Лариса Миллер: «Живу одним, но дивным днем»

Встреча в клубе «Поэтическая среда»

Живу одним, но дивным днём,

Легко играющим с огнём

Листвы летящей.

Живу с утра до ночи в нём

Среди слепящей

Листвы, что ропщет на тщету

И, улетая в темноту,

Вдруг зависает,

Творя невольно красоту,

Что мир спасает.

Лариса Миллер

Лариса Емельяновна Миллер по возрасту, биографии, своему мировоззрению и мироощущению относится к поколению шестидесятников, но при этом имя одной из самых ярких поэтов России никогда не упоминалось рядом с именами Е. Евтушенко, Б. Ахмадулиной или Б. Окуджавы. Может быть, потому что поэзию Ларисы Миллер невозможно вставить в рамки не только какого-то одного литературного течения, но и в рамки одной эпохи.

То ли все времена и эпохи – мои,

То ль эпохи моей вообще не бывает…

 

Вот такие стихотворения могли появиться во времена Тютчева и Фета:

***

По ледяным прозрачным водам

Под лучезарным небосводом

Сверкающим апрельским днём

Безостановочно плывём.

Сопровождаемые граем

И щебетаньем уплываем,

Плывём в сплошную темноту,

Блаженно щурясь на свету.

 

***

Полно лить одинокие слёзы.

Голубые летают стрекозы,

Голубые висят небеса,

До заката четыре часа

Незаметных, стремительных, вечных.

Проведи их средь этих беспечных

Божьих тварей, легчайших на вес,

Чьи тельца голубее небес.

 

А эти как будто из Серебряного века:

***

Июльское утро. По счёту второе.

Притихшее, тёплое, хоть и сырое.

Всю белую ночь мелкий дождь моросил,

Жасминовый куст потихоньку гасил,

Сбивал лепестки на сырую тропинку,

Ложились они то ничком, то на спинку

Поверх серебристой росистой травы.

А я почему-то шептала: «Увы,

Увы мне, увы», - почему-то шептала,

Пока из жасмина душа улетала.

 

***

Столько нежности, Господи. Воздух, крыло.

Третий день снегопад. Даже ночью бело.

Столько нежности, Господи, маленьких крыл,

Будто Ты мне все тайны сегодня открыл.

Не словами, а прикосновеньем одним

К волосам, и губам, и ресницам моим.

 

А это почти античность:

* * *

Жить в краю этом хмуром, в Евразии сумрачной трудно.

Всё же есть здесь и радости. И у меня их немало.

Например, здесь рябина пылала по осени чудно.

Например, я тебя, мой родной, поутру обнимала.

Сыновей напоила я чаем со сдобным печеньем.

А когда уходили, махала им вслед из окошка.

Нынче день отличался каким-то особым свеченьем.

Разве есть на земле неприметная мелкая сошка?

Что ни особь, то чудо и дар, и судьба, и явленье.

Разве может такое простой домовиной кончаться?

После жизни земной обязательно ждёт нас продленье,

Да и здесь на земле неземное способно случаться.

 

Но будучи классически традиционными, эти стихи отнюдь не подражательны и безусловно современны. Просто у Ларисы Миллер свои отношения со временем. Время для нее не просто физическое явление, непрерывное, периодичное и однонаправленное. Для Ларисы Миллер время – понятие очень личное. Ход времени, ощущение времени во многих ее стихах. Она то погружается «в мечты и дали» будущего, то живет одним сегодняшним моментом, то пробует вернуться в прошлое:

Так хочется дни по-другому сцепить

И соединить их в иную цепочку.

Никто ведь не ставил последнюю точку,

От заданных вех не мешал отступить.

 

***

Время шло вперёд, назад,

Пронеслось из дома в сад,

Пролетело в дом из сада…

Что, не веришь? И не надо.

Время вспять бесшумно шло

И угасший миг зажгло,

А горящий погасило…

Боже, как его носило,

Как стремительно несло!

Всё смешалось - день, число.

