День дочерей: 100 стихотворений и песен

В России 25 апреля отмечают неофициальный, но очень важный праздник — Международный день дочерей. Этот праздник появился благодаря усилиям различных общественных организаций, которые обеспокоены проблемами подрастающего поколения. В этот день проходят мероприятия, направленные на привлечение внимания к проблемам девочек и девушек, к воспитанию подростков, особенно девочек.  Во всём мире Международный день дочерей отмечается 12 января. В России же больше известен американский День Дочери, который традиционно празднуют 25 апреля.

 

Папы о дочерях:

 

Дочери

Вот тебе и двенадцать лет.

Начинается твой рассвет.

Ты весеннею родилась,

Не похожею на отца

Синевой озарённых глаз,

Очертаниями лица.

 

Но склонялся я над тобой,

В холода тебя согревал,

Унимал твою первую боль,

Первый хлеб тебе подавал.

Охраняя твой первый шаг,

Выводил тебя на большак.

 

Жизнь вступала в свои права:

Ты улыбку мою взяла,

Повторяла мои слова,

Повторяла мои дела,

Становилась день ото дня

Всё похожее на меня.

 

А ведь я — ты видеть могла б —

Далеко ещё не герой:

Я, признаться, порой был слаб,

Близоруким я был порой.

 

Я не с теми дружил людьми,

Я не с теми шагал поврозь...

Всё нестоящее отбрось,

Всё заслуживающее возьми.

 

Ничего не вернуть назад,

Безошибочна поступь лет...

Приближается мой закат.

Продолжается твой рассвет.

Н. Старшинов

 

Дочка

Есть у меня сестра родная,

И есть любимая жена,

Есть милый сын… Но не скрываю:

Ещё и дочка мне нужна.

 

Мы все немногодетны ныне,

Спешим себя ж обворовать! —

А надо каждому мужчине

Кого-то дочкой называть.

 

Тут, видно, есть какой-то жёсткий

Закон, присущий естеству,

Уж я осинки да берёзки,

Бывает, «дочками» зову…

 

Синица жалостным комочком,

Озябнув, подлетит к окну,

Насыплю зёрен: «Кушай, дочка,

Да поскорей зови весну!»

 

А как ещё я озабочен,

Порою просто сердце жмёт,

Когда одна из многих дочек

В слезах по улице пройдёт!..

И. Кобзев

 

* * *

Родила мне женщина дочку —

людям женщину родила:

личико у нее — с ладошку,

а ладошка — вовсе мала!

 

Принесли ее из родильного

и назвали:

Марина Владимировна.

 

Будто в первые дни творения,

беспорядок в доме у нас:

праздник первого повторения

наших ртов, и носов, и глаз!

В. Британишский

 

* * *

Я, друзья, давно женился!

У меня семья!

Но недавно вдруг влюбился,

Как мальчишка я!

На цветок она похожа,

Лучше в мире нет!

И она меня моложе,

Ой, на много лет!

 

Признаюсь в любви ей часто,

А она молчит!

И в ответ пока ни слова

Мне не говорит!

Улыбается при этом

Уголками глаз!

И меняет туалеты

Аж по 10 раз!

 

Думы все о ней и мысли!

К ней всегда спешу!

Я её в буквальном смысле

На руках ношу!

Я влюблён, молчать нет силы!

Петь готов о ней!

Ну, а ей, девчонке этой,

Ровно 10 дней!

П. Градов

 

Двухэтажный человек

«Сурово и холодно противостоять врагу,

но добровольно служить волом дитяти».

Лу Синь

 

Майский день. Двадцатый век.

Вот он — с гордостью в очах —

«Двухэтажный» человек, —

Дочь несет он на плечах!

 

И считает двухэтажный,

Что второй его этаж —

Самый главный, самый важный!

Жизнь за жизнь его отдашь!

 

Был когда-то он беспечен,

Был заботой окружен,

Всем на свете обеспечен —

Сам был верхним этажом!

 

«Проезжал» не раз со всеми

Площадь в праздники верхом!

...Годы шли, настало время —

Стал он первым этажом.

 

Жизнь идет, со смертью споря.

... Школа. Фронт. Война и труд.

Есть и радости и горе,

Этажи забот растут.

 

И дороги нет обратно.

Это — трудно. Это — жизнь.

Но и чувствовать приятно,

Что ты носишь — этажи!

 

Нелегка порою ноша,

Нелегко вам, друг хороший,

Всё же справимся мы с ней, —

У кого труднее ноша,

У того душа сильней.

 

Стихни, улицы движенье,

Придержи машин разбег, —

Вам поклон и уваженье,

Двухэтажный человек!

М. Львов

 

Песня о дочери

Дочке моей Леночке

 

То куклу ты лечишь

Забавно, по-детски,

То бегаешь возле плетня,

То вдруг поглядишь ты

Настолько по-женски,

Как будто ты старше меня.

 

Гляжу на тебя я,

Гляжу, как на чудо.

Заснула ты с куклой вдвоём.

Откуда тот свет материнства,

Откуда

На личике детском твоём!

 

Гляжу на тебя я.

Гляжу виновато,

Когда отвечаю «нельзя»,

И всё, что во мне

До сих пор ещё свято,

Слезой набежит на глаза.

 

Тебя я к далёкому парню ревную,

Что станет твоею судьбой,

Но пусть он, как я,

Испытает такую,

Святую, мужскую любовь!

Н. Доризо

 

Дочка

Сколько их на свете одиночек,

В горе поседевших матерей,

Любящих своих нарядных дочек

Всей судьбой несбывшейся своей.

 

Всей своею женскою бедою,

Той, что невозможно позабыть,

Матери с удачливой судьбою

Дочерей не могут так любить.

 

Жизнь, она должна быть справедливой,

Пусть когда-то счастьем обошла.

Дочка, дочка,

Будь хоть ты счастливой,

Если мать счастливой не была.

 

Что от жизни у неё осталось —

Лишь твоя судьба

в её судьбе,

Будь счастливой.

Это ей под старость,

Может быть, нужнее, чем тебе.

Н. Доризо

 

Ксении

Вырастешь, Ксенька,

строки эти прочти...

Водосточные трубы

уже устали трубить!

Целый час ты живешь на земле.

Прими ее.

И прости,

что земля еще не такая,

какою ей надо

быть...

 

На земле умирают и плачут.

По земле ручьи бегут нараспев.

Задыхаются пальмы.

Чавкает тундровый мох...

Я хотел ее сделать

самой праздничной!

И не успел.

Я хотел ее сделать

самой улыбчивой!

И не смог.

Я над нею трясся.

Я ее так просил!

Я земле открывался.

Понял ее язык...

Ты прости отца.

У него не хватило сил

накормить голодных,

оживить убитых,

обуть босых...

 

Мы —

всегда продолженье.

И я не начал с нуля.

Мы —

всегда продолженье!

Распахнута настежь дверь.

Будет самой счастливой

твоя и моя земля.

В это верит отец!

И ты — непременно — верь!..

Ты пока что не знаешь,

как пронзителен шар земной.

Что такое «светло» —

не знаешь.

Что такое «темно».

Что такое «весна».

(Хотя родилась ты весной.)

Что такое «снег».

(Хотя снега

полным-полно!)

Целый час ты живешь на планете...

Привыкай дышать.

Продолжай сопеть.

Начинай басить

с номерком на руке...

 

Даже имя свое

еще не можешь ты удержать

в малюсеньком,

почти невзаправдашнем

кулачке.

Р. Рождественский

 

Дочке

Катька, Катышок, Катюха —

тоненькие пальчики.

Слушай,

человек-два-уха,

излиянья

папины.

Я хочу,

чтобы тебе

не казалось тайной,

почему отец

теперь

стал сентиментальным.

Чтобы все ты поняла —

не сейчас, так позже.

У тебя

свои дела

и свои заботы.

Занята ты долгий день

сном,

едою,

санками.

Там у вас,

в стране детей,

происходит всякое.

Там у вас,

в стране детей —

мощной и внушительной, —

много всяческих затей,

много разных жителей.

Есть такие —

отойди

и постой в сторонке.

Есть у вас

свои вожди

и свои пророки.

Есть —

совсем как у больших —

ябеды и нытики…

Парк

бесчисленных машин

выстроен по нитке.

Происходят там и тут

обсужденья грозные:

«Что

на третье

дадут:

компот

или мороженое?»

«Что нарисовал сосед?»

«Елку где поставят?»

Хорошо, что вам газет —

взрослых —

не читают!..

Смотрите,

остановясь,

на крутую радугу…

Хорошо,

что не для вас

нервный голос радио!

Ожиданье новостей

страшных

и громадных…

Там у вас, в стране детей,

жизнь идет нормально.

Там —

ни слова про войну.

Там о ней —

ни слуха…

 

Я хочу

в твою страну,

человек-два-уха!

Р. Рождественский

 

Дочка пишет сочиненье

Чтоб спряженья и склоненья

лучше закрепить,

дочка пишет сочиненье:

«Кем хочу я быть?..»

 

Кем? — не знаю я, но только

верю всей душой:

скоро, скоро будет дочка

взрослой и большой.

 

То спокойной, то азартной,

хрупкой, как слюда...

Для кого-то самой-самой

станет навсегда.

 

Будет ей от этой мысли

звонко и светло.

Обнаружит вдруг, что в мире

есть добро и зло.

 

Станет обращаться к людям

за советом дочь.

(Жаль, меня уже не будет,

не смогу помочь...)

 

Даже если не захочет,

станет все равно

грустной и усталой очень —

так уж суждено.

 

Будет то надменно гордой,

то совсем земной.

С каждым днём и каждым годом

той же и — иной.

 

Жизнь узнает, птиц услышит.

Будет мир любить...

Дочка сочиненье пишет:

«Кем хочу я быть?..»

 

Сочиненье пишет дочка,

щурится слегка...

Ты беги, беги по строчкам,

тонкая рука!

 

Солнце заползло на стену...

Ты пишись, пишись,

сочинение на тему

под названьем «жизнь».

Р. Рождественский

 

* * *

Дочери,

дети среди оглушенной Земли…

Я не о том,

что внезапно они подросли.

Вот они — рядышком с нами.

Смеются легко.

Вот они —

близко.

И все ж таки так далеко!

Настежь распахнуты

и откровенно добры.

Непознаваемы,

словно другие миры.

От разговора иль книги

на миг отстранясь,

смотрят пустынно,

как будто им страшно за нас!

Будто они уже

вечность услышать смогли.

Дочери,

дети среди оглушенной Земли.

Р. Рождественский

 

Говорит мама

Когда ты была во мне точкой

(отец твой тогда настаивал),

мы думали о тебе, дочка, —

оставить или не оставить?

 

Рассыпчатые твои косы,

ясную твою память

и сегодняшние твои вопросы:

«оставить или не оставить?»

А. Вознесенский

 

* * *

Доча милая, малая

Убаюкана мамою

И оставлена мне.

 

На снимаемой даче —

Что в сарайчике, значит, —

Спит мордахой к стене.

 

Я, в раздумье немея,

Наклоняюсь над нею,

Как прибор УВЧ.

 

Словно верю внушению

И в крылатые тени

При вечерней свече.

 

Ведь любовь проникающа,

Не всегда, но пока еще —

До пяти-то годов.

 

Может, зло я учую,

О добре нашепчу ей

В волны светлые снов.

О. Цакунов

 

Алёнушке

Ты смотришь светло и беспомощно,

Аленушка, сероглазка.

Наверно, когда-нибудь вспомнишь ты,

Как с тобою пришла к нам сказка.

 

Я терпеть не могу уменьшительных,

Люблю — «мяч», не люблю — «мячик»,

А тут неожиданно говорю нерешительно:

— Какой удивительный пальчик!

 

Он загибается загогулинкой,

Вопросительным знаком вскочил и замер.

И, махнув на все, говорю тебе: «Гуленька» —

И перехожу на крамольную заумь.

 

Ты агукаешь, словно аукаешь

В бору: пожалуйста, откликнись, кто слышит!

И в ответ врываются в комнату звуки,

Кроватку волной дружелюбной колышут.

 

Снежок захрустел:

— Айда, Аленушка!

Мама запела:

— Ай да Аленушка!

Молоко забульбулькало:

— Выпей до донышка!

Самолет просвистел:

— Слушай, Аленушка,

Я подниму тебя к ясному солнышку,

Сонечку, сонюшку!

 

Ты смотришь светло и доверчиво,

Аленушка, сероглазка, —

Моего немирного вечера

Мирная сказка!

П. Ойфа

 

Дочери

У нас одинаковые глаза,

Только твои синее.

У нас одинаковые глаза,

Только мои грустнее.

У нас одинаковые глаза.

И разные адреса.

 

И разные по утрам рассветы

В моем окне,

На твоем этаже.

И разные радости и секреты

В сердце твоем

И в моей душе.

 

Через беды,

Через разлуки

Провожает тебя мой страх.

Слышишь сердце?

Ты —

В этом стуке.

Видишь слезы?

Ты —

В тех слезах.

 

И приходят ко мне твои письма,

Как в горло приходит ком…

Словно ты на руках у меня повисла,

Прибежав из разлуки в дом.

— Здравствуй! —

Строчки бегают вверх и вниз.

— Здравствуй!

 

И продолжается жизнь…

А. Дементьев

 

Дочь

Новый год стучится веткой ели

В дом, где тяжко заболела дочь.

Мы с тобой уже какую ночь

Не отходим от её постели.

 

А в углу игрушки в полном сборе

Тихо ждут Маринкиных забав.

Девочка, уставшая от боли,

Жарко спит, ручонки разбросав.

 

В этот миг нет ничего дороже

Повзрослевших, молчаливых глаз...

Доктор утешает нас, как может,

И в душе тревожится за нас.

 

А когда болезнь вдруг отступила,

Дочка этой радости в ответ

Так нам улыбнулась через силу,

Словно мы не виделись сто лет.

 

Поманила нас к себе неслышно.

Я присел неловко на кровать...

Мама встала и на кухню вышла,

Чтобы дочке слёз не показать...

А. Дементьев

 

Наташе

Ах, Наташа, Наташа,

Ещё не вчера ли

Подходящее имя

Тебе выбирали,

С необычными справками

Шли в учрежденья,

Чтоб скорее твоё

Узаконить рожденье.

 

Сколько званий

Присвоила ты домочадцам!

Молодой человек

Стал отцом величаться,

А отец молодого

Того человека

Сразу в деды шагнул,

Не прожив и полвека.

 

Стала бабушкой мама,

А дочь её — мамой,

Стал двоюродным братом

Мальчишка упрямый…

Ты пришла

в относительно мирное время,

Подрастай, егоза,

Да знакомься со всеми!

 

Поднимайся скорее

На резвые ножки

И шагай от стола

По ковровой дорожке.

Для тебя возле дома

На детской площадке

Встали тополи

Послевоенной посадки.

 

Если в детстве с тобой

Ничего не случится,

Ты, во-первых, должна

На «отлично» учиться,

Во-вторых, не играть

На родительских нервах,

В-третьих…

Ладно… Пожалуйста,

Помни во-первых!..

 

Не заметишь, Наташа,

Как станешь невестой.

Но по-прежнему к знаньям

Любовь свою пестуй,

Ибо знанья,

Согласно теперешним данным,

Для невесты являются

Лучшим приданым!

 

Понимаешь,

Отец не имеет в излишке

Ни добра в сундуке,

Ни рублей на сберкнижке.

Но державу

На тысячи вёрст протяженьем

Он считает своим

Основным сбереженьем!

 

Распростерлась она,

Себе равных не зная,

От Курильской гряды

До холмов на Дунае.

Развернулась под солнцем

И в дыме-тумане

От Гольфштрема

До синих ущелий Тянь-Шаня.

 

Ты получишь её,

Как хозяйство хозяйка,

Как безбрежную даль

Острокрылая чайка.

И живи на здоровье

Просторно и ярко.

Если будешь достойна

Такого подарка!

С. Смирнов

 

Дочери

Научился ходить человечек

от дивана до края стола.

У него уже — очи и плечи,

и свои молодые дела.

 

Надо всё перетрогать поспешно,

на молочный опробовать зуб:

ах, как бабушкин валенок нежен,

ах, как стол раскоряченный — груб!

 

Вот крапива, коль хочешь поплакать,

хочешь в небо — на папу залезь!

Как прекрасно, что в мире — собака

и дворовая кошечка есть!

 

…Всё увидишь: и лес, и дорогу,

города и душистую рожь.

Будешь мир открывать понемногу,

а потом и до солнца дойдёшь.

 

Спросишь маму: а это — откуда?

Это — что? И услышишь слова:

мама скажет, что солнышко — чудо,

и по-своему будет права.

 

Да и всё остальное — чудесно

на земле! И река, и цветы,

и варенье, и тихая песня,

и любовь, и особенно — ты!

Г. Горбовский

 

Конь

Я для дочери моей

Самый лучший из коней.

