Народные промыслы южного Урала. Часть 1. Златоустовская гравюра: Стихотворения

 

В год культурного наследия народов России нельзя не вспомнить о народных промыслах Южного Урала, которые являются негласными символами Урала и России. Более 200 лет на Южном Урале развиваются всемирно известные промышленные художественные промыслы: златоустовская гравюра на стали, каслинское литье из чугуна, кусинское литьё и камнерезное искусство.

 

* * *

Прославлены умельцы-камнерезы,

Хранители волшебного огня,

Чеканщики по стали и железу —

Уральцев знаменитая семья.

 

Прославлены седые рудознатцы —

Пытливый, неуступчивый народ,

Умеющий, как в карте, разобраться

В подземных дебрях каменных пород.

 

Почёт и слава вам, мастеровые —

Горняк, строитель, токарь, сталевар, —

Сыны труда, чьи руки золотые

Подняли и возвысили Урал.

Л. Татьяничева

 

Уральские дали

Уральские дали — просторы,

и воздух слоист, как слюда,

заводы, заводы — как горы,

у гор огневых — города.

 

И звоны литого металла

в ограде любого двора.

На кряжистых склонах Урала

веками живут мастера.

 

Они укрощенное пламя

привыкли держать под рукой.

У них самоцветные камни

порой отнимают покой.

 

И чем минерал ни упорней,

ценней, не лежит на виду, —

тем радостней и чудотворней

творят мастера красоту.

 

Такой человек не обидит,

он слишком силен для обид.

Он с первого взгляда увидит,

что встречное сердце таит.

Р. Дышаленкова

 

Предлагаем поэтическую подборку о самых известных промыслах уральских умельцев.

Часть 1. Златоустовская гравюра

Часть 2. Каслинское литьё

Часть 3. Камнерезное искусство

 

Часть 1. Златоустовская гравюра

Златоустовская гравюра на стали — украшение стали гравировкой – зародилось почти 200 лет назад. Это такое искусство изготовления, обработки и украшения оружия и уникальных изделий из высококачественной златоустовской стали золотом, серебром и никелем. В далеком 1815 году для обучения уральских ремесленников искусству создания и украшения холодного оружия по приказу Александра I на Урал были приглашены немецкие мастера-оружейники. Иностранцы работали в основном иглой и резцом, русские же мастера рисовали кислотоупорным лаком. Родоначальником уральского самобытного искусства признан Иван Бушуев, который дополнил мастерство уральских мастеров немецким способом гравировки. Так появилась оригинальная школа златоустовского искусства гравировки.

Холодное оружие, зеркала, шкатулки, подсвечники, подносы, письменные приборы, портсигары, украшенные гравировкой, поражали изяществом и высочайшим качеством. Предметы полировались до зеркального блеска и наносился орнамент, красивейшие уральские пейзажи. С 30-х годов ХХ века широко распространятся стало настенное панно в гравюре – на стальных пластинах изображали пейзажи, лирические сюжеты.

 

Святую Русь прославил Златоуст

Святую Русь прославил Златоуст

Украшенным оружием на стали,

Которое давно из всех искусств

Для земляков первостатейным стало.

 

Не оттого ли с гордостью пою

Сей гимн творцу крылатого обличья,

Где ты и душу отразил свою,

И Родину таинственным величьем.

 

Профессий много разных на земле,

Но ты, гравёр, средь них в ряду особом,

Проливший свет и тени журавлей

На сталь иглой и фоном высшей пробы.

 

Велик ты, как художник и поэт!

Стиль, златоустовский, живёт на стали

Клинков, панно, пожалуй, сотни лет.

Живёт и редкий дар, и дух ментальный,

 

А в красоте и святости — секрет…

Ты, как большой художник, без ошибки, —

Всегда готов зарю запечатлеть

В долине Ая с солнечной улыбкой.

 

О, как горит игла в твоей руке, —

Душа поёт от радости и боли!

И ярки звёзды в дальнем-далеке,

И звонки трели соловья на воле!

 

О, как воспел на стали глухарей,

Цвет «побежалости» в лесах Ветлуги!

Блистая позолотой на заре,

Горят ромашки солнц по всей округе.