Позабыв земные сроки,

Всё неслось в шальном потоке

Взад, вперёд и вспять, и вдаль,

Больше времени не жаль,

Нет конца ни дню, ни веку,

И в одну и ту же реку,

Ту, что вечно на пути,

Можно тыщу раз войти.

 

***

Я никак не пойму, время — друг или враг.

Время — чаемый свет иль отчаянный мрак,

Время — поле чудес или минное поле,

Где подённо живём, вопрошая доколе

Эта гиблая твердь под прикрытьем небес

Выдавать себя будет за поле чудес.

 

Каждый день – особенный и неповторимый, важен для нее. «Бывает так, что он пришёл, одарил нас собой, а мы его просмотрели, не заметили. А бывает так, что мы его попросту недостойны. Но бывают и счастливые дни».

***

Давайте поздравим друг друга с обновой.

День новый пришёл. Ослепительно новый.

Он долго сквозь тьму добытийную шёл

И где-то под утро нас всё же нашёл.

И вот он пришёл и стоит, озираясь,

Понять наши мысли и цели стараясь.

Давайте ж не будем его огорчать

И будем весь день доброту излучать,

Чтоб он своего гостеванья остаток

Жалел, что визит до обидного краток.

 

Такими же вневременными и надвременными были стихи ее наставника, поэта Арсения Тарковского. Лариса Миллер совсем недолго занималась в студии под его руководством, но он сразу выделил ее среди всех студийцев. Он говорил, что только трое из них настоящие поэты, а Ларису Миллер называл «единственной в России, кому Фет под стать». Встреча с А. Тарковским стала для Л. Миллер во многом определяющей. А. Тарковский увидел в неуверенной в себе молодой поэтессе уникальный талант говорить о самых сложных и глубинных вещах простыми словами, передал ей свое благоговейное отношению к Слову, заставил поверить в свои силы и на долгие годы стал ее другом. 

Всерьез писать стихи Лариса Миллер начала в 26 лет, уже выйдя замуж. Хотя еще в школьной характеристике второклассницы Ларисы учительница написала: «Сама пишет свои стихи». Можно было бы посмеяться над этой неуклюжей формулировкой, если бы она не выразила суть творчества Ларисы Емельяновны: именно сама, и именно свои. Не подражательные, не стилизованные – свои. Для души, для себя, она писала всегда. Да и трудно представить, что могло быть по-другому у девочки, родившейся в семье двух выпускников Литературного института, писателя и журналистки. Правда, отца Лариса Емельяновна почти не помнила – он ушел добровольцем на фронт, несмотря на страшную близорукость и плоскостопие, и погиб, когда дочери было всего два года. 

***

А тогда, на начальном этапе,

Рисовала я солнце на папе,

А вернее, на снимке его.

Я не знала о нем ничего.

Лишь одно: его мина убила.

И так сильно я папу любила,

Рисовала на нем без конца.

Вышло солнышко вместо лица.

 

Мама Ларисы Миллер в качестве спецкора самого популярного в военные и послевоенные годы журнала «Красноармеец» встречалась со множеством знаковых фигур: членами правительства, военными, полярниками, с цветом русской культуры – актерами, музыкантами, писателями, была знакома с Анной Ахматовой, А. Толстым. Случалось, что на эти встречи она брала с собой и дочь. На даче в Переделкино они жили рядом с Б. Пастернаком и К.И. Чуковским. А в их доме бывали известные поэты и писатели – Агния Барто, Самуил Маршак, Михаил Светлов и многие другие. Судьба с самого раннего возраста сводила Л. Миллер с людьми уникальными, неординарными, для которых культура была величайшей ценностью. Эти люди стали для поэта Л. Миллер образцом в творчестве, а встречи с ними определили многое не только в ее поэзии, но и в жизни.

Стихи, разговоры о литературе звучали в доме постоянно, и не заняться литературным творчеством было невозможно. Эти трудные послевоенные годы были для Ларисы Емельяновны одними из самых счастливых. 

