День книги

Н.Рерих Голубиная книга

Бывают в этой жизни миги,

Когда накатит благодать,

И тут берутся в руки книги

И начинаются читать.

Вонзив пытливые зеницы

В печатных знаков черный рой,

Сперва одну прочтешь страницу,

Потом приступишь ко второй,

А там, глядишь, уже и третья

Тебя поманит в путь сама...

Ах, кто придумал книги эти –

Обитель тайную ума?

Я в жизни их прочел с десяток,

Похвастать большим не могу,

Но каждой третьей отпечаток

В моем свирепствует мозгу.

Вот почему в часы досуга,

Устав от мирного труда,

Я книгу – толстую подругу –

Порой читаю иногда.

Игорь Иртеньев

* * *

Романы из школьной программы,

На ваших страницах гощу.

Я все лагеря и погромы

За эти романы прощу.

Не курский, не псковский, не тульский,

Не лезущий в вашу семью,

Ваш пламень – неяркий и тусклый –

Я все-таки в сердце храню.

Не молью побитая совесть,

А Пушкина твердая повесть

И Чехова честный рассказ

Меня удержали не раз.

А если я струсил и сдался,

А если пошел на обман,

Я, значит, не крепко держался

За старый и добрый роман.

Вы родина самым безродным,

Вы самым бездомным нора,

И вашим листкам благородным

Кричу троекратно «ура!».

С пролога и до эпилога

Вы мне и нора и берлога,

И кроме старинных томов

Иных мне не надо домов.

Борис Слуцкий

Друзья на книжных полках

Благословляю я отцовский дом, -

Настолько ярки миги были в нём,

Которыми в душе моей возник

Стоцветный мир моих первейших книг.

Пришли мои досуги разделить,

Раздвинув круг соседских Мить и Вить,

И дядя Том, и беглый Джим, и Гек,

И Санчо Панса, добрый человек.

Бесценнейшее чудо на земле!

Лежит предмет обычный на столе,

Но в нём, как порох, вспыхивать горазд

Спрессованный воображенья пласт.

Друзья мои во множестве томов,

Соседями – во множестве домов!

Я вами жил, я вами дорожил,

Я сотни жизней с вами пережил.

Как с братьями в моём земном кругу,

Я с вами разлучиться не могу.

Мой первый шаг, мой первый вздох и крик

Не помню я. Но помнить не отвык

Живой водой раздвинувшей луга

Одной зелёной речки берега.

Там пацанок среди цветов и трав

Сидит, колени хрупкие обняв,

Пред ним – раскрытый томик на траве,

И облака, и птицы – в синеве…

Владимир Гордейчев

* * *

Шелест книжных страниц

Нам сопутствует в жизни

повсюду,

От бурлящих столиц

До поселков у тихой запруды.

От горячих низин

До просторов Полярного круга,

От кудрей до седин,

Книга – нет у нас лучшего друга.

Мы находим твой след

Даже там, где его и не ищем,

Ты, как солнечный свет,

Проникаешь в любое жилище.

Ты не знаешь границ,

На чужбине – и там ты как дома.

Шелест книжных страниц

Иногда сокрушительней грома…

От разрозненных литер

До слитной строки линотипа

Был, по ходу событий,

Порою набор твой рассыпан.

Но  сияют слова,

Излучение их не померкло.

И опять ты жива,

Ибо светлая книга – бессмертна.

В.Инбер

* * *

Открываю томик одинокий –

томик в переплете полинялом.

Человек писал вот эти строки.

Я не знаю, для кого писал он.

Пусть он думал и любил иначе,

и в столетьях мы не повстречались…

Если я от этих строчек плачу,

значит мне они предназначались.

В.Тушнова.

* * *

Отраженье исчезнувших лет,

Облегченье житейского ига,

Вечных истин немеркнущий свет –

Это – книга. Да здравствует книга!

Неустанных исканий залог,

Радость каждого нового сдвига,

Указанье грядущих дорог –

Это – книга. Да здравствует книга!

Чистых радостей светлый исток,

Закрепленье счастливого мига,

Лучший друг, если ты одинок, -

Это – книга. Да здравствует книга!