Я умею громко ржать и цокать звонко.

И верхом, верхом, верхом

На коне своём лихом

Так и носится наездница-девчонка.

 

А наутро нет коня.

Он уходит на полдня,

Притворяется сердитым,

Деловитым,

Но мечтает об одном:

Стать бы снова скакуном

И, дрожа от нетерпенья, бьёт копытом.

В. Берестов

 

* * *

Мне иногда безумно хочется,

восторг и слёзы не тая,

сказать, что нет прекрасней доченьки,

чем ты — любимая моя!

 

Надежда, радость, утешение,

особый смысл бытия,

моё земное отражение,

но совершеннее, чем я.

 

Рисуй рассветными туманами

маршруты будущих дорог!

Живи идеями и планами,

и пусть тебе поможет Бог!

 

И счастье будет обязательно

большое, светлое, навек!

А рядом — любящий, внимательный —

твой самый главный человек!

П. Казаков

 

* * *

Ты полна доброты и света.

В душу вглядываясь твою,

Никаких я тебе советов,

Моя девочка, не даю.

 

Будут петь золотые ливни,

Кинет музыка кружева...

Все доверчивей и наивней

Вдруг закружится голова.

 

Все запутанней и опасней

С голосами наперебой

Мир — давно уж не одноклассник —

Закуражится над тобой.

 

Чтоб усталой не стать и стылой,

Чтобы солнце сберечь в крови,

Будь сильна своей высшей силой,

Силой совести и любви.

 

Белый снег заметет окошко

Или снова пойдут дожди ...

Я люблю тебя, длинноножка.

Так смотри уж, не подводи.

Л. Ошанин

 

Дочь

Разутюжила платье и ленты. С платочком

К материнским духам… И шумит. И поет.

Ничего не поделаешь, выросла дочка —

Комсомольский значок и шестнадцатый год.

 

— Ты куда собралась? — я спросить ее вправе.

— Мама знает, — тряхнула она головой.

— Мама — мамой. Но что ж ты со мною лукавишь?

Я ведь, девочка, тоже тебе не чужой! —

 

А Татьяна краснеет. Вовек не забыть ей

То, о чем я сейчас так случайно спросил.

У девчонки сегодня большое событье —

Первый раз ее мальчик в театр пригласил.

 

Кто такой? Я смотрю мимо глаз ее, на пол.

Парень славный и дельный. Но тихая грусть

Заполняет мне душу. — Ты сердишься, папа?

— Что ты, дочка! Иди. Я совсем не сержусь.

 

Белый фартук нарядный надела она.

Звучно хлопнула дверь. Тишина.

 

Почему же так грустно? Что выросла Таня?

А ведь Танина мама, чей смех по весне

Так же звонок и светел, как в юности ранней,

Все порой еще девочкой кажется мне.

 

Долго тянется вечер — секунды заметней…

Я сижу, вспоминая сквозь тысячи дней,

Был ли бережен с тою, шестнадцатилетней,

С полудетскою, с первой любовью моей.

Л. Ошанин

 

Дочери

 

1

Ночь. Полярного города вечная ночь.

Под окном провода вспоминают напев комариный.

Не сидится, не верится. Просто и радостно. Дочь!

Третий месяц в кроватке смеется и плачет Ирина.

Очень странное имя «отец». Я никак не пойму,

То ли хочется мчаться на лыжах, бессонно ликуя,

То ли вдруг затаиться и трубкой дымить в полутьму...

Нет уж врешь — при Ирине теперь не покуришь.

А Ирина глядит, не мигая, и палец сосет.

 

...Самым ярким сияньем, как пламенем, город увенчан.

Я прошел этот мир от тяжелых Вудьяврских высот

До елового теплого Нюдуайвенча.

Плавал в Имандре, пробовал камень на вкус.

Видел вечное солнце в гудящих июнем просторах.

С самых первых шагов ты запомни его наизусть,

Я тебе отдаю этот мой недостроенный город.

1934

 

2

Нам казалось: землей шершавой,

Недоверчивая чуть-чуть,

По снегам, по горам, по травам

Дочка с компасом держит путь.

 

Мы считали: в белом халате

Ей склоняться с ланцетом в руках,

Надо мной и тобой пролетать ей.

Легким летчиком в облаках.

 

Мы ее уже ставили на пол.

Солнце падало из окна.

А она улыбалась: «Папа»...

И тянула ручонки к нам.

 

Не мечись и не путай косы.

Не скрывай своих слез, жена.

Наша маленькая курносая

Светлоглазая наша больна.

 

Это с болью другой не сравнится.

Вот она — мое сердце — лежит.

Это кровь моя перестала биться,

Это плоть моя перестала жить.

 

Ходишь ты по углам без цели,

Нагибаясь под тяжестью плеч,

Это мы с тобой не сумели

Жизнь доверенную уберечь.

1935

Л. Ошанин

 

Таня

Шорох ветра неустанный,

Тени, тени без конца.

Крепко спит девчушка Таня

На коленях у отца.

 

Сонно потянулась крошка,

И лежат в моих руках

Две коричневые ножки

В рыжих мягких башмачках.

 

Псы несутся, огрызаясь,

За машиной вдалеке.

Одноухий серый заяц

К Таниной прильнул щеке.

 

А спидометр движет стрелку,

От луны совсем светло

И, как маленькие грелки,

Башмачки струят тепло.

 

Километр за километром

Мчит машина возле гор.

Необъятный, полный ветром,

Зацветающий простор.

 

А сычи тихонько плачут.

Травы в ледяной росе.

И живые зайцы скачут

Перед нами на шоссе.

 

Всюду мир, большой, веселый.

Бьются в фары мотыльки.

В белых хатах новоселов

Замирают огоньки.

 

Перед хатами — дорожки,

Виноградная лоза,

(И сидят на крышах кошки,

Круглые раскрыв глаза.

 

Скоро звезды утра встанут.

Небо — словно сизый шелк.

Что же ты метнулась, Таня,

Сон какой к тебе пришел?

 

По дороге свищут шины.

Где же очутилась ты?

Звери страшные, большие

Холят, волоча хвосты.

 

Наползают на машину

Из-за самых темных гор.

Только снова свищут шины,

Ровно говорит мотор.

 

Там, вдали, холмов буруны,

Над костром багряный дым.

По дороге этой лунной

Твой отец врывался в Крым.

 

На мохнатые ресницы

Он кладет свою ладонь, —-

Пусть малютке сладко спится.

Сон дурной, ее не тронь.

 

И во мгле необозримой

Мы летим сквозь тишину

Прямо к звездам, в сердце Крыма,

Прямо в синюю весну.

В. Луговской

 

Дочери

Милка, девочка моя,

Скоро жизнь тебя научит.

Не давать себе житья

И других напрасно мучить.

 

Эта глупость от отца

Умной дочери досталась ―

Сердце тратить без конца,

Лишь бы сердце оставалось.

 

Если только бьется в нем

Капля сумасшедшей крови,

Пусть она мелькнет огнем

В каждом чувстве, в каждом слове.

 

Если видишь ты, что жизнь

Разрывается на части,

Смело сердце положи

На весы людского счастья.

 

Если же тебе одной

Перепутье попадется,

Нужно мчаться по прямой ―

Так в роду у нас ведется!

В. Луговской

 

Сказка про аистов

 

1

Я шептал: «Повторись!»

Просил: «Повторись вся как есть!..»

Хотел, чтоб на свете земном

ты опять повторилась,

Хотел через годы тебя на руках перенесть,

чтобы снова взошла,

чтобы снова в себя претворилась.

 

Повторись и явись,

как является новый рассвет.

«Повторись!» —

клокотала у горла веселая жадность.

Так не может случиться,

чтобы ты не умножилась, нет,

не могло же так быть,

чтоб не длилась ты, не продолжалась.

 

Прямо снилось и чудилось,

будто бы мне довелось

твой крик новорожденный слышать

и первое слово,

лицо твое видеть,

родное от смеха до слез,

и за руку брать,

и вести тебя, школьницу снова.

Просил: «Повторись»,

чтобы все осветились пути

твоей нескончаемой тихостью и добротою,

которую долго искал без тебя

и не мог я найти,

той самой,

которой и сам-то, наверно, не стою.

Я вызвал тебя,

ты откликнулась,

вышла за мной.

Вода и земля нам нужны были для сотворенья.

Я взял мою землю

за гриву полыни степной.

Волжские волны спели нам песнь повторенья.

 

2

Я вспомнил про сказки,

стал их скликать на совет,

хорошо, что я вспомнил про них

и позвал без опаски.

Хорошо, что,

наученный лживостью пройденных лет,

я вдруг обнаружил,

что верю в хорошие сказки!

Сказка про аистов вспомнилась!

Аисты где?

Аисты! Аисты!

Но уже сентябрило.

Аисты двинулись

к нильской далекой воде.

Аисты! Аисты!

Даль отзывалась бескрыло.

 

Я в Шереметьево сразу,

на аэродром,

отложил сигареты,

ремнем опоясался гибко,

взмыл меня в небо аэрофлотовский гром.

В полночь уже опустил

над огнями Египта.

 

3

Из Каира я вышел чуть свет.

Ил запружинил

у плоского берега Нила.

Сквозь заросли шел я,

и ночь исходила на нет.

Пустыня, как в детстве,

всё дальше и дальше манила.

Аисты головы вскинули: вот чудеса!

«Аисты, вас я ищу!»

— «Ты откуда?» — спросили.

«Откуда? Откуда?» —

кричали на все голоса.

«Аисты, ваш я земляк,

прилетел из России…»

 

Мы обсудили, как быть мне,

я пошел на Судан.

По Красному морю проплыл,

гляделся в стеклянное днище

Аисты находили меня по следам

и заверяли: «Поможем тебе, мы отыщем…»

— «Аисты, до свиданья!

Буду ждать от вас новостей.

Аисты, я прошу вас

в прощальную эту минуту.

Аисты,

вы же всегда приносили хороших детей.

Аисты,

принесите мне дочку, Анюту!..»

 

4

«Ну, как там? —

кричали Расул и Григол. —

Подожди до зимы…»

— «Ну, как там?» —

вьетнамцы встречали в теченье недели.

На конференцию Азии с Африкой

съехались мы.

В те дни

я жил ожиданием

в городе Дели.

Что нового?

Нет ли чего?

Ждали день ото дня.

«Повторись!» — я шептал, как тогда,

еще в самом начале,

просил: «Повторись!

Повторись для меня…»

Мои белые аисты

что-то уж долго молчали.

 

В дорогах по Индии

жил я надеждой одной,

шептал: «Повторись»,

хотел, чтоб опять повторилась.

Молчание аистов мучило,

словно бескрылость.

В Мадрасе

меня обдало океанской волной.

Я вытряхнул воду из уха

прыжком на песку,

как в детстве,

и шел по Мадрасу,

и думал о сказке:

как хорошо, когда веришь,

склоняясь к родному виску,

как в детстве,

как в юности, —

веришь всему, без опаски…

 

Весь сказочный мир мой

внезапно возник,

когда я взошел на порог,

этот день — уже дата.

Я не забуду ни день, и ни час,

и ни миг,

когда телеграмму вручил мне

гонец консулата.

«По сообщению агентства „Новости“.

Город Москва…»

(Площадью Пушкина

сразу вселенная стала.)

«.. Из Дели…

приветствуем дочерью…» —

плыли слова.

Вот вам и сказка про аистов.

Слов не хватало.

 

Сквозь гул мировых новостей,

на высокой волне,

сквозь все грозовые разряды

простора сквозного

синеглазая новость

сюда долетела ко мне, —

спасибо тебе,

узнаю тебя, Родина, снова.

Спасибо вам, аисты — люди!

Несу вам цветы.

Дочь, —

говорят, что хорошая это примета.

Пусть белые аисты радости и доброты

мир осеняют

широкими крыльями света.

Ты слышишь мой вздох облегченья?

Скажи-ка ты мне

ты повторилась,

опять ты в себя претворилась,

ты нескончаема снова!

Скажи-ка на милость!..

Вот почему я так аистов

жду по весне.

М. Луконин

 

Письмо Настеньке

Здравствуй, моя Настенька,

пишу тебе издалека.

Дни моего праздника

движутся, как облака.

Ложность снимаю разную,

сложностей не перечесть, —

торжествую и праздную,

что ты у меня есть.

 

Там у тебя на крышу

падает легкий снег.

Там — среди елок — слышу

твой неповторимый смех.

Во снах я лечу и еду,

подарки тебе несу.

И нахожу по следу

санок твоих

в лесу.

Не слушаю твою бабку —

уж очень она строга, —

беру тебя всю в охапку,

с веток летят снега.

Нас двое в тиши морозной

на мартовском ветерке.

Щекой прижимаюсь слезной

к теплой твоей щеке.

 

Здравствуй,

моя доченька!

Знаю наверняка,

что моего почерка

ты не поймешь пока.

Но не сердись, пожалуйста, —

если бы только ты! —

даже взрослые жалуются,

требуют простоты,

упреками мучат частыми,

что их утруждаю зря.

Пиши, говорят, печатными

буквами

из букваря.

Чтоб речь получалась складная,

добудь на успех права,

из кубиков детских складывая

рифмованные слова.

 

Люблю я с тобой смеяться.

Смейся со мной всегда.

Будут года сменяться,

будут идти года.

Лето пройдет, и лето,

зима, и еще зима, —

потом ты письмо вот это

сможешь прочесть сама.

 

Здравствуй, моя маленькая,

пишу тебе издалека.

Улица, солнцем залитая,

движется, как строка.

Здесь солнце выходит горное,

зима отошла ко сну.

Лето твое четвертое

встречает свою весну.

Здесь небо пронзают синие

каменных гор хребты.

Пламенные и сильные

вышли в поля цветы.

К тебе, моя именинница,

пошли по земле цветы.

В июле к тебе придвинутся —

сейчас не поверишь ты.

К тебе по дороге долгой

идут по земле живой.

Над Доном пройдут, над Волгой,

пройдут над рекой Москвой.

Встречай в середине лета,

они для тебя цвели.

Эти цветы — приветы

далекой моей земли.

 

Я вижу косички русые,

сплетенные, как лоза.

Радостные и грустные

расплесканные глаза.

Я вижу косички русые,

в сердце тебя ношу,

когда из прекрасной Грузии

это тебе пишу.

М. Луконин

 

Светлана

Ты не спишь,

Подушка смята,

Одеяло на весу…

Носит ветер запах мяты,

Звезды падают в росу.

На березах спят синицы,

А во ржи перепела…

 

Почему тебе не спится,

Ты же сонная легла?

 

Ты же выросла большая,

Не боишься темноты…

Может, звезды спать мешают?

Может, вынести цветы?

 

Под кустом лежит зайчиха,

Спать и мы с тобой должны,

Друг за дружкой

Тихо, тихо

По квартирам ходят сны.

 

Где-то плещут океаны,

Спят медузы на волне.

В зоопарке пеликаны

Видят Африку во сне.

Черепаха рядом дремлет,

Слон стоит, закрыв глаза.

Снятся им родные земли

И над землями гроза.

 

Ветры к югу повернули,

В переулках — ни души.

Сонно на реке Амуре

Шевельнулись камыши,

Тонкие качнулись травы,

Лес как вкопанный стоит…

 

У далекой

У заставы

Часовой в лесу не спит.

 

Он стоит,

Над ним зарницы,

Он глядит на облака:

Над его ружьем границу

Переходят облака.

На зверей они похожи,

Только их нельзя поймать…

 

Спи. Тебя не потревожат,

Ты спокойно можешь спать.

 

Я тебя будить не стану:

Ты до утренней зари

В темной комнате,

Светлана,

Сны веселые смотри.

 

От больших дорог усталый,

Теплый ветер лёг в степи.

Накрывайся одеялом,

Спи…

С. Михалков

 

Разговоры с дочкой

                         Вике

1

(Спорить с ней невозможно по сути.

В этом я убеждаюсь опять.

Прячет в варежку сломанный прутик

Первоклассница. Что с нее взять!

 

Убеждал терпеливо и кротко,

Призывая на помощь светил,

Что не выпустит почки находка.

И нисколечко не убедил.

 

— Потерпи, потерпи, — повторяет.

Нет, не мне, а находке своей.

— Да она у тебя неживая! —

Смотрит в варежку:

— Мне-то видней.

 

Ну, видней, так видней.

И в стакане

Вечной трещинкой видится прут.

Чуть пониже, на телеэкране

Прошлогодние братья цветут.

 

И вселяют надежду в девчонку.

Старый друг на вопрос мой:

«Как быть!

«Для начала, — сказал, — мамонтенка

Раскопать, отогреть, воскресить».

 

И в какое-то злое мгновенье

Я забросить решил за порог

Этот подлинный прут преткновенья,

Но внезапно заметил листок.

 

Как я ждал первоклашку у школы,

Как решил, что сдаваться пора...

