21 июня 1941 года, в субботу, в СССР проходили выпускные, и множество юношей и девушек по традиции гуляли до рассвета. А прочие граждане строили планы на воскресенье: кто-то собирался на давно обещанную отцом рыбалку, на утреннюю зорьку, кто-то на стадион – от души поболеть за любимую футбольную команду, кто-то – в театр, а кто-то просто мечтал выспаться.
Воскресным утром по радио шли обычные воскресные передачи, играла веселая музыка. И никто в Москве, на Урале, в Сибири даже не догадывался, что уже несколько часов на западной границе сражаются пограничные заставы, падают бомбы на наши города, горят поля, гибнут люди. В полдень по радио зазвучал голос Вячеслава Молотова, и жизнь страны и каждого ее жителя раскололась на «до» и «после». «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну». Через полчаса немецкие солдаты вошли в Гродно. К двум часам полностью окружили Брестскую крепость. Потом об обороне Брестской крепости будут слагать легенды.
В ту самую короткую ночь года первые бомбы в 3 часа 15 мин. сбросила не германская, а румынская авиация, потеряв 11 самолётов. Следом за румынами самолеты со свастикой бомбили наши аэродромы и спящие города. Трагическую кинолетопись войны открывают кадры первых рушащихся домов в Минске, снятые кинооператором И. Вейнеровичем: падает стена дома, погребая спящих жителей, зависла между этажами опустевшая детская кроватка с зацепившейся за неё куклой…Но и фашистские асы несли потери: эскадра «Эдельвейс» потеряла 15 машин. А всего советские лётчики сбили в тот день более 200 самолётов врага, из них 18 – сокрушительным воздушным тараном. Первый таран был совершён в 4.05 Дмитрием Кокоревым, оставшимся в живых. Второй- в 4.25 летчиком с простыми русскими именем и фамилией, Иваном Ивановым, умершим от ранения.
Книги А. Драбкина и А. Исаева «22 июня. Черный день календаря» и А. Исаева «Вторжение 22 июня 1941 года» рассказывают о том, как для нашего народа началась эта война, унесшая жизни миллионов граждан Советского Союза. Воспоминания тех, кто воевал, кто пережил гибель своих близких, своих боевых друзей, делают эти книги особенно интересными.
Первыми приняли на себя удар 72 тысячи защитников западной границы. Можно с уверенностью сказать, что уже тогда, в первые часы войны ее исход решили бои первых застав. По плану «Барбаросса» на то, чтобы сломить сопротивление пограничников, отводилось всего полчаса. Немцы мыслили логически: в задачу пограничных войск входит вооруженная охрана государственной границы в мирное время, но никак не защита и оборона от танков и авиации. Но они не учли того, кто им противостоит. Советские пограничники от своих европейских коллег отличались кардинально. Пограничные заставы численностью в несколько десятков человек сражались чрезвычайно стойко, личный состав был хорошо подготовлен. Их сопротивление было не просто самоотверженным и героическим – оно срывало стратегические планы Гитлера. Для будущей победы 1945 года тогда имела важнейшее значение задержка продвижения немцев даже на часы, а пограничные заставы, отряды, пограничные полки нередко выигрывали не одни сутки.
Историк В.Терещенко в своей статье «Подвиг пограничников» в журнале «Русская история» утверждает, что 257 советских погранзастав держали оборону от нескольких часов до одних суток. Свыше одних суток – 20, более двух суток – 16, свыше трех суток – 20, более четырех и пяти суток – 43, от семи до девяти суток – 4, свыше одиннадцати суток – 51, свыше двенадцати суток – 55, свыше 15 суток – 51 застава. До двух месяцев сражалось 45 застав.
Да, граница готовилась заранее. Две монографии А. Чугунова «Граница накануне войны» и «Граница сражается» подробно об этом рассказывают.
Уже накануне войны пограничники внесли огромный вклад в раскрытии военных приготовлений Гитлера, поскольку к 1941 году погранвойска имели собственную приграничную разведку. Этой разведке помогали поездные машинисты, смазчики, стрелочники, селяне и жители приграничных городков… Закордонные помощники пограничников собирали информацию по крохам, но, собранная воедино, она давала наиболее объективную картину происходящего, затем отражаемую в записках наркома внутренних дел Сталину. Эти записки ложились на стол руководству с весны 1941 года до последних предвоенных дней.
Перед войной советские пограничные войска представляли собой мощную и динамичную организацию: четкая структура войск, современные технические средства, подготовка кадров, надежная связь, моторизация.