Т.Л.Щепкина-Куперник.

Книга

Книга – учитель,

Книга – наставница,

Книга – близкий товарищ и друг,

Ум, как ручей, высыхает и старится,

Если ты выпустишь книгу из рук.

Книга – советчик,

Книга – разведчик,

Книга – активный борец и боец,

Книга – нетленная память и вечность,

Спутник планеты Земля, наконец.

Книга не просто красивая мебель,

Не приложенье дубовых шкафов,

Книга – волшебник, умеющий небыль

В быль превращать и в основу основ

Виктор Боков

У книжных полок

Вот полки. Книги. Переплеты.

Знакомцы давние мои,

Предмет вниманья и заботы

И возрастающей любви.

Строка в тиши заговорила —

Вне времени и вне границ.

О, притягательная сила

Раскрытых на столе страниц!

Глаголы движутся. Влечет

Архитектура предложенья.

А там — и леденит, и жжет

До слез, до спазм, до потрясенья

Но вот мгновенно ощущаю

Беду прозренья своего:

Как мало вижу! Мало знаю!

Да нет, не знаю ничего!

Что знаю о звезде, стоящей

Над изголовьем с детских лет?

А что — о травянистой чаще,

Поющей, на ветру гудящей,

А по ночам в себе таящей

Все тот же непонятный свет?

А что о рыбах? Что — о птицах?

А что — о тайнах хромосом?

Как в водопаде, жизнь дробится,

Клубится, мчится колесом.

И каждый миг ее достоин

Стать поэтической строкой,

И слово самое простое —

Смысл обретает непростой.

И переплет за переплетом,

Где по соседству с прозой стих,

Как поворот за поворотом

На карте судеб мировых.

Как разговор тысячелетий,

Ушедших поколений зов...

И вы и я — мы только дети

Перед этой мудростью веков.

В. Телегина

Книгоград

В моем шкафу теснится к тому том.

И каждый том на полке – словно дом.

Обложку-дверь откроешь второпях –

И ты вошел, и ты уже в гостях…

Как переулок – каждый книжный ряд.

А весь мой шкаф – чудесный Книгоград.

Когда  ты будешь в этот город вхож –

Из Прошлого в Грядущее пройдешь,

Заглянешь в страны и во времена:

Любая книга – время и страна…

Здесь, в комнате моей, из года в год

Все человечество в ладу живет.

Д.Кугультинов.

* * *

На полке за Вольтером

Вергилий, Тасс с Гомером

Все вместе предстоят.

В час утренний досуга

Я часто друг от друга

Люблю их открывать...

Укрывшись в кабинет,

Один я не скучаю

И часто целый свет

С восторгом забываю.

Друзья мне — мертвецы,

Парнасские жрецы;

Над полкою простою

Над тонкою тафтою

Со мной они живут.

Певцы красноречивы,

Прозаики шутливы

В порядке стали тут.

О вы в моей пустыне,

Любимые творцы!

Займите же отныне

Беспечности часы.

Мой друг! Весь день я с ними

То в думу углублен,

То мыслями своими

В Элизий пренесен…

А.С.Пушкин

* * *

Листья тихонько в саду шелестят,

Криками полнится  улица,

Не отрываю от книги я взгляд.

Бедное сердце волнуется.

Знаю я, многим брильянты нужны,

Золота блеск ослепляющий.

Мне же лишь книга, да свет от луны,

Душу мечтой наполняющий.

Дж. Леббок

* * *

Я в это таинство святое книг

Вхожу с надеждой и таким волненьем,

Как путник, вдруг увидевший родник

И испытавший счастье исцеленья.

На этажах надежных стеллажей

Картонных переплетов разноцветье

Хранит мечты и подвиги людей,

Прошедшие чреду тысячелетий.

И наших современников черты,

Их радости, сомненья и печали...

Но эти пожелтевшие листы

Без моего участия молчали.

И терпеливо ждали в тишине,

Когда я книгу, как судьбу открою...

А.Баженова.

* * *

Люблю вас, далекие пристани

В провинции или в деревне.

