Юрию Томину – 90

Ещё один писатель из нашего детства. В его книгах тоже можно встретить и летние каникулы, и летние открытия и испытания, и пионерские лагеря… Юрий Томин, которому исполнилось бы 90 лет. Казалось бы, полузабытый писатель, а какие удивительно современные уроки можно извлечь хотя бы из его сказочной повести «Шел по городу волшебник…» К чему приводят безудержные желания и эгоизм, так присущие современным детям, рационализм и потребительское отношение к жизни. Так ли хорош мир, в котором всё заранее продумано, рассчитано, запрограммировано. В его произведениях много юмора, иронии, интересных приключений и совсем мало дидактики, так любимой в советский период. 

Достоинство книг Юрия Томина – таких, например, как «Шёл по городу волшебник» или «Нынче всё наоборот», «Карусели над городом» или «Борька, я и невидимка», да и других – как раз в том и заключается, что писатель умеет писать так, что от книжки, оказывается, невозможно оторваться, пока не прочтёшь её всю. Но читаешь такую книгу и вдруг обнаруживаешь, что автор словно бы исподволь, ненавязчиво заставляет тебя задуматься – о человеческом эгоизме и об отзывчивости, о доброте и о чёрствости, о себялюбии и об умении ощутить чужую беду, как свою... Герои писателя – искатели приключений, открыватели нового, романтики. Им свойственна не только мечтательность, но и умение бороться, защищать справедливость и честь.

Юрий Геннадиевич Томин (настоящая фамилия – Кокош), детский писатель (1929-1997). Родился во Владивостоке 18 июня 1929 года. Впоследствии семья переехала в Ленинград. Когда ему исполнилось двенадцать лет, началась война. Эвакуация под Сталинград. И почти сразу же снова эвакуация. Теперь уже в Горький. Страшное это слово – эвакуация. Люди покидают родные места, уходят от боев. Целыми днями стоят эшелоны на запасных путях, пропуская к фронту составы с техникой и войсками. Вокзалы и привокзальные площади переполнены. Питательные пункты не справляются с нарастающим потоком людей. Пищу готовят прямо на кострах. Спят, где придется. А впереди – неизвестность: куда, что?.. В такое время дети взрослеют рано и рано начинают задумываться о дальнейшей жизни. Юра знал – надо учиться. И в Горьком, где он наконец оказался, поступил сначала в школу, а потом в ремесленное училище. Только в 1945-м он возвратился в еще больной после блокады, израненный Ленинград. «Рождение – 1929 год. Отрочество – обычное, военное: эвакуация, жизнь без отца. Первую любовь провожал до дому в дырявых сапогах, но тогда это не имело значения. Жизнь началась в 1945 году, в Ленинграде, разрушенном, расстрелянном в упор», – вспоминал Ю. Томин.

Снова школа – десятый класс. Аттестат зрелости. Можно было стать инженером-строителем, тогда это была самая нужная специальность. Или механиком. Или офицером. Или геологом… В каком-то журнале он прочитал рассказ о моряке дальнего плавания. У моряка были необъятные клеши, заграничная зажигалка и всегда наготове соленые, хлесткие словечки. Конечно же – штурманом! Юра поступил в Ленинградское высшее мореходное училище. Но через год понял, что ветер романтики занес его не туда. Клеши, зажигалки, обветренное лицо – шелуха. Да и корабли – это романтика давно освоенных путей. А ему хотелось нового, еще никому не известного. Быть может, это новое – в физике? В тайных глубинах атомного ядра, в той самой земле, по которой мы ходим и о безднах которой еще ничего не знаем? Быть может, именно там – будущее человечества! И он перебирается на физический факультет Ленинградского университета. Решено твердо – геофизика. Дальние поисковые партии, глухая тайга, горы, холодные реки – вот его будущее. Будет трудно, будут многодневные переходы пешком и на лыжах, будут одинокие ночевки в снегу, упряжные собаки, олени и товарищи – суровые молчаливые люди, которые ценят действие выше слов. Нужна хорошая тренировка для будущего, закалка. А для этого – спорт. Еще в мореходке он – один из первых в легкой атлетике. В университете – уже чемпион Ленинграда среди юношей. В добавление к этому – первый разряд по баскетболу и вторые разряды по волейболу и настольному теннису. Он отдавал спорту почти столько же времени, сколько и учебе. В 1952 году окончил университет, получив специальность «геофизик».

После университета с 1952 по 1955 год работал на крайнем севере Западной Сибири: Туруханск, Игарка, Енисей... И пришло то, о чем он мечтал: крайний север Западной Сибири, полевая партия, дальние неизвестные пути. На самолетах-амфибиях Ш-2 – людей и приборы забрасывали в «белые пятна» – такие места, которые в управлении знали только по аэрофотосъемке. Пришла работа, в которой были крепко связаны в один узел сопки, реки, пот, холод, усталость, ночевки на голой земле и мечты. Туруханск, Игарка, Курейка, Таз, Средняя Тунгуска, Верхняя Тунгуска, Енисей… День за днем тянулась размеренная, однообразная работа, рассчитанная далеко вперед по часам. Один день от другого отличался числом преодоленных препятствий и количеством пройденных километров. Нужно было очень многое успеть в короткие летние месяцы. Едва сходил снег, воздух начинал звенеть от комаров. Потом поднимался овод. Когда исчезали и те и другие, начинала неистовствовать мошка – знаменитый гнус. На ходу мошка еще не страшна – она облаком вьется позади. Но стоит остановиться, чтобы поставить приборы, осмотреть породу или записать наблюдение, и туча мошки мгновенно окутывает человека, лезет в глаза, ноздри, уши, липнет к потному лицу. Она забирается под одежду, разъедает кожу под поясом, на сгибах колен и на щиколотках, доводит до слез нервных и нетерпеливых. И только во время отдыха, когда разложены дымокуры или поставлены палатки, можно неторопливо оглянуться на пройденный путь. Болота, покосившиеся столбы сухих лиственниц, зеленоватая дымка душных испарений. И дни, когда проклинаешь все на земле. И дни, когда радуешься открытию, которого ждал с таким нетерпением. Настоящая романтика брала от человека столько же, сколько давала. И эту романтику работы Юрий Томин узнал сполна и влюбился в нее. Три года он отдал Крайнему Северу. Стал начальником геофизической партии. Потом поступил в аспирантуру, чтобы совершенствоваться, глубже узнать свою специальность. Учился в аспирантуре Института метрологии им Д.И. Менделеева, в 1955-1959 годах преподавал в вузе.