* * *

А я тогда жила в раю,

В раю своём Замоскворецком,

Послевоенном, нищем, детском,

Простом, как «баюшки-баю»,

Как двор, как дом, как три звонка,

Что были сказочным паролем

При входе в рай. Давай отмолим

Тот рай. Он есть наверняка,

Хоть не найти туда тропы,

Хотя исчезли окна, крыши,

В нём обитающие мыши,

В него влюблённые клопы.

 

***

Я помню улицу свою,

И всех соседей в коммуналке,

И как стучала в стенку Галке,

Зовя её играть со мной.

И всё это мой рай земной.

Там лучшая сирень на свете,

Там грозный дворник дядя Петя

Из шланга поливает нас.

Я там ходила в первый класс,

Где папа только у Наташки.

Непроливайки, промокашки

И ручки школьные с пером —

Я вспоминаю всё добром.

А в магазине «инвалидном»

Всегда подушечки с повидлом.

Их так приятно уминать…

Какое счастье вспоминать...

Когда Ларисе было 11 лет, ее мама вышла замуж за человека доброго, порядочного, но очень далекого от их литературно-богемного круга. Постепенно друзья матери сменялись друзьями отчима, богема уступила место деловым прагматикам. Но Лариса часто вспоминала те веселые годы, когда мамины гости постоянно бывали в их доме, причем входили и выходили в него через окно – квартира была на первом этаже.

***

Возьмите прошлое с собой,

Не оставляйте на дороге

Свой допотопный дом убогий

С окошком мутным и трубой.

И тех, кто в доме этом жил,

Кто в окнах стареньких маячил,

Кто с вами путь когда-то начал,

Кто детский сон ваш сторожил.

Не покидайте - пусть идут

Всегда поодаль или рядом.

Хоть не отыщете их взглядом,

Зато услышите: «Я тут».

И это может так помочь

В какую-то глухую ночь.

Студенткой Московского государственного педагогического института иностранных языков Лариса Миллер пробовала переводить стихи английских поэтов. И переводы она делала своим собственным способом: переводила первую строку оригинала, а остальное сочиняла сама. Тогда же Лариса Миллер поняла, что преподавание английского языка –  не то, чем бы она хотела заниматься в жизни. Но решительно поменять свою жизнь она рискнула только после того, как вышла замуж за физика Бориса Альтшулера. Именно он подвел черту под сомнениями Ларисы, решительно поддержав ее желание стать профессиональным литератором, почувствовав, как необходимо его жене творчески реализоваться. Они удивительно совпали – физик и лирик, были не просто мужем и женой, а единомышленниками. У них получилась очень гармоничная семья – каждый шел своей дорогой, но им оказалось по пути.

***

Себя искала, а нашла тебя.

О чудо! О великая удача!

Не будь тебя, жила б в долине плача,

А так живу, ликуя и любя.

Ликуя и любя, я как в раю,

Живу в пропащем горестном краю.

 

* * *

В пору долгих и тёмных ночей,

Когда нет ничего, никого, —

Мне бы лампу в пятнадцать свечей,

Чтобы видеть тебя одного.

И тогда всё опять на местах,

Всё имеет и смысл, и суть,

И ничтожны тревога и страх,

И надёжен к дальнейшему путь,

И не так уж черна темнота,

И, как божия птичка в раю,

Позабыв про труды и лета,

Безмятежные песни пою.

 

* * *

Мы так любим друг друга. Ну сделай для нас исключение:

Или сам помоги, или ангелам дай поручение,

Чтоб держали нас здесь, даже если все сроки пройдут.

Разве это такой уж для вас, небожителей, труд?

Мы ведь делаем то, что и вы: добавляем сердечности

И любви, что, как воздух, нужны и мгновенью, и вечности.

 

Как вспоминает сама Л. Миллер, не писать она просто не могла. Это была какая-то почти физическая потребность, такая, как необходимость дышать. Быта у них не было, были только стихи. Тогда же произошло знакомство с поэтом А. Тарковским, начались занятия в его студии. Когда родился сын, все стало намного труднее, ребенок забирал все внимание и все силы. Времени для стихов почти не оставалось. И тогда она стала сочинять их во время ходьбы. Не писала их, а вышагивала. У нее был заветный утренний час с шести до семи часов, когда она шла в молочную кухню за детским питанием. Кухня открывалась в семь часов, она выходила на час раньше. И это заветный час был самым важным и самым счастливым временем ее жизни. В такт ее шагам возникали строки стихов, похожие на рисунки пером, выполненные одной линией.