Чем книга чернее и листанней.

Тем прелесть ее задушевней.

Обозы тяжелые двигая,

Раскинувши нив алфавиты,

Россия волшебною книгою

Как бы на середке открыта.

И вдруг она пишется заново

Ближайшею первой метелью,

Вся в росчерках полоза санного

И белая, как рукоделье.

Октябрь серебристо-ореховый,

Блеск заморозков оловянный.

Осенние сумерки Чехова,

Чайковского и Левитана.

Б.Пастернак.

* * *

Стареют книги… нет, не переплет,

Не тронутые плесенью страницы,

А то, что там, за буквами живет

И никому уж больше не приснится.

Остановило время свой полет,

Иссохла старых сказок медуница,

И до конца никто уж не поймет,

Что озаряло наших предков лица.

Но мы должны спускаться в этот мир,

Как водолазы в сумрак Атлантиды, -

Былых веков надежды и обиды

Не только стертый начисто пунктир:

Века в своей развернутой поэме

Из тьмы выходят к Свету, к вечной теме.

В.Рождественский

* * *

Друзья мои! С высоких книжных полок

Приходите ко мне вы по ночам,

И разговор наш – краток или долог, –

Всегда бывает нужен мне и вам…

Через века ко мне дошел ваш голос,

Рассеявшийся некогда, как дым,

И то, что в вас страдало и боролось,

Вдруг стало чудодейственно моим.

Всеволод Рождественский

* * *

Так быстро ветер перелистывает

Роман, лежащий на окне,

Как будто фабулу неистовую

Пересказать мечтает мне,

Так быстро, ветрено, мечтательно,

Такая нега, благодать,

Что и читать необязательно,

Достаточно перелистать.

Ну вот, счастливое мгновение,

И без стараний, без труда!

Все говорят, что скоро чтение

Уйдет из мира навсегда,

Что дети будут так воспитаны, –

Исчезнут вымыслы и сны...

Но тополя у нас начитаны

И ветры в книги влюблены!

Александр Кушнер

* * *

От скучных книг придёшь в отчаянье –

Плохих стихов, бездарной прозы.

О, запустенье, одичание

И безутешные прогнозы!

Но сад, заглохший и запущенный,

Хотя бы стар и театрален,

А с чтеньем сумеречным, в сущности,

Ты сам размыт и нереален.

Тебя мутит, душа подавлена,

Как будто ты её обидел,

Глядит угрюмо и затравленно,

Как в ссылку сосланный Овидий.

Как он там, бедный, жил без чтения,

Стучал клюкой в гранитный желоб:

Врача, советчика, забвения,

С подругой-книгой разговора б!

Александр Кушнер

* * *

Юноши, не бойтесь трудных книг.

Вы не отстраняйте их с тревогой —

К истине идут крутой дорогой.

Потому не бойтесь трудных книг.

Никогда не бойтесь горьких книг,

Книг неравнодушных и негладких.

Горькие слова правдивей сладких.

Потому не бойтесь горьких книг.

К. Кулиев

Хлеб и книга

Солнце греет землю, красит небо,

Подступает к окнам белый сад.

Книги рядом с караваем хлеба

В доме на столе моём лежат.

Хлеб и книга. Скрыты в них недаром

Кровь и сок земли, где мы живём,

Их сжигало пламя всех пожаров,

Все владыки шли на них с мечом.

Хлеб и книга, вечные от века,

На столе лежат передо мной,

Подтверждая мудрость человека,

Бесконечность щедрости земной.

Кайсын Кулиев

* * *

О, книга! Книга! Много о тебе

стихов и песен создано народом!

Вечна в твоей природе и судьбе

Поэзия. Вся из нее ты родом.

В.Терешин.

* * *

В темной зале — книги, книги.

Мысли творческой творенья.

Спят они на книжных полках,

Ожидая воплощенья.

В окна грохот жизни льется,—

Волны страсти, скорби, муки.

Глохнут в книгах эти волны,

Замолкают эти звуки.

Спят твердыни книжной мысли,

Жизнью созданной веками!

Да, ничтожна сила жизни

Рядом с мертвыми томами!