Давно известно, что путешествия обогащают человека огромностью и разнообразием знаний. Но что стоят эти знания, если они так и останутся достоянием одного человека! Надо отдать то, что увидел и узнал. Кому? Сомнений на этот счет не было – молодым. Тем, кто только вступает в жизнь. Это важнее всего. Рука сама просилась к бумаге, чтобы рассказать о том, что он увидел и пережил. И Томин начал писать. В 1957 году вышла первая публикация в журнале «Костер». Первая книга писателя всегда о том, что ему ближе всего. Первая повесть – «Повесть об Атлантиде»(1959). Она – о людях прямых и отважных. И автор был благодарен тайге и своей работе за то, что они дали ему возможность написать эту книгу. Через год появляется на свет вторая его книга – сборник рассказов «Алмазные тропы». Так определился его путь. Томин стал детским писателем.

О том, как Юрий Томин пришёл в детскую литературу, рассказывает Борис Никольский: «Это было давно – около тридцати лет назад. Я работал тогда в журнала «Костёр» заведующим отделом прозы. И вот однажды наш журнал решил провести конкурс на лучший рассказ. По условиям конкурса все рукописи должны были поступать в редакцию под девизами. Что это значит? На рукописи, присланной в редакцию, там, где обычно пишется фамилия автора, должен быть поставлен какой-либо девиз. Ну, допустим: «Смелость города берёт». А к рукописи прилагается запечатанный конверт, на котором написан тот же девиз. В самом же конверте – листок с фамилией автора и его адресом. Но никто не имеет права распечатать этот конверт до тех пор, пока не будет принято окончательное решение жюри конкурса. Для чего всё это делается? А для того, чтобы и маститый писатель, чьё имя пользуется широкой известностью, и молодой, никому ещё не ведомый литератор находились перед жюри в равном положении. Чтобы решение жюри определялось лишь одним обстоятельством: хорош этот рассказ или плох, интересно его читать или неинтересно. На тогдашний конкурс «Костра» рукописей поступило немало. После долгих споров и обсуждений жюри отобрало, если не ошибаюсь, шесть лучших рассказов. Им-то и решено было присудить премии и напечатать их в журнале. И вот наступила самая волнующая минута. Предстояло наконец вскрыть конверты и узнать имена победителей. Конечно, я бы покривил душой, если бы стал утверждать, что у нас, членов жюри, не было никаких догадок и предположений. Были. По стилю, по манере письма, нам казалось, мы угадывали некоторых из наших постоянных «костровских» авторов. Впрочем, это были только предположения, которые каждый из нас предпочитал держать в тайне. Оправдаются ли они? И вот председатель жюри в тишине вскрывает первый конверт. И имя первого победителя конкурса становится известно: Юрий Томин. К тому времени мы уже хорошо знали этого молодого писателя. Да и читатели уже успели заметить и полюбить его «Повесть об Атлантиде», напечатанную на страницах нашего журнала. Что же, значит, не ошиблось жюри, премия досталась талантливому человеку.

Председатель жюри берётся за второй конверт. И опять стоит тишина, пока он надрывает его. Но что такое? На листке, выпавшем из конверта, опять та же фамилия: Юрий Томин! Это уже что-то непредвиденное – две премии одному автору! Вскрывается третий конверт. И... Тут уж изумлению жюри, как говорится, нет предела. На вложенном листке – те же два слова: Юрий Томин. Честно говоря, мы, члены жюри, тогда даже немного растерялись. Подумать только: из шести премированных рассказов три принадлежали одному и тому же автору! Небывалый случай! Причём рассказы были непохожи друг на друга, и, если честно признаться, лишь применительно к одному из них мы предполагали, что его автором скорее всего окажется именно Томин. Но чтобы ещё два!.. Однако конкурс есть конкурс. И нашему жюри оставалось теперь лишь поздравить молодого писателя сразу с тремя премиями и вместе с ним порадоваться его успеху. Случаен ли был этот успех? Нет, конечно же, не случаен. Вся дальнейшая литературная судьба Юрия Томина это подтвердила. Причём подтвердила весьма убедительно. Написанные им книги вошли в «Золотую библиотеку школьника», переведены на многие языки мира».

Когда Юрий Томин работал в геофизических экспедициях на Крайнем Севере, на далёких притоках Енисея, он не думал о том, что собирает «материал» для будущих своих книг. Но именно там, на Севере, во многом и складывались взгляды будущего писателя, его характер, отношение к жизни, к людям. Складывались его представления о том, что имеет в жизни настоящую, а что – лишь кажущуюся, иллюзорную цену. Именно там, где работа была трудна, а быт суров, он учился судить о людях не по словам, а по поступкам. Учился ценить такие черты характера, как мужество, честность, верность, преданность долгу, товарищество. Так вырабатывался своего рода кодекс чести, которому писатель останется верен всю свою жизнь. И именно обо всём этом он расскажет затем на страницах своих книг. И хотя рассказы и повести о Севере, о геологах, о нелёгких экспедиционных буднях занимают в книгах Юрия Томина совсем немного места, именно они явились фундаментом всего того, что потом было сделано писателем.