А она мне с улыбкой веселой:

— Я его разглядела с утра.

 

Чтобы стать оптимистом по сути,

Чтобы верить в бессмертье опять,

Надо вспомнить воскреснувший прутик,

Надо юных друзей обретать.

 

2. Напоминание

Накануне хорошего сна

Прикоснулась ко мне осторожно:

— Сколько лет продолжалась война?

Это легкий вопрос или сложный?

 

Я не знаю, что дочке сказать.

— Надо спать, — говорю, — надо спать.

— Вижу, трудно тебе отвечать.

Я ответила, папа, на «пять».

 

Накануне хорошего сна

Дочку я не решусь беспокоить.

Сколько лет продолжалась война...

Мы из класса ответили двое.

 

3. Два взгляда

— А бабочки летали на войне?

— Кто, бабочки?

— Ну ясно, что не пули!

— Не знаю, дочка.

По моей вине

Из памяти, должно быть,

Упорхнули...

 

Да, многое из памяти ушло,

Скорей всего, и не коснулось даже.

Ни одного не выбрать, как назло,

Красивого военного пейзажа.

 

Природа здесь, понятно, ни при чём.

Мы на неё смотрели деловито:

Болота — значит, гати на плечо,

Болота нет — и значит, фланг открытый.

 

Тревожно, если ветки шелестят,

Еще тревожней, если слишком тихо.

В лесу осколки, а не листопад.

На речку вышли — вот где хватим лиха.

 

— И бабочку не видел? — Нет, не смог.

Пришлось держать иное на прицеле. —

…Тут бабочка уселась на цветок,

Чтоб мы её получше разглядели.

 

4. Справедливый упрек

То ли просто у девочки

возраст такой,

то ли в нашей судьбе

неизбывное что-то;

 

ни с того ни с сего:

— Ты припомни и спой...

— Да про что? — говорю.

— Как про что? Про пехоту!

 

Ты давай запевай.

Я тебе помогу.

И не надо смотреть на меня

удивленно. —

Еле слышно поем

про штыки и про Мгу,

про гармонь, про снега,

про березы и клены.

 

На окраине

реже гуляет народ,

да к тому ж в кинотеатр

дорога другая.

Если мимо случайный прохожий

идет,

я совсем ненадолго

слова забываю.

 

А когда разглядели

мы наш огонек

в нарождавшемся крупном

созвездии окон:

— Как же форму военную

ты не сберег? —

задала мне вопрос

и взглянула с упреком.

 

— Да ведь я же ходил в ней

не только в кино,

прохудилась она

от железных опилок.

— Все равно, — говорит, —

все равно, все равно

я бы лично

ее для детей сохранила.

 

5. Забота

Как будто у Черного моря

Других не хватает забот,

Веселые камешки моет

(Они от заботы — вразлет).

 

Не знают минуты покоя,

Но все-таки их беготня

Проходит в границах прибоя

На радость абхазского дня.

 

У каждого собственный лучик,

Боков разноцветная гладь.

Ну как удержаться и лучших

С собою на память не взять.

 

Разжат кулачок.

И девчонка

В расстройстве кричит мне:

— Взгляни,

Они загрустили о чем-то,

Совсем побледнели они.

 

А может, не будем их брать мы.

Они только в этой воде

Живут как счастливые братья

И больше, наверно, нигде. —

 

Сомнения девочки понял

Прибой.

И, решая вопрос,

Подпрыгнул, как пес,

и с ладони

Все камушки в море унес.

Г. Гоппе

 

Шестнадцатилетие

Всё была девчонкою, девчонкой,

Тоненькою, схожею с лозой.

Вдруг недавно вышла с песней звонкой,

Детство словно отошло в сторонку —

Девушкой ты стала, егозой!

 

И уже глядишь на мир иначе,

Шире раскрываются глаза.

И какие тайны сердце прячет,

Никому не скажет егоза.

 

Вдаль зовёт весна неумолимо,

В мире стало больше красоты,

И какой-то вздох необъяснимый

Зарождают травы и цветы...

 

Столько ещё в мире непонятно,

Всё разведать надо и понять.

И планета стала необъятной

И зовёт куда-то убежать.

 

Манят зори к далям незнакомым,

Чуть задели краешком тоски,

И теснее стали стены дома,

И короче — стёжки у реки.

 

И уже волнуют чьи-то судьбы,

Многого покуда не понять.

Что там за неведомым — взглянуть бы,

Хочется на цыпочки привстать!

И. Демьянов

 

Живая душа

На стеклах январских узоры:

Подобие чащи лесной,

Тропинки и снежные горы,

Над кручей дворец ледяной.

 

За дочкой слежу я ревниво:

Ужель не оценит она?

— Скажи, ведь красиво?

— Красиво! —

Но смотрит в поля из окна.

 

Никак ей в дому не сидится, —

Что толку дышать на стекло?

Надела пальто, рукавицы,

Как только в окне рассвело.

 

— Осталась бы с нами хоть на день,

Промерзнешь, промокнешь в снегу.

Тут все что душе твоей надо…

Но дочь говорит:

— Не могу!

 

Что ж, верно! На стеклах растает

Непрочный, как в сказке, узор,

А в поле — поземка живая,

Живой и манящий простор.

 

И пусть даже выступят слезы —

Дороже ей всякой игры

Дышать настоящим морозом,

Лететь с настоящей горы.

А. Яшин

 

Маленькой дочери

Когда за окном наступает ночь

И к людям приходят сны

Я вижу тебя, несмышлёнка-дочь

Рождённая в день войны.

 

Я даже проститься не мог с тобой

В тот ранний июньский час:

Война налетела на нас грозой,

Война разлучила нас...

 

Ты выросла, сделала первый шаг. —

Он дался тебе с трудом.

Ты скоро поймёшь, что жестокий враг

Тебя разлучил с отцом...

 

Мы выдержим адский буран огня,

Мы сломим врага в борьбе.

И я на заре молодого дня

С Победой вернусь к тебе.

 

Приду, отряхну с полушубка снег

И крикну, раскрывши дверь: —

Дочурка, родная! Твой звонкий смех

Никто не прервёт теперь!

С. Феоктистов

 

Когда она росла

Родилась беспомощным комочком,

Но растет и крепнет с каждым днем.

Голосок ее звенит звоночком,

В сердце откликается моем.

 

А бывает, иногда спросонок

Вдруг застонет бедный мой ребенок, —

Я дрожу, как будто надо мной

Разразился ливень ледяной.

 

Сорока болезнями готов я

Сам переболеть, перестрадать,

Только бы сберечь ее здоровье.

За нее мне жизнь не жаль отдать.

 

Улыбнется — все вокруг лучится,

А когда она каким-нибудь

Новым достиженьем отличится,

Радость так и распирает грудь.

 

Нынче вот сама дошла до двери

В первый раз…  И я так горд теперь,

Будто бы она по меньшей мере

Мне открыла полюс, а не дверь.

 

С голубым сиянием во взоре —

До чего ж малютка хороша!

Как жемчужина в глубоком море,

Светится в глазах ее душа.

 

Этого сокровища хранитель —

Перед всем народом и страной

Я как гражданин и как родитель

Отвечаю за ее покой.

 

Пусть растет здоровой и цветущей!

Наши дети — родины весна,

Светлая надежда, день грядущий,

Нашего бессмертья семена.

 

В чистом сердце и в головке ясной,

В светло-голубых ее глазах

Вижу я полет мечты прекрасной,

Будущего силу и размах.

 

Мы покинем мир… Но наши дети

Сберегут сердец замолкших жар,

Пронесут сквозь даль десятилетий

Стяг побед — отцов и дедов дар.

 

Так, от поколенья к поколенью,

Тянутся единой цепи звенья, —

Здесь трудиться будет, как и я,

Дочь моя, кровиночка моя.

 

Не умру, дыханье краткой жизни

В ней я обновлю и повторю…

И приблизят юные к отчизне

Коммунизма светлую зарю.

 

Потому-то девочка родная

Мне дороже самого себя.

Как цветок, от стужи укрывая,

Берегу, ращу ее, любя…

Муса Джалиль

 

Моей дочери Чулпан

Я стоял на посту, а в рассветной мгле

Восходила Чулпан-звезда,

Словно дочка моя Чулпан на земле

Мне тянула руки тогда.

 

Когда я уходил, почему ты с тоской

Поглядела в глаза отца?

Разве ты не знала, что рядом с тобой

Бьется сердце мое до конца?

 

Или думала ты, что разлука горька,

Что, как смерть, разлука страшна?

Ведь любовью к тебе навсегда, на века

Вся душа у меня полна.

 

Я уехал и видел в вагонном окне

Моей милой дочки черты.

Для меня ты звездой зажглась в вышине,

Утром жизни была мне ты.

 

Ты и мама твоя, вы вдвоем зажглись,

Чтобы жизнь не была темна.

Вот какую светлую, славную жизнь

Подарила нам наша страна.

 

Но фашисты вторглись в нашу страну.

За плечами у них топор.

Они жгут и грабят, ведут войну.

Как их можно терпеть до сих пор!

 

Но фашист наше счастье не отберет,

Я затем и ринулся в бой.

Если я упаду, то лицом вперед,

Чтоб тебя заградить собой.

 

Всею кровью тебя в бою защищу,

Клятву родине дам своей,

И звезду Чулпан на заре отыщу

И опять обрадуюсь ей.

 

Моя кровь не иссякнет в твоей крови,

Дочь, на свет рожденная мной.

Я отдам тебе трепет своей любви,

Чтоб спокойно спать под землей.

 

Разгорайся же ярче и ярким лучом

Отражай волненье мое.

Мне за счастье твое и смерть нипочем,

Я с улыбкой встречу ее.

 

До свиданья, Чулпан! А когда заря

Разгорится над всей страной,

Я к тебе возвращусь, победой горя,

С автоматом своим за спиной.

 

И отец и дочь, обнимемся мы,

И, сквозь слезы смеясь легко,

Мы увидим, как после грозы и тьмы

Ясный день встает высоко.

Муса Джалиль

 

Моей дочери

Дайте ещё попытку — и я буду снова

торчать в кафе «Рафаэлла», нащупывать слово.

Или пылиться мебелью в этом же помещеньи —

если вторая жизнь окажется менее щедрой.

 

Раз ни одно из столетий более не обойдётся

без кофеина и джаза — я стерплю неудобство.

Зато сквозь щели и трещины на лакированном теле

узрю тебя, двадцатилетнюю, в полном цветеньи.

 

Главное, я буду рядом. Запомни: в жизни новейшей

отец твой, вполне вероятно, вернётся в образе вещи —

особенно, если вещи старше тебя и больше.

Держи в голове — они приглядывают за тобою.

 

Ты всё же люби их —

с вещами довольно глупо быть в контрах.

Надеюсь, удержишь в памяти абрис, неясный контур,

когда я всё потеряю, отправившись в путь налегке.

Отсюда — топорные строки на общем для нас языке.

Иосиф Бродский (Перевод В. Куллэ)

 

Первый юбилей Нади

Забилось сердце веселей

И радостью наполнилось,

У Нади первый юбилей —

Три года ей исполнилось.

 

В розетку бабушка кладёт

Клубничное варение,

Как будто снова Новый год,

Такое настроение.

 

Не сразу гости взяли в толк, —

Я прячусь! — что за темочка?

Но за калиткой серый волк,

Его боится девочка!

 

А ветру летнему не лень

Качать, в саду фонарики.

И мама с папой целый день,

Как дети, ходят за руки.

В. Маленко

 

* * *

Я писал, но стих не ладился.

Я отбросил карандаш.

Нарядили дочку в платьице —

Как хорош ребёнок наш!

 

Заливается, беззубая,

И ручонкой машет нам.

Ах ты славная и глупая,

Ах, капризная мадам!

 

Видно, тоже ей понравилось,

Что на ней наряд такой.

От пелёнок ведь избавилась,

Вот и машет нам рукой.

В. Мостовой

 

* * *

Я щекой окна коснулся —

Холод щёку мне ожёг.

Как котёнок, белой шёрсткой

Тёрся о стекло снежок.

 

Тёрся мягко и неслышно.

Фонари пронзали ночь.

Я люблю смотреть и слушать,

Как сопит в кроватке дочь.

 

Подойду, склонюсь над нею,

Ощутив её тепло,

Поцелую…

А снежинки

Тихо трутся о стекло.

В. Мостовой

 

* * *

Дочь вся в маму: и овал лица,

И глаза, и брови — всем взяла.

А вот губы у неё — отца,

Целовать чтоб, как отец, могла.

 

И цветок наш ярко расцветал,

И не зря я — дочь поймёт сама —

Ей в наследство губы передал,

От которых мама без ума.

В. Мостовой

 

* * *

Светлое, как солнце,

В памяти всплывёт:

Горы в дымке, сосны,

Белку дочь зовёт.

 

Постучит орешком

По сосне — стук-стук —

Белочка, не мешкай,

Опустись, из рук

Забери орешек,

И наверх опять…

Что-то реже, реже

Стал я дочь ласкать.

 

Всё дела, всё спешка,

А душа болит.

Молнии усмешка

С губ небес слетит.

 

И проснётся ветер,

Дождь ворвётся в ночь.

Как бы жил на свете,

Если бы не дочь?

В. Мостовой

 

Мамы о дочерях:

 

Дочь

Когда на небо синее

Глаза поднять невмочь,

Тебе в ответ, уныние,

Возникнет слово: дочь.

 

О, чудо светлолицее,

И нежен и высок, —

С какой сравнится птицею

Твой лёгкий голосок!

 

Клянусь — необозримое

Блаженство впереди,

Когда ты спишь, любимая,

Прильнув к моей груди.

 

Тебя держать, бесценная,

Так сладостно рукам.

Не комната — вселенная,

Иду — по облакам.

 

И сердце непомерное

Колышется во мне,

И мир, со всею скверною,

Остался где-то, вне.

 

Мной ничего не сказано,

Я не сумела жить,

Но ты вдвойне обязана,

И ты должна свершить.

 

Быть может мне заранее,

От самых первых дней,

Дано одно призвание —

Стать матерью твоей.

 

В тиши блаженства нашего

Кляну себя: не сглазь!

Мне счастье сгинуть заживо

И знать, что ты сбылась.

М. Петровых

 

* * *

Доченька милая,

солнышко ясное!

Всё для меня

стало в мире

Прекрасным!

С трепетом

ночью дыханье

ловлю.

Я так люблю

свою дочку,

люблю!

 

Пусть в мире

солнышко светит лучистое,

будет твой путь

по-небесному

чистый!

Как я хочу

по прошествии лет

видеть,

что вырос

в семье

Человек!

Н. Медведева

 

Стихи о дочери

 

I

Душная, безлунная

наступила ночь.

Все о сыне думала,

а сказали: «Дочь».

Хорошо мечтается

в белизне палат...

Голубые лампочки

у дверей горят.

Ветер стукнул форточкой,

кисею струя.

Здравствуй, милый сверточек,

доченька моя!

 

Все такое синее,

на столе — цветы.

Думала о сыне я,

а родилась — ты.

Ты прости, непрошеный

ежик сонный мой.

Я тебя, хорошую,

отвезу домой.

Для тебя на коврике

вышита коза,

у тебя, наверное,

синие глаза...

Ну... а если серые —

маме все равно.

Утро твое первое

смотрится в окно.

 

II

Мне с каждым днем милее ты:

все тверже взгляд, все звонче лепет.

Как будто новые черты

рука невидимая лепит.

 

Ночник... И тени на стене...

Мне часто по ночам не спится.

Вот шевельнулись в полусне

твои спокойные ресницы.

 

Ты просыпаешься. И, где б

я ни была, зовешь в испуге.

И пух волос твоих нелеп,

как у нахохленной пичуги.

 

И так похожи на цветы

румянец щек, и мягкость лапок,

и пухлость губ, и милый запах

ребячьей сонной теплоты.

 

III

Ты счета не ведешь годам,

встречая только третье лето.

Твоих мгновений череда

туманом солнечным одета.

 

Уколы маленьких обид

тебя еще не могут ранить,

и огорчений не хранит

твоя ребяческая память.

 

И, милой резвости полна, —

как знать ребенку тяжесть ноши? —

ты слово новое — «война» —

лепечешь, хлопая в ладоши.

 

IV

Вагон бросало и качало.

Молчали все. А вечер гас.

И каждый знал: еще начало,

еще неясный первый час.

 

Казалось мне: за далью алой

гремят грядущие бои...

Но как бессильно я сжимала

ручонки пыльные твои!

 

А после ночь. Без искры света

свершался необычный путь.

Скажи, ответь — ты помнишь это?

И если помнишь — позабудь.

 

Живи, цветам и песням рада,

смеясь, горюя и любя,

а помнить этого не надо:

я буду помнить за тебя.

 

V

Тревога. Грусть. Приходит почтальон —

ни весточки о милом человеке...

А городок метелью занесен

до самых крыш. И, кажется, навеки.

