Народный поэт Расул Гамзатов

Поэзия - это волнение. Поэт должен поймать его, как птицу на лету. Если в людях есть волнение, то сердце по сердцу скучает

Р. Гамзатов

Опять сегодня день рожденья мой,

Холодный день, осенний день недолгий.

Я вижу, во дворе старик седой

Метет опавшую листву метёлкой.

Как листья были зелены весной

И как они теперь желты и редки!

Пичуга, собираясь в край иной,

В последний раз поёт на голой ветке.

Метёт старик недоброю метлой,

И с кучей листьев, некогда зелёных,

Он заметает год, прожитый мной.

А много ль их, ещё не заметённых?

Нет, дорогая, как там ни крути,

Как ни шути, услышав поздравленья,

Но с каждым годом после тридцати

Мне всё грустней в день моего рожденья.

95 лет назад, 8 сентября 1923 года, в Дагестане родился Расул Гамзатов.

Его отец Гамзат Цадаса - народный поэт Дагестана и лауреат Государственной премии СССР стал первым учителем и наставником Расула. Он читал сыну свои стихи, рассказывал о знаменитом предводителе горцев, национальном герое Шамиле, легендарном Хаджи-Мурате, о котором рассказал Лев Толстой в своей повести, о певце любви Махмуде. Мальчик знал наизусть басни Крылова, читал Пушкина, которого переводил на аварский язык отец, рассказы Чехова и «Хаджи-Мурата» Льва Толстого. Народные песни, легенды, предания и русская литература оказали влияние на творчество будущего поэта.

Первые стихи начал писать с 9 лет, первое стихотворение было напечатано в газете «Большевик гор» когда Расул был в 7 классе. Следующие стихи также печатались в газетах и Расул, сделав имя отца своей фамилией, стал подписываться Расул Гамзатов.

«Сын горца, я с детства воспитан не хлипким:

Терпел я упреки, побои сносил.

Отец за проступки мои и ошибки

Не в шутку, бывало, мне уши крутил.

Мне, взрослому, время наносит удары

И уши мне крутит порой докрасна,

Как крутит играющий уши дутара,

Когда, ослабев, зафальшивит струна».

После окончания педагогического училища вернулся в родную школу учителем, затем работал в театре помощником режиссера, журналистом. В 1943 году, когда Расулу было 20 лет, увидел свет первый сборник его стихов «Горячая любовь и жгучая ненависть» о героизме советского народа в Великой Отечественной войне.

Во время учебы в Литературном институте им. А. М. Горького в Москве (1945-1950 гг) Расул Гамзатов открыл для себя мир русской поэзии, стихи А.Блока, В.Маяковского, Б.Пастернака, а А.С.Пушкина, М.Лермонтова и Н.Некрасова считал гениями поэзии. «Если к прекрасной аварской поэзии я прибавил хотя бы три камушка, — считал он, — если в моих стихах есть столько огня, что его хватит для того, чтобы прикурить три папиросы, то всем этим я обязан Москве, русской литературе, моим друзьям и учителям».

В 1947 году издан сборник стихов «Песни гор» - первая книга Р.Гамзатова на русском языке.

В институте Гамзатов учился вместе с Наумом Гребневым, Яковом Козловским, Владимиром Солоухиным и Еленой Николаевской, которые стали переводчиками стихов Гамзатова на русский язык. «Когда я учился в Литературном институте в Москве, — писал Гамзатов, — я подружился со многими русскими поэтами, тоже студентами института. Они начали переводить мои стихи. Переводы стали появляться в разных газетах. Благодаря русским переводам мои стихи прочитали другие народности Дагестана».

Стихи и поэмы Расула Гамзатова на русский язык переводили также Илья Сельвинский, Роберт Рождественский, Сергей Городецкий, Андрей Вознесенский, Юнна Мориц, Семен Липкин и др.

Сам Расул Гамзатов переводил на аварский язык классическую и современную русскую литературу – А.С.Пушкина, М.Лермонтова, Н.Некрасова, Т.Шевченко, В.Маяковского, А.Блока, С.Есенина, стихи поэтов Пушкинской плеяды.

В 27 лет стал председателем правления Союза писателей Дагестана и оставался на этом посту до самой смерти.

Музыкальные, напевные стихи Расула Гамзатова привлекали внимание композиторов. Песни на стихи Р.Гамзатова писали Ян Френкель, Дмитрий Кабалевский, Александра Пахмутова, Раймонд Паулс, Юрий Антонов, исполняли – Марк Бернес, Муслим Магомаев, Иосиф Кобзон, Валерий Леонтьев, Анна Герман, Галина Вишневская, София Ротару, Дмитрий Хворостовский и другие.

Самая известная и любимая многими песня на стихи Расула Гамзатова «Журавли» имеет свою историю. Она была написана после поездки поэта в Японию, где ему рассказали историю девочки – жертвы атомной бомбардировки, которая хотела сделать тысячу журавликов, чтобы выздороветь, но не успела… и показали памятник белым журавлям, там же он узнал о смерти матери. В самолете по пути домой он вспоминал мать, отца, погибших на войне братьев, японскую девочку и журавликов. Так родилось стихотворение «Журавли»:

Мне кажется порою, что джигиты,

С кровавых не пришедшие полей,

В могилах братских не были зарыты,

А превратились в белых журавлей...