Рубакин.

* * *

Собрали в книги, словно пчелы в соты,

Чудесные умы чудесный мед.

Глаза слепого им потри – и вот

Он видит солнце и души высоты.

Теперь он мысли ощутит полет,

Поймет людские беды и заботы.

И спросит сам слепца другого – кто ты?!

С очей повязку он ему сорвет.

Благословенное да будет время,

Когда в тревожном счастье откровенья

С Тарасом плачешь ты над «Кобзарем»,

Когда Франко «Огромные сонеты»

Возносят дух… Когда приходит Гёте…

Когда ты светом книги озарен.

Д.Павлычко

* * *

Нет, жизнь меня не обделила,

Добром своим не обошла.

Всего с лихвой дано мне было

В дорогу – света и тепла…

…И летних гроз, грибов и ягод,

Росистых троп в траве глухой,

Пастушьих радостей и тягот,

И слёз над книгой дорогой.

Александр Твардовский

Есть книги – волею приличий...

Есть книги – волею приличий

Они у века не в тени.

Из них цитаты брать – обычай –

Во все положенные дни.

В библиотеке иль читальне

Любой – уж так заведено –

Они на полке персональной

Как бы на пенсии давно.

Они в чести.

И не жалея

Немалых праздничных затрат,

Им обновляют в юбилеи

Шрифты, бумагу и формат.

Поправки вносят в предисловья

Иль пишут наново, спеша.

И – сохраняйтесь на здоровье,–

Куда как доля хороша.

На них печать почтенной скуки

И давность пройденных наук;

Но, взяв одну такую в руки,

Ты, время,

Обожжешься вдруг...

Случайно вникнув с середины,

Невольно всю пройдешь насквозь,

Все вместе строки до единой,

Что ты вытаскивало врозь.

Александр Твардовский

* * *

И в ночном, и за стадом

Была книга со мной:

С кнутовищами рядом

И пастушьей сумой.

И ко мне приходили

С этих серых страниц

Знаменитые были

От далеких границ.

За околицей, лугом

Проносились порой

То полярная вьюга,

То тропический зной.

И за школьною партой

Отстающих ребят

Уводил я по карте,

Как внимательный брат.

Я скажу не напрасно —

Это дети поймут:

Книга — друг,

И не раз нам

Обращаться к нему.

Разъяснит и поможет,

За собой уведет,

Но потребует тоже

И любви, и забот...

А. Твардовский.

* * *

Мне очень много лет. Седой старик,

Видать, уж так моя судьба сложилась...

Я как-то полки приобрел для книг,

И в одночасье все преобразилось!

Кровать и утварь, стулья, стол должны

Быть в каждой хате. Но без книг жилище -

Четыре лишь какие-то стены,

Пусть в раритетах сплошь, но все же нищи.

Беру я книгу трепетной рукой,

И прежде, чем установить на место,

Любуюсь, как рассветною зарей,

Как в первый раз увиденной невестой.

И там, где с диких гор бегут ручьи,

И там, где вечно суетится город,

Они всю жизнь - поводыри мои,

И маяки мои и светофоры.

И вот сейчас с волнением я вновь

И толстый том, и тоненькую книжку

Встречаю словно первую любовь

И как игрушку в первый раз мальчишка,

Хоть каждая в любой и день, и час,

Читалась, изучалась, а ко многим

Я возвращался и немало раз,

Как путник, заплутавшийся в дороге.

Да, книги - беспокойство и покой,

Им нету и не может быть замены,

Они - шандал с негаснущей свечой,

Они - в пути сигнальная сирена.

Я не в постели, на своих ногах,

Я книги, словно горы, расставляю,

И с молодостью на одних правах

Не ощущаю стариком себя я!

И чувствую, насколько я богат,

Встречаясь с новым, незнакомым веком, -

Есть у меня неизмеримый клад,

Сокровище мое - библиотека!

С.Н. Ольгин

* * *

Теперь я мертв. Я стал строками книги

В твоих руках…

И сняты с плеч твоих любви вериги,

Но жгуч мой прах.