 

Наш новый дом в сугробах под горой,

к нему бежит петлистая дорожка,

в нем есть окно за ледяной корой,

печурка есть, горячая картошка.

 

Есть девочка. Зеленые глаза,

лукавый рот и бантик цвета мака.

Есть девочка. При ней нельзя заплакать,

при ней нельзя о горьком рассказать.

 

Она поймет. С недетской теплотой

ладошки мягкие ко мне на плечи лягут...

Нельзя при ней, при маленькой такой, —

ей рано знать печаль житейских тягот.

 

Я напишу ей буквы на листе,

я нарисую зайчика в тетради.

Я засмеюсь — ее улыбки ради.

Я буду плакать после, в темноте...

 

VI

Суровый год. В траве чернеют щели,

но дни июня ветрено свежи.

Опять шумят разлапистые ели,

и чертят небо легкие стрижи.

 

Орлы сидят за ржавою решеткой,

полуприкрыв окаменелый взгляд.

Кричит павлин, барсук ютится кроткий

среди смешных мохнатых медвежат.

 

Иду с тобой по парку не спеша я,

над нами листьев солнечная дрожь...

Когда-нибудь ты вырастешь большая

и эти строки снова перечтешь.

 

Как взмах крыла, как искра в синем дыме,

они опять пересекут твой путь.

Они тебе покажутся простыми,

далекими, наивными чуть-чуть.

 

И все-таки ты радостно и мило

лукавый свой на миг потупишь взгляд, —

совсем как та, которая ходила

по воскресеньям с мамой в зоосад.

 

VII

А круг все ширится. В него вовлечены

природа, люди, города и войны.

Теперь ей книжки пестрые нужны:

упав, она не говорит, что больно.

 

Не любит слово скучное «нельзя»,

все льнет ко мне, работать мне мешая.

Как выросла! Совсем, совсем большая, —

мы с ней теперь хорошие друзья.

 

Она со мною слушает салюты,

передвигает красные флажки

и, Прут найдя на карте в полминуты,

обводит пальцем ниточку реки.

 

Понятлива, пытлива и упряма.

На многое ответы ей нужны.

Она меня спросила как-то: «Мама,

а было так, что не было войны?»

 

Да. Было так. И будет, будет снова.

Как хорошо тогда нам станет жить!

Ты первое услышанное слово

еще успеешь в жизни позабыть.

В. Тушнова

 

* * *

Уходит день. В углах синее тени.

Бледнеют туч румяные края.

Ко мне, как медвежонок, на колени

карабкается девочка моя.

 

Беру ее, касаюсь шейки тонкой,

откидываю волосы со лба.

Она смеется беззаботно, звонко,

она со мной, храни ее судьба!

 

В такое время нелегко на свете,

и много в жизни сожжено дотла.

Я никогда не думала, что дети

приносят столько мира и тепла.

В. Тушнова

 

* * *

Я тебя вспоминаю солидной и важной,

с толстой мордочкой,

в капоре серого пуха...

Говорила ты басом, немного протяжно.

Отвечала, как правило, вежливо-сухо.

 

Дома ты становилась другою немножко

в полосатой своей бумазейной пижаме,

улыбалась, хихикала, мучила кошку,

приставала с вопросами разными к маме...

 

До чего я порой уставала, бывало,

от несчетных твоих «почему» и «откуда»,

говорила: — А ну, помолчи! —

и не знала,

что жалеть о твоем красноречии буду.

 

Верно, так уж устроено сердце людское.

Мне казалось, я очень нуждаюсь в покое,

а сейчас вот, когда это время далеко,

мне не горестно, нет,

но чуть-чуть одиноко.

 

Иногда мне хотелось бы теплого слова,

иногда мне бы маленькой ласки хотелось.

Но к родителям

юность особо сурова,

ей совсем не к лицу проявлять мягкотелость.

 

У нее есть на все

очень твердые взгляды,

есть на все «почему» и «откуда»

ответы.

Я такой же была...

Так, наверное, надо.

А потом... до чего кратковременно это!

 

Скоро жить начинаем мы как бы сначала;

понимаем, что сложно живется на свете,

что любимых любили мы плохо и мало

и что, в сущности, мы

те же самые дети.

 

Предстают по-другому все наши поступки...

Помню я,

по одной из московских улиц

мама, мама моя

в старой плюшевой шубке

одиноко шагает, слегка сутулясь.

 

Мне догнать бы ее, проводить до трамвая, —

до чего бы, я знаю, была она рада.

Ах, как часто теперь я о ней вспоминаю...

Юность вечно спешит.

Так, наверное, надо?!

В. Тушнова

 

* * *

Как жизнь идёт! У моей дочурки

Уже толстеньких две косы.

Я с ней играю в куклы и в жмурки,

А в вечерние часы

Я рассказываю ей, что козлята

Не слушались мамы-козы.

Вечер тих. Над копной примятой

Летают две стрекозы.

 

Надо спать идти. Уже поздно.

Разгрызая последний орех,

Я спрашиваю её: «Скажи серьёзно,

Кого ты любишь больше всех?»

Свой бантик, похожий на стручочек перца,

Она ухватила, теребя.

И я жду с замиранием сердца,

Чтоб она мне сказала: «Тебя».

В. Инбер

 

Моя девочка

День окончен. Делать нечего.

Вечер снежно-голубой.

Хорошо уютным вечером

Нам беседовать с тобой.

 

Чиж долбит сердито жёрдочку,

Точно клетка коротка;

Кошка высунула мордочку

Из-под тёплого платка.

 

— Завтра, значит, будет праздница?

— Праздник, Жанна, говорят.

— Всё равно, какая разница,

Лишь бы дали шоколад.

 

— Будет всё, мой мальчик маленький,

Будет даже детский бал.

Знаешь: повар в старом валенке

Утром мышку увидал.

 

— Мама, ты всегда проказница:

Я не мальчик. Я же дочь.

— Всё равно, какая разница,

Спи, мой мальчик, скоро ночь.

В. Инбер

 

Наказ дочери

Без ошибок не прожить на свете,

Коль весь век не прозябать в тиши.

Только б, дочка, шли ошибки эти

Не от бедности — от щедрости души.

 

Не беда, что тянешься ко многому:

Плохо, коль не тянет ни к чему.

Не всегда на верную дорогу мы

Сразу пробиваемся сквозь тьму.

 

Но когда пробьешься — не сворачивай

И на помощь маму не зови…

Я хочу, чтоб чистой и удачливой

Ты была в работе и в любви.

 

Если горько вдруг обманет кто-то,

Будет трудно, но переживешь.

Хуже, коль «полюбишь» по расчету

И на сердце приголубишь ложь.

 

Ты не будь жестокой с виноватыми,

А сама виновна — повинись.

Все же люди, а не автоматы мы,

Все же не простая штука — жизнь…

Ю. Друнина

 

Дочери

Скажи мне, детство,

Разве не вчера

Гуляла я в пальтишке до колена?

А нынче дети нашего двора

Меня зовут с почтеньем «мама Лены».

 

И я иду, храня серьезный вид,

С внушительною папкою под мышкой,

А детство рядом быстро семенит,

Похрустывая крепкой кочерыжкой.

Ю. Друнина

 

И будет день, и будет ночь...

И будет день.

И будет ночь.

И у меня родится дочь.

Я дам ей имя

И скажу ей все, что знаю.

Я ей скажу, что мир неплох,

Хотя, быть может, и не «ох!»,

Но что его задумал Бог,

Как самый лучший.

И научу стоять стеной,

И быть натянутой струной,

И взгляды чувствовать спиной —

На всякий случай,

Не доверять хорошим снам,

Плохим стихам, чудным словам…

И сколько б ни было вас там —

Егор Кузьмич, Демьян Фомич, Иван Петрович —

За каждую ее слезу —

Я горло вам перегрызу,

И Бог мне в помощь!

Е. Горбовская

 

Справилась и с этой трудной ношей...

Справилась и с этой трудной ношей

воля непонятная моя.

Вот опять о том, что ты — хороший,

дочери рассказываю я.

 

Дочка рада!

Дочка смотрит в оба.

Ловит слово каждое моё.

Видно, ей давно хотелось, чтобы

был отец

хороший у неё.

 

Только вдруг, как могут только дети,

говорит без страха и стыда:

— Если папа лучше всех на свете,

почему ты грустная всегда?

 

То ли больно, то ли горько стало.

Что я дальше ей сказать должна?

Я сказала: — Просто я устала,

потому что я всегда одна.

 

Дочка брови сдвинула упрямо,

на косичках дрогнули банты.

Подошла ко мне.

Прижалась.

— Мама!

Лучше всех на свете

только ты.

М. Агашина

 

Живая цепочка

Эти ручки кто расцепит,

Чья тяжелая рука?

Их цепочка так легка

Под умильный детский лепет.

 

Кто сплетенные разнимет?

Перед ними каждый — трус!

Эту тяжесть, этот груз

Кто у мамы с шеи снимет?

 

А удастся, — в миг у дочки

Будут капельки в глазах.

Будет девочка в слезах,

Будет мама без цепочки.

 

И умолкнет милый лепет,

Кто-то всхлипнет; скрипнет дверь.

Кто разнимет их теперь

Эти ручки, кто расцепит?

М. Цветаева

 

Ты будешь невинной, тонкой...

Ты будешь невинной, тонкой,

Прелестной — и всем чужой.

Пленительной амазонкой,

Стремительной госпожой.

 

И косы свои, пожалуй,

Ты будешь носить, как шлем,

Ты будешь царицей бала —

И всех молодых поэм.

 

И многих пронзит, царица,

Насмешливый твой клинок,

И всё, что мне — только снится,

Ты будешь иметь у ног.

 

Всё будет тебе покорно,

И все при тебе — тихи.

Ты будешь, как я — бесспорно —

И лучше писать стихи...

 

Но будешь ли ты — кто знает —

Смертельно виски сжимать,

Как их вот сейчас сжимает

Твоя молодая мать.

М. Цветаева

 

Песня дочери

Рыженькую и смешную

дочь баюкая свою,

я дремливую, ночную

колыбельную спою,

 

С парашютной ближней вышки

опустился наземь сон,

под окошками колышет

голубой небесный зонт.

 

Разгорелись в небе звезды,

лучики во все концы;

соколята бредят в гнездах,

а в скворечниках скворцы.

 

Звездной ночью, птичьей ночью

потихоньку брежу я:

«Кем ты будешь, дочка, дочка,

рыженькая ты моя?

 

Будешь ты парашютисткой,

соколенком пролетать:

небо — низко, звезды — близко,

до зари рукой подать!

 

Над зеленым круглым миром

распахнется белый шелк,

скажет маршал Ворошилов:

«Вот спасибо, хорошо!»

 

Старый маршал Ворошилов

скажет: «Ладно, будем знать:

в главный бой тебя решил я

старшим соколом послать».

 

И придешь ты очень гордой,

крикнешь: «Мама, погляди!

Золотой красивый орден,

точно солнце, на груди…»

 

Сокол мой, парашютистка,

спи… не хнычь… время спать…

небо низко,

звезды близко,

до зари рукой подать…

О. Берггольц

 

Майская поэма

(Обращение к дочери)

 

Какая ясность в лицах у детей!

Какая смесь восторга с удивленьем!

И вся земля сияет обновленьем,

Лишь стоит детям потянуться к ней.

 

И снова бродит май из края в край,

С той синевой, с которой нету сладу,

С той утренней пронзительной прохладой,

Летящей испокон из мая в май.

 

Сколь праздничности в майских холодах!

Салюта россыпь в небе яркозвездном...

...Мы были и бледнее, и серьезней,

Рожденные в сороковых годах.

 

Между двух войн,

Как между двух огней,

Меж финской и второю мировою,

Явились мы —

Свидетельство живое

Того, что люди

Ждали мирных дней.

 

Я помню Май —

Тревожный в небо взгляд,

Информбюро нерадостные сводки,

Тряпичной куклы блеклые обмотки

И продуктовых карточек квадрат.

 

И — тишина над городским двором.

И — мальчик,

Умирающий в подвале...

...Ребенок мой,

Ты выжил бы едва ли

голодную весну, в сорок втором.

 

Но помни о былом,

Не как вину

Неси его,

А как пароль тревожный:

И твой отец

От голода

В Поволжье

Мальчонкой трижды опухал в войну.

 

Он сверстников бессчетно хоронил

В земле, не поддававшейся лопатам...

Все, что сумел он пережить когда-то,

Ради тебя тогда он пережил.

 

Ради тебя...

(А самому — семь лет...

Ради тебя...

[В семье — один мужчина.)

Ради тебя...

(Коренья, да мякина,

Да жмых — на завтрак, ужин и обед.)

 

Ради тебя...

(А дома — мать с сестрой.)

(Ради тебя...

Пора бы в школу — не в чем.

Да и писать и не на чем и нечем...)

Ради тебя он выжил той порой.

 

А мне не позабыть:

Москва.

Народ,

Что вдоль кольца Садового теснится.

И пленных немцев сумрачные лица.

Как позабыть сорок четвертый год!

 

Рисунки на газетной полосе

Являли их звериное обличье.

Но, головенку вытянув по-птичьи,

Я в страхе вижу:

Это люди — все.

 

Все — люди.

Как же совместить смогу —

С их видом ту, убийственную славу!

Знай, девочка,

У памяти есть право

Нас окликать на дальнем берегу.

Ты помнишь снимок!

Зоя на снегу...

 

И страшно мне,

Как будто дочь мою

Враги казнят такой же лютой казнью.

Под Вереей.

Под Гжатском

Иль под Вязьмой...

Нет!

Заслоню, прикрою, отстою

От лютых бед.

Огорожу крылом.

Сама пройду босой по всем пожарам,

Но дети пусть живут.

Земному шару

Мы нежность в них

Свою передаем.

 

...И снова бродит май из края в край,

С той синевой, с которой нету сладу,

С той утренней, пронзительной прохладой,

Летящей испокон из Мая в май.

 

И вот он — Май Победы! —

Сколько раз

Мне возвращала явственная память:

флажков и флагов радостная заметь,

улыбки, смех, обрывки громких фраз,

Метущаяся к площади толпа.

И родственность всех тех, кто с нами рядом.

Одна семья.

И общая судьба.

И неделимая на части радость.

 

Ладонь мою сжимает крепко мать.

(За кадром кадр — то бешено, то плавно.)

Сжимает, чтоб меня не потерять,

А мне — пять лет,

И я пекусь о главном:

Увидеть бы салют от стен Кремля!

Или дойти с толпою до Манежа...

Но вот от залпов дрогнула земля.

И слезы мне и маме горло режут.

 

И слезы...

(Я ей неродной была.)

И слезы...

(В детстве не было роднее.)

И слезы...

(Я повинна перед нею —

Как мало возвратила ей тепла!)

 

И слезы...

(О, раскаянье детей!)

И слезы...

(Если б все вернуть однажды...)

и слезы, и улыбки —

Словно каждый

Со всеми тайной делится своей.

 

Но я была причастной в вечер тот

И радости, и грусти, и надеждам.

Я — капля,

Я — ребенок,

Я — народ.

Я, что худа, застенчива, прилежна...

 

О, чувство единенья!

Вместе с ним

Мы прозреваем рано или поздно.

И дышим с ним —

От маленьких до взрослых —

Одним порывом, временем одним.

 

И двери раскрываются в домах,

И взгляды устремляются ко взглядам.

Все общее:

И праздничность в словах,

И сострадание чужим утратам.

 

И тот ломоть, лежащий на столе,

Прикрытый полотняною салфеткой.

И этот май, грядущий по земле,

Чтоб прошуметь черемуховой веткой.

 

Он снова бродит, май, из края в край,

С той синевой, с которой нету сладу,

С той утренней, пронзительной прохладой,

Летящей испокон из мая в май,

 

Летящей через тыщи мирных дней, —

Касающейся нежно обелисков,

Летящей и над кровным, и над близким —-

Над Родиной твоею и моей.

 

Ты, девочка,

Услышь весенний код

В поступках, в настроениях, в причудах.

Ты знаешь ли,

Зачем, куда, откуда

Тебя ведет восьмидесятый год?

 

Четырнадцать.

Вступленье в комсомол.

Подстрижена, худа и длиннонога,

Ты — символ ожиданья,

И дорога

Льнет к дому твоему, к тебе самой.

 

В тебе пока на равных сплетены

Торжественность речей, и вера в сказку,

И детский гонор, и потребность в ласке,

И яростная жажда новизны.

 

И ты робеешь пред своей судьбой,

Присматриваясь пристальнее к людям,

Болезненно боясь, что кто-то будет

Несправедлив с подросшею — с тобой.

Что с прочими путями путь твой схож...

Мне все знакомо.

Все со мною было:

И я когда-то в ожиданье стыла,

И я бежала под весенний дождь.

 

И я...

И я...

Ты собственной судьбой

Откроешь счет падениям и взлетам.

