Годы,
люди и народы
Убегают
навсегда,
Как
текучая вода.
В
гибком зеркале природы
Звезды
- невод, рыбы - мы,
Боги
- призраки у тьмы.
В.Хлебников
Велимир
Хлебников (09.11.1885 – 28.06.1922) – уникальное, не совсем познанное явление в
мировой культуре. Поэт, мыслитель, математик, орнитолог, он во многом опередил
свое время. Его гениальные прозрения не укладывались в рамки современной ему
науки, искусства и литературы.
Велимир
Хлебников остается в сознании большинства, даже начитанных любителей поэзии,
фигурой, к которой очень сложно подступиться. Непонятный, сводящий своим
звездным языком скулы. Поэт похож на странную большую птицу, летающую высоко
над человечеством, открывая законы и правила, которым подчиняется история,
выходя за пределы времени и пространства.
Хлебников
Велимир (настоящее имя Виктор Владимирович Хлебников) родился 9 ноября (28 октября
по старому стилю) 1885 года в Астраханской губернии. По отцовской линии поэт
происходил из старинного купеческого рода. Отец, Владимир Алексеевич Хлебников,
по свидетельству самого поэта «поклонник Дарвина и Толстого, большой знаток
царства птиц, изучавший их целую жизнь, был попечителем улуса (должностное лицо
в Калмыкии с широким объемом полномочий). Мать – Екатерина Николаевна
Хлебникова – историк по образованию. Семье Хлебниковых по службе Владимира
Алексеевича приходилось часто переезжать с места на место: жили под Астраханью,
на Волыни и в Симбирске. В 1898 семья переезжает в Казань, где Хлебников
обучается в гимназии.
Там
определяются его первые пристрастия – математика, орнитология, русская
словесность. В 1903 году Хлебников поступает в Казанский университет на
физико-математический факультет. В 1904 году, потрясенный гибелью русского
флота под Цусимой, Хлебников дает клятву открыть математические законы истории.
Во время первой русской революции Хлебников принимает участие в
антиправительственной деятельности и попадает на месяц в тюрьму, после чего
утрачивает к политике всякий интерес. В 1904-1907 годах Хлебников занимается
орнитологическими исследованиями, участвует в экспедициях в Дагестан и на
Северный Урал, публикует несколько статей по орнитологии.
В
1908 Хлебников приехал в Петербург и поступил в университет – сначала на
естественный факультет, затем на историко-филологический (оставил учебу в
1911). Сблизился с кругом символистов, посещал «Академию стиха» при журнале
«Аполлон», где встречался с акмеистами. Хлебникова сближал с символистами
интерес к мифологии, русской истории и фольклору. Хлебников стал главным
теоретиком футуризма. Ревниво оберегавший русский язык от иностранных слов
Хлебников, придумал название группе – «будетляне» (глашатаи будущего).
В
брошюре «Учитель и ученик», в которой Хлебников попытался рассказать о
найденных им «законах времени», в том числе предсказал бурные российские
события 1917 года, Февральскую и Октябрьскую революции. В первой половине 1913
года Хлебников на постоянной основе сотрудничал с газетой «Славянин», работал
над сверхповестью (изобретённый им жанр) «Дети Выдры». Декабрь 1913 года был
ознаменован публикацией первого авторского поэтического сборника Хлебникова. Он
получил название «Ряв!»
В
1916 Хлебников был призван в армию и оказался в запасном полку в Царицыне, где,
по его словам, «прошел весь ад перевоплощения поэта в лишенное разума
животное».
С
помощью знакомого врача ему удалось добиться освобождения от армии. В это время
поэт мечтал создать общество Председателей Земного Шара, в которое мог бы войти
каждый, кто ощущает свое единство с человечеством и ответственность за его
судьбу.
Конец
лета и осень 1919 года Хлебников провёл в психиатрической лечебнице, известной
в Харькове как Сабурова дача. Там поэт спасался от призыва в деникинскую армию,
которая в июне заняла город. Этот период стал чрезвычайно плодотворным для
Хлебникова: он написал большое количество небольших стихотворений, поэмы
«Лесная тоска», «Поэт» и др. После того, как поэту был поставлен диагноз,
позволявший избежать призыва, Хлебников остался в Харькове, где вскоре написал
утопическую поэму «Ладомир» – одно из самых значительных своих произведений.
Примерно тогда же, в начале 1920 года, появляется поэма «Разин». В городском
театре Харькова происходит избрание Хлебникова «Председателем Земного шара», с
участием Есенина и Мариенгофа.
Азия
всегда привлекала поэта, он замышлял пробраться ещё дальше на восток, в Персию.
