Мая Рыжова

Мая Петровна Рыжова и Надежда Анатольевна Капитонова

В 2005 году в Москве появилась новая Пушкинская премия. Её учредили Государственный музей имени А.С. Пушкина и Государственный музей-заповедник «Михайловское». Учредителям премии в 2009 году попадает книга из Челябинска «Лабиринты поисков: исследования-эссе: Родственники и свойственники А.С.Пушкина» (2006), которая очень удивила организаторов премии. Они получили глубоко научный труд, который читается, как художественное произведение. В нем впервые были представлены родственники и свойственники Пушкина и его жены – Демидовы, Строгановы – уральские предприниматели и др. Книга поразила жюри своей уникальностью. А уже были определены лауреаты премии, первое и второе место. Пришлось придумать еще одну премию – «За достоинство и верность русской литературы». Автор была приглашена в Москву за получением этой премии. Поселили в гостинице «Пекин», окружили особым вниманием и почетом. А написала эту книгу жительница Челябинска, ветеран Отечественной войны, бывший геолог, писатель, краевед, рассказчик – Мая Петровна Рыжова.

Рассказ об этой книге и ее рождении будет позже, а пока речь пойдет об авторе «Лабиринтов поисков…».

Мая Петровна родилась 20 мая 1930 года в Умани (Украина). Её девичья фамилия – Гойхман-Репулова. Родители Маи Петровны были коммунистами, потому и имя ей дали не Майя, а Мая (в честь 1 мая). По заданию партии они работали в разных районах: мать в политотделе МТС, а отец – заведующий отделом народного образования. В 1937 году отец был осужден по 58 статье, выслан в Коми. Больше мать, Мая и ее брат отца никогда не видели. Мать Маи лишилась работы. Они переехали в Киев, к бабушке, где жили впятером в маленькой комнате. В 40-м году брат был мобилизован в армию и в начале войны погиб. Мать Маи перед войной смогла устроиться на работу в поселке под Киевом. Туда они и переехали.

Война. Бомбежки. Началась для них не организованная эвакуация, а настоящее бегство. Без вещей, без теплой одежды. Однажды их подвозили на подводах, которые везли матрацы. Попали под налет вражеской авиации. Прятались под матрацами, в которых пули застревали. Сначала в Киев, потом в теплушках поездом на Кубань, позже на Кавказ. Из Баку пароходом через Каспийское море в Красноводск. Оттуда на открытой платформе два месяца (уже осенью) в Казахстан. Чуть не погибли от голода и холода в горном ауле.

После войны Мая Петровна и ее мать узнали, что все их родственники погибли в Бабьем Яру.

Ближе к Победе решили возвращаться на Украину. Но в Киев не попасть, нужен пропуск. Им разрешили ехать в небольшой город – Изюм Харьковской области. Мае с мамой столько пришлось пережить по дороге на Украину! Из ее воспоминаний: «На станции Арысь была пересадка. Ночевать нужно было на вокзале. А там все места заняты. Пришлось устроиться на ступенях лестницы. Накануне мама получила по карточкам хлеб. А ночью нас обокрали. Тогда я впервые увидела свою маму плачущей. Мы остались без хлеба, без карточек, денег, вещей…

В поезд мы сесть не могли — вагоны переполнены. Неожиданно в конце эшелона увидели приоткрытую дверь, за ней — куча арбузов. Груз сопровождали женщина и мужчина. Они взяли нас к себе, накормили арбузами, дали по куску хлеба. Но на станции Арысь мы с мамой простудились, поднялась высокая температура, и нас выбросили из вагона».

Мая проснулась на песчаном берегу Аральского моря. Лизнула белую пленку — сплошная соль. Ее мама пошла в город, девочка от голода не могла подняться и осталась лежать на песке.