 

Где ты, гравёр, художник и поэт,

В пылающей поэме на металле,

Крылатым вдохновением согрет

Седых глубин и образов Урала.

 

Ты — продолжатель славы земляка

С бушующей фамилией Бушуев,

Сверкая блеском русского клинка,

Неповторим, а, значит — торжествуешь.

 

Не оттого ли с гордостью пою

Сей гимн творцу крылатого обличья,

Где ты и душу отразил свою,

И Родину таинственным величьем.

 

Так славьте, мастера, Россию-Русь

Гравюрой златоустовской на стали,

Которая в веках из всех искусств

Первостатейной стала.

Ю. Пестерев

 

Творцам и мастерам Златоуста посвящается

Пылали печи горновые в Златоусте —

Над тайной стали бились мастера.

Не до печали чародеям, не до грусти, —

Шальные продували их ветра.

 

И только снег казался рыжеватым,

Когда сияла ярая звезда.

Аносов с нами — главный чародей булата,

Легендою остался навсегда!

 

В тиши ночной мечтал мальчишка Уткин Петьша,

Как будет в кузнице ковать клинок,

Потом на стали Косотур-гору воспевший...

Взметнулся ввысь Бушуева конёк!..

 

Земля уральская талантами богата.

Глаза от восхищения горят!

Рисуют мастера шихан гольцом с сохатым,

Куют клинки Победы для царя.

 

На выставках оружия в Москве, в Палате

Лежат клинки Ивана и Петра,

Сверкают золотом насечки на булате, —

Живут в веках творцы и мастера.

Ю. Пестерев

 

Ода самородкам

И Тесьма, и речек устья,

И проулки захолустья,

Родом мы из Златоустья,

Руки — златы, город — злат.

Не нужны чужие краски,

Чужеземные подсказки,

На клинке узор, как в сказке,

Синеоки мы на вид.

И резец всегда в порядке,

И игла, как у Крылатки,

Кисть без всякой разнарядки, —

Нет для творчества преград.

 

Сами мы уже с усами,

Дружим с синими горами

И зелёными лесами,

Божий дар в глазах горит.

Самородки из народа

Не гоняются за модой.

Наш пейзаж, как вид природы,

Лёг на ножны для ножа.

 

Что нам Шафы, Шмицы, Гра ли!

Если лучше немцев стали,

Украшать мы не устали

Город Солнца, город-сад.

Что нам краски Клингенталя,

Золингена на Урале!

Нам, творящим на металле,

Не пристало подражать.

 

Стиль особенный на стали,

С таганайской синью дали,

Мы наследниками стали

Славы тех, кто стал крылат.

Руки — златы, город — злат,

Синеоки мы на вид.

Нет для творчества преград, —

Божий дар в глазах горит.

 

Лёг на ножны для ножа

Город Солнца, город-сад.

Не пристало подражать

Тем, кто стал давно крылат.

Ю. Пестерев

 

Мой Златоуст! Урал! Россия!

Вновь день становится короче,

И вновь ко мне на огонёк

На лёгких крыльях белой ночи

Летит бушуевский конёк.

 

Он и сегодня мне пророчит,

И вспыхивают светлячки...

Как дорогие сердцу очи,

Блестят таинственно клинки.

 

Мой Златоуст — конёк крылатый,

Его Бушуев рисовал.

Мой Златоуст — клинок булатный,

Его Аносов создавал.

 

И мне на вас не наглядеться

Ни наяву и ни во сне...

Я вижу стриженое детство

В моей ромашковой стране.

 

Меня здесь родина взрастила,

Здесь ты и я, отец и мать.

Я не устану повторять:

Мой Златоуст! Урал! Россия!

Ю. Пестерев

 

* * *

Здесь — Златоуст, здесь — торжество металла.

Сама я в детстве стружкою играла.

Звенящая, она отливом синим,

Пожалуй бы, затмила хвост павлиний.

 

Мечтала стать гравёром. Ведь гравёр —

Сродни волшебникам. Мечтаю до сих пор.

Охотничий топорик изукрашен,

Зверям в дубраве не казался страшен.

 

Столовый нож, изящнее цветка,

Не отцветал — был сделан на века.

И на стальной пластине — водопад

Стремился вдаль, не ведая преград.

