, бывшие первоклассными хирургами.

  Со слов Ивана Тимофеевича, Пушкин понимал свое опасное положение и просил не давать жене ложных надежд насчет его выздоровления.

  Лечением Пушкина в дни, предшествовавшие его кончине, продолжали заниматься Арендт и Спасский, правда, Спасский, не бывший хирургом, больше заботился о Наталье, переживающей большую трагедию, и его детях.

В минуты пика своей боли, Пушкин не терял присутствия духа. «Больной испытывал ужасную муку. Но и тут необыкновенная твердость его души раскрылась в полной мере. Готовый вскрикнуть, он только стонал, боясь, как он говорил, чтоб жена не услышала, чтоб ее не испугать. Зачем эти мучения, сказал он, без них я бы умер спокойно».

  На утро следующего дня Пушкина осмотрел Владимир Даль, также бывший врачом: «…больной стал спокойнее. Руки его были теплее и пульс явственнее. Он охотно брал лекарства, заботливо спрашивал о жене и о детях». Однако, утром 29 числа, Спасский, оставивший на ночь Пушкина на попечении Даля, вернулся и обнаружил, что самочувствие поэта ухудшилось.

«Минут за пять до смерти, П[ушкин] просил поворотить его на правый бок. Даль, Данзас и я исполнили его волю: слегка поворотили его и подложили к спине подушку. Хорошо, сказал он, и потом несколько погодя промолвил: жизнь кончена! Да, кончено, сказал Докт. Даль, мы тебя поворотили, – кончена жизнь, возразил тихо П. Не прошло нескольких мгновений, как П. сказал: теснит дыхание. То были последние его слова. Оставаясь в том же положении на правом боку, он тихо стал кончаться, и – вдруг его не стало».

 Иван Тимофеевич Спасский – домашний врач семьи Пушкиных.

  Завершает свой «Рассказ» Спасский также цитатой из «Евгения Онегина»:

Недвижим он лежал, и странен

Был томный мир его чела.

  Позже, когда смерть была констатирована, вечером 29 февраля, Спасский, как судебный медик, проводил вскрытие тела, при котором присутствовал Даль, записывающий протокол.

  Иван Тимофеевич делал все, чтобы поддерживать здоровье Александра Сергеевича и его семьи. Пушкин имел хорошую наследственность, не болел никакими серьезными заболеваниями, кроме аневризмы, правда, предположительной, (в любом случае, доктор Арендт славился своими навыками в операциях на сосудах) и, не погибни поэт на роковой дуэли, скорее всего, он прожил бы долгую жизнь.

  Спасский пережил своего великого подопечного на два десятка лет. В годы, последовавшие за смертью Пушкина, Иван Тимофеевич попросил об отставке с официальных должностей в академии. В феврале 1839 доктор Спасский был избран почетным членом Императорской медико-хирургической академии. В 1840-е – посещал Вильно (нынешний Вильнюс, столица Литвы), Дерпт (город в Эстонии) и Пернов (Пернау, город в Эстонии) по поручению министра просвещения с целью реорганизации в этих городах медицинских учебных заведений.

  Иван Тимофеевич Спасский был первоклассным врачом и замечательным человеком, который считал, что врач «не может и не должен отказываться спешить туда, где страждущие ждут от него советов и деятельного пособия».

 

1. Ковалева, Ю.Е. Пушкин и медицина: Спасский Иван Тимофеевич // [Электронный ресурс] http://www.ostafyevomuseum.ru/museum/news/detail.php?ID=9822

2. Спасский, И.Т. Последние дни А.С. Пушкина. Рассказ очевидца // А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. – Т. 2 – Москва: Худлит. – 1974. – 560 с., – сс. 335–338

3. Черейский, Л.А. Пушкин и его окружение / Ленинград: Наука. – 1975. – 520 с., – с. 394

4. Шубин, Б. История одной болезни / Москва: Знание. – 1983. – 126 с.

5. Щеголев, П.Е. Дуэль и смерть Пушкина / Санкт-Петербург: Академический проект. – 1999. – 656 с.

6. [Электронный ресурс] https://diletant.media/articles/42856005/

 

Ольга Сустретова, библиотекарь Центральной библиотеки им. А.С. Пушкина