«Мама дошла до Аральска, нашла горком партии, показала партбилет. Встретили ее с сочувствием. Одна из сотрудниц горкома пошла с шапкой по кругу. Так нам собрали деньги на билет, дали хлеб и одежду. Мы сели в настоящий пассажирский вагон и поехали в город Изюм. Маму приняли на паровозоремонтный завод. А меня брать не хотели: слишком маленькой и худенькой была я в свои неполных 14 лет. И тогда я заплакала. На заводе сжалились, взяли меня ученицей слесаря. Нам с мамой дали одну койку на двоих в общежитии (40 человек в барачной комнате. Авт.), рабочие карточки. Мы были счастливы. На заводе я первым делом записалась в библиотеку. Помню, иду в лохмотьях, а в руках — книги. Люди вслед смотрят, улыбаются: будущий инженер идет. И действительно, предсказание сбылось, я стала инженером».

В Изюме Мая училась на слесаря в ремесленном училище. В 13 лет стала слесарем-инструментальщиком. А когда ей было 15 лет, ей вручили Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 года».

М. Рыжова (справа) во время учебы в железнодорожном училище.
г. Изюм Харьковской области. 9 мая 1945 г.

В 1947 году к ним в Изюм приехал брат мамы и увез их в Пермь. И там Мая стала работать на заводе. Её образование – 4 класса. Она ушла на год с работы, чтобы за это время в вечерней школе пройти программу 5-7 класса. Потом опять работа. Не случайно ей присвоили звание «Ветеран Отечественной войны».

После школы Мая поступила в горное отделение Пермского университета. Стала инженером-геологом разведки. В 1957 после университета была направлена на работу в район Нижнего Тагила. Около 30-ти лет отработала там геологом. Сначала жили в поселках, потом дали квартиру в Тагиле. Муж – геолог. Дети: сын – геолог, дочь –экономист и музыкант. Дети выросли, обзавелись семьями, разъехались.

1959 г

Тагил славится своей историей. На пенсии Мая Петровна не могла заниматься геологией, увлеклась историей, краеведением. Стала членом краеведческого клуба, читала лекции о Пушкине, Демидовых, Карамзиных, связанных когда-то с Тагилом. С 1983 года публиковала статьи в городских газетах, в журнале «Уральский следопыт».

Мая Петровна Рыжова представляет альманах читателям

В Тагиле вместе с мужем организовали экологическую группу по сохранению в городе чистой воды. В 1996 году Мая Петровна неожиданно ослепла. Операция вернула ей зрение.

В 1997 году она переехала в Челябинск, где жила ее дочь. Вступила в Южно-уральское общество генеалогов-любителей и областное Пушкинское общество. Много и интересно выступала, писала книги, статьи. Её связывала дружба с Центральной городской библиотекой имени Пушкина, с областной публичной, областной детской библиотекой, с музеем «Дети войны».

Как у геолога Маи Рыжовой появился особый интерес к Пушкину и его судьбе? Она однажды увидела на старом геологическом плане слова – «Месторождение «Баронское» графини Строгановой». Узнала, что эта графиня была родной тётей Натальи Гончаровой – жены Пушкина. Ей стало интересно, какие связи у Гончаровых и Строгановых?

Мая Петровна очень увлеклась поисками родственников Пушкина, его жены, их связям со знаменитыми людьми того времени. Десять лет она занималась поисками в Тагильском музее, в архивах, в литературе. Нашла общего предка. Это Александр Андреевич Загряжский (1715–1786) – известный в свое время человек, потомство которого и составило целый список родственников и свойственников Пушкина (110 человек!). Мая Петровна составила генеалогическое древо Пушкина и Гончаровой, куда входят Демидовы, Строгановы и очень много знатнейших людей России того времени…

Это был ее настоящий подвиг.

В 2003 году появилась одна из первых ее книг «Лабиринты поисков. Родственники и свойственники А. С.Пушкина: исследования-эссе». Она написана в соавторстве с Ольгой Халяевой. Позже Мая Петровна в музей имени А. С. Пушкина послала более полное издание, прекрасно выполненное полиграфически (2006). Издание снабжено списками литературы, иллюстрациями. Издание поддержали Администрация и Министерство культуры нашей области.