***

И снова Ангел мой на дудочке…

сыграл и подал мне на блюдечке…

на блюдце с золотой каемочкой…

мой новый день с небесной кромочкой…

мол, положи в него, что нравится…

а я стою, боюсь не справится…

гляжу на блюдечко растерянно…

желаний вроде бы немеряно…

но день с вкраплением небесного…

чего-то требует чудесного…

узора, кружева ль мережкою…

стою в лучах его и мешкаю…

 

Вот так рождались стихи, по нескольку в день.

Это были звездные годы Ларисы Миллер. Ее стихи печатались в «Юности», «Сельской молодежи», в газетах. В 1977 году вышел ее первый поэтический сборник «Безымянный день», который появился благодаря все тому же А. Тарковскому. Шесть лет он ходил в издательство и уговаривал издать этот сборник. Он вышел тиражом 10 000 экземпляров, что для поэтического сборника, да еще и дебютного, было невиданным делом.

Стихи были для нее и спасением, и надеждой, и утешением в трудные дни. А дней таких на ее долю хватило. В 1982 году ее мужа Бориса Альтшулера уволили с преподавательской работы из-за близкого знакомства с академиком Андреем Сахаровым. С Сахаровым работал и дружил его отец, академик рецензировал диссертацию Бориса. Увольнению предшествовал десятичасовой обыск. Л. Миллер, у которой было уже двое маленьких сыновей, выдержала его с большим достоинством и мужеством. Знакомые семьи были уверены, что после такого они уедут из страны. Но:

***

Господи, не дай мне жить, взирая вчуже,

Как чужие листья чуждым ветром кружит.

Господи, оставь мне весны мои, зимы -

Всё, что мною с детства познано и зримо,

– Зори и закаты, звуки те, что слышу,

Не влеки меня ты под чужую крышу,

Не лиши возможности из родимых окон

Наблюдать за облаком на небе далеком.

 

Пять лет работал кандидат физико-математических наук Борис Львович Альтшулер дворником в ближайшем ЖЭКе, где его очень ценили, а потом дали прекрасную характеристику для представления в Академию наук СССР, когда его пригласили на работу в Физический институт им. П.Н. Лебедева. А Лариса спасалась стихами:

А ты в пути, а ты в бегах,

Ты переносишь на ногах

Любую боль и лихорадку,

И даже бездна в двух шагах

Есть повод вновь открыть тетрадку.

 

***

Хорошей эпоха была, нехорошей,

Но я в свое прошлое камень не брошу.

А вдруг, бросив камень, я, как на беду,

В кого-то из близких своих попаду,

С которыми я в прошлом веке рассталась,

Которых сегодня уже не осталось.

И давние окна, что нежно люблю,

Я вдребезги камнем своим разобью.

 

Этот брак оказался очень счастливым для обоих. Много лет они идут по жизни вместе, у них двое сыновей, внуки. Им до сих пор интересно друг с другом. «И в горе, и в радости» – это про них.

Сегодня у Ларисы Миллер 22 книги стихов, прозы, эссе. Вот уже много лет она ведет свой блог в интернете «Стихи гуськом». Каждые субботу и воскресение она выкладывает в этом блоге свои новые стихи. Она пишет стихи так, как когда-то раньше люди вели дневники. В ее стихах всегда свет, всегда добро, часто легкий добрый юмор.

 

***

А знаешь, у меня роман

С июнем, с озером и садом,

Ласкаю всех влюблённым взглядом

И, как заправский графоман,

Пишу любовные стихи

По пять, по шесть, по семь за сутки —

То воспеваю незабудки,

То лютики и лопухи.

Пишу: «О, воздух! О, вода!» —

А мне в ответ то плеск, то шорох.

Моих посланий целый ворох

Несут ветра невесть куда.