В 1968 году это стихотворение в переводе Наума Гребнева было напечатано в журнале «Новый мир». Далее есть 2 версии – что оно попало на глаза Марку Бернесу и что его увидел Иосиф Кобзон и обратил на него внимание Яна Френкеля. Ян Френкель написал музыку, были внесены небольшие изменения в текст и первым исполнителем песни стал тяжело больной Марк Бернес. Это была последняя песня певца, через месяц он умер.

Журавли

Мне кажется порою, что солдаты,

С кровавых не пришедшие полей,

Не в землю эту полегли когда-то,

А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних

Летят и подают нам голоса.

Не потому ль так часто и печально

Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,

Я вижу, как в тумане журавли

Летят своим определенным строем,

Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный

И выкликают чьи-то имена.

Не потому ли с кличем журавлиным

От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый -

Летит в тумане на исходе дня,

И в том строю есть промежуток малый -

Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей

Я поплыву в такой же сизой мгле,

Из-под небес по-птичьи окликая

Всех вас, кого оставил на земле.

       В честь этого стихотворения Расула Гамзатова и назван один из самых поэтичных праздников – Праздник Белых Журавлей. 22 октября - Праздник Белых Журавлей - появился по инициативе народного поэта Дагестана Расула Гамзатова как день поэзии и памяти о погибших в войнах. Сначала он отмечался только в Дагестане, потом в России, а вот уже 5 лет, с 2009 года входит в список международных праздников ЮНЕСКО.

Этот праздник поэзии посвящен светлой памяти павших на полях сражений во всех войнах, тех, кто не вернулся из боя, кто погиб, защищая свою землю и свою страну.

Я не хочу войны

Я хочу, чтоб в целом мире

Затрубили журавли

И напомнить всем могли

О погибших в Хиросиме

И о девочке умершей,

Не хотевшей умирать

И журавликов умевшей

Из бумаги вырезать.

А журавликов-то малость

Сделать девочке осталось...

Для больной нелёгок труд,

Всё ей, бедненькой, казалось –

Журавли её спасут.

Журавли спасти не могут –

Это ясно даже мне.

Людям люди пусть помогут

Преградить пути войне.

Гамзатов был поэтом Советского Союза – великой страны, которой он гордился. Он принял перестройку, потому что понимал необходимость перемен, но был разочарован дальнейшими переменами. «Я аварский поэт. Но в своем сердце я чувствую гражданскую ответственность не только за Аваристан, не только за весь Дагестан, не только за всю страну, но и за всю планету. Двадцатый век. Нельзя жить иначе».

Растерзана могучая страна,

Разъято ложью время и пространство…

И серость вновь от хаоса пьяна,

Напялила корону самозванства.

Оттачивает свой имперский клюв,

Поглядывая в зеркало кривое…

Посредственность, тебя я не люблю,

Но и вражды своей не удостою.

Совсем один, как доблестный солдат,

Что чудом уцелел из всей пехоты,

Из окруженья выйдя наугад,

Попал в непроходимое болото.

Совсем один, как раненый журавль,

В недобрый час отбившийся от стаи…

Уже давно на юг ему пора,

Да крылья перебитые устали.

Я разным был, как время было разным –

Как угол, острым, гладким, как овал…

И все же никогда холодный разум

Огня души моей не затмевал.

3 ноября 2003 года Расул Гамзатов скончался и был похоронен в родном Дагестане.

Имя Расула Гамзатова носят Национальная библиотека Республики Дагестан, Хасавюртовская центральная городская библиотека, Гунибская гидроэлектростанция, самолет Ту-154, сухогруз, пограничный сторожевой корабли и астероид.

«Моё завещание – в написанных мною книгах. Оставляю потомкам Дагестан, который и я унаследовал от предков, – мой край любви, надежды, радости, красивых девушек, гордых женщин и мужчин. Без этого нет ни моей жизни, ни самих родных гор... Я ничего не забираю туда из этого хорошего, доброго, красивого мира. Поэтому и прошу: берегите свой Дагестан. Храните и возвеличивайте ещё больше его славное имя. Дагестан – сама ваша жизнь, ваше достоинство и ваша любовь...».

Я хочу поделиться с вами любовью к творчеству Расула Гамзатова

Вот я вернулся с дороги

И встретил твой ясный взгляд.

Как будто вижу впервые,

Как эти глаза горят!

Вот я вернулся с дороги,

В милый наш дом вхожу…

И, словно впервые в жизни,

Руки твои держу.

И кажется мне, впервые

Я слышу твой тихий смех,

И в сотый раз понимаю,

Насколько ты лучше всех!

И в сотый раз повторяю,

Как счастливы мы с тобой,

Что вместе прожить не месяц —

Всю жизнь нам дано судьбой,

Что вместе встречать нам весны,

Рвать на полях цветы,

Что я не спешил родиться

И не опоздала ты.