В 2010 году Мая Петровна получала редкую награду. Челябинский литературный критик Кирилл Ратников написал в предисловии к «Лабиринтам поисков…»: «Она написана так умело, мастерски, с таким воодушевлением, величайшим, трепетным уважении к наследию русской культуры, что в полной мере достойна занять видное место в строгом ряду отечественной пушкинистики. Я уверен, что она прочтется вами на одном дыхании – и надолго останется в вашей памяти…».

Наша областная библиотека для слепых выпустила «говорящую книгу» – «Лабиринты поисков…» (2014). Мая Петровна сама озвучила эту книгу.

Кроме того, Мая Петровна не могла не прочитать замечательную книгу – «Тагильская находка» литературоведа и рассказчика Ираклия Андроникова. Эта небольшая книжка (1956) говорила о том, как в Тагиле нашлась переписка семьи известного историка Николая Карамзина о последних днях Пушкина в Петербурге.

Мая Петровна захотела продолжить эту книгу, уточнить путь писем Карамзиных в Тагил. Она проделала огромную работу и написала книгу «Альбом в сафьяновом переплете. (Уральская Пушкиниана)» (2004). Письма на французском языке оказались вклеенными в старый альбом в красном сафьяновом переплете. Книга получила премию областного конкурса на лучшую издательско-полиграфическую продукции. В номинации «Дебют»(2004).

Каким чудом попали письма в Тагил, кто их сберег? Как попали в руки Андроникову? Ираклий Андроников так написал об этой истории, что почти все взрослое население нашей страны с большим интересом читало эту книгу. Надо только напомнить, что письма писали Карамзины из Петербурга в Европу, где тогда лечился их старший сын Андрей. А в ответ получали письма от Андрея. Карамзины дружили с Пушкиным. Поэтому всё, что трагически происходило с поэтом в последнее время его жизни (1836–37), его гибель в результате дуэли, всё это очень трогало Карамзиных. Мать Андрея Карамзина – Екатерина Андреевна писала сыну, как трудно было Пушкину в последние дни перед дуэлью, как он умирал, как она смогла с ним проститься перед его смертью. Из ее письма: «Милый Андрюша, пишу тебе с глазами, наполненными слёз, а сердце и душа тоскою и горестию; закатилась звезда светлая, Россия потеряла Пушкина! Он дрался в середу на дуэли с Дантезом и он прострелил его насквозь; Пушкин бессмертный жил два дни, вчерась, в пятницу отлетел от нас; я имела горькую сладость проститься с ним в четверьг; он сам этого пожелал…». В письмах есть описание похорон Пушкина. Проститься с ним пришли тогда тысячи его почитателей.

Небольшая, но очень ценная книга – «Альбом в сафьяновом переплете» снабжена редкими фотографиями.

В этой же книге почти детективная повесть «Где ты, ослепительный Санси?». Санси – редкий и очень дорогой бриллиант.

Интерес Маи Петровны к камням естественен, она же геолог. Кроме того, еще весной 1981 год она побывала в Свердловской картинной галерее на выставке «Русские самоцветы». Шесть залов, полторы тысячи самоцветов! И среди этого богатства Мая Петровна увидела копию знаменитого бриллианта «Санси», который за несколько веков сменил много богатейших хозяев во многих странах, начиная с Индии, был у английского короля, во Франции, в Америке… А как он попал в Тагил?

Оказывается, Павел Демидов – владелец уральских чугуноплавильных и других заводов в 20–30 годах 19-го века сумел его купить и подарить своей невесте – известной красавице Авроре Шернваль. (Тот, кто знает Москву, видел особняк Демидовых за кружевной чугунной оградой в Лаврушинском переулке, рядом с Третьяковкой. Есть дворец Демидовых в Петербурге. В Кыштыме восстанавливается «Белый дом» – бывший дом Демидова). Аврора Шернваль – дочь Выборгского губернатора. Воспитывалась в Финляндии. В 1832 году она появилась в Петербурге, поразила всех не только удивительной красотой, но и умом, характером. Приглянулась царской чете. Стала фрейлиной при царском дворе. Была знакома со многими известными людьми, в том числе с Пушкиным.