 

* * *

Ах, какое веселье! Какое веселье!

У меня эти летом все дни – воскресенье.

У меня мотыльки вечерами толкутся,

И на стенке узоры лучистые ткутся,

И, младенчески радуясь каждому мигу,

Кверх ногами держу очень умную книгу. 

 

Даже в тех стихах, где речь идет о волнующих ее вечных вопросах: как выжить в этом мире, где жизнь так коротка и хрупка, а будущее так неопределенно, как справиться и с жизнью, и собой:

***

О, как меня мотает от

«Всё хорошо» до «Всё напрасно».

Который день, который год

Живу я там, где жить опасно -

Живу на старенькой земле,

Где под ногами всё крошится,

Где ничего не стоит мне

Всего, что дорого, лишиться.

Где жить - такой огромный труд,

Что остаётся верить в чудо:

Что скоро взрослые придут

И заберут меня отсюда.

 

И тут же рядом совсем другое настроение:

* * *

Жизнь легка, легка, легка,

Легче не бывает,

Потому что свет пока

Только прибывает,

Потому что луг в росе

И ажурны тени,

Потому что тропы все

В крестиках сирени,

Потому что яркий свет

Ранним утром будит,

Потому что ночи нет

И, Бог даст, не будет.

 

И ожидание чего-то неизвестного, но непременно прекрасного:

* * *

А живём мы всегда накануне.

Накануне каникул в июне,

Часа звёздного, чёрного дня,

Золотого сухого огня.

Накануне разлуки и встречи.

Обними меня крепче за плечи.

Мне не жить без тепла твоего

Накануне не знаю чего.

 

И философское – в чем же смысл нашего существования, для чего мы пришли в этот мир:

* * *

Наше жаркое с миром свидание –

Божий замысел, Божье задание.

За шальную короткую встречу

Перед Господом Богом отвечу.

Мной еще до конца не разгадано,

Что завещано было и задано.

Мир невнятен мне, точно юнцу,

А свиданье подходит к концу.

 

И неожиданный вывод:

***

Бери, бери, пока дают.

Рассуй всё это по карманам:

Рассвет с рассеянным туманом

И дома будничный уют.

Не привередничай, бери,

Не выбирай, бери всё скопом:

Листву, скользящую по тропам,

И сентябри, и октябри.

Бери, коль дарят не скупясь.

Когда сойдёшь с земного круга,

То в пору вечного досуга

Рассмотришь всё, не торопясь.

 

У Ларисы Миллер почти нет длинных стихов. Но эта лаконичность и кажущаяся простота – высшая степень мастерства поэта. Отброшено все лишнее. Ее стихам не нужны словесные украшения – вычурные рифмы, игра звуками, броские метафоры и сравнения. Благородная простота, естественность и прозрачность стихов, и в то же время их многослойная глубина отличают поэзию Ларисы Миллер от многих других поэтов. Ее стихи запоминаются сразу и узнаются по первой строчке. А еще они удивительно музыкальны и ритмичны. «Поэзия Ларисы Миллер – яркий образец торжества русской речи и русского классического стиха с его точными рифмами, лаконизмом, пушкинской, тютчевской, фетовской загадкой. Мы не знаем, почему такая поэзия никогда не устаревает, но это – счастливый факт русской культуры, её непреходящее богатство».

***

Тихо живу. Никуда не спешу

И над тобой, мой родной, не дышу.

Только бы все это длилось и длилось.

Целую жизнь бы об этом молилась.

Рядом с тобой мне светло и тепло.

Только бы время неспешно текло.

Только бы слышать, как ходишь и дышишь.

Только бы знать, что и ты меня слышишь.

 

***

На чём настаивает лето?

На чём? На изобилье света,

На том, что солнечный настой,

Такой душистый и густой,

Хмельнее всяческой настойки…

Глотнув его, дремли на койке,

Чтоб в полусне почуять вдруг,

Что жизнь проходит, как недуг.

 

***

Я с жасмином дружу. Я рассвет с ним встречаю.

Хоть он жив и здоров, по нему я скучаю.