Мама

По-русски мама, по-грузински нана,

А по-аварски – ласково баба.

Из тысяч слов земли и океана

У этого - особая судьба.

Став первым словом в год наш колыбельный,

Оно порой входило в дымный круг

И на устах солдата в час смертельный

Последним зовом становилось вдруг.

На это слово не ложатся тени,

И в тишине, наверно, потому

Слова другие, преклонив колени,

Желают исповедаться ему.

Родник, услугу оказав кувшину,

Лепечет это слово оттого,

Что вспоминает горную вершину -

Она прослыла матерью его.

И молния прорежет тучу снова,

И я услышу, за дождем следя,

Как, впитываясь в землю, это слово

Вызванивают капельки дождя.

Тайком вздохну, о чем-нибудь горюя,

И, скрыв слезу при ясном свете дня:

Не беспокойся, - маме говорю я, -

Все хорошо, родная, у меня.

Тревожится за сына постоянно,

Святой любви великая раба.

По-русски мама, по-грузински нана

И по-аварски - ласково баба.

Матери

Мальчишка горский, я несносным

Слыл неслухом в кругу семьи

И отвергал с упрямством взрослым

Все наставления твои.

Но годы шли, и, к ним причастный,

Я не робел перед судьбой,

Зато теперь робею часто,

Как маленький перед тобой.

Вот мы одни сегодня в доме,

Я боли в сердце не таю

И на твои клоню ладони

Седую голову свою.

Мне горько, мама, грустно, мама,

Я — пленник глупой суеты,

И моего так в жизни мало

Вниманья чувствовала ты.

Кручусь на шумной карусели,

Куда-то мчусь, но вдруг опять

Сожмется сердце: «Неужели

Я начал маму забывать?»

А ты, с любовью, не с упреком,

Взглянув тревожно на меня,

Вздохнешь, как будто ненароком,

Слезинку тайно оброня.

Звезда, сверкнув на небосклоне,

Летит в конечный свой полет.

Тебе твой мальчик на ладони

Седую голову кладет.

Слово о матери

Трудно жить, навеки Мать утратив.

Нет счастливей нас, чья мать жива.

Именем моих погибших братьев

Вдумайтесь, молю, в мои слова.

Как бы ни манил вас бег событий,

Как ни влек бы в свой водоворот,

Пуще глаза маму берегите,

От обид, от тягот и забот.

Боль за сыновей, подобно мелу,

Выбелит ей косы до бела.

Если даже сердце очерствело,

Дайте маме капельку тепла.

Если сердцем стали вы суровы,

Будьте, дети, ласковее с ней.

Берегите мать от злого слова.

Знайте: дети ранят всех больней!

Если ваши матери устали,

Добрый отдых вы им дать должны.

Берегите их от черных шалей,

Берегите женщин от войны!

Мать умрет, и не изгладить шрамы,

Мать умрет, и боли не унять.

Заклинаю: берегите маму,

Дети мира, берегите мать!

Берегите матерей

Встаньте все и выслушайте стоя

Сохраненное во всей красе

Слово это — древнее, святое!

Распрямитесь! Встаньте!.. Встаньте все!

Как леса встают с зарею новой,

Как травинки рвутся к солнцу ввысь,

Встаньте все, заслышав это слово,

Потому что в слове этом — жизнь.

Слово это — зов и заклинанье,

В этом слове — сущего душа.

Это — искра первая сознанья,

Первая улыбка малыша.

Слово это пусть всегда пребудет

И, пробившись сквозь любой затор,

Даже в сердце каменном пробудит

Заглушенной совести укор.

Слово это сроду не обманет,

В нем сокрыто жизни существо.

В нем — исток всего. Ему конца нет.

Встаньте!..

Я произношу его:

«Мама!»

Открыл я книгу вековую

Любви чреваты рубежи

Всем, от измены до коварства,-

Здесь гибли многие мужи,

Как на границе государства.

Печальной повести листы.

Открыл я книгу вековую:

Скажи мне, женщина, где ты

Была в минуту роковую?

Зачем в неведенье спала,

Задув огонь оплывшей свечки,

Когда два черные ствола

Нацелились у черной речки?

Ты перед вечностью в долгу

За то, что с белыми крылами

Тогда не встала на снегу

Пред воронеными стволами.

Не ты ли в час, когда сожгла

Письмо, чей пепел сжала в горстке,

Спасти поручика могла

От глупой ссоры в Пятигорске.

И не взяла б под Машуком

Поэта ранняя могила,

Когда бы с вечера тайком

Его в объятья ты сманила.

Когда бы светом звездных глаз

Ты подсветила путь возврата,

В лесной трясине б не увяз

Горячий конь Хаджи-Мурата.

Невеста из аула Чох,

Тебя сумел я оправдать бы,

Когда б издать не просто вздох

Решилась бы во время свадьбы.

Зачем твой крик не прозвучал

И не узнали люди тут же,

Что яд подсыпан был в бокал

Эльдарилава из Ругуджа.

Верней, чем верный талисман,

Среди житейской круговерти

Спасай нас, женщина, от ран

И заблуждения и смерти.