Вскоре его замысел был осуществлён. Хлебников был приписан к армии в качестве
лектора. Путешествие в Иран стало очень плодотворным для Хлебникова. В этот
период он создал большой цикл стихотворений.
После
возвращения из Персии поэт снова путешествовал, не останавливаясь нигде на срок
больше нескольких месяцев. В декабре 1921 г. Хлебников вернулся в Москву. К
этому времени относится его пророчество относительно собственной судьбы: «Люди моей задачи часто умирают тридцати семи
лет». В 1922 году написал «Зангези», определив жанр этого произведения как
«сверхповесть».
Вклад
Хлебникова в теорию и практику советской поэзии чрезвычайно значителен
(словотворчество и рифмотворчество, разработка интонационного стиха,
многоголосие ритмов, философская проблематика, гуманистический пафос, жанровые
новообразования и др.). Маяковский, считавший его стихи образцом «инженерной»,
«изобретательской» поэзии, понятной «только семерым товарищам-футуристам»,
говорил, однако, что стихи эти «заряжали многочисленных поэтов». Действие
хлебниковского «заряда», в силовое поле которого попали Маяковский, Н. Асеев,
Б. Пастернак, О. Мандельштам, М. Цветаева, Н. Заболоцкий и др.,
распространяется и на современную советскую поэзию (В. Высоцкий, А. Вознесенский,
Е. Евтушенко, и др.).
Своеобразие
творчества Хлебникова – это слияние его поэтического сознания с отдаленным
прошлым, с той стадией мышления, когда господствовали мифологические
представления о мире. Образы его ранних произведений чаще всего связаны с
периодом Киевской Руси, язычеством. У него история сливается с мифологией,
современность с прошлым.
Умер
Хлебников 28 июня 1922 и был похоронен на погосте в деревне Ручьи. В 1960 году
останки поэта были перезахоронены на Новодевичьем кладбище в Москве.
В
деревне Ручьи был открыт музей поэта, там проходят ежегодные литературные
чтения. А в 1993 г. дом-музей Велимира
Хлебникова был создан в Астрахани.
Интересное из жизни
поэта:
§ Хлебникова по праву причисляют к
поэтам-пророкам. Он предвидел Первую мировую войну;
§ С точностью до года в «Досках судьбы»
он предсказал дату Октябрьского переворота;
§ В силу рассеянного характера и
скитальческого образа жизни не берег написанное. Однажды он даже поддерживал
собственными рукописями огонь костра, ночуя в голой степи, чтобы не замерзнуть
окончательно;
§ Однажды на святках Велимир Хлебников
вместе с компанией друзей должен был идти на маскарад. Он выбрал себе костюм
римского патриция – тогу и лавровый венок. Это настолько его вдохновило, что,
придя на маскарад, он забрался на пьедестал, приготовленный для какой-то
статуи, величественным жестом поднял руку и замер. Так, не шевелясь, Хлебников
простоял до конца маскарада, а потом, как был, в тоге и сандалиях, пошел по
Большому проспекту. Потом было очень сложно вызволить его из полицейского
участка.
§ В честь Хлебникова названа малая
планета 3112 Велимир, открытая советским астрономом Н. С. Черных в 1977 году.
Почитаем стихотворения Хлебникова:
Когда
умирают кони — дышат,
Когда
умирают травы — сохнут,
Когда
умирают солнца — они гаснут,
Когда
умирают люди — поют песни.
В.Хлебников
***
Заклятие смехом
О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами,
что смеянствуют смеяльно,
О, засмейтесь усмеяльно!
О, рассмешищ надсмеяльных –
смех усмейных смехачей!
О, иссмейся рассмеяльно,
смех надсмейных смеячей!
Смейево, смейево,
Усмей, осмей, смешики, смешики,
Смеюнчики, смеюнчики.
О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
***
Если
я обращу человечество в часы
И
покажу, как стрелка столетия движется,
Неужели
из нашей времен полосы
Не
вылетит война, как ненужная ижица?
Там,
где род людей себе нажил почечуй,
Сидя
тысячелетьями в креслах пружинной войны,
Я
вам расскажу, что я из будущего чую
Мои
зачеловеческие сны.
Я
знаю, что вы - правоверные волки,
пятеркой
ваших выстрелов пожимаю свои,
Но
неужели вы не слышите шорох судьбы иголки,
Этой
чудесной швеи?
Я
затоплю моей силой, мысли потопом
Постройки
существующих правительств,
Сказочно
выросший Китеж
Открою
глупости старой холопам.