Хоть он жив и здоров и лучами просвечен,

И собою хорош, но раним и не вечен.

А невечных любить — это сладкая мука,

И во встрече, увы, затаилась разлука.

«Как живёшь?», — говорю я ему, просыпаясь.

«Хорошо», — отвечает он мне, осыпаясь 

 

***

Печальный месяц падающих звёзд

И с тихим стуком падающих яблок.

Почти умолкли и щегол, и зяблик,

И происходит темноты прирост.

И плавно погружаюсь в темноту.

Но, слава Тебе, Господи, не в ту.

 

***

Небо синее, синее, синее,

Горизонта текучая линия

Никогда и нигде не кончается,

В речке облако тихо качается.

Жить легко. От лукавого сложности

И неслыханны наши возможности,

Наверху небеса безграничные,

Под ногами поля земляничные.

 

Замечательные лирические стихи Ларисы Миллер всегда были вне конъюнктуры и вне политики. Критики часто упрекали ее в отсутствии гражданских мотивов в ее поэзии. Но хорошая поэзия всегда гражданственна. И то, что сегодня происходит в нашей жизни не может ее не волновать.

 

***

А из последних новостей

Из мира всяческих страстей,

Что дней лавина не застыла,

Что нет спасительного тыла,

Что мир земной — ни ад, ни рай,

А лишь сплошной передний край.

 

***

Все привычные вехи крошатся.

Боже мой, не пора ли вмешаться?

Не пора ли беду обуздать?

Так ведь можно совсем опоздать,

И не станет ни тварей, ни тверди,

И спасать будет некого, негде.

***

Хочу сказать про свет в окне

И про росистые дорожки,

Но вспоминаю: мир в огне

И люди гибнут при бомбёжке.

Хочу сказать про тишину

И неба летнего бездонность,

Но вспоминаю про войну

И сиротливость, и бездомность.

Хочу сказать, что сад, шурша

И шелестя, под утро ожил,

Но в новостях - про малыша,

Который до утра не дожил.

 

Сегодня, несмотря на почтенный возраст, Лариса Миллер продолжает творить и радовать поклонников своей поэзии новыми стихами. Их хорошо читать и тогда, когда одолевают тяжелые мысли, подступают тоска и неуверенность, потому что эти строчки каким-то волшебным образом возвращают в жизнь гармонию, и в моменты радости, потому что ее стихи подтверждают, что жизнь, несмотря ни на что, прекрасна, и нужно радоваться каждому дню, и когда начинаешь задумываться о вечном, потому что и на эти вопросы у Л. Миллер есть ответы. 

 

***

И нет завершенья. Еще не конец.

И тайное что-то задумал Творец,

Еще продолжается мысли паренье,

Еще Он намерен продолжить творенье:

Нездешнее что-то в волненье слепить

И горькой любовью потом полюбить.

 

***

Давайте в черный день

подумаем о снеге,

О медленном его

и неустанном беге...

Отбрасывая тень,

в безмолвии качнется,

И сгинет черный день,

и белый день начнется.

 

Список использованной литературы:

Миллер, Л. Е. А у нас во дворе / Л. Миллер. – Москва : Corpus : АСТ, 2014. – 477с.: ил.

Миллер, Л. Е. «Где хорошо? Повсюду и нигде...» : [полн. собр. поэт. произведений] / Л. Миллер. – Москва : Время, 2004. – 557с. – (Поэтическая библиотека).

Миллер, Л. Е. Золотая симфония / Л. Миллер. – Москва : Время, 2008. – 285

Миллер, Л. Е. На память узелки: рецензии, эссе, письма / Л. Миллер. – [Б. м.] : Издательские решения, 2016. – 203 с.

Миллер, Л. Е. «Сто оттенков травы и воды…» : из новых стихов : 2002–2005 / Л.Миллер. – Москва : Время, 2006 (Екатеринбург : ИПП Уральский рабочий). – 158с. : ил. – (Поэтическая библиотека).

https://larmiller.livejournal.com/

 

Элеонора Дьяконова, Центральная библиотека им. А.С. Пушкина