Но пусть, страдая и любя,

Лихой достойные кончины,

Готовы будут за тебя

Собой пожертвовать мужчины.

Берегите друзей

Знай, мой друг, вражде и дружбе цену

И судом поспешным не греши.

Гнев на друга, может быть, мгновенный,

Изливать покуда не спеши.

Может, друг твой сам поторопился

И тебя обидел невзначай.

Провинился друг и повинился —

Ты ему греха не поминай.

Люди, мы стареем и ветшаем,

И с теченьем наших лет и дней

Легче мы своих друзей теряем,

Обретаем их куда трудней.

Если верный конь, поранив ногу,

Вдруг споткнулся, а потом опять,

Не вини его — вини дорогу

И коня не торопись менять.

Люди, я прошу вас, ради бога,

Не стесняйтесь доброты своей.

На земле друзей не так уж много:

Опасайтесь потерять друзей.

Я иных придерживался правил,

В слабости усматривая зло.

Скольких в жизни я друзей оставил,

Сколько от меня друзей ушло.

После было всякого немало.

И, бывало, на путях крутых

Как я каялся, как не хватало

Мне друзей потерянных моих!

И теперь я всех вас видеть жажду,

Некогда любившие меня,

Мною не прощенные однажды

Или не простившие меня.

Хочу любовь провозгласить страною

Хочу любовь провозгласить страною,

Чтоб все там жили в мире и тепле,

Чтоб начинался гимн ее строкою:

«Любовь всего превыше на земле».

Чтоб гимн прекрасный люди пели стоя

И чтоб взлетала песня к небу, ввысь,

Чтоб на гербе страны Любви слились

В пожатии одна рука с другою.

Во флаг, который учредит страна,

Хочу, чтоб все цвета земли входили,

Чтоб радость в них была заключена,

Разлука, встреча, сила и бессилье,

Хочу, чтоб все людские племена

В стране Любви убежище просили.

Товарищи далеких дней моих...

Товарищи далеких дней моих,

Ровесники, прожившие так мало!..

Наверное, остался я в живых,

Чтоб память на земле не умирала.

На поле боя павшие друзья —

Вас было много, страстно жизнь любивших.

Я ведаю: в живых остался я,

Чтоб рассказать о вас, так мало живших.

Твои глаза

Я видел разными твои глаза:

Когда затишье в них, когда гроза,

Когда они светлы, как летний день,

Когда они темны, как ночи тень,

Когда они, как горные озера,

Из-под бровей глядят прозрачным взором.

Я видел их, когда им что-то снится,

Когда их прячут длинные ресницы,

Смеющимися видел их, бывало,

Печальными, глядящими устало-

Склонившимися над моей строкой…

Они забрали ясность и покой

Моих невозмутимых раньше глаз, —

А я, чудак, пою их в сотый раз.

Дождик за окном

Дождик за окном — о тебе я думаю,

Снег в саду ночном — о тебе я думаю.

Ясно на заре — о тебе я думаю,

Лето на дворе — о тебе я думаю.

Птицы прилетят — о тебе я думаю,

Улетят назад — о тебе я думаю.

Зелены кусты, скрыты ли порошею, —

Ни о чем невмочь, — о тебе я думаю.

Уж, наверно, ты девушка хорошая,

Если день и ночь о тебе я думаю.

Мой Дагестан

Когда я, объездивший множество стран,

Усталый, с дороги домой воротился,

Склонясь надо мною, спросил Дагестан:

«Не край ли далекий тебе полюбился?»

На гору взошел я и с той высоты,

Всей грудью вздохнув, Дагестану ответил:

«Немало краев повидал я, но ты

По-прежнему самый любимый на свете.

Я, может, в любви тебе редко клянусь,

Не ново любить, но и клясться не ново,

Я молча люблю, потому что боюсь:

Поблекнет стократ повторенное слово.

И если тебе всякий сын этих мест,

Крича, как глашатай, в любви будет клясться,

То каменным скалам твоим надоест

И слушать, и эхом в дали отзываться.

Когда утопал ты в слезах и крови,

Твои сыновья, говорившие мало,

Шли на смерть, и клятвой в сыновней любви

Звучала жестокая песня кинжала.

И после, когда затихали бои,

Тебе, Дагестан мой, в любви настоящей

Клялись молчаливые дети твои

Стучащей киркой и косою звенящей.

Веками учил ты и всех и меня

Трудиться и жить не шумливо, но смело,

Учил ты, что слово дороже коня,

А горцы коней не седлают без дела.

И все же, вернувшись к тебе из чужих,

Далеких столиц, и болтливых и лживых,

Мне трудно молчать, слыша голос твоих

Поющих потоков и гор горделивых».

Мне ль тебе, Дагестан мой былинный...

Мне ль тебе, Дагестан мой былинный,

Не молиться,

Тебя ль не любить,

Мне ль в станице твоей журавлиной

Отколовшейся птицею быть?

Дагестан, все, что люди мне дали,

Я по чести с тобой разделю,

Я свои ордена и медали

На вершины твои приколю.