И я с тобой дойду до поворота.

Остановлюсь. Махну тебе рукой.

 

— А дальше! — обернешься ты, бледна.

— А дальше!

(И меня страшили дали...)

— А дальше?

(И меня ветра пугали...)

— А дальше ты должна идти одна —

 

Туда, где бродит май из края в край,

С той синевой, с которой нету сладу,

С той утренней, пронзительной прохладой,

Летящей испокон из мая в май.

 

А я махну тебе рукой,

А я

Любовь свою пошлю вслед за тобою.

И ты, ведомая моей любовью,

Крылатой станешь, девочка моя.

 

Тревога. Боль. Любовь. —

Когда-нибудь

Незримо за спиной твоей растаю.

И девочка иная, подрастая, —

«А дальше» — вздрогнет,

Твой продолжив путь.

 

И я ее узнаю по следам...

И я над вами облаком спокойным

Качнусь,

Уйду за горизонт,

Но войнам —

Я все же вас обеих не отдам!

Т. Кузовлева

 

Доченьке в день ангела

«Ангел мой, пойдём со мной,

Ты — впереди, я — за тобой».

 

Будет так — нечаянной отрадой —

Приглядишься — солнечность вдали.

Разольётся грусть, но будто рядом —

Нежный лик в серебряной пыли.

 

Будет так — забавы да заботы,

Да людские возгласы кругом.

Безмятежность сладкою дремотой

Тихой ночью в твой восходит дом.

 

Выйдет день — примеривай маршруты,

Ангел молча встанет за плечо.

И в макушку — будет так — как будто

За меня целует горячо.

С. Размыслович

 

* * *

Сшейте доченьке новое платье,

Чтобы быть бы мне с нею в ладу.

Чтобы шлейф развевался бы счастьем,

Лучшей птицей в весеннем саду.

 

Разукрасьте подол кружевами, —

Как у берега пенный прибой.

А любовь мою вшейте цветами

Нежно-нежно под цвет голубой.

 

Приколите атласную брошку —

Из рубиновых слов дорогих.

И подвески на лиф понарошку,

Из блестящих слезинок моих.

 

Улыбаясь, печали не зная,

Под весеннюю трель соловья,

Светлым облаком высь покоряя,

Улетает родная моя.

 

Хоть разлука тоскою изгложет,

Я веселую песню спою.

А в корсет, на булавке, быть может,

Я ей сердце своё приколю.

С. Размыслович

 

* * *

Закружился бантами сентябрь

В суматохе праздничного дня.

А на сердце у меня — февраль —

Дочь уходит в школу.

От меня.

 

Дочь уходит в свой последний класс.

За руку, как прежде, провожу.

И в последний, как и в первый раз,

О своих тревогах не скажу.

 

Не скажу, что десять лет звенит

Ожиданьем тягостным звонок.

Отголоском прошлого летит

Каждый год, как истины урок.

 

Не скажу, что каждым сентябрем

Гложет сердце расставанья час.

А каштаны в вальсе золотом

Помнят, как пришли мы в первый класс.

 

Помнят, как несмело на порог

За руку со старшими ушла.

Помнят дни волнений и тревог,

Знают, как удача здесь нашла.

 

Праздничные банты — не к лицу,

Дочь моя — уже мадемуазель.

Но не скрыть волнения отцу —

Кружит вихрем жизни карусель.

 

А слеза предательски блестит,

И молюсь я, как у алтаря —

Пусть благословеньем освятит

Первое в последнем сентября.

 

Девочка несмелая — точь-в-точь —

С шариком в листе календаря...

Снова повзрослеет чья-то дочь

Первого

в последнем

сентября.

С. Размыслович

 

Единственной моей

Ты такая гордая сегодня.

Можешь даже ранить невзначай.

Не забудь, что я с тобою рядом...

Иногда улыбкой привечай.

 

Ты такая светлая сегодня.

Мимоходом затмеваешь свет.

Не забудь, что в образе лучистом

Я хочу и свой оставить след.

 

Ты такая яркая сегодня —

Освещаешь бликом все вокруг.

Не забудь, что яркими цветами

Моя тень раскрашивается вдруг.

 

Ты такая меткая сегодня.

Попадаешь словом точно в слог.

Ты пойми, что истину живую

Я всегда читаю между строк.

 

Ты такая нежная сегодня.

Будто бы при встрече в первый раз.

Не забудь, признания простые

Я тогда вписала в свой рассказ.

 

Ты такая жаркая сегодня,

Прямо искры сыплют из огня.

Только странный холодок по коже...

Как же ты похожа

На меня.

 

Я такая грустная сегодня.

Отчего-то в сердце все больней.

Оттого, что гордую такую

Я люблю тебя еще сильней.

С. Размыслович

 

Доченьке

А я тоскую без тебя

Я так тоскую...

Что перед сном тебя опять

Не поцелую.

Что пожелать я не смогу

Спокойной ночи,

Сегодня чаю не попить

С любимой дочей...

 

А я желаю для тебя

Я так желаю,

Дороги светлой и прямой,

Я угадаю.

Чтоб от печали никогда

Не наклониться

Я буду в комнате твоей

Всегда молиться.

 

А я болею за тебя,

Я так болею.

Вот потому я никогда

Не постарею.

Вот потому я никогда

Не вижу смысла,

Что говорят мне — жизнь одна...

Дочь — больше жизни.

 

А я поправлюсь для тебя,

Совсем поправлюсь,

Но только больше никому

Уж не представлюсь.

Но только больше никому

Уж не поверю.

Я буду ждать тебя всегда

У нашей двери...

 

И мне любовь твоя опять

Согреет душу.

Я перед летнею грозой

Уже не струшу!

С. Размыслович

 

Последнее лето детства

Последнее лето детства

Тебя ожиданьем мучит.

И мама, с тревогой вечной,

Опять тебя жизни учит.

 

А ты достаешь из полок

Забытую фотопленку,

И смотришь на яркий всполох

Глазами того ребенка.

 

Смеешься его улыбкой,

И плачешь его слезами.

И веришь в его приметы,

Что жили так долго с нами.

 

Уж все перечитаны книжки.

Романы — да так, с неохотой,

Заброшен печальный мишка,

Но снова незримое что-то

 

Задержит твое сознанье,

Поманит тебя рукою...

Услышит твое дыханье,

Но вдаль не пойдет с тобою.

 

Оно взгрустнет с фотографий

Неизмеримо тонко.

Так детство твое прощалось

Глазами того ребенка.

 

В коробку ты сложишь платья,

Что шили мы так искусно.

Теперь уж не те занятья,

Теперь уж другие вкусы.

 

Уже безрассудны песни,

Игриво-приятны звезды,

Тебе комплименты лестны.

И можно ложиться поздно...

 

Однажды в багряный вечер

Ты вдруг загрустишь тихонько —

Знать, юность спешит на встречу

С глазами того ребенка.

 

Уже не пугает полдень,

Но все же никак не согреться.

Под тихим дождем уходит

Последнее лето детства.

С. Размыслович

 

Весенний день кружится в синеве...

Весенний день кружится в синеве

В честь праздника, который год подряд.

Задорный луч запутался в листве

Каштанов, приглашённых на парад.

 

Ты свысока глядишь на дошколят,

И брата подбодришь: «Смелее будь!»

Тревожный взмах ресниц — в четвёртый ряд,

Где мама тихо шепчет: «В добрый путь!»

 

Перевернешь последний школьный лист,

Отбросив все сомнения в душе.

И только на обложке — свят и чист —

Остался класс. В предложном падеже.

 

Уже в прошедшем — тесты, дневники,

И имена твоих учителей.

С которыми — вчера — ученики

В таланты вырастали из детей.

 

Ты упорхнёшь из этих светлых стен

Как облако, свободная теперь.

Но вспомнишь ты не раз, как с этих сцен

Сентябрь уходил за эту дверь.

 

Настал финал. Забыт «Война и мир».

Изучен Чацкий в «Горе от ума».

Перебирая звуками клавир,

Историю ты сделаешь сама.

 

Вздох облегченья — взгляд на логарифм.

Но множество известных аксиом

И в картах географий четкий ритм

Тебе предстанут новым рубежом.

 

Иди вперёд! Взрослей за шагом шаг!

Не дрогни, не теряйся, не стони!

Путь освещая и желая благ,

Горят родные школьные огни.

 

Звенит звонок, который год подряд

Последний в ученической судьбе.

Ты только не смотри в четвёртый ряд,

Где мама тихо плачет о тебе...

С. Размыслович

 

Зов души...

Был малышки голос — беззаботен,

Зов души — подобен кораблю.

— Ты чего звонишь? Я на работе!

— Мамочка, я так тебя люблю!

 

— Это все? Тогда пока, до встречи,

Говорить мне больше не с руки!

 

...Женщина седая в этот вечер

Тихо умирала от тоски.

Выцветшая старая косынка,

Вспоминаний тягостный узор...

 

— Мамочка, закончилась пластинка!

— Знаешь, хватит слушать этот вздор,

Занялась-ка лучше бы делами,

Видишь, маме некогда присесть!

 

— Мамочка, а можно Гриша с нами,

Ему дома нечего поесть?

 

— Вот ещё, ну что за эгоистка,

Прибираться после — мне одной?

Мама Гриши — та ещё артистка

Пусть наш дом обходит стороной!

 

— Мамочка, смотри, какой котёнок

Заблудился ночью у дверей...

— Ну зачем, несносный ты ребёнок,

Выбрось вон и руки мой скорей!

 

...Девочка, уставшая под вечер,

На кровать забравшись неспеша,

Обнимала мишку, как на свете

Мамой став, качала б малыша.

 

И мечтала вырасти большою,

Чтобы дочку милую родить,

И везде и всюду с ней одною

Обо всём на свете говорить...

 

Годы шли, в успехах и заботе.

Сердца боль — подобна кораблю.

— Ты чего звонишь? Я на работе...

— Доченька, я так тебя люблю!

 

— Это все? Тогда пока, до встречи,

Говорить мне больше не с руки.

 

Мама постаревшая, под вечер

Плакала от горя и тоски...

С. Размыслович

 

* * *

Богом данная жизнь…

Дочка спит безмятежно…

Осторожно держи.

Осторожно — и нежно.

 

Как подарок с небес,

Всех сокровищ дороже,

Бог доверил тебе

Жизнь — сокровище Божье.

 

Очень тонкая нить…

Очень слабый росточек…

Трудно матерью быть.

Полюби свою дочку.

 

Ей себя подари,

Свою строгость и ласку,

О благом говори,

Мир открой в ярких красках.

 

Что её в жизни ждёт?

Кто сегодня ответит?

Пусть на радость растёт

И пусть тянется к свету.

 

Дочка, доченька, дочь…

Богом данное чудо…

Постарайся помочь,

Если трудно ей будет.

 

Жизни новый росток —

В материнских ладонях,

Превратится в цветок,

Зло его пусть не тронет.

 

Но сберечь, сохранить

Мать ребёнка не может.

Бога нужно просить.

Бог тебе да поможет…

Л. Васенина

 

* * *

Взрослая дочь — гордость матери каждой,

Как было сложно, лишь ей и известно,

В волнении ныла душа не однажды,

Если случалось вдруг что-то с принцессой.

 

Взрослая дочь — это наша награда

За долгие ночи без сна и покоя.

В прошлом — тетради, оценки, наряды,

Экзамены, платье её выпускное.

 

Взрослая дочь — бесконечна тревога,

Ей предстоит теперь жизни учиться.

Пусть будет ровной и светлой дорога,

Что бы в пути дочке не оступиться.

 

Взрослая дочь — это счастье и радость,

Птицы в душе и тюльпанов цветенье!

Пусть исполняется всё, что мечталось

Дочери взрослой моей в День Рождения!

А. Бивол

 

Моя взрослая дочь…

И нет, будто ни края, ни донышка

У любви материнской,

Навсегда она в сердце вошла…

Долгожданным был сын,

Ну, а ты же нечаянным солнышком

Над судьбою моей

Словно светлая радость взошла.

 

Ты сама уже мама,

Знаешь, как сердце комом сжимается

В беспокойстве за жизнь,

Что сопит у тебя на руках,

И ночами не спишь,

От бессилья беспомощно маешься,

Когда плачет дитя,

Когда боль в его ясных глазах.

 

Мне б тебя не пустить,

Удержать, чтобы слезы не тратить мне,

Чтобы мысли худые

По ночам в мои сны не ползли.

Мне б тебя не отдать…

Но нет права такого у матери,

Есть лишь право молить,

Чтоб своё счастье дети нашли.

 

Будет всё хорошо,

И все правильно выбраны стрелочки,

Хватит сил у тебя

Пережить всё и всё превозмочь.

И когда-нибудь ты,

Как и я, своей выросшей девочке

Скажешь: «Как я люблю

и горжусь тобой, взрослая дочь!»

А. Опарина

 

* * *

Крылышки расправила давно,

Сильной стала и красивой птицей,

Пусть в твоё уютное окно

Только радость светлая стучится.

 

В жизни ничего нет навсегда —

Слава Богу, это понимаешь,

И, надеюсь, лучшие года

Ты на ерунду не разменяешь.

 

Будут и проблемы впереди…

Что желать какого-нибудь чуда,

Береги, что есть, трудись, не жди,

Счастье не приходит ниоткуда.

 

Но не мне тебя уже учить,

Доченька моя, скорей напротив,

Ты уже подскажешь, как же быть,

Если что не ладится в полёте.

 

Так лети! Пусть небо над тобой

Распахнётся широко и нежно

Всей своей лазурью голубой,

Воплощая главные надежды!

А. Опарина

 

* * *

Светятся солнышком глазки любимые,

Голос звенит ручейком.

Мамино счастье — родное и милое —

Вновь озарило мой дом.

 

Как я люблю, когда ты улыбаешься,

С радостью смотришь на мир.

Быстро растёшь и, конечно, меняешься,

В годы сливаются дни.

 

Скоро уедешь… Другими дорогами

Жизнь устремится к мечте.

Лишь бы тебя темнота не затронула,

Не попадались не те.

 

Лишь бы попутчики были хорошими,

Лишь бы не гасла душа,

Лишь бы не сдуло ветрами дорожными

Ни доброты, ни плаща.

 

Счастье моё, будь, пожалуйста, счастлива,

Не сомневайся в себе!

Сможешь. Пройдёшь. Будь любима и ласкова.

Пусть в твоей долгой судьбе

 

Будет побольше друзей и доверия,

Честных, достойных побед,

Искры, мечты, путешествий и веры.

Счастья тебе, мой свет!

А. Островская

 

Взрослая дочь

Взрослая дочь. Удивительно даже!

Добрый советчик, подруга, судья...

В чем-то поможет и что-то подскажет,

Нежной улыбкой согреет сполна.

 

Просто комфортно. По-детски спокойно,

Счастье безмерное — я не одна!

Есть те минуты, когда слишком больно,

И из-под ног убегает земля!

 

Взрослая дочь! Ты почувствуешь, знаю —

Протянешь мне руку, подставишь плечо!

Голос родной: «Я тебя понимаю!»

Ну что в этой жизни мне нужно еще!

 

Наверное, в этом и есть мое счастье!

Безграничная связь и желанье помочь...

А что-то не так — разрываться на части,

Чтоб в счастье была моя взрослая дочь!

М. Волнорезова

 

Мои взрослые дочери...

Мои взрослые дочери, с чистой нежною кожей,

Мои девочки хрупкие, с тонкой линией рук;

Вы такие другие...на меня не похожие,

С удивлением радостным понимаю я вдруг.

 

Через сны и бессонницы бьётся пульс мой тревожно:

Пусть вас горе минует, не коснётся вас зло.

Но от сложностей жизни уберечь невозможно,

И я только молюсь...чтобы вам повезло.

 

Всё сумеете сами вы, и теперь ваша очередь!

Одна малая схожесть мне с годами видней:

Мои девочки нежные, мои взрослые дочери,

Вы такие же сильные, может даже...сильней.

Н. Камаева

 

Вот и выросла уже моя дочь

 

«Мне достаточно свободы

внутренней,

Внешней не бывает никогда, —

И сквозь снег просеиваю утренний

Все мои ушедшие года».

И. Лиснянская

 

«Мной ничего не сказано,

Я не сумела жить,

Но ты вдвойне обязана,

И ты должна свершить».

М. Петровых

 

Вот и выросла уже моя дочь,

Незаметно для меня, просто так.

Пробежали дни за днём

быстро прочь,

Я забыла, не спала ночью как.

 

Повзрослела, и уже больше нет

Ничего, что помню в ней

только я,

И былых когда-то тех

детских черт,

Что остались лишь в душе у меня.

 

Беззаботной её жизнь не была,

Ей несладко очень

в детстве пришлось.

Я другого детства дать не могла,

Я хотела, но никак не моглось.

 

Что же будет впереди

в жизни с ней?