В 1959-1960 годах Томин был редактором детской газеты «Искорка» в Ленинграде. Детский писатель всегда до конца остается мальчишкой, запоем читает приключения и фантастику и склонен к авантюрам в самом хорошем смысле этого слова. Это человек, не забывший своего детства. Он должен вести ребят за собой, как ведет их учитель. И всегда помнить, что он и есть воспитатель, наставник, советчик – старший товарищ, которому доверяют. Во всех своих произведениях Юрий Томин – именно старший товарищ. Понимание детства как серьезнейшего этапа жизни человеческой, периода обретения представлений о нравственных ценностях позволяет Ю. Томину, не отяжеляя поры детства, не лишая ребенка радости, легкости, непосредственности и максимализма в ощущении жизни, показать сложность, серьезность и глубину живой действительности.

Особое место в творчестве Томина занимают повести и рассказы, действие которых происходит на севере Сибири. Поэтому «Повесть об Атлантиде», «Алмазные тропы», «Так устроен компас», «Я тебе верю» связаны между собой, но не сюжетом или героем, а той атмосферой, в которой происходит действие. Север Сибири, его люди – рыбаки, геодезисты, геофизики, летчики и моряки – особенно дороги и близки Ю. Томину. Строгая, суровая природа и жизнь, требующая ежедневного мужества, душевной стойкости и силы, определяет и характер человека, простого и цельного, свободного от суетности и фальши, хорошо знающего цену таким элементарным на первый взгляд качествам, как верность и чувство долга, душевная теплота и тактичность, человеческое достоинство. Ю. Томин рисовал трудный случай, самобытный характер и давал читателю простор что-то додумать самому. Суровая тайга, встречающая человека на каждом шагу, стремительная и грозная стихия сибирских рек и морей в произведениях этого писателя предстает прежде всего как добрая сила, находящаяся в контакте с человеком. Герою рассказа «Алмазные тропы» Веньке, который везет на лодке письма, кажется, что эта солнечная дорожка, переливающаяся «остроугольными блестками ряби, будто кто-то щедрый прошел здесь и проложил тропу, усыпав ее драгоценными камнями – алмазами», самим своим существованием должна уничтожить в человеческом мире все злое, жестокое и несправедливое, потому что оно несовместимо с этой чистотой и светом, с этими алмазными нитями добра, соединяющими людей. Десять полезных дел решили школьники выполнить за каникулы. И стал Венька почтарем. Но он очень мало успевает: два письма приходится развозить целый день – по заливу, на остров. Как это считать: полдела или четверть? Не прямым ответом, лишь приглушенным намеком звучит концовка рассказа – это Венька в такт ударам весел считает, сколько гребков до берега: две тысячи двести пять... две тысячи двести шесть...

Есть в сборнике «Алмазные тропы» рассказ «Я тебе верю». Это история о том, как подружились летчик и мальчик Федя. Отец Феди погиб на фронте в последние дни войны. Мать – лесной инженер – пропала в тайге. Остался Федя у нелюбимой тетки, которая считала его для себя наказанием сущим. Решил Федя бежать от тетки. И наверное, не скоро бы он выбрался на прямую дорогу жизни, если бы не попался ему на пути человек большой доброты – Гога Сизов. Через некоторое время двое мужчин стали жить вместе – Гога и маленький Федя. Гога учил своего друга управлять самолетом и относился к нему, как ко взрослому. Федя полюбил Гогу, как отца. Однажды пилот взял с собой Федю в полет пассажиром. Ш-2 летел над тайгой и над реками, Федя присматривался, как его старший друг управляет машиной, и обоим было хорошо в голубой сверкающей высоте. Только одну ошибку сделал Гога во время полета. Бывший военный летчик, он не выдержал однообразности полета и, увидев далеко внизу летящую стаю гусей, спикировал на нее. Сколько раз он делал так – и все обходилось. Но тут получилось иначе. Один из гусей, то ли от ужаса, то ли в глупом гусином бесстрашии, ринулся на машину и попал под винт. Ш-2 разбился о деревья тайги. Три дня лежал Федя под брезентом у обломков упавшего самолета, в то время как Гога с четырьмя сломанными ребрами пробирался по глухомани к поселку. Пролетали над тайгой спасатели, но так и не увидели погибший Ш-2. И тогда Федя, превозмогая боль в голове – у него было сотрясение мозга, – добрался до самолета и поджег его, чтобы показать место спасателям. Гога выписался из больницы первым. Он пришел к Феде и сказал, что его исключили из комсомола, что на аэродроме ему не верят сейчас и что ему остается одно – уехать из поселка на год для того, чтобы снова стать человеком. «Я не могу смотреть ребятам в глаза… Не обижайся, Федор… – Гога обнял его за плечи. – Я даю слово – через год… Сейчас нам нельзя вместе. Я сам еще не знаю, что со мной будет». Гога ушел, сказав на прощанье пустые слова: «Будь мужчиной». Но Федя не хотел быть мужчиной. Он верил своему другу до конца и знал, что тот уедет сегодня последним пароходом и пароход этот отойдет от пристани через несколько минут.

В «Повести об Атлантиде» автор ставит одну из самых центральных проблем своего творчества – проблему подлинной и внешней романтики. Там рассказывается о людях, взрослых и детях, которым именно этот мир помог понять самое важное и существенное в жизни и в самих себе. 