Посвящу тебе звонкие гимны

И слова, превращенные в стих,

Только бурку лесов подари мне

И папаху вершин снеговых!

Мой край огромным не зови...

— Мой край огромным не зови,—

На карте он птенцом нахохлился…

Но в мире есть страна любви!

Страна любви, где ты находишься?.

— Я — здесь. Я — всюду и всегда.

Я в сердце — счастьем и страданием.

Звездой в твоих глазах, когда

Спешишь к любимой на свидание…

— Но я родился не вчера

В краю, где каждый разбирается,

Что и высокая гора

На твердь земную опирается.

На что же обопрешься ты,

Мой Цадастан, страна нетленная?.

— На крылья песни и мечты!

Моя обитель — вся Вселенная…

— Но существуют рубежи

Меж суверенными державами!

А с кем граничишь ты, скажи?

Мне знать об этом не мешало бы…

— Меня на части не дели.

Запомни: будто солнце светлое,

Над континентами Земли

Летит любовь, границ не ведая!..

— Свой дом я защищал не раз,

Оборонял свой край пылающий.

Но неужели нужен страж

Стране любви неумирающей?.

— Да! Есть и у любви враги.

Ты береги любовь, пожалуйста.

Как драгоценность, береги

От всех, кто на нее позарится.

_Пер. Р.Рождественского

Все, что в нас хорошего бывает...

Все, что в нас хорошего бывает,

Молодостью люди называют.

Пыл души, непримиримость в спорах,

Говорят, пройдут, и очень скоро.

Говорят, когда я старше буду,

Я горячность юности забуду,

От тревог и от дорог устану.

Говорят, я равнодушным стану.

Сделаюсь спокойным и солидным,

Безразличным к славе и обидам,

Буду звать гостей на чашку чая,

От друзей врагов не отличая…

Если, правда, может так случиться —

Лучше мне сегодня ж оступиться,

Лучше мне такого не дождаться,

Нынче в пропасть со скалы сорваться!

Есть глаза у цветов

С целым миром спорить я готов,

Я готов поклясться головою

В том, что есть глаза у всех цветов,

И они глядят на нас с тобою.

Помню как-то я в былые дни

Рвал цветы для милой на поляне,

И глядели на меня они,

Как бы говоря: «Она обманет».

Я напрасно ждал, и звал я зря,

Бросил я цветы, они лежали,

Как бы глядя вдаль и говоря:

«Не виновны мы в твоей печали».

В час раздумий наших и тревог,

В горький час беды и неудачи

Видел я, цветы, как люди плачут,

И росу роняют на песок.

Мы уходим, и в прощальный час

Провожая из родного края,

Разные цветы глядят на нас,

Нам вослед головками кивая.

Осенью, когда сады грустны,

Листья на ветвях желты и гладки,

Вспоминая дни своей весны,

Глядя вдаль цветы грустят на грядке.

Кто не верит, всех зову я в сад,

Видите, моргая еле-еле,

На людей доверчиво глядят

Все цветы, как дети в колыбели.

В душу нам глядят цветы земли,

Добрым взглядом всех кто с нами рядом.

Или же потусторонним взглядом

Всех друзей, что навсегда ушли.

Откуда ты, молодость?

«Откуда ты, молодость?»

«Я отовсюду!»

«Кем будешь ты миру?»

«Днем завтрашним буду».

«А где ты гнездишься?»

«На кручах Надежды».

«А кто тебе чужды?»

«Глупцы и невежды».

«А кто твои, молодость,

В жизни герои?»

«Всех стран вольнодумцы

Со времени Трои!»

«Чем в мире дороги

Твои знамениты?»

«Они не пологи,

Они не избиты».

«А где начинаются

Эти дороги?»

«А там, где отцов

Отпечатались ноги».

«Сравнима любовь твоя

С чем в настоящем?»

«Сравнима с огнем она

Вечно горящим».

«А ненависть с чем же?

Со днем уходящим?»

«Нет, схожа с огнем она

Вечно горящим».

«Какого ты, молодость,

Племени-рода?»

«Я кровная дочка

Родного народа!»

«А на каком говоришь

Языке ты?»

«На том, на котором

Отпеты наветы!

На том, на котором

Не высказать лести».

«Чем славен язык твой?»

«Основами чести!»

«А песня какая

С тобой неразлучна?»

«Где мужеству нежность

Бывает созвучна!»

«Зачем тебе это?»

«Чтоб пелось сердечно!»

«А молода будешь

Ты долго ли?»

«Вечно!»

Песня молодых

Дайте дорогу нам, скалы седые,

Пусть ваши спины

Не застят пути.

«Кто вы такие?»

Мы молодые!

«Рано еще вам всходить на вершины!»

Время на них нас призвало взойти!

Вы обнимете нас, волны морские,

Нам судовые

Вручите рули!

«Кто вы такие,

Кто вы такие?»

Время призвало нас - мы молодые,

Время велит нам вести корабли.

Эй вы, каурые, эй вы, гнедые,

Эй, вороные,

Летите в намет!

«Кто вы такие?»

Мы молодые!

Время зовет нас сквозь дали земные,

Стремя завидное нам подает.