Позже ей не везло в личной жизни. Первый жених умер перед свадьбой. Рано умер и Павел Демидов. У Авроры остался сын – Павел Павлович Демидов, но и он умер при ее жизни. Через шесть лет после ухода мужа Аврора вышла замуж за старшего сына историка Николая Карамзина – Андрея Карамзина. Ей достался «Санси». Но потом и полковник Андрей Карамзин погиб во время Крымской войны. Она осталась одна, прожила долгую жизнь. В конце жизни продала свой бриллиант. Ее хорошо помнят не только в России, но и в Финляндии, где она жила последние годы и славилась благотворительностью. Там есть даже музей ее имени.

Мая Петровна написала об Авроре Шернваль не только в связи с драгоценным камнем. Это связано и с письмами Карамзиных. Когда не стало старших Карамзиных, письма наверняка хранил Андрей Карамзин. А когда и он погиб, письма оказались в руках Авроры. Вполне возможно, что именно Аврора доверила их в Тагиле надежным людям. Стало известно, что старшие Карамзины просили своих наследников эти письма не публиковать. В письмах были оценки негативных поступков по отношению к Пушкину знатных людей того времени.

Мая Петровна, сколько смогла, проследила путь знаменитого камня и узнала о судьбе Авроры Шернваль, которая не раз бывала в Тагиле. В интернете легко можно найти портрет Авроры Шернваль работы Карла Брюллова и подробнее узнать о ее жизни.

В 2011 году Мая Петровна получила медаль «За вклад в развитие генеалогии и прочих специальных исторических дисциплин» (Историко-родословное общество. Москва).

Тема детства во время войны

Мая Петровна сохранила ясную память о войне в ее детские годы. Сегодняшние дети вряд ли представляют себе, что пережили взрослые и дети в тылу. Мае Петровне принадлежит целая библиотечка книг о детстве во время войны. Но, пожалуй, самое известное её произведение – «Тарелка супа. Рассказ-быль» говорит о времени их возвращения на Украину. Холод, голод, ее голодные обмороки. Не могу не привести здесь отрывки из этого рассказа.

«Жизнь уходила из моего маленького детского тела, расчесанного, в коростах; из моих черных, давно немытых рук в квадратных трещинах, по которым сочилась кровь (наглядное пособие по биологии – клеточное строение кожи).

Меня ничего не занимало, ничего не трогало. Я уподобилась тупому голодному животному с мыслями только о еде. Мне было всё равно, где находиться. Двигаться я уже не могла, да и не хотела.

Поначалу мама брала меня с собой. Мы стояли в длинных очередях то за билетами, то за рейсовыми карточками, то за хлебом. Но нам редко удавалось добыть чего-нибудь съестного. Я не могла и не хотела ходить вместе с мамой. Она сама обессиленная, тащила меня за руку. А у меня было одно желание: лечь и не двигаться и ничего не добиваться. И мама стала оставлять меня на привокзальной площади или на перроне.

Ко мне привыкли, и я привыкла к служащим вокзала, к милиционерам и людям, сидящим на узлах, чемоданах, тюках.

– Вставай и уходи отсюда, – говорит, расталкивая меня, милиционер. Я послушно встаю и вижу, что перрон пуст. Беру свою котомку, отхожу на несколько шагов. И опять укладываюсь. Милиционер безысходно машет на меня рукой – что, мол, с ней поделаешь! – и убегает по своим делам.