Писатель сталкивает в своем произведении два мира – сказочную страну Атлантиду с прекрасными, мужественными и красивыми людьми, созданную романтическим воображением автора голубой тетради, и жизнь небольшого сибирского городка Усть-Каменска, родного города трех неразлучных друзей: Петьки, Юрки и Димки. Ничего романтического нет в Усть-Каменске. «В других местах и люди какие-то другие. Мы от всех на отшибе. Это так называется – город. А промышленности никакой, только рыба да лес. И пароходы – раз в неделю. И зима – полгода» – с горечью скажет о своем городе Петька. Лето. Усть-Каменск. Широкий Енисей. Молоденький начальник пристани, мечтающий стать моряком. Почти такой же молодой начинающий учитель, стеснительный, но воодушевленный и открытый, мечтающий «покорить класс», внушить интерес, уважение и любовь к себе и своему предмету. Ученики, деревенские мальчишки. Петька, дерзкий и резкий, носящий клеймо хулигана, опора матери, но слишком гордый и непокорный, чтобы пытаться избавиться от клейма. Юрка – сын летчика, скрытный мечтатель, легко воспламеняющийся и долго тлеющий. Димка, жадноватый и трусоватый, но отчаянно нуждающийся в друзьях. Девочка, покалеченная жизнью, но светлая, живущая надеждой. Потерянная заветная тетрадь с волшебной историей таинственной Атлантиды. Речные пороги, дымящиеся котелки над костром, лодки, тайга... и приключения. Каждый из героев – яркий и запоминающийся своей самобытностью. Мысль о сказочной Атлантиде, которая воплощает в себе нечто «красивое, мужественное, не похожее на теперешнюю жизнь», поглощает ребят, они даже предполагают, что, может быть, Атлантида погибла как раз в том месте, где живут сейчас они, и в душе мальчишек зарождается страсть искать Атлантиду, открыть эту мечту для себя и для людей. Неоткрытая Атлантида, оставшаяся в голубой тетради, преображается в сознании повзрослевших ребят в другую Атлантиду, не менее мужественную, прекрасную и величественную, но требующую своего открытия, спрятанную в живых, ежедневно окружающих ребят людях, в них самих, во всем том мире, который казался им скучным и будничным, лишенным мечты, поэзии и подвига. Ю. Томин не боится ни банальности этой общей мысли, ни традиционности сюжета, потому что открытия и нравственное обогащение его героев чрезвычайно конкретны, рождены встречей с очень разными и самобытными человеческими характерами, в буквальном смысле этого слова выстраданы самими героями повести.

Слепая девочка Лена живет одной страстной надеждой вылечиться и увидеть мир во всем его естественном многообразии. Встреча с Леной как бы заставляет героев стать зорче, вернуть себе утраченную способность изумляться миру, открывая в привычном и обыденном непостижимую и величественную тайну. «Если подняться на вершину холма, то можно увидеть, что высокое небо не в силах охватить этот простор и далеко, на горизонте, загибается вниз, словно вырезая из земли громадную чашу. Эта чаша наполнена солнцем и теплым ветром. А ты стоишь в центре чаши... Вокруг стояла тайга, спокойная и необъятная. Этот беспредельный мир нельзя было разбудить звуками. Он был слишком велик» – эти слова принадлежат автору и передают его ощущение, но одновременно это и выражение состояния трех мальчишек, которые впервые открывают в себе подобное чувство и только много позже сумеют его осознать. Именно это открывшееся им состояние поможет впоследствии понять ту важную мысль, которую оставит им как завет Сергей Михайлович. Жизнерадостный, заражающий своей душевной страстностью и активностью, умеющий по-доброму шутить и по-детски открыто переживать свою случайную душевную бестактность, Сергей Михайлович не учит ребят, а вместе с ними делает те нравственные открытия, без которых неполноценна любая человеческая жизнь, и детская, и взрослая. И поэтому его слова: «Искать нужно. Только не заходите слишком далеко... Я думаю так: земля велика, но она круглая, и можно считать, что любой городок – даже самый маленький – стоит на вершине мира. Ваш Усть-Каменск расположен ничуть не хуже» – не звучат как нравоучение или общее место, а подводят конкретный итог тому душевному процессу, который только что пережил и он сам, и ребята.

Встреча со слепой девочкой Леной делает трех друзей душевно тоньше и глубже. Ее горе, которое она несет столь мужественно и достойно, пробуждает в героях Ю. Томина неведомые им раньше чувства: острую боль за другого человека, непреодолимое желание помочь, поддержать, вселить веру. На наших глазах Петька из несколько грубоватого и угрюмого подростка, по-детски жестокого к человеческим слабостям молодого учителя Виктора Николаевича, превращается в человека душевно тонкого, по-мужски сдержанно и достойно встречающего новую, серьезную и взрослую жизнь. Выдержав каждый по-своему это жестокое испытание реальной жизнью, мальчишки Ю. Томина делают такие нравственные открытия, которые уже никогда не изгладятся из их памяти, как никогда не забудет Юрка «неподвижный завиток волны, стоявший у гладкого лба камня», когда он плыл через порог, чтобы спасти Лену и Лешку. Не забудут Димка с Петькой и того, как они бежали от пожара и Димка, поддавшийся на мгновение «острой, беспощадной жалости к самому себе», струсил и бросил Петьку, а тот, наткнувшись на уже совсем обессиленного друга, сам уже выбившийся из сил, «взял его за руки и потащил волоком по земле». И автор не видит в поступке Петьки ничего героического, а только человеческую норму, единственное и естественное для него в этой ситуации поведение. «И он вовсе не был героем... Просто Димка, даже такой, как сейчас, был нужен Петьке. Петька не хотел оставаться один –это было страшнее всего». Проведя своих героев через серьезные испытания, автор в конце повести открывает им дорогу во взрослую жизнь, к которой они нравственно готовы, потому что знают цену дружбе и верности, умеют прощать другу минутную слабость, умеют любить людей и жизнь.