 

Глухарь на позолоченной гравюре

Хвост раскрывая, был грознее бури,

Синела речка, серебрился куст,

У яблок — был втройне железный вкус.

 

Здесь торжество металла, Златоуст.

Кто возразит: вначале было слово,

Благая и спасительная весть…

Но для пегаса первая подкова

Откована была, конечно, здесь.

С. Соложенкина

 

* * *

…Когда- то здесь в долине горной

На точной стали ставил знак

С бушующей и непокорной,

С лихой фамилией земляк.

 

Металл бывает и суров, и нежен.

На синей стали — золотой подснежник.

Поймите, что гравюра — не изделье:

Гравюра — состояние души.

С. Соложенкина

 

Сказ о Златоустовской гравюре

Памяти И.Н. Бушуева

1

Городок на Южном Урале —

Заповедный и дивный край!

Горы ласково всех встречали,

И звала к себе речка Ай.

 

По зеркальной глади плотины

Ползли облака не спеша.

Казалось, что кто-то холстины

Полощет, в воде вороша.

 

У гор Уренги, Косотура

Глядели дома в высоту.

И в ясные дни, и в хмурые

Видно города красоту.

 

В нём дождей выпадало много,

Он имел всегда чистый вид.

Почитали жители Бога,

И народ им был не забыт.

 

Тихий город в утренней сини

Украшал огромнейший пруд.

И завод казённый в низине

У плотины дымил из труб.

 

2

После побед над французами

Петербурга горная власть

Велела в союзе с музами

Здесь оружие создавать.

 

Фабричный размах был заложен.

Всё для дела большого есть,

Но важней оказались всё же

Талант и рабочая честь.

 

Тогда мастера Золингена,

Знатоки ремесла и книг,

Здесь себе готовили смену

Из местных людей заводских.

 

Становилась Ай судоходной,

Когда шла вода из пруда.

Могли в мае баржи свободно

Плыть в далёкие города.

 

Расходился так по России

Запасённый тут арсенал.

И заказы вновь привозили

Из столиц на Южный Урал.

 

3

Рос мальчишка, пытливый малый,

С Таганая на мир глядел.

Смотрел, как снежинки таяли,

И художником стать хотел.

 

Мечтал рисовать баталии,

Вид сражений ему был мил.

Но учился он не в Италии,

Его свой же завод учил.

 

Обладал Иван добрым сердцем,

Божьей искрой, пылкой душой,

Мастерству учился у немцев,

Только путь к нему свой нашёл.

 

Упорство, верой согретое,

Помогло понять ему сталь.

Скоро творчества все секреты

Оружейников он познал.

 

Мастер сам создавал эфесы

И ножны клинков украшал.

Детали любой с интересом

Себя целиком посвящал.

 

Булат на шлифованной глади

Узор свой особый имел.

Он, еле заметный взгляду,

Магической силой владел.

 

Украшали клинки из стали

Бронза, камень, золото, кость.

Вороненье на них сияло

Переливом холодных звёзд.

 

Есть в уральской гравюре тайна,

Самобытнейший колорит.

В городах иноземных дальних

Он о мастере говорит.

 

Наносился рисунок кистью,

А не так, как раньше, иглой.

Огнём золочённые листья

Создавали рельефный слой.

 

Нёс клинок рисунок единый,

Был узор ему подчинён,

На узкой поверхности длинной

Он со вкусом был нанесён.

 

Потому среди милых глазу

Шпаг и сабель разных держав

Узнают Бушуева сразу

Самобытный творческий нрав.

 

4

Обычно в ту пору былую

Булат хранил воинов жизнь.

Нёс службу клинок боевую,

На нём офицеры клялись.

 

Влечёт оружие белое.*

С ним в пору идти под «ура».

Во славу России делали

Его лучшие мастера.

 

Могло быть оно и наградой

За храбрость и в честь славных дат.

Для мундиров и для парадов

Украшали грозный булат.

 

С той поры город в дымке синей

Стал известен для многих столиц.

На уральских клинках стыл иней,

Отражался всполох зарниц.

* Холодное оружие.

 

5

Прекрасны на стали картинки

И на глади синей узор.

Золочёная паутинка

Привлекает лёгкостью взор.

 

Холодный блеск воронения,

Едва лишь заметный рельеф,

Мерцание золочения

Очаруют, пожалуй, всех.