Что же в будущем её ещё ждёт?

Сколько будет впереди

трудных дней,

Преисполненных тревог и забот?

 

Я хочу, чтобы она, как не я,

Свою жизнь не растеряла —

нашла.

И была бы с нею рядом семья,

Чтоб неплохо шли иные дела.

 

Вот и выросла уже моя дочь.

Ну, а мне уже пора на покой.

Прогоню я думы горькие прочь,

Я довольна и такою судьбой.

М. Лебедева

 

* * *

Когда меня не будет на земле,

Когда помочь советом не смогу,

Ты, дочь моя, в безмолвной тишине

Прочти оставленную заповедь мою…

 

Отбрасывать ты книгу не спеши,

В сердцах вздыхая, — мир сейчас иной.

Её страницы — часть моей души…

Не уходи, поговори со мной…

 

Не говори, что мир уже не тот,

Что даже друг хорошего не помнит…

Зерно ухоженно, всё же прорастёт

И колоски до краешка наполнит…

 

Не думай о плохом ты никогда,

Ведь жизни путь — не райская дорога.

Бывают неудачи иногда,

За ночью — день, за солнцем — непогода.

 

Обид мешок нести не торопись,

Тебе их жизнь сама нагрузит много…

Коль труден путь, попробуй улыбнись,

И сразу станет веселей дорога.

 

Ты за богатством в мире не гонись,

В загробном мире их не подытожишь.

Ты золотом души своей гордись,

Я знаю, ты хорошая и сможешь.

 

Пусть дом твой будет — гаванью тепла,

Причалом счастья и друзьями полон,

Тогда не будешь в жизни ты одна,

Любимая, слова мои запомни…

 

Своим ты счастьем поделись с людьми,

Они тебе добром ответят тоже.

Стань маяком для созданной семьи…

Я верю, ты хорошая, ты можешь.

 

А станешь мамой — тысяча хлопот,

Пусть детский смех по комнатам несётся,

Как птица деткам гнёзда вьёт,

Так и тебе, любимая придётся…

 

В семейной жизни не всегда легко.

К своим ошибкам относись построже…

И за твоё терпенье и добро

Всевышний счастьем пусть тебе поможет.

Л. Сабеева

 

* * *

Милая дочка, крошка моя,

Солнца ясней троекратно,

Если забросит в любые края,

Ты возвращайся обратно.

 

Просто без дочки скучно втройне,

Просто тоска подступила,

Ну и по-женски некому мне

Вылить, что я накопила.

 

В дочке заложена женская суть,

Женская логика тоже,

Просто без доченьки трудно чуть-чуть,

Мы друг без друга не можем!

О. Варникова

 

Колыбельная для дочки

Заглянула ночь в окошко.

Дочка спит. Мурлычет кошка.

У кроватки я стою.

Спи, мой ангел долгожданный,

Нежный, розовый, желанный.

Как же я тебя люблю!

 

Спи, дочурочка родная.

Пусть минует доля злая.

За тебя молю.

Трону локон твой легонько.

Спи, а я тебе тихонько

Песню напою…

 

Где-то далеко-далёко

Есть овражек неглубокий.

В нем черемуха цветет.

Шепчутся дубы в лесочке.

Там зайчиха-мама дочке

Колыбельную поёт:

 

«Спи, зайчонок мой пушистый.

Я тебе во сне душистом

Сказку подарю.

Спит вчерашний теплый дождик

Спит твой друг колючий ёжик.

Баюшки-баю…»

 

Где-то глубокО-глубОко,

Там, где прячется осока

И камыш стрелой растет,

Под горбатым под мосточком

Рыба-мама песню дочке

Колыбельную поёт:

 

«Спи, моя златая рыбка.

Волны будто бы на скрипке

Катят песнь свою.

Убаюкивают нежно

Сон кувшинок безмятежный.

Баюшки-баю…»

 

Где-то высокО-высОко

Там, где просинь с поволокой

По-над облаком плывет.

В синеве бездонной ночки

Мама-звёздочка для дочки

Колыбельную поёт:

 

«Спи, мой огонёк лучистый

Месяц вышел серебристый

Погасить зарю.

Бисер выложил беспечно

Через небо тропкой млечной.

Баюшки-баю…»

 

Заглянула ночь в окошко.

Дочка спит. Мурлычет кошка.

Е. Баишева

 

Я сегодня дочку родила

Я сегодня дочку родила…

Вместе с ней мы встретили зарю!

Слишком долго я ее ждала,

Небеса за все благодарю!

 

Первый крик раскинувшей ручонки

Прозвучал в больничной тишине.

«Девочка… красавица-девчонка», —

Улыбнувшись, врач сказала мне.

 

Я лежу, не в силах шевелиться,

Тяжким оказался бабий «труд»,

Лишь слеза скатилась по ресницам —

Юленькою пусть ее зовут!

 

Ночь… Сопит дочурка сладко,

Сон ее ничто не потревожит,

И молюсь я у ее кроватки:

«Пусть она счастливой будет, Боже…»

О. Мон

 

У меня родилась дочка

У меня родилась дочка,

Нежный, добрый ангелок.

Появилась эта крошка,

Словно аленький цветок.

 

Появился этот ангел

В день и час, как бог велел,

И назло шальным ненастьям

Улыбнулось счастье мне.

 

Это счастье так прекрасно,

Нелегко его достичь.

Всю любовь, терпение, ласку

В жизнь свою дано нести…

А. Белина

 

Молитва о дочери

я бы её ни на шаг, ни на вздох —

от себя.

если ты есть, защити её Бог —

ты судья.

 

не застилай чернотой её дней —

пощади.

хватит для скорби — сердечной моей

площади.

 

милостив будь: разведи сонм всех бед

в стороны,

чтоб никогда не глядели вослед

вороны.

 

хочешь, меня в облака унеси

радугой,

только её сохрани и спаси,

праведный.

Т. Керстен

 

* * *

Девочке три, она едет у папы на шее.

Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу.

Папа не верит, что скоро она повзрослеет.

Папа готов воплощать в жизнь любые капризы.

 

Девочке шесть, на коленках у папы удобно.

Он подарил ей щенка и большую конфету.

Папа колючий, как ёж, и как мишка огромный.

Папа умеет и знает вообще всё на свете.

 

Девочке десять, и ей захотелось помаду.

Сперла у мамы, накрасила розовым губы.

Папа ругался, кричал, что так делать не надо.

Папа умеет бывать и сердитым, и грубым.

 

Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела.

В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане.

Папа вчера предложил покататься на шее.

Девочка фыркнула: ты же не выдержишь, старый.

 

Девочка курит в окно и отрезала чёлку.

Девочка хочет тату и в Египет с подружкой.

Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку.

Девочке это давно совершенно не нужно.

 

Девочке двадцать, она ночевала не дома.

Папа звонил раз пятьсот, или может быть больше.

Девочка не подходила всю ночь к телефону.

Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью.

 

Утром приехала, папа кричал и ругался.

Девочка злилась в ответ и кидалась вещами.

Девочка взрослая, так говорит ее паспорт.

Девочка может бывать, где захочет, ночами.

 

Девочка замужем, видится с папой нечасто.

Папа седой, подарил ей большую конфету.

Папа сегодня немножечко плакал от счастья:

дочка сказала, что он превращается в деда.

 

Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею.

Хочется ёлку, конфету и розовый бантик.

Девочка видит, как мама и папа стареют.

В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик.

 

Девочка очень устала и плачет ночами.

Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке.

Девочка хочет хоть на день вернуться в начало,

девочка хочет домой, хочет к папе на ручки.

 

Девочка-женщина с красной помадой и лаком.

Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы.

Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал.

В ночь увезли на карете в больницу их маму.

 

Мама поправилась, девочка ходит по кухне.

Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким.

Девочка знает, что всё обязательно рухнет.

Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки

в мир, где умеют назад поворачивать время.

Где исполняются влёт все мечты и капризы.

 

...Где она едет, как в детстве, у папы на шее,

и ей всё видно совсем по-другому, чем снизу.

М. Матросова

 

Три мамы

Танюша под вечер с гулянья пришла

И куклу спросила:

— Как, дочка, дела?

Опять ты залезла под стол, непоседа?

Опять просидела весь день без обеда?

С этими дочками — просто беда,

Скоро ты будешь, как спичка, худа!

Иди-ка обедать, вертушка,

Сегодня к обеду ватрушка.

 

Танюшина мама с работы пришла

И Таню спросила:

— Как, дочка, дела?

Опять заигралась, наверно, в саду,

Опять ухитрилась забыть про еду?

«Обедать!» — кричала бабуся сто раз,

А ты отвечала:

«Сейчас!» да «Сейчас!»

С этими дочками — просто беда,

Скоро ты будешь, как спичка, худа!

Иди-ка обедать, вертушка,

Сегодня к обеду ватрушка.

 

Тут бабушка, мамина мама, пришла

И маму спросила:

— Как, дочка, дела?

Наверно, в больнице за целые сутки

Опять для еды не нашла ни минутки.

А вечером сунула в рот

Сухой бутерброд?

Нельзя же сидеть целый день без обеда.

Уж доктором стала, а всё — непоседа!

С этими дочками — просто беда,

Скоро ты будешь, как спичка, худа!

Иди-ка обедать, вертушка,

Сегодня к обеду ватрушка.

 

Три мамы в столовой сидят,

Три мамы на дочек глядят.

Что с дочками сделать упрямыми?

Ох, как не просто быть мамами!

Е. Серова

 

Разговор с дочкой

— Мне не хватает теплоты, —

Она сказала дочке.

Дочь удивилась: — Мерзнешь ты

И в летние денечки?

 

— Ты не поймешь, еще мала, —

Вздохнула мать устало.

А дочь кричит: — Я поняла! —

И тащит одеяло.

А. Барто

 

Вот какая мама

Мама песню напевала,

Одевала дочку,

Одевала-надевала

Белую сорочку.

Белая сорочка

Тоненькая строчка.

 

Мама песенку тянула,

Обувала дочку,

По резинке пристегнула

К каждому чулочку.

Светлые чулочки

На ногах у дочки.

 

Мама песенку допела,

Мама девочку одела:

Платье красное в горошках,

Туфли новые на ножках…

 

Вот как мама угодила —

К маю дочку нарядила.

Вот какая мама —

Золотая прямо!

Е. Благинина

 

Баю-баю-баиньки

Баю-баю-баиньки,

Прискакали заиньки:

— Спит ли ваша девочка,

Девочка-припевочка?

Уходите, заиньки,

Не мешайте баиньки!

 

Люли-люли-люленьки,

Прилетели гуленьки:

— Спит ли ваша девочка,

Девочка-припевочка?

 

Улетайте, гуленьки,

Дайте спать дочуленьке!

Завтра встанет солнышко,

Встанет и Аленушка.

 

Будет солнце греть,

Будет дочка петь.

Целый день «уа-уа»,

Полюбуйтесь, какова!

Е. Благинина

 

Доченька проснулась

Доченька проснулась,

Сладко потянулась,

Побежала, побежала

Да и улыбнулась.

 

Сердце бьётся шибко.

Ах ты моя рыбка!

До чего же дорога

Мне твоя улыбка!

Е. Благинина

 

* * *

Чёлка, глазки, ноготочки,

Щёчки розовый атлАс…

От моей тряпичной дочки

Отвести не могут глаз!

 

Есть у дочки погремушки

И пустышки — целых три!

Пристают ко мне подружки:

«Подари» да «подари»!

 

А взамен несут посуду,

Мячик, зеркальце, лото…

Но меняться я не буду!

Никогда! И ни за что!

 

Есть один закон на свете,

Всем бы выучить его,

Он гласит:

«Для мамы дети

Драгоценнее всего!»

Н. Карпова (Тётушка Ау)

 

Песни:

 

Взрослые дочери

Музыка: О. Фельцман

Исп.: М. Кристалинская, О. Воронец, В. Толкунова

 

Дочери, дочери,

Взрослые дочери,

Выросли вы невзначай.

В детстве вам матери

Счастье пророчили,

Прочь отводили печаль.

Дочери, дочери,

Взрослые дочери,

Выросли вы невзначай.

 

Только бы не были

Вы одинокими

После разлук и утрат.

Часто мужчины вас

Любят нестрогими,

В жены — лишь строгих хотят.

Только бы не были

Вы одинокими

После разлук и утрат.

 

Дочери, дочери

Взрослые дочери,

Нежим мы вас, как детей, —

Только бы жили вы,

Взрослые дочери,

Лучше своих матерей!

Дочери, дочери,

Взрослые дочери,

Нежим мы вас, как детей.

 

Нас наша молодость

В годы военные

Долго ждала, заждалась,

Может, поэтому

Очень нам хочется

Видеть счастливыми вас.

Дочери, дочери,

Очень нам хочется

Видеть счастливыми вас.

Н. Доризо

 

Мужская колыбельная

Музыка: В. Жубинская

Исп.: Р. Ибрагимов

 

Далеко до северных сияний,

до зеленых солнечных дорог,

Ты лежишь на папином диване,

В основном пока что поперек.

 

Ждать нам больше некого —

Мама, ты да я.

Спи, моя молекула,

Зоренька моя.

 

Кулачки коротенькие сжаты,

Вскинуты как два карандаша.

До чего смешна и хороша ты.

Нами утвержденная душа.

 

Не спеши пока в походы и полеты.

Спи пока в домашней тишине.

Потому что спать — твоя работа,

Потому что ты растешь во сне.

 

Ждать нам больше некого —

Мама, ты да я.

Спи, моя молекула,

Зоренька моя.

Л. Ошанин

 

Дочка

Музыка: Э. Колмановский

 

Сколько их на свете одиночек,

Поседевших в горе матерей,

Любящих своих нарядных дочек

Всей мечтой несбывшейся своей!

 

Всей своею женскою бедою,

Той, что невозможно позабыть.

Матери с удачливой судьбою

Дочерей не могут так любить.

 

Жизнь, она должна быть справедливой,

Пусть когда-то счастьем обошла.

Дочка, дочка,

Будь хоть ты счастливой,

Если мать счастливой не была.

 

Что от жизни ей теперь осталось?

Лишь твоя судьба в ее судьбе.

Будь счастливой.

Это ей под старость,

Может быть, нужнее, чем тебе.

Н. Доризо

 

Дочурка

Музыка: Р. Гольдина

Исп.: В. Трошин

 

Злится вьюга, всю ночь не смолкая,

За окном замело все пути.

Ты в кроватке лежишь, дорогая,

Крепко мишку прижавши к груди.

Сон глаза твои смыкает.

А зима поёт в трубе.

Сколько радости мне доставляет,

Здесь на фронте мечтать о тебе!

 

Любимая, далёкая

Дочурка черноокая!

Крепко мишку укрой,

Скоро кончится бой —

Твой отец вернётся домой.

 

На далёких походных привалах,

И в суровых бессонных ночах,

Ты всегда предо мною вставала

С этим плюшевым мишкой в руках.

И ночной порой угрюмой

Становилось мне теплей.

Как приятно мне было подумать,

Что ты дремлешь в кроватке своей.

 

Я войду в эту комнату нашу,

И с улыбкой склонюсь над тобой.

Твои мягкие косы поглажу

Этой жёсткой солдатской рукой.

Детский сон твой не нарушу,

И тебя не разбужу.

Лишь всю ночь до утра, Танюша,

У кровати твоей посижу…

Н. Доризо

 

Доченька

Музыка: И. Грибулина

Исп.: И. Кобзон

 

Уходит девочка к другому,

Он не соперник мне, но всё же.

Уходит девочка из дома,

На даму взрослую похожа.

И куклы те, что я дарил ей,

Остались без хозяйки юной.

И те слова, что говорил ей,

Упали вздохом семиструнным.

 

Я тебя люблю, доченька,

За тебя молюсь, доченька,

За тебя боюсь, доченька,

Как ты там без меня?

Счастлива же будь, доченька,

И удачлива, доченька.

За твою любовь, доченька,

Пью сегодня до дна.

 

Домой я поздно возвращался,

А ты спала в своей кроватке,

И исчезала вмиг усталость,

Когда глядел на сон твой сладкий.

Из детских платьев вырастая,

Ты часто ссоры затевала,

Но я, как лёд весенний, таял,

Когда меня ты целовала.

 

Я тебя люблю, доченька,

За тебя молюсь, доченька,

За тебя боюсь, доченька,

Как ты там без меня?

Счастлива же будь, доченька,

И удачлива, доченька.

За твою любовь, доченька,

Пью сегодня до дна.

 

Всё повторяется на свете,

Не изменяется с годами.

От нас уходят наши дети,

Когда-то было так и с нами.

Дай, Бог, им горя не увидеть,

Живя в душе с мечтой заветной.

Дай, Бог, друг друга не обидеть,

Храня любовь свою и верность.

 

Я тебя люблю, доченька,

За тебя молюсь, доченька,

За тебя боюсь, доченька,

Как ты там без меня?