И,
когда председателей земного шара шайка
Будет
брошена страшному голоду зеленою коркой,
Каждого
правительства существующего гайка
Будет
послушна нашей отвертке.
И,
когда девушка с бородой
Бросит
обещанный камень,
Вы
скажете: "Это то,
Что
мы ждали веками".
Часы
человечества, тикая,
Стрелкой
моей мысли двигайте!
Пусть
эти вырастут самоубийством правительств и книгой - те.
Будет
земля бесповеликая!
Предземшарвеликая!
Будь
ей песнь повеликою:
Я
расскажу, что вселенная - с копотью спичка
На
лице счета.
И
моя мысль - точно отмычка
Для
двери, за ней застрелившийся кто-то...
***
Там,
где жили свиристели,
Где
качались тихо ели,
Пролетели,
улетели
Стая
легких времирей.
Где
шумели тихо ели,
Где
поюны крик пропели,
Пролетели,
улетели
Стая
легких времирей.
В
беспорядке диком теней,
Где,
как морок старых дней,
Закружились,
зазвенели
Стая
легких времирей.
Стая
легких времирей!
Ты
поюнна и вабна,
Душу
ты пьянишь, как струны,
В
сердце входишь, как волна!
Ну
же, звонкие поюны,
Славу
легких времирей!
***
О,
достоевскиймо бегущей тучи!
О,
пушкиноты млеющего полдня!
Ночь
смотрится, как Тютчев,
Безмерное
замирным полня.
***
С
журчанием, свистом
Птицы
взлетать перестали.
Трепещущим
листом
Они
не летали.
Тянулись
таинственно перья
За
тучи широким крылом.
Беглец
науки лицемерья,
Я
туче скакал напролом.
***
Когда
над полем зеленеет
Стеклянный
вечер, след зари,
И
небо, бледное вдали,
Вблизи
задумчиво синеет,
Когда
широкая зола
Угасшего
кострища
Над
входом в звездное кладбище
Огня
ворота возвела,
Тогда
на белую свечу,
Мчась
по текучему лучу,
Летит
без воли мотылек.
Он
грудью пламени коснется,
В
волне огнистой окунется,
Гляди,
гляди, и мертвый лег.
ВОЛЯ ВСЕМ
Все
за свободой - туда.
Люди
с крылом лебединым
Знамя
проносят труда.
Жгучи
свободы глаза,
Пламя
в сравнении - холод,
Пусть
на земле образа!
Новых
напишет их голод...
Двинемся
вместе к огненным песням,
Все
за свободу - вперед!
Если
погибнем - воскреснем!
Каждый
потом оживет.
Двинемся
в путь очарованный,
Гулким
внимая шагам.
Если
же боги закованы,
Волю
дадим и богам...
НОЧЬ В ПЕРСИИ
Морской
берег.
Небо.
Звезды. Я спокоен. Я лежу.
А
подушка не камень, не перья –
Дырявый
сапог моряка.
В
них Самородов в красные дни
На
море поднял восстанье
И
белых суда увел в Красноводск,
В
красные воды.
Темнеет.
Темно.
"Товарищ,
иди, помогай!" –
Иранец
зовет, черный, чугунный,
Подымая
хворост с земли.
Я
ремень затянул
И
помог взвалить.
"Саул!"
("Спасибо" по-русски.)
Исчез
в темноте.
Я
же шептал в темноте
Имя
Мехди.
Мехди?
Жук,
летевший прямо с черного
Шумного
моря,
Держа
путь на меня,
Сделал
два круга над головой,
И,
крылья сложив, опустился на волосы.
Тихо
молчал и после
Вдруг
заскрипел,
Внятно
сказал знакомое слово
На
языке, понятном обоим.
Он
твердо и ласково сказал свое слово.
Довольно!
Мы поняли друг друга!
Темный
договор ночи
Подписан
скрипом жука.
Крылья
подняв, как паруса.
Жук
улетел.
Море
стерло и скрип и поцелуй на песке.
Это
было!
Это
верно до точки!
***
Русь,
ты вся поцелуй на морозе!
Синеют
ночные дорози.
Синею
молнией слиты уста,
Синеют
вместе тот и та.
Ночами
молния взлетает
Порой
из ласки пары уст.
И
шубы вдруг проворно
Обегает,
синея, молния без чувств.
А
ночь блестит умно и чёрно.
Подробнее о жизни и
творчестве:
Приглашаем
за произведениями Велимира Хлебникова в Центральную библиотеку им. А. С.
Пушкина и во все муниципальные библиотеки Челябинска.
Источники:
Читайте также
Оксана Васильева
Комментариев нет
Отправить комментарий