 

Побеждая стальную робость,

Волшебство изящных фигур

Оживляет рисунка строгость

На упругом теле гравюр.

 

В них живут уральская осень,

Силуэты диких косуль,

Старый дом, величие сосен

И далекого эха гул.

 

В них листва своим звоном манит

В даль лесов и на склоны гор,

В поле, где в горизонте тает

Подёрнутый дымкой простор.

 

Бегущий ручей среди гальки

Теряется в гуще лесной.

Стрижей в небе первая стайка

В дальний путь устремляется свой.

 

Олень в настороженной позе

Возле чащи лесной стоит.

Льют цветы на рассвете слёзы,

Гладь озер под солнцем блестит.

 

Есть и сцена охоты честной

На медведя двух смельчаков.

Отражён труд рабочих местных

В момент обработки клинков.

 

Бородинское сражение...

Пушки, всадники, палаши.

Французов ждёт поражение

В час величия русской души.

 

Скачет конь легко и задорно.

По синёной глади клинка,

Уходя все дальше упорно

В память Родины на века.

 

Так мастера вдохновение

Оживило на стали коня.

Он летит, как дуновение

Ветра быстрого средь огня.

 

Взмахи крыльев коня прекрасны!

Он с тех пор хранит Златоуст

И порой вызывает властно

Прилив ностальгических чувств.

 

6

В академии живописец

Изучал историю битв,

Описания летописцев,

Рисующих воинов быт.

 

Холодное всё оружие

Он точно датировать мог

И слыл знатоком заслуженно

Булата различных эпох.

 

Бушуев три года учился,

Освоив груз нужных наук.

Но к дому родному стремился,

Без дела он был как без рук.

 

Супруга его ожидала

И маленький Сашенька-сын,

Ирина без мужа скучала,

Мечтала быть рядом с ним.

 

В разлуке устав находиться,

Он не смог печаль победить.

И скоро покинул столицу,

Чтоб в родном Златоусте жить.

 

7

Был отец его живописцем,

Все считались в округе с ним.

Младший брат в столице учился,

Стал художником там Ефим.

 

Промчалось спокойствие мимо

В вихре многих удач и бед.

Ждал Иван на заводе Ефима,

А его в живых больше нет.

 

С кем делить ему дар небесный,

Кому передать часть забот?

Пятый год лебединой песни

Принёс завершенье работ.

 

Готовы уж панцирь античный,

Латы, шлем, дивный щит и меч.

Украшением необычным

Мастера смогли всех привлечь.

 

Доспехи прекрасные эти

Во дворце цесаревич ждал.

Но видели в высшем свете,

Как он быстро рос и мужал.

 

И в год завершенья работы

Ему шёл шестнадцатый год.

Потому возникла забота —

Вдруг в доспехи он не войдёт?

 

Три десятка людей упорно

Стремились создать красоту.

Мастера трудились проворно,

Воплощая свою мечту.

 

И, наверно, совсем неспроста

Достигли высоких вершин,

Тонко тайны познав мастерства,

Цыпленков, Бояршинов, Ронжин.

 

Трудный выпал Бушуеву путь.

Лишь на год пережил он Христа.

Отравила Ивана ртуть —

Жертвы требует красота.

 

Талантов таких было мало

В истории прежних веков.

Он был рисовальщиком по стали

И мастер отделки клинков.

 

Помышлял ли мастер о славе?

Что от памяти нашей ждал?

Или, все раздумья оставив,

Он просто свой труд завершал?

 

Гонит ветер времени тучи,

Но славы не меркнут лучи.

Нет клинков Бушуева лучше.

Прекрасны они и прочны.

 

8

Красил вид у плотины средь гор

Гордость тех православных мест

Свято-Троицкий дивный собор,

О Христе нёсший людям весть.

 

Шесть колонн его украшали.

С трёх сторон смотрелись они.

Купола вода отражала

И днём, и при свете луны.

 

Все пять глав кресты возносили

В небесную синюю даль.

В храм на службу люди спешили,

Там их Троицы образ ждал.

 

Колокольня стройная рядом

С любой точки была видна,

Привлекая невольно взгляды

Много раз в течение дня.