Меня отныне можно в час тревоги

Перелистать,

Но сохранят всегда твои дороги

Мою печать.

Похоронил я сам себя в гробницы

Стихов моих,

Но вслушайся – ты слышишь пенье птицы?

Он жив – мой стих!

Не отходи смущенной Магдалиной –

Мой гроб не пуст…

Коснись единый раз на миг единый

Устами уст.

М.Волошин.

* * *

Я книги выбираю с наслажденьем –

На полках, в тишине библиотек.

То радость вдруг охватит, то волненье,

Ведь книга каждая - как будто человек.

Одна - стара, мудра, зачитана до дыр,

В другой - все необычно, странно, ново.

Мне книги открывают целый мир,

За шагом шаг иду от слова к слову.

На Севере могу я побывать

И в тропиках - там, где растут бананы.

Какая радость - открывать, читать

Рассказы, сказки, повести, романы!

Могу узнать, что было век назад,

И что когда-нибудь, наверно, будет.

О многом книги людям говорят,

Во многом книги помогают людям.

Л. Охотницкая

Рождается слово...

Рождается слово. Рождается стих,

И я вместе с ними рождаюсь,

Полжизни живу среди множества книг,

Как с близкими, с ними общаюсь.

Поэты, писатели разных веков

Со мной постоянно повсюду.

Они где-то там – далеко, далеко,

Но все-таки рядом. Вот чудо!

Я много читала, Я много прочту,

Пойму что-то важное, значит.

Мне радостно: книги всегда на виду.

Какая большая удача!

Лилия Охотницкая

* * *

Книги добру научили меня,

Книги дарили надежду и силу

И помогали, как будто родня,

В дни, когда все мне казалось немилым.

Много их было, нелегких минут,

Много их было, тревог и сомнений.

Но поняла я: коль книги живут,

Не прерывается связь поколений.

И не умрет в наших душах мечта,

И сохранится любовь на планете.

Пусть будут книги повсюду, всегда!

Пусть они нам, будто солнышко, светят!

Лилия Охотницкая

Ода книге

Кончаются эры, проходят столетья,

Эпохи ужались в стремительный миг,

Но прошлое вдруг обретает бессмертье

Под переплетом истинных книг.

Они сохранили светлейшие мысли,

Противоречий развеяв туман –

Да это же вечные звезды повисли

На небосклоне священном ума.

Вот радостный миг воспарил со страницы,

Как лирой воспет поэтический стан!

Слезинки, как жемчуг таятся в ресницах

У женщин, читающих дивный роман.

И в горький час безвозвратной утраты

Особой музыкой страницы шуршат,

Как будто из тела, на древке распятом,

Для жизни исходит живая душа.

И в благодарности встаю на колени

Пред жрицами скромных библиотек.

Без них невозможны таланты и гений,

Не оскудеет совсем человек.

П.Неруда

* * *

Есть мудрые книжные полки

читален и библиотек,

и знаю я: долгий – недолгий,

но будет в них длиться мой век.

Когда раскрывают мой томик

на столике в тишине,

я душу кладу на ладони

пришедшему в гости ко мне.

Степан Щипачёв

* * *

Есть книги, как дождик по крышам,

как милый приветливый кров,

и книги, которые дышат

простором на стыке ветров.

Счастливые книги, в которых

несмолкшее время хранит

и гул орудийный «Авроры»,

и гул, где взрывали гранит…

Есть книги. В них битв и салютов

суровый и радужный гром

ещё не рожденные люди

услышат в далеком своём.

Степан Щипачёв

Мифы Древней Греции

Я перечитываю Куна

Весенней школьною порой.

Мне так понятен этот юный

Неунывающий герой,

За миловидной Андромахой

Плывущий к дальним берегам –

Легко судьбу свою без страха

Вручить всеведущим богам!

Я перечитываю Куна.

Июль безоблачный высок,

И ветер, взбадривая шхуны,

Листает воду и песок.

Сбежим вослед за Одиссеем

От неурядиц и семьи!

В далёких странствиях рассеем

Земные горести свои!

Я перечитываю Куна.

В квартире пусто и темно.