«Повесть об Атлантиде» и сборник рассказов «Алмазные тропы» (1960) написаны еще в реалистической манере, как и повесть «Витька Мураш – победитель всех» (1974). 

В ней Томин по-прежнему стремится разрушить поверхностное отношение к жизни и человеческим ценностям. И опять в центре его повести подростки, ребята 14-15 лет, то есть как раз тот возраст, когда формируется человеческая личность, когда ломается не только голос, но и все представления о мире и о себе. Как часто именно в это время и особенно мальчишки тянутся к силе, мужественности, непобедимости, подчас чисто физической, и презирают, иронически-высокомерно отвергают людей как раз за отсутствие в них этих столь высоко чтимых качеств. В таком душевном состоянии читатель и застает героя этой повести Витьку Мурашова; об этом говорит сам тон, несколько презрительный и иронически-высокомерный, в котором герой начинает рассказывать о себе и своей жизни: «Осенью к нам в школу прислали директора. До этого мы без директора сто лет жили и ничего, а тут взяли и прислали. Школа у нас небольшая: один восьмой, один седьмой класс, а остальных я не считал, сколько их там, всякой пузатой мелочи. Поселок наш не такой чтобы уж зверски большой, но и не такой жутко маленький. Есть столовая, баня, клуб, а магазинов целых два, правда, один керосиновый».

Витьке Мурашову приходится достаточно часто на протяжении повести отказываться от своих, казалось бы, незыблемых представлений и оценок, менять отношение к людям и даже к самому себе, а тон, каким он об этом рассказывает, остается неизменным, горделиво-презрительным, холодно-высокомерным. Ю. Томин хотел показать, как ложные представления о силе, гордости и мужественности постепенно заменяются у Витьки Мурашова подлинной мужской силой и достоинством, и поэтому сохранил неизменной интонацию дерзкого и ершистого героя. Автор устами пионервожатого Лехи в последней сцене даже, поощряет в характере своего Витьки Мураша некоторую строптивость и непокорность. После того как директор и пионервожатый поняли, что Витька взял без спросу моторку и вышел в море, чтобы спасти тонущего человека, происходит следующий диалог:

«– Виктор Мурашов, ты на нас не сердись.

– Чего мне сердиться...

– В общем, ты хороший товарищ...

– А раньше был не хороший?

Леха засмеялся.

– Вот теперь это Мурашов. Ожил».

Так и остается главный герой личностью все-таки холодноватой и жесткой, с еще не проснувшейся в сердце способностью к сочувствию и пониманию окружающих. Пожалуй, только в сценах с родителями просыпается в нём способность почувствовать боль, неловкость или мучительную сложность живущих рядом с ним и близких ему людей. В остальном, даже в отношениях с лучшим другом Колькой или на страницах, где автор описывает внезапно обрушившееся на героя первое и робкое чувство любви, Виктор Мурашов слишком самодоволен, спокоен, душевно холоден.

Повести Ю. Томина привлекают к себе тем, что автор не назойливо, но очень упорно обращает внимание читателей как раз на такие проблемы, которые наиболее остры и значительны. И прежде всего – это проблема потребительского отношения к жизни. Жизнь самого 6 «г» класса до прихода в школу нового директора Ивана Сергеевича тоже не лишена пассивного ожидания. Скука, серость и однообразие, на которые ребята жалуются Ивану Сергеевичу в первую же их встречу, прежде всего, как показывает автор в дальнейшем, связаны с убеждением ребят в том, что кто-то должен им сделать каток, футбольную площадку, купить магнитофон, а заодно и внести в их жизнь живой интерес, красоту, романтику. И вот это ленивое потребительство постепенно, тактично, умно и весело разрушает в своих питомцах новый директор. Морской клуб «Катамаран», общий труд и общая мечта не только меняют характеры ребят, их представления друг о друге, но, прежде всего, развивают в них чувство хозяина жизни, человека, от физических и духовных усилий которого зависит красота, радость, счастье окружающих его людей.

С 1962 года Томин обратился к жанру литературной сказки и фантастики. В руках у читателей одна за другой появляются повести «Борька, я и невидимка», «Шел по городу волшебник», «Нынче все наоборот». Уже в повести «Борька, я и невидимка» (1962) наметился переход к другому типу повествования – веселой нефантастической фантастике, характерной для создававшейся тогда «ленинградской традиции», представители которой Г. Гуревич, В. Шефнер и др. рисовали картины повседневности, окрашенные иронией, полные забавных парадоксов и выпадов против «научной» серьезности и чопорного академизма.

Самое известное произведение Томина в этом жанре – повесть «Шёл по городу волшебник…» (1963), которую можно считать эталоном такого жанра, как повесть-сказка. Это удивительная фантастическая история. Шестикласснику Толику Рыжкову неожиданно попал в руки коробок со спичками. Но спички в коробке были не простые. Стоило загадать что-нибудь и переломить пополам такую спичку, и все, что было загадано, исполнялось мгновенно. Толик ломал спичку за спичкой и загадывал. А спичек в коробке много. Можно получить все что угодно, быстро и сразу. Родители у него стали самыми добрыми на свете. Он сам стал лучшим хоккеистом в стране. Потом самым храбрым. Потом самым лучшим шахматистом. Только на деле радости от таких чудес мало, настоящего веселья нет, да и мама на самом деле нужна не такая, а прежняя – пусть строгая, но настоящая. Разделить свою тайну тоже не с кем – даже лучшему другу Мишке не рассказывает Толик о спичках, особенно когда мелькает мысль, что придется делиться. А затем он попадает в страну вчерашнего дня, где на его долю выпадает много различных испытаний.