 

В те минуты звон разливался

Между гор, долин и домов.

И каждый в душе отзывался

На его божественный зов.

 

Поминали в церкви Ивана.

Нельзя его было забыть.

Искусством своим постоянно

Продолжал он людям служить.

 

Но память людская превратна,

Склонна многое забывать.

И никто не ответит внятно,

Где Бушуева след искать.

 

9

На стали ожившие сказы

Отражают светлую грусть.

С ними кровною нитью связан

И теперешний Златоуст.

 

И сегодня многие знают

Знаменитый гравюрой край.

В нём горы, как прежде, встречают,

И зовёт к себе речка Ай.

 

В тех местах Европа с Азией

В объятии вечном сошлись.

Ремесло с искусством связано,

Как земля и синяя высь.

 

Помоги, Богородица, смилуйся!

За уральцев всех помолись,

Чтоб таланты Божьей милостью

Озаряли и нашу жизнь.

С. Тимошенко

 

Клинок Бушуева

За что назвал Бушуева крылатым

Работу в недрах ищущий Урал?

За то ль, что на клинке булатном

Пегасу крылья он нарисовал.

 

И с той поры уральцы стали чаще

Смотреть на небо с пьедестала скал

И видеть то, как льет из звездной чаши

Господь потоки звездного песка,

 

Как конь уходит в бездну постепенно,

Как искры звезд летят из-под копыт,

Как яркоцветной и беззвучной пеной

У рта его созвездие кипит.

В. Черноземцев

 

* * *

Коня наготове держали

Кующие новый клинок,

Полоску булатного жара

Подхватывал лучший ездок.

 

И мчался, туман рассекая,

И молнией вспарывал лес,

И птицей летел через скалы,

И шапкой касался небес.

 

И пахли малиною скалы,

И выше звала высота,

Вот так в старину закалялась

Булатная сталь.

 

Я верю в предание свято,

Все песни сложив про Урал,

С натуры уральской крылатым

Бушуев коня рисовал.

В. Черноземцев

 

* * *

К 200-летию со дня рождения И. Н. Бушуева

 

Любя сожженную страну,

Он часто рисовал войну,

Где лихо смерть с косою шла,

Рождая вопль. И кровь текла,

И гибли целые полки.

Но прилетали вновь клинки

Скрестить свои огонь и сталь...

— Лишь закрепила б киноварь

Резец иглы и мыслей ток...

И мастер вывел образок,

Грусть из души своей гоня, —

Птицей летящего коня.

Н. Данилевский

 

* * *

Над водяной петлею Ая

Могучих гор сомкнулся круг,

Как будто жилка золотая

Течет в ладонях крепких рук.

 

Когда-то здесь, в долине горной,

На тонкой стали ставил знак

С бушующей и непокорной,

С лихой фамилией земляк.

 

И на любой его работе,

Всегда стремителен и юн,

Взмывал в чарующем полете

Крылатый маленький скакун.

 

…Дул ветер времени стоустый,

Но, как волшебный огонек,

На герб родного Златоуста

Взлетел бушуевский конек.

 

И мы, вослед подняв ладони,

Глядим, как дружным косяком

Взлетают в небо наши кони

И мчат за гордым вожаком.

О. Павлов

 

Златоустовский булат

Узнать состав дамасской стали

стремились люди много лет,

Клинков, что латы разрубали,

утерян в древности секрет.

 

Его искали на востоке,

среди умелых мастеров,

Но скрыты временем истоки

когда-то бурных родников.

 

От предков Тульских взяв искусство

ковать российские клинки,

В цехах плавильных Златоуста

трудились их ученики.

 

И были те клинки надёжны,

остры, упруги и легки,

При этом, очень безнадёжно,

к дамасской стали далеки.

 

А между тем, в цехах завода,

Аносов тот секрет искал,

На это он потратил годы,

в сравненье изучая сталь.

 

Закалки способы меняя,

стальной исследуя узор,

в структуру сплава проникая,

чего не знали до сих пор.

 

К разгадке тайн дамасской стали

тропой научной шёл творец,

И те старанья воссоздали

булата новый образец.

 

Великих восхищений чувство

сей труд на выставках нашёл.

Клинок булатный Златоуста

клинки Дамаска превзошёл.