А на передний путь подходит товарный поезд. Телячий вагон останавливается напротив меня. Я открываю глаза от какого-то непривычного лязга. Это красноармеец с ружьем открывает засов вагона. И сразу же даже я, немытая, грязная, чувствую резкий запах мочи, идущий оттуда. Я замечаю, что в теплушке люди, они лежат на нарах, стоят у входа и говорят на непонятном мне языке. Есть дети, и даже совсем маленькие, они плачут. Из вагона спускается худая женщина вся в черном с двумя пустыми ведрами. Часовой задергивает большую дверь на колёсиках. Женщина под конвоем направляется в голову поезда. Вскоре они возвращаются с полными ведрами. Конвоир помогает женщине. Он держит в одной руке ведро, а винтовку на левом плече. «Значит, там, в голове поезда можно достать что-нибудь съестное», – думаю я. Достаю из котомки консервную банку – она мне заменяет всевозможную посуду – и отправляюсь. Действительно, после паровоза первый вагон – походная кухня. Я протягиваю одному из поваров свою баночку. Он, ругаясь, наливает мне из большого котла какой-то темной жидкости. Это что-то мутное, но вижу, что на поверхности плавает крошечный кусочек мяса.

Я пью это варево, кусочек попадает мне на язык, и я ощущаю, что это – мыло. Обыкновенное хозяйственное мыло. Я плююсь и вижу, как повара смеются. Лишь много лет спустя я поняла, что в банку мне налили помоев. Почему же они поступили так со мною? Наверное, я настойчиво просила, чтобы они мне налили супу. Но его уже не было. Всё разнесли по вагонам. И, чтобы отвязаться от попрошайки, плеснули мне в банку помоев. Благо они мыли котлы.

Сколько лет минуло с тех пор! Но каждый раз, вспоминая этот эпизод, я ощущаю во рту тошнотворный вкус хозяйственного мыла.

В этот день мама получила по рейсовым карточкам хлеб. Мы его накрошили в банку, залили кипятком и хлебали, наслаждаясь замечательным вкусом…»

Рассказ Рыжовой «Тарелка супа» стал популярным. Его читали по радио к юбилею Победы 2005 года. Печатали в «Вечернем Челябинске». Он в сокращении попал в сборник «Краткая история челябинской детской литературы» (2013).

Только не могу согласиться с одним из пояснений к этому рассказу: «Телячий вагон, теплушка –вагоны для перевозки скота». Это не так. И мне пришлось в начале войны проехать полтора месяца в таком вагоне из Донбасса в Караганду. Я до сих пор испытываю благодарность железной дороге, машинистам, которые под бомбежками, с невероятными трудностями спасали людей. И только позже я узнала, что теплушки строились еще тогда, когда в России только начинались железные дороги. Эти вагоны строились для армии. Тогда не было танков, была конница. Вагоны были рассчитаны на 8 лошадей или на сорок солдат. В холодную пору в середине вагона ставили железные печки –«буржуйки». Как хорошо, что такие вагоны сохранились с дореволюционных времен, сколько они перевезли эвакуированных, солдат!

И ещё одно из пояснений: «Эшелон из этих вагонов, в которых везли людей, говорящих на непонятном для Маи языке, был эшелоном с высланными чеченцами». А я с высланными чеченцами в конце войны жила в Караганде в соседних бараках.

Книга «Лилькина война» (2005) – воспоминания писательницы о пережитом во время войны тоже стала очень популярной. В этой книге переплелись детские судьбы эвакуированных девочек, которые попали на Урал, в Казахстан… Эту книгу читали по радио, полностью печатали в газете «Вечерний Челябинск», что раньше было не принято. В 2014 году книгу переиздали. «Лилькина война» заняла 1-е место в городском конкурсе «Справедливая Россия» к 65-летию Победы.

В 2015 году вышла книга Маи Петровны «Я просто видела войну: воспоминания, повесть о Бабьем Яре, документы». Многие ее ровесники видели войну, но не сумели так написать о ней. А позже появилась ее документальная повесть «Дым отечества».

Мая Петровна начала писать новую книгу «Морская девочка и инвалид». Книга о послевоенном времени, о любви… К сожалению, она осталась неоконченной.

Мая Рыжова скончалась от тяжелой болезни 7 сентября 2019 года. Но остались ее умные книги, сохранившие память о войне, о последних днях Пушкина. Осталась добрая память об удивительном человеке. Все, кто знал Маю Петровну, помнят ее: небольшого роста, с добрыми и умными глазами. Любила выступать перед взрослыми и детьми.