Пограничники оказались подготовлены к войне лучше армейцев уже самой сутью своей службы. И для них Великая Отечественная началась задолго до 22 июня. Еще в апреле 1941 года на участке 86-го погранотряда границу перешла разведгруппа- 16 человек, переодетых в форму инженерных войск Красной армии. После встречи с ними пограничников началось форменное сражение. В итоге 11 диверсантов было убито, 5 взято в плен. И это был не единичный случай- с апреля по ноябрь 1940 года только в Украинском погранокруге было ликвидировано 38 банд и вооруженных эмигрантских групп общей численностью 486 человек! А в целом накануне войны было отражено более 500 вооруженных вторжений на советскую территорию.
В монографии А.И. Чугунова «Граница сражается» указывается: «Что касается пограничных застав, комендатур и отрядов, то они за короткое время успели оборудовать оборонительные сооружения легкого типа: блиндажи, траншеи, ходы сообщения, дзоты, окопы, которые дали возможность создать сравнительно прочные узлы сопротивления во время боевых действий на передовом рубеже».
А.И. Чугунов пишет: «Последняя ночь перед вторжением для пограничных войск западного и северо-западного участков фактически уже не была мирной. С вечера 21 июня многие заставы, пограничные комендатуры и отряды по распоряжению их начальников вышли из казарм и заняли оборонительные сооружения, подготовленные на случай военных действий».
Монография доктора исторических наук Ю. Г. Кисловского является фактически первым научным трудом, специально посвященным истории участия советских пограничников в Великой Отечественной войне. Книга создана на основе многочисленных документов, боевых донесений, сводок Совинформбюро, публикаций военных лет, воспоминаний ветеранов.
Автор рисует широкую панораму первых приграничных сражений, исследует участие пограничников в оборонительных действиях в ходе войны, в охране тыла Действующей армии, рейдах в тыл врага, называет многие имена. Привлекает внимание рассказ об участии пограничников в боях за Перемышль – первый город, отбитый у фашистов. В ночь на 23 июня 1941 года 500 пограничников 92-го Перемышльского пограничного отряда совместно с несколькими подразделениями Красной армии, смелыми и решительными действиями после восьмичасового боя выбили фашистов из города Перемышля. Заняв город, пограничники удерживали его до 27 июня, пока не получили приказ об отходе. Бойцы сражались с беспримерным героизмом, иногда совершая такое, во что даже сложно поверить. Красноармеец Ефим Балакарь в Перемышле в момент нападения на город занял ДОТ, установил там станковый пулемет и в течение полутора (!) суток успешно останавливал немецких солдат пулеметным огнем, так и не дав вражеским войскам перебраться через реку Сан. После того, как те оставили попытки, он забрал свое оружие и присоединился к части. Повествуя о боях на реках Прут и Дунай, автор сообщает, что воины границы совершали успешные рейды на берег неприятеля. На рассвете 26 июня 1941 года подразделения 79-го пограничного отряда и Красной армии в ходе боя захватили город Килия-Вега. После они переправились через Дунай, где захватили несколько населенных пунктов, 800 пленных и 70-ти километровый плацдарм. Развить успех помешал приказ отходить назад. Подробно рассказано в книге о пробном авторейсе но Дороге жизни, осуществленном пограничниками, об участии морских пограничников в боях на Балтике, в Заполярье, на Черном море, в Сталинграде, о действиях летчиков-пограничников.
Учитывая высокую подготовку и моральный дух русских пограничников, немецкое командование дало распоряжение не тратить время на агитацию и уговоры сдаться. В плен бойцов в зеленых фуражках тоже не брали – гитлеровцам не нужны были опасные бойцы в тылу, пусть и захваченные.
Пограничников уничтожали на месте. Правда, те и не думали сдаваться. В начальной истории войны затерялся удивительный пример 41-й стрелковой дивизии. Она дислоцировалась в районе Равы-Русской. Накануне 22 июня генерал Микушев привел дивизию в боевую готовность и занял оборонительные рубежи по плану прикрытия границы. На 41-ю дивизию и пограничников 91-го отряда двинулись три пехотные дивизии немцев и часть сил трех танковых дивизий. И дивизия Микушева вместе с пограничниками стояла на своем рубеже шесть суток! 23 июня она контратаковала противника и отбросила его на 3 километра на польскую территорию. 23 июня 1941 года! На направлении главного удара вермахта! Это был выдающийся эпизод начала войны, где возникало новое боевое содружество лучших сил армии и пограничников.