Д. Останин

 

Павел Петрович Аносов (1796 – 1851) – русский горный инженер, учёный металлург. В конце 1830-х начале 1840-х годов в Златоусте Аносов получил литую булатную сталь, и описал технологию ковки и закалки стали для получения булата. В последующие годы высококачественные изделия из булатной стали Аносова, нисколько не уступающие по своим свойствам классическому оружию древней Персии, Индии и Сирии, становятся широко известными далеко за пределами Златоуста.

 

Ивану Бушуеву

«Иванко-крылатко» он звался в народе

За образ крылатых, летящих коней,

Немало булатных клинков на заводе,

Гравюрою мастер украсил своей.

 

Приёмами хитрыми плавки и ковки

Ещё с юных лет в совершенстве владел

Но больше любил он процесс гравировки

Ни время, ни сил на него не жалел.

 

Идёт полировка до глади зеркальной,

А сверху, особый наносится лак,

Как будто обряд совершается тайный,

И пламя, коптящее делает маг.

 

Клинок покрывается копотью чёрной,

Проснулся в художнике творчества маг

И мастер, работой своей увлеченный,

Иголкою тонкой царапает лак.

 

Из золота с ртутью расплав ядовитый

Вливается в замшевый плотный кисет,

Сейчас этот способ давно уж забытый,

На ртуть в гравировке положен запрет.

 

Поверхность клинка до красна раскалялась,

Гремучую смесь в неё мастер втирал,

Мгновенно горячая ртуть испарялась,

А золото прочно вплавлялось в металл.

 

И там, где был лак процарапан недавно,

Рисунок на стали возник золотой,

Чтоб лак удалить, аккуратно и плавно

Травилась поверхность клинка кислотой.

 

Не многим из тех мастеров удавалось

Свой пятый десяток по жизни встречать,

Зато, их работы на веки остались,

Великим искусством людей поражать.

 

Как память о том, на гербе Златоуста,

Летящий на крыльях конёк золотой,

Стремленье к движенью и гордости чувство

Сквозь годы потомкам несёт за собой.

Д. Останин

 

Иван Николаевич Бушуев (1798 – 1835) – уральский мастер, основатель Златоустовской гравюры на стали, соединивший знания и умения, усвоенные от земляков, с немецкой манерой гравировки. Бушуев сам ковал клинки и наносил на них рисунки. Работы мастера хранятся в Оружейной палате Московского Кремля и других музеях мира. Павел Бажов увековечил имя мастера в сказе «Иванко-крылатко».

 

Златоустовский булат

Очень славилась когда-то

Мощь дамасского булата*.

Ятаганы* и клинки

Были звонки и легки.

 

Всюду дорого ценились,

Не ломались, не тупились.

Бей с размаху, гни в дугу,

Наноси удар врагу.

 

Жадно многие смотрели,

А еще сильней хотели

Силой, хитростью иль златом

Разузнать секрет булата.

 

Но попытки были тщетны

Раздобыть булат секретный.

Оружейники Востока

И под пыткою жестокой,

 

Сохраняя честь земли,

Тайну свято берегли.

Но недаром говорится:

«Дело мастера боится».

 

На далеком на Урале

Тайну эту разгадали.

По-над айскою волной

Ветер носится шальной,

 

А луны покатый край

Оперся на Таганай…

Лес по склонам глух и густ.

Под горою Златоуст.

 

В Златоусте, на Урале

Люди знают толк в металле.

На заводе плавят, льют,

Обжигают, гнут, куют.

 

Грохот, дым, огонь и чад —

Здесь рождается булат.

Обожженный, закаленный,

Наш, никем не побежденный.

 

Хоть кинжалы, хоть ножи

В мире только покажи,

За ценой не постоят —

Златоустовский булат.

 

Очень тонкая работа:

Филигрань* и позолота,

Инкрустация*, узор —

Все притягивает взор.

 

Позабыт дамасский брат —

В мире есть один булат.

Наш, отечественный он,

Совершенства эталон.

 

*Булат — старинная твердая и упругая, с узорчатой поверхностью сталь для клинков

*Ятаган — турецкий кинжал

*Филигрань — ювелирное узорчатое изделие из тонкой крученой проволоки

*Инкрустация — украшение изделий другими материалами путем врезания в поверхность.