Фонарный свет струится скудно

Через закрытое окно.

Ужасна смерть царя Эдипа,

Язона горестен финал.

Как этот мир устроен дико!

Как век наш суетен и мал!

Когда листва плывёт по рекам,

У осени на рубеже,

Читайте мифы древних греков. –

Там всё написано уже.

Судьба души твоей и тела –

Лишь повторённое кино,

Лишь вариация на тему,

Уже известную давно.

Александр Городницкий

Планета читателей

Сколько книг прочтено – не имеет значения,

Но имеет значение очень давно

Ежедневное, ежевечернее чтение,

Еженощное – с лампой зажженной – в окно.

И пока круг от лампы на круглом столе

Выключается только на позднем рассвете,

Все в порядке на круглой и светлой Земле,

Населенной читателями планете.

Борис Слуцкий

* * *

…Как все меняется!

Что было раньше птицей,

Теперь  лежит написанной страницей,

Мысль некогда была простым цветком,

Поэма шествовала медленным быком…

Н.Заболоцкий

* * *

Молчат гробницы, мумии и кости, -

Лишь слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте

Звучат лишь Письмена.

И.Бунин

* * *

Наконец-то

Я новую книгу купил.

Читал, читал

Далеко за полночь. . .

Эту радость трудно забыть!

Исикава Такубоку

* * *

В мире скорби, где правят жестокость и ложь,

Друга преданней книги едва ли найдёшь...

Затворись в уголке с ней – забудешь о скуке,

Радость истинных знаний ты с ней обретёшь.

Абдуррахман Джами

* * *

Книгу читай не только словами.

Слова - это в жизнь небольшая дверца.

Книгу читай непременно сердцем,

А главное, совестью и делами.

Эдуард Асадов

* * *

Книга учит и книга воспитывает

Только тех, кто читает и впитывает.

А у тех, кто по строчкам несётся,

Лишь одна пустота остаётся.

Эдуард Асадов

Лишь свеча, в тиши пылая...

Лишь свеча, в тиши пылая,

Осветит приютец мой, -

Я сажусь за стол, читая

Одиноко в час ночной.

Я - богач, как там не числи:

Книги есть - чего ж желать?

Но, копя чужие мысли,

Мне б своей не потерять!

Исполать, библиотека!

Что мне золота сундук?

Мильтон, Тиссо иль Сенека -

Человеку лучший друг!

Для чего нам жизни миги,

Если книг на полке нет?

Ни одной не дам я книги

И за тысячу монет!

Зинаида Волконская

Книги

Есть бездонный ящик мира –

От Гомера вплоть до нас.

Чтоб узнать хотя б Шекспира,

Надо год для умных глаз.

Как осилить этот ящик?

Лишних книг он не хранит.

Но ведь мы сейчас читаем

Всех, кто будет позабыт.

Каждый день выходят книга:

Драмы, повести, стихи –

Напомаженные миги

Из житейской чепухи.

Урываем на одежде,

Расстаемся с табаком

И любуемся на полке

Каждым новым корешком.

Пыль грязнит пуды бумаги.

Книги жмутся и растут.

Вот они, антропофаги

Человеческих минут!

Заполняют коридоры,

Спальни, сени, чердаки,

Подоконники, и стулья,

И столы, и сундуки.

Из двухсот нужна одна лишь -

Перероешь, не найдешь,

И на полки грузно свалишь

Драгоценное и ложь.

Мирно тлеющая каша

Фраз, заглавий и имен:

Резонерство, смех н глупость,

Нудный случай, яркий стон.

Ах, от чтенья сих консервов

Горе нашим головам!

Не хватает бедных нервов,

И чутье трещит по швам.

Переполненная память

Топит мысли в вихре слов...

Даже критики устали

Разбирать пуды узлов.

Всю читательскую лигу

Опросите: кто сейчас

Перечитывает книгу,

Как когда-то... много раз?

Перечтите, если сотни

Быстрой очереди ждут!

Написали – значит, надо.

Уважайте всякий труд!

Можно ль в тысячном гареме

Всех красавиц полюбить?

Нет, нельзя. Зато со всеми

Можно мило пошалить.