В книгах военного историка И. Петрова, который сам в прошлом пограничник, «Пограничники в бою. Они не сдавались в плен» и « Пограничники в 1941 году. Они не сдавались в плен» приводится много примеров отваги, бесстрашия, личного геройства пограничников. Легендарная оборона Бреста и Либавы, героическая гибель Кретингского и Таурагского отрядов – пограничники исполнили свой долг сполна. Восемь часов вела бой 10 застава Мариямпольского погранотряда, шестнадцать часов держалась 8 застава Ломжинского погранотряда, 11 суток отбивала атаки 13 застава Владимир-Волынского отряда под командованием лейтенанта Лопатина. 13-я застава числилась перед войной в числе наиболее слабых в отряде, а ее начальник – лейтенант А. В. Лопатин – считался слабо подготовленным командиром. Но как не только самоотверженно, но и умело сражался личный состав этой заставы в первых боях на границе! Застава держала занимаемый рубеж до 3 июля 1941 года. До 2 июля над позицией реял красный флаг, и только выстрел снайпера сбил знамя. Перед началом боя солдаты вывели из заставы ищущих на ней защиты мирных жителей. Когда люди оказались в безопасности, пограничники вернулись на позицию и приняли бой, в котором все погибли. На 7-й заставе Волынского отряда 22 июня рядовой Петров 7 часов сдерживал немцев огнем из пулемета. Когда патроны были израсходованы, пограничник взорвал себя и подступивших немцев гранатой.
После 12-часового боя гитлеровцы занимают позиции 1-й погранзаставы. Это стало возможным только после того, как погибли все пограничники, оборонявшие ее. Начальник заставы Александр Сивачев посмертно был награжден орденом Отечественной войны I степени. Подвиг заставы старшего лейтенанта Сивачева стал одним из сотен, совершенных пограничниками в первые часы и дни войны. Пятая застава 106-го пограничного отряда под городом Таураге держалась до последнего человека. Это был совсем маленький литовский городок, разбуженный на рассвете выстрелами. Но и после полудня 22 июня гитлеровцы не могли занять его полностью. Горстка бойцов обороняла свой клочок земли. Не час, не два – почти полсуток! Переползали из наспех отрытого мелкого окопчика за столь же мизерные бугорки, укрывались у стволов и за пнями, продолжали сражаться до последнего дыхания.
Известен факт, когда гитлеровцы разрешили достойно похоронить пограничника Алексея Новикова, который фактически в одиночку, укрывшись в дупле могучего дуба, в течение суток не давал врагу форсировать Западный Буг на своем участке. По рассказам очевидцев, немецкий офицер собрал затем подчиненных и, указывая на погибшего, сказал: дескать, если будете воевать, как он, победа будет нашей. Провел воспитательное мероприятие.
При въезде в заповедник «Беловежская Пуща» напротив музея стоит памятник. На постаменте – воин, лежащий за символическим пулеметом. У подножия – настоящий «максим» и надпись: «Товарищ! Обнажи голову и поклонись почтенно этому месту памяти трех советских солдат, павших в бою с фашистами 27 июня 1941 г. в 612 квартале Беловежской пущи». Кто они, безымянные герои, в чью честь поставлен памятник? Какой подвиг они совершили?
На второй или третий день войны был жаркий бой. В пуще, возле самой границы, проходила дорога, по которой двигалась колонна фашистов. В одном месте, которое местные жители называют Кривуном, дорога круто поворачивает. Здесь-то пограничники, укрывшись в густом ельнике, и устроили засаду. Было их трое. Офицер, кажется, лейтенант, воинское звание второго героя неизвестно, а третьим был подросток лет четырнадцати. Может быть, воспитанник части, может быть, сын или младший брат кого-то из офицеров. Они могли и не вступать с фашистами в бой (уж слишком неравными были силы). Пропустили бы мимо себя колонну, отсиделись бы тихонько. Но не такие, видимо, были люди. Такие же, как далекие их предки, русские богатыри, стоявшие на богатырской заставе. По рассказам местных жителей, которых гитлеровцы затем согнали хоронить трупы, отважные пулеметчики успели отправить на тот свет больше сотни немецких солдат и офицеров, прежде чем фашисты разобрались, откуда стрельба ведется. Потом немцы просто выкатили вперед пушку...Подъехавший позже немецкий офицер разрешил селянам похоронить пограничников. И произнес перед солдатами речь, смысл которой сводился к следующему: смотрите и учитесь, как нужно защищать свою землю, как нужно биться за свою идею. В 1956 году в Белоруссии проводилась широкая акция по приведению в порядок мест захоронений советских воинов. Было принято решение перенести останки погибших у Кривуна к самому въезду в пущу. Чтобы все видели, знали и помнили. Пулемет еще долго хранился на складе, а когда в 1957 году на могиле поставили обелиск, пулемет заделали в постамент. Позже на месте обелиска появилась скульптура пулеметчика. Ее, правда, планировали поставить в Брестской крепости, но она не вписалась в общий ансамбль. Тогда вспомнили о памятнике в Беловежской Пуще. Получилось символично: защитники цитадели как бы породнились с ребятами, которые сражались в пуще...