Первыми ходят на штурм рядовые,

Стала любовь амулетом

Для них.

Мы молодые,

Мы молодые.

К дальним планетам, по многим приметам,

К звездам воспетым - мы ближе других.

Жизнь не заронит в нас мысли худые,

Верное слово

Звучит, как зарок.

Мы молодые,

Мы молодые.

Все мы во власти призывного зова,

Слышится снова нам времени рог.

С Новым годом

Город наш присыпает порошей,

Новый год наступает опять...

Я желаю все людям хорошим

То, что может лишь друг пожелать.

Я хочу, чтобы звонкий, счастливый,

Всюду слышался смех детворы,

Чтобы девушки были красивы,

Чтобы юноши были мудры.

Я желаю вам друга такого,

Чтоб в тяжелый нерадостный час

Произнес настоящее слово,

Что спасительным будет для вас.

Невозможно прожить без печали,

Но хочу я, друзья, пожелать,

Чтобы в радости вы забывали,

Что недавно пришлось горевать.

Чтобы люди с улыбкой встречались,

А прощались грустны и тихи,

Чтобы дети без боли рождались,

Чтобы с болью рождались стихи...

Я хочу, чтобы песни звучали,

Чтоб вином наливался бокал,

Чтоб друг другу вы все пожелали

То, что я вам сейчас пожелал.

* * *
Сначала время благосклонно к нам

И вместе с молодостью в изобилье

Рукам дарует силу, свет - глазам,

Уму дает мечту и сердцу - крылья.

Оно нам зажигает свет зари.

В весеннем небе зажигает звезды

И каждому из нас твердит: "Твори!

Дерзай, лети, ты для полета создан!"

День твоего рождения

День твоего рождения опять

Родил в моей душе недоуменье,

Ужель земля могла существовать

До твоего на свете появленья?

О чьей красе печалясь, Пушкин мог

Писать стихи про чудное мгновенье?

С чьим именем в кровавое сраженье

Летел Шамиль, свой обнажив клинок?

И я не отступлюсь от убежденья,

Что был безлюден мир со дня творенья,

Что до тебя земля была пуста,

И потому я летоисчисленье

Веду с минуты твоего рожденья.

А не со дня рождения Христа.

ТВОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ

Декабрь снега над нами распростер,

Продул морозом каждый уголок он.

И ветер моря с ветром из-за гор

Столкнулись лбами возле наших окон.

В такой декабрьский день рождалась ты.

Как непонятна нам еще природа:

Я никогда не думал, что цветы

Жить начинают в это время года,

Что травы пробиваются зимой,

Что ласточки рождаются зимой.

* * *

Жена говорит мне: «Когда это было?

В какой это день мы поссорились, милый?»

«Не помнится что-то, – я ей отвечаю, –

Я попросту дней этих в жизнь не включаю».

Покуда вертится Земля

Я солнце пил, как люди воду,

Ступая по нагорьям лет

Навстречу красному восходу,

Закату красному вослед.

В краю вершин крутых и гордых,

Где у сердец особый пыл,

Я звезды пил из речек горных,

Из родников студеных пил.

Из голубой небесной чаши

В зеленых чащах и лугах

Я жадно воздух пил сладчайший,

Настоянный на облаках.

Я пил снежинки, где тропинки

Переплелись над крутизной.

И помню:

таяли снежинки,

В пути пригубленные мной.

Я весны пил,

когда о севе

В горах пекутся там и тут.

Где крепок градусами Север,

Я пил мороз, как водку пьют.

Когда я грозы пил, бывало,

Чья слава землям дорога,

Как будто верхний край бокала,

Сверкала радуга-дуга.

И вновь шиповник цвел колючий,

Сочился хмель из темных скал.

Я, поднимавшийся на кручи,

Хмельные запахи вдыхал.

Земной красой я упивался,

Благословлял ее удел.

Не раз влюблялся, убивался

И песни пил, как песни пел.

Людской души сложна природа,—

Я пил с друзьями заодно

В час радости — бузу из меда,

В час горя — горькое вино.

И если сердцем пил,

то не пил

Забавы ради и утех.

Я Хиросимы видел пепел,

Я фестивалей слышал смех.

И, резко дунув, как на пиво,

Чтобы пустую пену сдуть,

Пил жизни суть:

она не лжива,

Она правдива — жизни суть.

Люблю, и радуюсь, и стражду,

И день свой каждый пью до дна,

И снова ощущаю жажду,

И в том повинна жизнь одна.

Пускай покину мир однажды

Я, жажды в нем не утоля,

Но людям жаждать этой жажды,

Покуда вертится Земля.

         Расул Гамзатов опубликовал около сотни книг.

Среди всех выделяется лирическая повесть «Мой Дагестан» (в переводе Вл.Солоухина). Это книга-исповедь, книга-автобиография, раскрывающая самого писателя и истоки его творчества, книга-песня , где лиризм переплетается с юмором, книга-рассказ, книга-размышление, книга-раздумье с притчами, преданиями, легендами, афоризмами, тостами, наставлениями, глубокая книга, которую желательно читать не спеша.