Кто «Онегина» сегодня

Прочитает наизусть?

Рукавишников торопит

«Том двадцатый». Смех и грусть!

Кто меня за эти строки

Митрофаном назовет,

Понял соль их так глубоко

Как хотел бы... кашалот.

Нам легко... Что будет дальше?

Будут вместо городов

Неразрезанною массой

Саша Чёрный

Книга

Безмолвствует черный обхват переплета,

Страницы тесней обнялись в корешке,

И книга недвижна. Но книге охота

Прильнуть к человеческой теплой руке.

Небрежно рассказ недочитанный кинут,

Хозяин ушел и повесил замок.

Сегодня он отдал последний полтинник

За краткую встречу с героем Зорро.

Он сядет на лучший из третьего места,

Ему одному предназначенный стул,

Смотреть, как Зорро похищает невесту,

В запретном саду раздирая листву.

Двенадцать сержантов и десять капралов

Его окружают, но маска бежит,

И вот уж на лошади мчится по скалам,

И в публику сыплется пыль от копыт.

И вот на скале, где над пропастью выгиб,

Бесстрашный Зорро повстречался с врагом..

Ну, разве покажет убогая книга

Такой полновесный удар кулаком?

Безмолвствует черный обхват переплета,

Страницы тесней обнялись в корешке,

И книга недвижна. Но книге охота

Прильнуть к человеческой теплой руке.

Михаил Светлов

Домашняя библиотека

В моей квартире собраны миры.

Они стоят на стеллажах и полках.

Они стоят, застывши до поры,

Но быть открытыми желанья полны.

Я каждый мир любовно обвожу

Мечтающим в него проникнуть взглядом

И каждый раз вздыхаю, ухожу,

Завороженный милым книжным рядом.

И дни бегут, событиями полны,

Влекут меня по жизни за собой.

И снова не до тех мне, что на полках

Образовали неразрывный строй.

Мне стало стыдно обводить их взглядом,

Но я уверен – это до поры:

Настанет день – я ближе к книгам сяду,

И вот тогда – да здравствуют миры!

А. Жиляев

* * *

Брожу по книжным магазинам,

Лишь выпадет свободный час —

Меня влечёт к томам старинным,

К новинкам тянет всякий раз.

Страницы медленно листая,

Стою, теряя книгам счёт,

И вдруг находится такая.

Что сразу за сердце берёт.

Не расставайся с ней. Дружи с ней.

Листай в ночи, забудь про сон.

Нет, не одну, а сотни жизней

Я прожил, в чтенье погружен.

Петрусь Бровка

Грёзы в библиотеке

Я сижу в библиотеке, полный смутными мечтами,

На меня же смотрят книги золотыми корешками.

И мне грезится: в тех книгах души авторов сокрыты;

Их страдания и чувства в тех листах печатных слиты.

Всё, что жгло их и терзало, все их мысли и стремленья,

Всё живёт бессмертной жизнью здесь во славу просвещенья.

Самый воздух здесь священен, здесь незримыми крылами

Тени авторов великих веют в воздухе над нами.

О! Я слышу: здесь витают душ великих вереницы,

И от их незримых крыльев шелестят газет страницы...

Лиодор Пальмин

* * *

Я с книгой породнился в дни войны.

О, как же было то родство печально!

Стянув потуже батькины штаны,

Я убегал от голода в читальню.

Читальня помещалась в старом доме.

В ту пору был он вечерами слеп...

Знакомая усталая мадонна

Снимала с полки книгу, словно хлеб.

И подавала мне ее с улыбкой.

И, видно, этим счастливо была.

А я настороженною улиткой

Прилаживался к краешку стола.

И серый зал с печальными огнями

Вмиг уплывал... и все казалось сном.

Хотя мне книги хлеб не заменяли,

Но помогали забывать о нем.

Мне встречи те запомнятся надолго...

И нынче - в дни успехов иль невзгод -

Я снова здесь, и юная мадонна

Насущный хлеб

Мне с полки подает.

А. Дементьев

Библиотека

Какие умные книги,

Какая старая полка!