Все волшебные и таинственные истории, которые происходят с Толиком, возникают из вполне обыкновенного и на первый взгляд безобидного детского желания, чтобы все в жизни случалось так, как Толику хочется. Он вовсе не злой мальчик, он не хочет, чтобы исполнение его желаний кому-нибудь принесло зло, чтобы кто-нибудь от этого пострадал. Но все-таки он очень хочет, чтобы жизнь всегда и во всем легко шла навстречу его желаниям. Он пока – легкомысленный и безответственный эгоист. Услышав о несчастном случае, происшедшем с неким гражданином Рысаковым, который был сбит автомашиной, Толик думает: «А что... если бы это случилось не недавно, а сейчас! Только бы машина объехала Рысакова... И – чтобы врезалась в трамвай... Но только, чтобы водитель остался дел... А трамвай сошел с рельс... Но – чтобы пассажиры все остались целы. А движение по всей улице – остановилось... И тогда нельзя было бы перейти улицу... И я не пошел бы в школу». Вполне понятное детское желание, пока в нем нет ничего опасного и настораживающего, разве что мелкость, незначительность. В обыденной жизни мы спокойно прошли бы мимо, не дав себе труда задуматься над теми последствиями, к которым может привести ребенка безобидная на первый взгляд мелочность естественной, эгоистической мечты.

А Ю. Томин строит свою повесть таким образом, чтобы обнаружить далеко не безобидные последствия такой «мечтательности». Не случайны названия двух частей: «Мелкие чудеса» и «Чудеса поневоле». В первой части, «Мелкие чудеса», писатель показывает, к чему приводит мелочность и безответственность мечты, обесценивание чуда. Получив в руки волшебные спички, бездумно и эгоистически пользуясь своей возможностью творить чудеса, Толик превращает маму в существо безликое, душевно слепое, покорное его капризам; разрушает атмосферу дружбы, доверия и взаимопонимания, царившую в их классе, ссорит своих друзей, устроив драку; а главное, он сам, помимо собственной воли, незаметно, играючи, превращается из живого, веселого и доброго мальчишки в маленького самоуверенного и самодовольного человека, жадного, душевно грубого, способного даже на предательство. В этом плане очень характерна, казалось бы, вполне безобидная сцена, в которой рассказывается о первой ссоре Толика с его другом Мишкой.

Получив с помощью волшебных спичек возможность до конца года, не учив уроки, иметь пятерки, Толик спорит об этом с Мишкой на сто щелбанов и конечно же выигрывает спор. Обескураженный, ничего не понимающий Мишка, с чрезвычайным достоинством встретивший свое поражение, требует выполнения уговора, но после этого с Толиком не разговаривает. Казалось бы, простая детская шалость, не в меру разыгравшееся детское желание погордиться перед другом своим неожиданным превосходством. Но Ю. Томин понимает это иначе и заставляет читателя всерьез задуматься над тем, что произошло. «Мишка исподлобья взглянул на Толика, поднял с земли свой портфель и молча пошел прочь. Толик остался один. Он видел, как, сгорбившись, будто неся на плечах большую обиду, удаляется от него Мишка. Толику вдруг стало нехорошо и тоскливо, словно он остался один во всем мире, он убеждал себя, что спор был все-таки честный. Уроков он на самом деле не учил. И щелчки, которые получил Мишка, тоже были честными. Но на душе у него было по-прежнему противно, а Мишка уходил все дальше и дальше. Толику вдруг стало жалко Мишку и обидно, что они поссорились. Почему-то было жалко и себя тоже и очень хотелось придумать что-нибудь, отчего все стало бы по-прежнему».

Без скидок на возраст писатель показывает своему читателю скрытое за этой детской шалостью, проснувшееся в, казалось бы, добром мальчике Толе желание покуражиться над слабым и беззащитным Мишкой. Такова нравственная цена тех мелких чудес, которые герой Ю. Томина вначале воспринимает как великий дар. Однако писатель не торопится с выводами и с резким осуждением героя: ведь перед ним человек, который только начинает жить и не может противостоять соблазнам жизни легкой, беззаботной, приносящей одни удачи и победы. Писатель предостерегает умно и серьезно, но по-доброму и тактично. Так, как это делает Мишка, забывая свою обиду, без снисхождения и укора возвращая Толику свою дружбу и доверие.