Счастлива же будь, доченька,

И удачлива, доченька.

За твою любовь, доченька,

Пью сегодня до дна.

И. Грибулина

 

Доченька моя

Музыка: А. Савченко

Исп.: А. Пугачёва, К. Орбакайте

 

У тебя для грусти нет причины,

В зеркало так часто не глядись.

Замирают вслед тебе мужчины,

Если мне не веришь — оглянись.

 

А ты опять вздыхаешь,

Печаль в глазах тая,

Какая ж ты смешная,

Девочка моя.

Как будто что-то знаешь,

Чего не знаю я,

Какая ж молодая

Ты, доченька моя.

 

Посмотри-ка на свои ладони,

Ясно ж всё, гадалок не зови.

Это ангел нам не посторонний

Начертил там линию любви.

 

А ты опять вздыхаешь,

Печаль в глазах тая,

Какая ж ты смешная,

Девочка моя.

Как будто что-то знаешь,

Чего не знаю я,

Какая ж молодая

Ты, доченька моя.

 

Мы с тобой уедем этим летом

В город, где магнолии цветут.

Я раскрою все свои секреты,

Только ты потом их не забудь!

 

А ты опять вздыхаешь,

Печаль в глазах тая,

Какая ж ты смешная,

Девочка моя.

Как будто что-то знаешь,

Чего не знаю я,

Какая ж молодая

Ты, доченька моя...

Л. Рубальская

 

Ты моя дочь

Музыка: И. Брылин

Исп.: Валерия и Анна Шульгина

 

(Валерия)

Если бы я рисовала мир,

Ты была бы, самой счастливой!

Знаешь, он так бы тебя любил,

Даже больше, чем ты просила.

Я бы хотела в глазах твоих

Только радость, чистую видеть,

Чтобы ни люди, ни дожди

Не могли бы тебя обидеть.

 

Читай по моим губам:

Я всё за тебя отдам.

Ты же лучше меня,

Ты красивей меня,

Ты же солнце, точь-в-точь.

Ты же лучше меня,

Ты умнее меня,

Ты, моя — дочь!

 

(Анна Шульгина)

Если бы я рисовала мир,

Ты была бы, самой счастливой!

И улыбалась бы чаще ты,

Никогда, никогда не грустила.

Я бы тебе сочинила жизнь

Без одной, единой слезинки.

Я бы тебе, дарила дни

Ярко-желтые, как картинки.

 

Читай по моим глазам:

Я всё за тебя отдам.

Ты же лучше меня,

Ты красивей меня,

Я твердить не устану:

Ты же лучше меня,

Ты добрее меня,

Ты, моя — мама!

 

(Вместе)

Ты же лучше меня,

Ты красивей меня,

Я твердить не устану.

Ты же лучше меня,

Ты добрее меня.

Ты, моя...

Ты, моя — мама, ты моя — дочь...

Ты — моя, ты — моя, ты — моя...

Н. Косимцева

 

Дочери

Музыка: В. Пипекин

Исп.: В. Толкунова

 

Когда случилось, я не знаю

Но изменилась дочь моя:

Была своя, была ручная,

А стала вроде бы ничья.

Давно ли кукол наряжала,

Давно ходила в первый класс?

И милой девушкою стала,

Так неожиданно для нас.

 

Незаметно взрослыми

Станут наши дочери

И покинут свой родимый дом.

Почему же росами

Снова застит очи мне?

Почему теряем мы и покой, и сон?

Дочери, дочери, взрослые дочери,

Почему теряем мы и покой и сон?

 

Ты встретишь суженого, дочка,

Чтоб мамой ласковою стать.

Но сердце глупое не хочет

Тебя на волю выпускать.

Душа тоскует и стремится,

Чтоб вечно рядом ты была

И дивной, редкостною птицей

Всегда счастливою жила.

 

Незаметно взрослыми

Станут наши дочери

И покинут свой родимый дом.

Почему же росами

Снова застит очи мне?

Почему теряем мы и покой, и сон?

Дочери, дочери, взрослые дочери,

Почему теряем мы и покой и сон?

В. Лопушной

 

Дочери (Але)

Музыка: Т. Гвердцители

Исп.: Т. Гвердцители

 

А когда — когда-нибудь — как в воду

И тебя потянет в вечный путь,

Оправдай змеиную породу:

Дом, меня, мои стихи забудь…

 

Знай одно, что завтра будешь старой,

Пей вино, правь тройкой,

Синеокою цыганкой будь….

Знай одно: никто тебе не пара —

И бросайся каждому на грудь.

 

Ах…. Ах, горят парижские бульвары….

Понимаешь — миллионы глаз…

Ах, гремят мадридские гитары

Я о них писала столько раз.

 

Знай одно: твой взгляд широк от жара,

Паруса надулись в добрый путь.

Знай одно: что завтра будешь старой,

Остальное, деточка, забудь!

М. Цветаева

 

Маленькая дочка

Музыка: И. Николаев

Исп.: И. Николаев

 

Ты не спишь, подушка смята,

Одеяло на весу.

Носит ветер запах мяты,

Звезды падают в росу

На березках спят синицы,

А во ржи перепела.

Почему тебе не спится —

Ты же сонная легла?

Ну, почему тебе не спится —

Ты же сонная легла?

 

Маленькая дочка как игрушки,

Разбросала косы по подушке.

Взрослая — совсем уже невеста.

Маленькая дочка вырастает,

Но надеюсь все, же оставляет

В сердце для отца немного места.

 

Где-то плещут океаны,

Спят медузы на волне.

В зоопарке пеликаны

Видят Африку во сне.

Черепаха рядом дремлет,

Слон стоит, закрыв глаза.

Снятся им родные земли,

А над землями гроза.

Снятся им родные земли,

А над землями гроза.

 

Маленькая дочка как игрушки,

Разбросала косы по подушке.

Взрослая — совсем уже невеста.

Маленькая дочка вырастает,

Но надеюсь все, же оставляет

В сердце для отца немного места.

С. Михалков, И. Николаев

 

Царапина

Музыка: И. Николаев

 

Послушай, дочка, мы с тобой

привыкли быть подружками,

нам хорошо, и нам уже

не нужно никого.

 

Но есть на свете человек,

который был так нужен мне,

и чем взрослей, тем больше ты

похожа на него!

 

Все говорят, что у тебя

улыбка просто папина —

такой же милый и родной

разрез лукавых глаз!

 

Оставил твой отец в душе

глубокую царапину.

Мне так легко, так тяжело

не знать, где он сейчас!

 

— Гуляй, пляши, да от души,

коль баба одинокая! —

Сама себе я говорю

да пью бокал до дна!

 

Но вдруг напомнит о себе

царапина глубокая,

когда ненастье на дворе

и в доме я одна!..

 

Все говорят, что у тебя

улыбка просто папина —

такой же милый и родной

разрез лукавых глаз!

 

Оставил твой отец в душе

глубокую царапину.

Мне так легко, так тяжело

не знать, где он сейчас!

И. Николаев

 

Для грусти нет причины

Музыка: С. Туликов

 

Ты ещё такая молодая,

У тебя такой бровей разлет,

Что, над головой твоей летая,

Ветер о любви тебе поет.

Зря тебя морщинки огорчили.

Времени у зеркала не трать.

Если появляются морщины,

Их не обязательно считать.

 

Ты идешь — и вслед глядят мужчины,

В сторону твою глядят они.

Никакой для грусти нет причины,

Лучше на нее рукой махни.

Праздники свои и годовщины

Ты встречай с улыбкой озорной.

Появились первые морщины,

Но видны они тебе одной.

 

Знай, что в это утро голубое

Для тебя цветут в садах цветы.

Молодость твоя—она с тобою,

Просто чуть взрослее стала ты.

Оставайся гордой всем на зависть,

Чтоб любому — голову вскружить.

Первые морщинки показались,

А еще ведь надо — жизнь прожить!

М. Пляцковский

 

Кубики

Музыка: В. Добрынин

Исп.: М. Шуфутинский

 

Дом из кубиков сложу,

Чтоб услышать дочки смех.

Я ей сказку расскажу,

Что она счастливей всех.

Очень верит мне она,

И не знаю отчего,

Вдруг пойму, как мне нужна

Сказка детства моего.

 

На земле забот хватает,

Радость есть, и есть беда.

Детский сон тревог не знает,

Только он — не навсегда.

 

Ей, конечно, рано знать,

Как бывает трудно жить,

Как приходится терять

То, чем нужно дорожить.

Дочка с кубиком заснет,

Мне ж не спится от обид,

Но меня уж не спасет

Добрый доктор Айболит.

 

Как бы мне хотелось вновь

Верить в детские мечты,

Верить в сказки и любовь,

И в победу доброты.

Дочке кубики сложу,

Чтоб в глазах увидеть смех.

Я ей сказку расскажу,

Что она счастливей всех.

 

На земле забот хватает,

Радость есть, и есть беда.

Детский сон тревог не знает,

Только он — не навсегда.

М. Пляцковский

 

Доченьки мои

Музыка: А. Вертинский

Исп.: А. Вертинский

 

У меня завелись ангелята,

Завелись среди белого дня!

Всё, над чем я смеялся когда-то,

Всё теперь восхищает меня!

Жил я шумно и весело — каюсь,

Но жена все к рукам прибрала.

Совершенно со мной не считаясь,

Мне двух дочек она родила.

 

Я был против. Начнутся пелёнки…

Для чего свою жизнь осложнять?

Но залезли мне в сердце девчонки,

Как котята в чужую кровать!

И теперь, с новым смыслом и целью

Я, как птица, гнездо свое вью

И порою над их колыбелью

Сам себе удивленно пою:

 

«Доченьки, доченьки, доченьки мои!

Где ж вы, мои ноченьки, где вы, соловьи?»

Вырастут доченьки, доченьки мои…

Будут у них ноченьки, будут соловьи!

 

Много русского солнца и света

Будет в жизни дочурок моих.

И, что самое главное, это

То, что Родина будет у них!

Будет дом. Будет много игрушек,

Мы на ёлку повесим звезду…

Я каких-нибудь добрых старушек

Специально для них заведу!

 

Чтобы песни им русские пели,

Чтобы сказки ночами плели,

Чтобы тихо года шелестели,

Чтобы детства забыть не могли!

Правда, я постарею немного,

Но душой буду юн как они!

И просить буду доброго Бога,

Чтоб продлил мои грешные дни!

 

Вырастут доченьки, доченьки мои…

Будут у них ноченьки, будут соловьи!

А закроют доченьки оченьки мои —

Мне споют на кладбище те же соловьи.

А. Вертинский

 

Доча

Музыка: О. Газманов

Исп.: О. Газманов

 

Жизнь моя бродячая

С бедами, удачами,

Давит монотонный вес проблем,

как пресс.

Я и не надеялся,

Как-то мне не верилось

В то, что ангел спустится ко мне

С небес.

 

Доча, доча, доча-доченька,

Ночи, ночи, ночи-ноченьки,

Я боюсь своим дыханием

Спугнуть твой сон.

Годы, годы, годы катятся,

Ты свои меняешь платьица,

Я из года в год по-новому

В тебя влюблён.

 

Ангел просыпается,

Тихо улыбается,

Вся вселенная вращается

Вокруг неё.

Маленькие радости,

Бантики и сладости

Непривычно льются в жизнь мою,

Как ручеёк.

 

Доча, доча, доча-доченька,

Ночи, ночи, ночи-ноченьки,

Я боюсь своим дыханием

Спугнуть твой сон.

К сердцу прижимаю я

Нежное создание.

Мир, в котором запах твой родной

Со мной.

О. Газманов

 

Дочка

Музыка: С. Любавин

Исп.: С. Любавин

 

А у меня есть дочка — весёлая смешная,

Летят года, годочки и девочка растёт.

А у меня есть дочка кровиночка родная,

Похожая на папу или наоборот.

 

А я купил для дочки

Платьице в цветочки,

А я ко дню рожденья

С подарком опоздал.

Но я приеду, дочка,

На два, на три денёчка,

Я к тебе одной приеду,

Как и обещал.

 

Я помню, как когда-то мы с мамою твоею

Вдвоём в кино ходили, я ей дарил цветы.

На улице на нашей была всех красивее,

Конечно, твоя мама, а скоро будешь ты!

 

Не спрашивай про маму — «как мы чужими стали»,

Обиды отболели, дороги разошлись.

Пусть не узнает дочка таких как мы печалей,

Пускай у нашей дочки другая будет жизнь.

 

А я купил для дочки

Платьице в цветочки,

А я ко дню рожденья

С подарком опоздал.

Но я приеду, дочка,

На два, на три денёчка,

Я к тебе одной приеду,

Как и обещал.

С. Любавин

 

Песня для старшей дочери

Музыка: О. Митяев

Исп.: О. Митяев

 

Будет небо просвечивать завтрашним днем,

Будет блекнуть большая луна,

Будешь ты у костра любоваться огнем, —

Ни невеста еще, ни жена.

И себя еще будет нисколько не жаль,

Да и рано о чем-то жалеть,

И еще не коснулась земная печаль

Этих худеньких девичьих плеч.

 

Будет падать на ели обильным дождем

Невесомый густой звездопад,

Невпопад, невпопад, невпопад.

 

Сквозь открытую в поле стеклянную дверь

Забредет васильковый рассвет.

Будет жутко от радости и от потерь,

И смешным будет чей-то совет.

Будет так, как захочет упрямо душа,

И молвы осужденье, и стыд.

И захочется в город далекий сбежать

И спалить все листы и мосты.

 

По загару плеча будет локон стекать

В пляске бликов слепого дождя,

Будут ходики с ним в ритме пульса стучать

И молчать, когда он без тебя.

А потом будут падать на крышу снега,

И пурга колыбельную петь.

Будут в окна заглядывать смех и беда,

Будут санки по снегу скрипеть.

 

Станут речи мудрей, а улыбка скупа,

И слабей новогодний дурман.

Будет девушку сын твой домой провожать

Сквозь неоновых улиц туман.

Будешь ждать, будешь долго в окошко смотреть,

И уже не уснуть до утра.

А над лесом немым будет спутник лететь,

Будет кто-то сидеть у костра.

А над лесом немым будет спутник лететь ...

О. Митяев

 

Доче

Музыка: А. Лебединский

Исп.: А. Лебединский

 

Она ещё не знает слово «Да» и слово «Нет»,

Что на земле у каждого есть маленький секрет,

Что две души встречаются в заоблачной дали,

И добрые известия приносят журавли.

 

Ещё не держит голову, не сделан первый шаг,

Томятся в ожидании Чуковский и Маршак.

Никто ещё ромашки ей в поле не нарвал,

Никто и не обидел, и ни слова не наврал.

 

Идут ноги по дороге, по булыжной мостовой,

Вдалеке горит полоска аленькая.

Я один иду встречать этот сказочный рассвет,

Потому что доча ещё маленькая...

 

Она ещё не видела, как цветёт сирень,

Она ещё не знает про потомственную лень,

Про зайца, про ворону, про колючего ежа,

Про злобную соседку со второго этажа.

 

Она ещё не знает, что мир такой большой,

И маленькие ушки не завешаны лапшой.

И не нужны нам умники и кто там есть ишо,

Когда есть папа с мамою и дома хорошо.

 

Идут ноги по дороге, по булыжной мостовой,

Вдалеке горит полоска аленькая.

Я один иду встречать этот сказочный рассвет,

Потому что доча ещё маленькая...

 

Рисует всеми красками и не жалеет сил

Извечная попутчица-надежда

То принцев, то богатство, то счастливую любовь,

И внучка в дочуриных одеждах.

 

Идут ноги по дороге, по булыжной мостовой,

Вдалеке горит полоска аленькая.

Я один иду встречать этот сказочный рассвет,

Потому что доча ещё маленькая...

А. Лебединский

 

Багульник

Музыка: И. Кучин

 

На багульник в весеннюю ночь

Мои сны белым снегом легли.

Вот на саночках катится дочь

И, смеясь, исчезает вдали...

Я — за ней. Но забрезжит рассвет —

Вдруг пойму, аж заноет плечо, —

Что всё сон. И её вовсе нет.

Что она не родилась ещё.

 

Ах, багульник, багульник мой розовый!

Ты скажи мне, скажи, не тая,

Что ты плачешь за рощей берёзовой,

Надо мной свои ветки склоня?

 

А проснусь — на дворе весна

Пьяный дух выгоняет прочь...

И так хочется, чтобы она

Наяву была, моя дочь.

Чтоб меня кто-то мог, хоть разок,

Хоть разок в этой жизни понять!

И сказать: «Пап, ты выпил чуток,

Ну и хватит, иди отдыхать».

 

Ах, багульник, багульник мой розовый!

Ты скажи мне, скажи, не тая,

Что ты плачешь за рощей берёзовой,

Надо мной свои ветки склоня?

 

Жизнь проходит. И что говорить —

С каждым годом становится злей.