И продолжать рассказ о подвигах пограничников можно еще очень долго. Государственную границу СССР от Баренцева до Черного моря на 22 июня 1941 года охраняли 666 пограничных застав, 485 из них подверглись нападению в первый же день войны. Когда линия советской обороны рассыпалась на отдельные очаги, основные силы вермахта обходили их и двигались в глубь страны. Оставшиеся у них в тылу пограничники продолжали яростное сопротивление, чем оттягивали на себя резервы немецкой армии. Ни одна из 485 застав, атакованных 22 июня, не отошла без приказа. И был один участок границы, который врагам так и не удалось пройти. Двенадцать застав 82-го Рескитентского пограничного отряда Мурманского округа с 29 июня по июль 1941 года отражали многочисленные атаки финских подразделений, которые вклинились на территорию Советского Союза. Третьего августа враг был выбит с советской земли. С этого дня и до выхода Финляндии из войны с СССР, 9 сентября 1944 года, госграница на участке отряда была нерушима на всем ее протяжении.
Конечно, были и среди них случаи трусости и прямого предательства. Только любые самые тщательные проверки и подсчеты показали, что таких было чуть более двухсот человек среди десятков тысяч истинных героев.
По справке от февраля 1942 года потери пограничных войск в первых боях на границе составили около 23 тысяч человек. Многие подробности боев нескольких десятков пограничных застав остаются до сих пор неизвестными, как и судьбы многих защитников границы. Среди безвозвратных потерь пограничников в боях в июне 1941 года, более 90% составили пропавшие без вести. Те, кому повезло выжить, вырваться из окружения, продолжали воевать в партизанских отрядах. Пятьдесят партизанских отрядов в тылу врага возглавляли пограничники.
Чем дальше от нас это время, тем труднее понять, что же двигало этими, совсем еще молодыми людьми. Не страх, потому что страшнее тех боев, которые они вели, ничего уже не было. Не стояли за их спинами пресловутые заградотряды. А они сражались, понимая, что это их последний бой. Подрывали себя последней гранатой, став живыми факелами, бросались под танки. Израненные, смертельно уставшие, уже не надеющиеся на подход основных сил, они упорно удерживали тот клочок земли, который был когда-то их заставой. Сейчас некоторые скептики называют их фанатиками, упрямыми и недалекими. В наше циничное время трудно поверить в то, что патриотизм для этих ребят был не просто идеей, а смыслом жизни и сутью их характера. Родившиеся в годы Гражданской войны или сразу после нее, с детства, испытавшие немало трудностей, росшие в тяжелые и голодные годы, плохо одетые, досыта не евшие, они жили с ощущением того, что им доверена самая лучшая и справедливая страна. Они завидовали бойцам Гражданской, мечтали испытать себя в большом деле. Наверное, лучше всего об этом сказал погибший на фронте поэт Павел Коган:
Но людям Родины единой,
Едва ли им дано понять,
Какая иногда рутина
Вела нас жить и умирать.
И пусть я покажусь им узким
И их всесветность оскорблю,
Я – патриот. Я воздух русский,
Я землю русскую люблю,
Я верю, что нигде на свете
Второй такой не отыскать,
Чтоб так пахнуло на рассвете,
Чтоб дымный ветер на песках...
И где еще найдешь такие
Березы, как в моем краю!
Я б сдох как пес от ностальгии
В любом кокосовом раю.
Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.
Сейчас о них действительно слагают стихи, пишут книги.
Появилось даже фэнтази на эту тему. Но фантастические подвиги не идут ни в какое сравнение с тем, что совершили наши пограничники на самом деле.
Безымянные, не всегда преданные земле, не найденные, но не забытые. Жизнь их только начиналась, она так много им обещала, столько интересного и важного ждало их впереди. Но они отдали эту свою единственную и неповторимую жизнь, не рассуждая и не высчитывая, за кого: за Сталина, за Родину, за мировую революцию. Они выполняли свой долг, так как они его понимали. Выполнили до конца. И память о них – это то самое малое, что мы можем и обязаны для них сделать.
Читайте также в нашем блоге:
Источники:
Юлия Брюханова, зав. сектором
Центральной библиотеки им. А.С. Пушкина
Комментариев нет
Отправить комментарий