А. Кухтурский

 

Мой город рабочий

С рожденья было ему суждено

Открыть свое имя в металле.

С узорчатым русским булатом давно

Навек его судьбы связали.

 

Здесь синие грани победных клинков

О славе России пропели,

И кони крылатые выше орлов

С высот косотурских взлетели.

Л. Забалуев

 

* * *

Вспоминаю тебя, Златоуст,

Вдалеке от тебя — расстроенный.

Как приеду, дождями упьюсь,

Что на хвойных лесах настояны.

 

Взял крутой со старта разбег

Твой широкий проспект Гагарина.

Таганая зеленый верх

Серебром снегов отчеканен.

 

Еще жив Демидовский пруд,

Где студили клинки узорные.

И сегодня здесь берегут

Мастеров своих древние горы.

 

Внеземной твой взгляд, Тургояк,

Гор подножья насквозь просвечивает.

И горит мартен — еще как —

Змей-Горынычем с огненной речкою.

 

Это плавится здесь металл,

Чтоб узорами стать чеканок.

А в чеканках — богатство скал,

Свет рубинов, крепость титана,

 

Мирный сплав души и огня.

Ты суровой своей заботой

Научил, Златоуст, меня

Не бояться любой работы.

Р. Синцов

 

Из Венка сонетов

 

6

Любой умелец — сын любимый твой.

Ты помнишь, жил в твоем краю когда-то

Старик Швецов, простой мастеровой,

Храня святое таинство булата.

 

Никто того секрета не отнял:

Ни богатей, ни немец языкастый,

На деньги и посулы не менял

Рабочей чести старый русский мастер.

 

Вокруг крутилось столько хитрецов!

Но ни один победы не отведал...

И эту тайность древнюю Швецов

Лишь одному Аносову поведал.

 

И ныне, город мой, литым колоссом

На площади твоей стоит Аносов.

 

7

На площади твоей стоит Аносов,

Клинок согнув усилием руки...

Ты помнишь, город, как великороссов

Прославили подобные клинки?

 

Кузнец уральский их ковал ночами,

И перед тем, как вытравить печать,

Закаливал их жаркими печами,

Испытывал ударами сплеча.

 

Однажды мастер на огонь булата

Взглянул при свете тающего дня

И, завершая замысел крылатый,

Насек на нем крылатого коня...

 

...Стоит Аносов в дымке городской

И гнет булат чугунною рукой.

 

8

И гнет булат чугунною рукой.

И думает о мастерстве великом —

Оно течет всесильною рекой,

Неповторимой и тысячеликой.

 

Он много думал, русский металлург...

Пусть то, что знали деды — знают внуки!

Он это знанье твердо и не вдруг

Преобразил в живую плоть науки.

 

Ряды неровных и поспешных строк

Связались сами в строгие таблицы...

И полетел бушуевский конек,

Ему сегодня так легко летится!..

 

Аносов жив в сердцах людей Урала.

Его земля уральская питала.

 

9

Его земля уральская питала

И все связала с именем его:

И голубую дымчатость металла,

И раскаленной стали торжество...

 

Мы вышли в мир, и тысячи вопросов

На нас неслись, как частый снегопад...

Как смог в глуши времен найти Аносов

Таинственно исчезнувший булат?

 

Как он сумел от злобы генералов,

От сплетен бар, забывших нашу речь,

О будущем величии Урала

Свою мечту святую уберечь?

 

Но он сумел — и нет мечты сильней,

И он навеки связан только с ней.

А. Павлов

 

* * *

У Бушуева конька —

Золотые крылышки.

Он летит под облака —

Разметалась гривушка.

 

Ты лети, конёк, сияй,

Диво златокрылое!

На стальном клинке сверкай.

Чудо, сердцу милое!

Л. Бондаренко

 

* * *

Железная пластинка,

На ней простой пейзаж:

Березки и рябины,

Горы далекой кряж.

(Златоустовская гравюра)

О. Средина

 

К. Скворцов «Ущелье крылатых коней»: Пьеса про Ивана Бушуева —http://skvortsovk.ru/writing/ushhele-krylatyh-konej/

Читайте также

Часть 2. Каслинское литьё

Часть 3. Камнерезное искусство