«Мое сердце до краев наполнено Дагестаном, но оно не географическая карта. У моего Дагестана вообще нет географических и каких-либо других границ. У моего Дагестана нет и последовательного плавного течения из века в век. Моя книга, если я ее напишу, не будет похожа на учебник о Дагестане. Я смешаю века, а потом возьму самую суть исторических событий, самую суть народа, самую суть слова "Дагестан".

Казалось бы, Дагестан — один-единственный для всех дагестанцев. И все-таки у каждого дагестанца он свой.

И у меня есть тоже свой собственный Дагестан. Таким вижу его только я, таким знаю его только я. Из всего, что я видел в Дагестане, из всего, что я пережил, из всего, что пережили все дагестанцы, жившие до меня и живущие вместе со мной, из песен и рек, поговорок и скал, орлов и подков, из тропинок в горах и даже из эха в горах сотворился во мне мой собственный Дагестан».

«Дорогой мой Цада! Вот я и приехал к тебе из того огромного мира, в котором еще мой отец подметил так много "недостатков". Я объездил его, этот мир, и увидел много диковинного. Мои глаза разбегались от обилия красоты, не зная, на чем остановиться. Они перескакивали с одного прекрасного храма на другой, с одного прекрасного человеческого лица на другое, но я знал, что, как бы ни было прекрасно то, что я вижу сейчас, завтра я увижу нечто еще более прекрасное… Миру, видишь ли, нет конца.

Пусть простят меня пагоды Индии, пирамиды Египта, базилики Италии, пусть простят меня автострады Америки, бульвары Парижа, парки Англии, горы Швейцарии, пусть простят меня женщины Польши, Японии, Рима — я любовался вами, но сердце мое билось спокойно, а если и учащалось его биение, то не настолько, чтобы пересыхало во рту и кружилась голова.

Отчего же сейчас, когда я снова увидел эти семьдесят саклей, приютившихся у подножия скал, сердце мое раскачалось в груди так, что больно ребрам, в глазах моих затуманилось и голова закружилась, будто я болен или пьян?

Неужели маленький дагестанский аул прекраснее Венеции, Каира или Калькутты?»

«Мой аул, мои горы, мой Дагестан. Вот гнездо моих дум, моих чувств и стремлений. Из этого гнезда вылетел, как оперившийся птенец, я сам. Из этого гнезда все мои песни. Дагестан — мой очаг. Дагестан — моя колыбель».

«С чем же я сравню тебя, мой Дагестан? Какой образ найду, чтобы выразить свои мысли о твоей судьбе, о твоей истории? Может быть, потом я найду лучшие и достойные слова, но сегодня я говорю: "Маленькое окно, открытое на великий океан мира". Или еще короче: "Маленькое окно на великий океан"».

«В горах говорят, что одежда делает человека, конь делает храбреца. Эта поговорка звучит красиво, но мне она не кажется справедливой. Не обязательно в тигровую шкуру должен рядиться герой. Иногда и под стальной кольчугой может прятаться сердце труса.

Ибо не раз мне приходилось чесать в затылке, когда арбуз, выбранный мною за красоту, оказывался внутри белым и несладким.

Ибо один унцукулец увез однажды свою возлюбленную, завернув ее в бурку, а когда развернул, там оказалась беззубая бабушка возлюбленной.

Ибо Абуталиб рассказал мне, как однажды он был приглашен в далекий аул на свадьбу и играл там на зурне. Свадьба удалась на славу. Три дня на поляне перед аулом кудахтала зурна, хохотал барабан, стонала скрипка, заливалась гармонь, звенели песни. Как говорят в Дагестане, было и "дам-дам" и "чам-чам", то есть было, что послушать, но было и что поесть. Весь аул на свадьбе побывал, и каждый человек от стара до мала хоть немного, да танцевал.

На третий день свадьбы глашатай по поручению тамады громко объявил, что сейчас выйдут в круг танцевать невеста и жених. Ну, жениха все видели в течение этих трех дней, невеста же все время сидела, скрытая под фатой. Три дня Абуталиб приглядывался к ее нарядным одеждам. Своей яркостью одежды напоминали, пожалуй, красочную обложку антологии кавказской поэзии.

Когда невеста поднялась и пошла в круг, Абуталиба несколько насторожила ее комплекция. По увесистости невесту можно было бы сравнить разве что с киргизским эпосом "Манас", изданным в Гослитиздате. Невеста приготовилась откинуть покрывало с лица. Все замерли, и Абуталиб затаил дыхание. И вот невеста приоткрывает платок — мгновение, которого ждали три дня…»

И все же хорошее оформление не может спасти плохую книгу. Чтобы правильно оценить ее, с нее тоже нужно сбросить чадру».

Самые прекрасные кувшины

Делаются из обычной глины

Так же, как прекрасный стих

Создают из слов простых.

Надпись на кувшине

«Из записной книжки

В Литературном институте на экзамене одного аварца спросили: какая разница между реализмом и романтизмом? Книг на эту тему аварец, должно быть, не читал, а отвечать было надо. Он подумал и так ответил профессору:

— Реализм — это когда орлом мы называем орла, а романтизм — это когда орлом называем петуха.