Вторая часть повести не случайно носит название «Чудеса поневоле». Заколдованный мальчиком-волшебником с очень голубыми и очень холодными глазами, Толик вместе с Мишкой и его собакой Майдой попадают в страну чудес. Дети любят волшебников, потому что привыкли, что волшебник чаще всего добрый и обычно помогает осуществлению мечты. Но Томин меняет ситуацию: волшебник у него оказывается злым и жадным, а его чудеса не только не обогащают людей, не делают их лучше, но превращают человека в скучного невольника того мира, в котором все уже заранее продумано, рассчитано, запрограммировано и выверено. Научно-техническая революция, широкий поток информации и в детскую жизнь вносят жажду механизировать, упростить, свести до минимума простые затраты человеческой энергии – и физической, и психической. Всепоглощающий рационализм, по мнению Ю. Томина, имеет свою оборотную и отнюдь не привлекательную сторону: он обедняет душу человека, взрослого или ребенка, лишает жизнь радости творчества, любых человеческих чувств и эмоций (ведь это так неэкономично!), т. е. превращает человека в некий механизм, подобный тому Роботу, который служит Толику в стране волшебника. Мир, в который попадает Толик, кажется ему ненастоящим, чужим и мертвым, хотя в нем есть все, чего только, казалось бы, может желать человек: все ему служит, все рационально и разумно, все логично и однозначно. Универсальная автоматизация этого волшебного царства освобождает Толика от тех забот и ежедневных обязанностей, которые так недавно ему казались тяжелыми и обременительными, но вместе с тем она отнимает у него родителей, друга, вообще всех людей, с которыми он был прочно связан. Основной принцип в царстве вчерашнего дня – пресловутое «экономично», золото здесь служит воплощением счастья, а самое магическое и прекрасное для злого мальчика слово – «миллион». Не случайно, глядя на таблички с ценами тех вещей, которые могут ему принадлежать, Толик думает: «И если бы сложить все цены вместе, то получилась бы одна общая цена – сколько-то там рублей и копеек – цена разлуки с папой и мамой и со всеми остальными, даже с Чичей, который казался теперь Толику вовсе не плохим парнем». Фигура Железного Балбеса, робота, который и служит Толику и стережет его, пожалуй, как в фокусе, собирает в себе то, что писателя тревожит и беспокоит: стремление максимально унифицировать жизнь, подчинить ее строгим законам логики, арифметики и машины. Запрограммированность действий, железные нервы, железные мозги, не знающие жалости, совести, боли, но зато хорошо понимающие, что такое «удобно и экономично», – вот то, что отталкивает писателя отнюдь не только в железных роботах, но и в живых людях.

Эта замечательная книга увлечет любого ребенка не на один вечер, вместе с героями повести он совершит множество невероятных приключений и поймет, что настоящее счастье человеку приносят чудеса, сделанные своими руками, а не волшебными спичками. В жизни человек должен учиться отвечать за свои слова и поступки. Этому и учит книга – правдивости, честности, дружбе, ответственности. Просто необходимо ее прочитать каждому школьнику. Ведь, как справедливо заметил автор, жадность и буйство желаний живут и процветают. И только мы сами в силах это остановить.

В повести «Борька, я и Невидимка» рассказывается о самых обычных ребятах самого обычного 6-го класса, которые у Томина получились очень живыми и неоднозначными. 

Знаете ли вы, как разозлить любого человека? Или как отделаться от вопросов, на которые совсем не хочется отвечать? А вот Костя Шмель знает. И бойко воплощает свои знания в жизнь, чем, естественно, наживает себе массу неприятностей. Впрочем, как говорит его папа, виной тому не сам Костя, а невидимка, который сидит у него внутри и толкает на дурные поступки. Но на сей раз, кажется, все серьезно – Костя оказался под угрозой исключения из школы. А тут еще и его класс настигает настоящее разочарование. Что предпримет Костя и смогут ли ребята сплотиться в борьбе за свои права? По форме своей эта повесть напоминает дневник несколько строптивого и неуравновешенного шестиклассника. Автор как бы имитирует интонацию такого дневника, внутреннего монолога своего героя или воспроизводит, казалось бы, подслушанный им диалог Кости с самыми различными окружающими его людьми. В повести, как в дневнике подростка, начавшего осмысливать мир и себя в нем, сочетаются факты важные и значительные со случайными и не очень серьезными, однодневками, которые потом выпадут из памяти героя и исчезнут. Но именно такое построение повести психологически достоверно передает тот период формирования личности, когда мир предстает как в детском калейдоскопе, то в виде четкого и ясного рисунка, то рассыпавшимся на мелкие, плохо соединившиеся, существующие сами по себе стеклышки. Именно в таком состоянии и находится главный герой повести Костя. Не отличник, но и не двоечник, простой мальчишка, который растёт, взрослеет и задаёт много вопросов. Иногда хулиганит, ну куда же без этого пацанам? Он мучается потому, что не может понять, кто для него Борька Таланов, друг, как все считают, или просто одноклассник, живущий с ним на одной лестнице; что его привлекает в старшей пионервожатой Лине Львовне и почему злой невидимка (сидящий, как говорит его папа, у него внутри) все время заставляет его раздражать и озлоблять Екатерину Максимовну, хотя он вовсе этого не хочет.

Из этих и многих других, внешне не связанных фактов, эпизодов складывается напряженно-конфликтное отношение героя Ю. Томина со столь привычным, своим, обыденным и простым миром, в котором, казалось бы, ему все должно было быть давно ясно и понятно. И оказывается, что максималистское стремление говорить всегда правду и упорно отстаивать ее словом на каждом шагу и в любой ситуации – отнюдь не универсальный способ прожить честно и достойно. Это открывает Косте Мишин отец. На слова Кости о том, что он всегда говорит правду, а она людям не нравится, отец Миши отвечает: «Здорово. Молодец. Вот за это, Костя, ты мне и нравишься. За правду. Для тебя нужно поставить башню – высоченную. А ты будешь стоять наверху и говорить правду. Всем людям. Им, конечно, не понравится. Но ведь до тебя не достать. Поневоле придется слушать. И постепенно все станут очень хорошими.

– А что же, врать нужно?

– Зачем врать? Только одних разговоров мало. Делать надо что-нибудь...».

Вся окружающая Костю жизнь оборачивается невидимкой и тайной, разгадать которую мальчику помогают разные, но с доверием и всерьез относящиеся к нему люди: и учитель литературы Владимир Иванович, и Лина Львовна, и рабочий-учитель Алексей Иванович, и многие другие. Кое-что открывается Косте в конце повести: он пытается освободиться от упрощенной детской прямолинейности в оценке людей и событий, понимает ложность и бесчеловечность пустого шутовства и ценность подлинного чувства юмора, а главное – он почувствовал, что его одноклассники – это не просто соседи по парте или по лестничной площадке, а друзья, вместе с которыми ему дальше идти по жизни и открывать ее простые и не очень простые тайны. Нет в книге и привычных нравоучений и дидактических интонаций. А, между тем, мораль существует: имея общие интересы, занимаясь общим делом не по указке сверху, а по собственной инициативе, ребята «сдружаются», и дружба их крепнет с каждым днем как внутри класса, так и с бывшими «врагами» из параллели. Наивная, вроде бы книга, простая. Но поднимает много вопросов: внутрисемейные отношения, воспитание в школе и дома, дружба, первая любовь, первые серьёзные увлечения, работа, досуг, улица и школа. Всё это глазами мальчика-подростка.