И так хочется всё позабыть

И жить ради своих детей.

Чтоб они, как цветы средь зимы,

Засияли цветением глаз!

Чтоб они были лучше, чем мы,

И, быть может, любили нас.

 

На багульник в весеннюю ночь

Мои сны белым снегом легли.

Вот на саночках катится дочь

И, смеясь, исчезает вдали...

 

Ах, багульник, багульник мой розовый!

Ты скажи мне, скажи, не тая,

Что ты плачешь за рощей берёзовой,

Надо мной свои ветки склоня?

И. Кучин

 

Колыбельная

Музыка: А. Островский

 

Ты не спишь,

Подушка смята,

Одеяло на весу...

Носит ветер запах мяты,

Звезды падают в росу.

На березах спят синицы,

А во ржи перепела...

 

Почему тебе не спится,

Почему тебе не спится,

Ты же сонная легла?

 

Ты же выросла большая,

Не боишься темноты...

Может, звезды спать мешают?

Может, вынести цветы?

 

Под кустом лежит зайчиха,

Спать и мы с тобой должны,

Друг за дружкой

Тихо, тихо,

Друг за дружкой

Тихо, тихо

По квартирам ходят сны.

 

В тишине качнулись травы,

Лес как вкопанный стоит...

У далекой у заставы

Часовой в лесу не спит.

 

Он стоит,

Над ним зарницы,

Он глядит на облака,

Над его ружьем границу,

Над его ружьем границу

Переходят облака.

 

На зверей они похожи,

Только их нельзя поймать...

Спи. Тебя не потревожат,

Ты спокойно можешь спать.

 

Под кустом лежит зайчиха,

Спать и мы с тобой должны,

Друг за дружкой

Тихо, тихо,

Друг за дружкой

Тихо, тихо

По квартирам ходят сны...

С. Михалков

 

Колыбельная дочери

Музыка: Ю. Чичков

 

Элли-бэлли, озорница,

Пусть тебе спокойно спится,

Элли-бэлли-бэу, бэу…

Звездочка моя, певунья,

Птица счастья, песня-птица!

Элли-бэлли-бэу, элли-бэлли-бэу,

Элли-бэлли-бэу.

 

Час придет — и эта песня

Полетит над всей страною,

Элли-бэлли-бэу, бэу…

В синем-синем поднебесье

Станет звездочка звездою.

Элли-бэлли-бэу, элли-бэлли-бэу,

Элли-бэлли-бэу.

 

Элли-бэлли, спи, дочурка,

За день очень ты устала,

Элли-бэлли-бэу, бэу…

Дремлет сад, где ты играла,

Спишь ли, звездочка моя?

Элли-бэлли-бэу, элли-бэлли-бэу,

Элли-бэлли-бэу.

 

Элли-бэлли-бэлли-бэу,

Элли-бэлли-бэлли-бэу, бэу…

Муса Джалиль (Перевод Ю. Кушака)

 

Монолог дочки, или

Песенная иллюстрация к проблеме акселерации

Музыка: В. Егоров

Исп.: В. Егоров

 

Оголила за окном верба веточки,

потянулись за моря гуси-уточки...

Говорит мне моя дочь-шестилеточка:

«Папа, можно мне тебя на минуточку?»

 

Папа что же — папа всё может вытерпеть.

Папа — как Хемингуэй — в грубом свитере.

«Если надо, — говорит, — носик вытереть,

Щас я маму позову. Мама вытерет».

 

Но на папину беду

Так сказала дочь папаше:

«Папа, в нашем детсаду

Есть такой Горелик Саша.

Он, как я, не ест омлет,

Он ужасно синеглазый,

И за все свои шесть лет

Не описался ни разу».

 

Разговор неотвратим:

«Говори мне, дочка, прямо —

что хотите вы?» — «Хотим

Вместе жить — как ты и мама.

Вместе, папа, под дождём,

Вместе — в грязь, в жару и холод.

А с детьми мы подождём

До конца начальной школы».

 

Чую — весь я аж горю,

Чую — рушатся устои.

«Слушай, дочка, — говорю, —

Это дело не простое.

Как мне маме объяснить?

А жилплощадь? А финансы?

Надо чуть повременить —

Ну хотя бы лет двенадцать».

 

«Что ты, папа, — был ответ, —

Это даже слушать странно:

ведь через двенадцать лет

Я совсем старухой стану.

Не могу я ждать ни дня —

Вам совсем меня не жалко —

Ведь Саша плюнет на меня

И уйдёт с Козловой Алкой!»

 

Чую — близится гроза.

Дочь глазами так и жалит,

А потом на те глаза

Бабьи слёзы набежали.

Бабьи слёзы, а потом —

Ай да дочка, ну, умора! —

Начался такой Содом...

Я б сказал — Содом с Гоморрой.

 

«Что ты, папа, «ох» да «ах»! —

Времена переменились:

Нынче, папа, в детсадах

Все давно переженились.

Только я одна иду —

Все направо, я — налево...

Да меня уже в саду

Называют старой девой!»

 

Перешла на ультразвук моя деточка.

Я на всё уж был готов — но вот туточки

говорит мне мой сынок-семилеточка:

«Папа, можно мне тебя на минуточку?»...

В. Егоров

 

Взрослой дочери

Музыка: С. Смагина

 

Твоей судьбы река страшит на поворотах,

Сметая с берегов привычные картины.

Но кесаревым швом, кровоточа бетоном —

Мост через Жизнь. — И первый вдох у сына...

 

Ты знаешь боль, и, значит, цену жизни,

Привычно дёргаешься на посторонний оклик: «Мама!»

Ах, как беспомощно ты смотришь, с укоризной,

В мои глаза, придавливая раны...

 

Терпи! И я опять тебе целую руки.

Пожалуйста, дыши, как дышит память!

И дочери твоей пройти сквозь эти муки

Придётся, чтобы этим миром править!

 

Больничный градусник,

что тридцать пять тебе наскрёб лениво,

И твой недельный послеоперационный голод

Река уносит в память, незлобиво,

Не замерзая, даже в смертный холод...

С. Смагина

 

Посвящение дочери Луизе

Музыка: Р. Гилязов

 

Из осенней листвы неземные наряды

С кружевами рябин шили нитками радуг.

И в ночи при свече мы вдвоём полу шёпотом

Всё мечтали о ней... А потом! А потом!

 

Родилась у нас дочь!

Будто в сказочном сне,

В паутинках запуталась осень.

Бабье Лето! Спасибо тебе!

 

Задержитесь на миг перелётные птицы.

В дальних странах такое вам не приснится, —

Как горит голова опустевшего леса.

Эта осень моя, мне дарует принцессу.

 

Над землёй облака дождинками тают.

Желтоглазый сентябрь, я тебя обожаю,

Твой беспечный туман, журавлиный твой клин,

Золотой колосок, и увядший жасмин.

 

Родилась у нас дочь!

Будто в сказочном сне,

В паутинках запуталась осень.

Бабье Лето! Спасибо тебе!

Р. Гилязов

 

Ксения (Посвящение дочери)

Музыка: К. Фролов

 

Ты спустилась на Землю

из белого-белого облака,

Словно маленький ангел,

дающий покой и спасение,

Словно дивная фея

воздушного хрупкого облика,

Моя гостья и вот

я назвал тебя Ксения.

 

Ты вошла в мою жизнь,

придержав опадающий занавес,

Словно добрая весть

и небесное благословение.

Словно где-то в дали

над рекой затихающий благовест,

Словно главное в мире

сокровище — Ксения.

 

Ксения — ты как птичка весенняя,

Всех надежд воскрешение, Ксения...

Ксения, ты мое вдохновение,

Ты мое откровение, Ксения.

 

Я не знаю, какая судьба

уготована Господом

Для такого курносого

и озорного растения.

Только я умоляю его —

пусть натешится досыта

Этой сладкой безделицей,

жизнью зовущейся, Ксения.

 

И прервав ненадолго

свое межпланетное странствие,

В мою душу внеся и восторг,

и покой, и спасение;

И грустя, и влюбляясь,

и обожествляя, и царствуя,

Пусть еще погостит на Земле

моя милая Ксения.

 

Ксения — ты как птичка весенняя,

Всех надежд воскрешение, Ксения...

Ксения, ты мое вдохновение,

Ты мое откровение, Ксения.

К. Фролов

 

Доченька

Посвящается дочке Анечке

Музыка: Е. Гранд

 

Доченька милая, солнышко красное,

Сколько б ни жить под луной,

Не наглядеться в глаза твои ясные,

Не надышаться тобой.

 

Помню, давно ль засыпала уставшая

Ты у меня на руках.

Я целовал ноготочки, попавшие

В дырочку на ползунках.

 

Ну, а теперь поседевший и старый я,

С чистой душой, без купюр,

Веки сомкнувши, целую, сударыня,

Ваш дорогой маникюр.

 

И о тебе сумасшедший соловушка

Плачет, упившись росой,

И я склоняю седую головушку

Перед небесной красой.

 

Всеми любимая, небом хранимая,

Божий подарок в судьбе.

Так отчего же я плачу, родимая,

Песни слагая тебе?

 

Может, от счастья, что между берёзками

Краше других ты растешь?

Может, ты в сердце моем отголосками

Юности светлой живешь?

 

Доченька милая, солнышко красное,

Сколько б ни жить под луной,

Не наглядеться в глаза твои ясные,

Не надышаться тобой.

Е. Гранд

 

Дочери

Музыка: В. Тиунов

 

Букет сирени на столе —

Пять лепестков уже нашла ты.

Но не мечтай о короле,

Ведь в основном они женаты.

 

И принца на коне не жди —

Он развратит тебя и бросит.

Идут весенние дожди,

А кажется, что снова осень.

 

И снова ты ночей не спишь,

Строчишь стихи и веришь в чудо,

Но счастье — мотылёк, малыш,

Над лампой взмывший ниоткуда.

 

Рискуя крылья опалить,

Он мечется, он рвётся к свету...

А может стоит просто жить

И плюнуть на мои советы?

 

И принца ждать, и короля,

Забыв соседского мальчишку.

Пусть пахнет в сумерках земля!

Всё будет как в кино, как в книжках!

 

Всё будет просто хорошо,

Ведь есть гармония на свете.

Весна. И дождь уже прошёл.

Ты, мотылёк, стихи да ветер...

И больше в доме ни души,

А это что-нибудь да значит.

Мечтай и верь, люби, дыши,

Я так хочу тебе удачи!

В. Тиунов

Я — твоя дочка

Музыка: Л. Горцуева

 

Мне с тобой поговорить хочется,

О чём-то важном рассказать.

Пусть подольше наша встреча не закончится,

Будем вместе мы до полночи мечтать.

Знаешь, папа, я давно взрослая,

У меня судьба теперь своя.

А к тебе пришла любовь поздняя.

Как же я скучаю без тебя!

 

Кружит вьюга за окном, папа!

Для меня твоя любовь свята.

Я с тобой, а ты со мною. Точка.

Ты — мой папа, я — твоя дочка!

 

Я всегда была с тобой схожей,

Это редко кто не замечал.

Если ты грустишь, и я — тоже,

Мы разделим на двоих печаль.

Но сейчас грустить не будем точно.

Вспомни, как когда-то говорил:

«Посмотрите, вся в меня дочка!»

И попробовал бы кто не подтвердил!

 

Кружит вьюга за окном, папа!

Для меня твоя любовь свята.

Я с тобой, а ты со мною. Точка.

Ты — мой папа, я — твоя дочка!

 

Сочиняла я про нас песни,

Подбирала и аккорды, и слова.

Вспоминали наши дни вместе,

Это лучшая была пора.

Знаю, ты переживаешь, папа,

В час, когда пора ложиться спать,

Как там я и два моих брата,

Как здоровье четверых внучат.

 

Кружит вьюга за окном, папа!

В сердце ты и два моих брата.

Ты со мной, когда душа моя плачет.

Мы — семья, а это многое значит.

 

Кружит вьюга за окном, папа!

Для меня любовь к тебе свята.

Я с тобой, а ты со мною. Точка.

Ты — мой папа, я — твоя дочка!

Л. Горцуева

 

Папина дочка

Музыка: В. Байков

Исп.: Т. Байкова

 

Наверно, это просто так сложилось,

А может, это было так всегда,

Что с папой мы моим навек сдружились,

Чтоб не предать друг друга никогда.

Друзья все время шутят надо мною.

У них такого папы просто нет.

Они из пап не делают героев,

Но как прожить тогда в пятнадцать лет?

 

Папина дочка, папина радость.

Если бы только счастье осталось…

«Папина дочка» — шутят друзья.

Папиной дочке плакать нельзя.

 

Порой бывает грустно, даже очень.

Порой бывает скучно мне до слез.

Но папе моему не спится ночью,

Когда грущу я долго и всерьез.

Он утром назовет меня цветочком,

И мне беда любая — не беда.

Я все-таки одна у папы дочка,

И ей не надо плакать никогда.

 

Папина дочка, папина радость.

Если бы только счастье осталось…

«Папина дочка» — шутят друзья.

Папиной дочке плакать нельзя.

В. Байков

 

Пригласи меня, папа, на вальс

Музыка Л. Олифирова

Исп.: А. Крюкова

 

Пригласи меня, папа, на вальс,

Я хочу танцевать научиться.

Пригласи меня, папа, на вальс,

Я хочу быть твоей ученицей.

Мои пальцы тихонько сожми

В своих теплых огромных ладонях

И начнем танцевать:

Раз-два-три, раз-два-три.

И мой локон плечо твое тронет.

 

Как легко танцевать мне с тобой,

Как легко вальса па мне даются!

И от счастья весь мир голубой,

И глаза наши тихо смеются.

Этот вальс спутал мысли мои,

Может, с принцем танцую я знатным?

А в ушах без конца:

«Раз-два-три, раз-два-три».

А в душе холодок тает мятный.

Л. Олифирова

 

Папа, подари мне куклу!

Музыка: А. Морозов

 

Я под стеклом, я на витрине

Смотрю в окно в дождливый час.

И день, и ночь от той картины

Не отвожу стеклянных глаз.

Все проходят мимо, а одна девчушка

Говорит: «Какая грустная игрушка!»

 

Папа, подари, папа, подари,

Папа, подари мне куклу!

Папа, подари, папа, подари,

Папа, подари мне куклу!

 

Всю ночь снаружи дождик капал,

Играли ветры на трубе...

И снилось мне, что дочка с папой

Решили взять меня к себе.

А наутро было чудо — так и вышло,

Вновь приходят папа с дочкою-малышкой.

 

Папа, подари, папа, подари,

Папа, подари мне куклу!

Папа, подари, папа, подари,

Папа, подари мне куклу!

 

А значит, я счастливой буду...

Меня возьмут, сбылись мечты!

Как хорошо, когда кому-то

На этом свете нужен ты!

И смеётся за окном девчонка звонко,

Есть теперь простая радость у ребёнка:

 

«Папа подарил, папа подарил,

Папа подари мне куклу!

Папа подарил, папа подарил,

Папа подарил мне куклу!»

Г. Горбовский

 

Папины дочки

Музыка: В. Кристовский

Исп. Уматурман (Uma2rman)

 

Жизнь иногда выпускает жало,

Стирая прошлое, словно вирус:

И к хоккеисту жена сбежала,

И на работе полнейший минус.

 

Но наш герой не сдаётся,

Слёзы утри,

По жизни идёт и смеётся —

Вот он, смотри!

 

Он самый счастливый из нас,

Избранный небесами,

Он вам не старый баркас,

А фрегат с парусами.

И в чём же причина тогда?

Две обычные строчки —

Ждут его дома всегда

Его папины дочки.

 

Пара-па-па-па-па-пам

Его папины дочки...

 

Он помогает добрым советом

И мудрым словом он лечит души,

На все вопросы он знает ответы,

Всегда подскажет, как сделать лучше.

 

А что его ждёт впереди?

Там всё не так гладко,

Но всё же он победит,

Парень-загадка.

 

Он самый счастливый из нас,

Избранный небесами,

Он вам не старый баркас,

А фрегат с парусами.

И в чём же причина тогда?

Две обычные строчки —

Ждут его дома всегда

Его папины дочки.

 

Пара-па-па-па-па-пам

Его папины дочки...

В. Кристовский

 

Я — хорошая

Музыка: Я. Жабко

 

Я сегодня кашу съела,

Чашечку помыла.

Почему же меня мама

Не похвалила?

 

Я хорошая,

Я послушная.

Ну скажи мне, мамочка,

Я — лучше всех!

 

Покормить котенка Гошу

Я ведь не забыла!

Почему же меня мама

Не похвалила?

 

Может, правда, дел хороших

Очень еще мало?

Постараюсь, чтобы мама

Дочке сказала:

 

Ты хорошая,

Ты послушная.

У меня ты, доченька,

Да, — лучше всех!

Я. Жабко

 

Читайте также

Известные дочери знаменитых писателей