Профессор рассмеялся и поставил моему земляку зачет.

Что касается меня, то я с самого начала стараюсь называть коня конем, ишака ишаком, петуха петухом и мужчину мужчиной».

Слышал я в краю своем суровом

Словом создан мир для грешных нас

Как оно звучало, это слово?

Как молитва? Клятва? Как приказ?

Мы встаем за этот мир на битву,

Мир изранен, мир истерзан зло,

Дайте слово: клятву, иль молитву,

Иль проклятье. Лишь бы мир спасло!

Творчество Расула Гамзатова высоко ценили многие выдающиеся писатели, деятели культуры.

Расулу Гамзатову

В краю войны священной - газавата,

Где сталь о сталь звенела в старину,

Чеканною строкой Расул Гамзатов

Ведет с войной священную войну. С. Маршак

«Горец, сын малочисленного аварского народа, он сумел раздвинуть в своей поэзии национальные, территориальные границы и стать известным далеко за пределами родного края» Самуил Маршак

«И малочисленные народы, как показала история, могут быть родоначальниками великих личностей. Так, высокоталантливый сын аварского народа Расул Гамзатов прославил свой родной Дагестан и занял почетное место в семье лучших поэтов великой России» Сергей Михалков

 «Вообще никакому унынию нет места в этой жизнелюбивой душе, умеющей даже сквозь слезы радоваться, благословлять, восхвалять, восхищаться...» Корней Чуковский

«Трудно говорить о Расуле, так как такое поэтическое явление, как Расул Гамзатов, не укладывается в обычные слова. Это явление очень своеобразное и величавое» Александр Твардовский

«Дорогой Расул Гамзатович! Я искренне люблю Ваши стихи и Вы для меня - один из самых талантливых, самых умных наших поэтов...» Михаил Исаковский

«Поэт он огромный, сделавший знаменитым и Дагестан, и аварский язык, и свои горы. Сердце его мудрое, щедрое, живое» Роберт Рождественский

«Безусловно, Расул Гамзатов очень талантливый поэт. Я эти два слова «талантливый» и «очень» не часто употребляю. Мне трудно определить всю самобытность, так как я ни малейшего представления не имею о языке, на котором пишет Расул Гамзатов, но, несмотря на это, то, что я читал, и то, что мы сегодня слышим, и, несмотря на то, что переводы делали очень разные по возрасту и квалификации переводчики, сквозь все пробивается индивидуальность автора»Ярослав Смеляков

«У Расула Гамзатова много здорового, свежего юмора. Это юмор не развлекательный, не снижающий лирического накала стихотворения, а, наоборот, повышающий его. Юмор входит в стихи Гамзатова, как молибден входит в сталь» Михаил Светлов

«Если бы мне предложили назвать десять лучших, на мой взгляд, поэтов-современников, я бы перечислил заветные имена, а в конце добавил: «И Гамзатов». Когда бы список сократили до пяти, я тоже в конце сказал бы: «И Гамзатов». Наконец, если бы пришлось выбрать одного любимого поэта, я и тут бы прибавил «И Гамзатов». В любых сочетаниях, при любой избранности имя Расула Гамзатова всегда будет стоять в ряду лучших. Советская поэзия сейчас не мыслится без его стихов, как недавно лишь дагестанская, а в будущем - твёрдо в это верю - мировая литература. Подлинная человечность одухотворяет творчество дагестанского поэта. Высшая из ценностей на земле для него – человек» Сергей Наровчатов

«Дорогой Расул Гамзатович! Я искренне люблю Ваши стихи, и Вы для меня - один из самых талантливых, самых умных наших поэтов. Мне приятно, что Вы - не в пример другим нашим так называемым молодым и модным поэтам - идете в русле классических традиций. По-своему развивая эти традиции, Вы создаете очень своеобразные, очень оригинальные и красочные стихотворения - такие, создать которые можете лишь Вы и никто другой. Каждое из Ваших стихотворений, будучи отличным по своей форме, всегда наполнено глубоким, я бы сказал, мудрым содержанием. Я искренне благодарен и признателен Вам за все, что Вы сделали и еще сделаете для нашей литературы, для культуры нашего народа. Крепко жму Вашу руку» Михаил Исаковский

«Поэтов много, многие думают, что они поэты. Но такие, как Расул Гамзатов, - явление чрезвычайно редкое» Чингиз Айтматов

«Расул Гамзатов - одно из крупнейших и счастливейших явлений в советской литературе» Кайсын Кулиев

«Расул Гамзатович Гамзатов… замечательного ума, сын прославленного поэта Гамзата Цадаса и сам поэт высокого дарования, - мой друг. Это не много прибавляет к его характеристике, потому что многие литераторы Москвы, Ленинграда и других городов и республик могут назвать его своим другом» Ираклий Андроников

«Там, на космической орбите, особый смысл приобрели стихи Гамзатова о дружбе. В них находил я все то, чего мне так не хватало в те дни» Виталий Севастьянов Источник 

Читайте также Высокие звёзды Расула Гамзатова