Повесть «Нынче все наоборот» (1977). 

Отчасти сюжет напоминает известный михалковский «Праздник непослушания»: трое подростков приняли решение быть независимыми и никого не слушать! Им кажется, что таким образом им удастся избежать наказания от родителей за свои проделки. «Если ты ребёнок и ты разбил окно, то тебе непременно влетит. То ли дело взрослые – никто им и слова не скажет». Так думали Славик, Юрка и Галка в ожидании предстоящих неприятностей. Но что будет, если пойти на отчаянный шаг и вовсе никого не слушаться, а делать только то, что хочется? План казался идеальным. Однако вскоре за решением последовала неминуемая плата за независимость. Начать хулиганство легко, а вот как потом достойно выйти из него – неизвестно!

«Карусели над городом» (1979). 

По-настоящему социальная фантастика о контакте подростков с инопланетянами и возникающих отсюда сюжетных коллизий. Прекрасный пример ироничной фантастики с отличным чувством юмора! Неспешное описание быта обыкновенного маленького городка оборачивается самым настоящим фантастическим детективом, полным лёгкой иронии, местами даже сатиры. Повесть, хоть и названа детской, на самом деле – вне возрастов. Героями ее стали учитель физики Алесей Павлович Мухин, его ученик Борис Куликов и пришелец – мальчик Феликс, присланный на землю инопланетянами. Деловитый школьник и его слегка расеянный учитель, оба – словно и дети, и взрослые, а обстоятельства, в которых разворачивается эта необычная история, отчётливо-реалистичны. Посланец с далекой планеты, который внешне ничем не отличается от землян, но ... Цивилизация, отправившая его на нашу планету, во всем превосходит Землю. Только вот при этом потеряны все эмоции, чувства и люди стали походить на роботов. Поэтому и отправляют на Землю детей, чтобы разгадать секрет и вернуть жителям своей планеты способность чувствовать и переживать! Как любой ребенок, Феликс жадно впитывает в себя информацию, только при этом очень наивен и абсолютно прямолинеен. Отсюда возникает множество нелепых и смешных ситуаций и в общении со сверстниками, и с педагогами. Как замечательно прописаны все персонажи повести, начиная от самого Феликса, учителя Алексея Павловича и его любимого ученика Бориса, до второстепенных: Сеньки-заразы и любимых девочек влюбчивого инопланетянина Иры и Томы. И жалко бывает Феликса, который верит во все, что ему говорят – трудно быть не таким как все. А с другой стороны, вызывает огромное восхищение стремление этого мальчика быть самим собой, не поддаваясь всеобщему «равенству».

Вторая книга «А, Б, В., Г, Д и другие…» (1982), в которой также мы встретимся с Борей и Палычем, только вместо наивного Феликса будет посланница той же планеты молодая учительница Елена Дмитриевна. Она хочет повести ребят в поход. Принимаются меры, чтобы предотвратить поход, но, увы, безуспешно. Повесть такая же замечательная, но посыл у нее несколько более серьезный...

В 1970 году по мотивам повести Юрия Томина «Шел по городу волшебник» режиссером Михаилом Юзовским был снят детский художественный фильм «Тайна железной двери». По повести «Карусели над городом» писатель написал оригинальный сценарий фантастического фильма «Летние впечатления о планете Z» (1986).

Умер Юрий Томин в 1997 году в Санкт-Петербурге.

Интерес к таинственному, волшебному, романтичному, сильному и смелому, стремление к самостоятельности и независимости – вот то, на чём во многом строятся детские повести и рассказы Ю. Томина. Даже сами названия книг заманивают читателя обещанием встречи с чем-то волшебным и романтичным, сильным и взрослым. Название «Шел по городу волшебник» автор снабжает подзаголовком «Повесть, в которой случаются чудеса», как бы говоря, читателю: «Да, да, ты не ошибся, повесть волшебная, с чудесами, со сказкой», – а другую называет «Борька, я и Невидимка», где элемент таинственности тоже заключен в самом названии. В «Повести об Атлантиде» одно только слово Атлантида обещает рассказ о романтических героических людях, а в книге «Витька Мураш – победитель всех» читатель ждет встречи с сильным энергичным человеком, который только и может быть «победителем всех». Незаметно автор приводит своих героев к некоторой переоценке ценностей, всегда сопряженной со значительными нравственными открытиями, с обогащением души героя такими представлениями и ощущениями, которые формируют личность тонкую и тактичную, добрую и бесстрашную, серьезно и глубоко воспринимающую не только свою собственную жизнь, но и жизнь окружающих. Настоящая книга интересна для всех возрастов. 
Ребята находят в книгах Юрия Геннадьевича одно, взрослые – другое, и каждый радуется своему открытию. Повести и рассказы Юрия Томина заставляют читателя, стоящего на пороге человеческой зрелости, почувствовать бесконечную ценность того, что на первый взгляд ничего не стоит: человеческого достоинства и великодушия, душевной чуткости, верности и преданности, прямоты и тактичности – бесценных ценностей, которые потому и бесценны, что без них погибнет человек, мир, земля.