Романы,тайны, интриги

И закладка из серого шёлка.

Какой-то важный очерк

О Рейне и Рейнских замках,

На полях бисерный почерк

И тонкие профили в рамках.

В углу два фолианта

В пыльной оправе сафьяна.

Цветы и письмо супиранта,

Полное страсти пьяной.

<Я не достоин доверья

И я умираю бесславно>...

И даже гусиные перья

Смяты как будто недавно...

Л. Никулин

Без книги...

Без книги в мире ночь, и ум

    людской убог,

Без книги, как стада,

    бессмыслены народы.

В ней добродетель, долг, в ней

    мощь и соль природы,

В ней будущность твоя

    и верных благ залог.

Виктор Гюго

Книга - для души отрада

Что нашим детям мы дадим в наследство?

Компьютеры, машины, Интернет?

Наверное, это здорово ... Но в сердце

От них тепла, я точно знаю, нет.

Как объяснить подросшим нашим чадам,

Бегущим из родительских домов,

Что только в книгах для души отрада,

И вечна мудрость стареньких томов...

Светлана Васильева

Море книг

Век живу я в непонятном,

Необъятном

Мире книг.

В зовах книг,

В зорях книг

И в закатах,

И в рассветах,

И в расцветах их.

Но боюсь я и на миг

Окунуться в море книг,

В гору книг,

В горе книг,

В радость книг,

В сладость их.

Я забуду об обеде,

Об обещанной беседе,

О соседях, о родных

Из-за этих, из-за них,

Этих странных

Окаянных

И желанных

Книг.

Книг.

Книг.

А. Веселовская

Раскрытая книга 

Раскрыта книга, шелестят страницы…

Иль это вновь бушует листопад,

Когда сентябрь опять в окно стучится

И в небе гуси-лебеди летят?

Страницы книг порой шумят, как флаги,

Когда из книг нам руку подает

Наш верный друг, всегда живой Корчагин,

Иль славный рыцарь Дон-Кихот.

Страницы книг сродни могучим крыльям,

Листай, лети хоть прямо на Луну.

Раскрыта книга – значит, мы открыли,

Опять открыли новую страну.

Сколько в книге страниц –

Столько дружеских лиц,

Столько новых героев мы встретим!

Вьются ленточки строк,

Словно ленты дорог,

Убегающих вдаль на рассвете.

К. Ибряев

Баллада о книгах

Теряя яви якоря,

Я, миру книг благодаря,

Живу на свете этом энное столетье.

Дышу мечтой – вот первый мой

Портретный штрих, любовь – второй.

А чье-то мненье обо мне – то дело третье.

И все ж, уверен я в простом:

Любой из вас, взяв с полки том,

Не может зову мира книг не подчиниться.

И вот, глядишь, уже летишь

В другую жизнь, и ощутишь

Чужие чувства, и закроет явь страница.

Я – Леонид. Передо мной

Проход один, ответ простой:

Иль со щитом, иль на щите – но с сердцем чистым.

Пусть персов – тьмы, не перечесть,

Свободна Спарта, значит – честь

Жива в спартанцах, да к тому ж, нас тоже триста.

Летят мгновенья на часах,

Я – Д'Артаньян, и на весах

Любовь и долг, борьба, где шпаги довод весок.

Один за всех – к чему ж тянуть?

Нас не согнуть, так – в добрый путь,

Иначе как же королева без подвесок!?

И вот, читает паренек,

Что – смерть ему и в чем – упрек.

Пред ним толпа врагов от страха оробела.

Или, мечтая лишь о ней,

Себя он чувствует, как Грей,

Или командует фрегатом «Арабелла».

Я в наступление водил,

Я побеждал, я проходил

Аустерлиц, сквозь визг картечи и шрапнели.

И, повинуясь ритму строк,

Воображаемый курок

Взводил, как Ленский я, и дрался на дуэли.

Пусть небеса, свершив свой суд,

Мне за мечтательность несут

Лишь миг добра, но зла извечные интриги.

У Бога милость не прося –

Пусть я теряю всё и вся, –

На этот случай остаются в жизни книги.

В. Скрипников