Лидия Чуковская. Достойна памяти потомков

В 2017 году двойной юбилей в известной семье Чуковских. Сегодня исполняется 110 лет со дня рождения Лидии Чуковской. С ней нас познакомит Любовь Приходько, зав.библиотекой №17.

Лидия Чуковская родилась 24 марта 1907 года в Петербурге в семье писателя Корнея Ивановича Чуковского. В этом же году Корней Иванович с семьей переезжает в дачный поселок Куоккала (ныне Репино Ленинградской области). В Куоккале, дачной местности в тогдашней Финляндии, семья Чуковских жила до 1917 года.

В тот период другом семьи стал художник Илья Ефимович Репин, тоже живший в Куоккале (усадьба Репина называлась «Пенаты»), помог Чуковскому приобрести двухэтажную дачу с выходом на Финский залив. К Репину и Чуковскому в гости часто приезжали из Петербурга художники, писатели, актеры, поэты, историки литературы и публицисты. В раннем возрасте Лидия Чуковская познакомилась с Федором Шаляпиным, Владимиром Маяковским, Леонидом Андреевым, Владимиром Короленко. Такая творческая атмосфера родительского дома, широкий круг знакомств отца сыграли большую роль в воспитании Лидии Чуковской. Чуковская рассказывала о детстве, как о самом счастливом времени своей жизни.

И всегда с огромной любовью и восхищением отзывалась об отце: «Он не ставил целью обогащать нас познаниями, а всего лишь счастьем, и счастье это исподволь учило нас познавать мир и Россию». Впоследствии Чуковская рассказала об этом в книге воспоминаний «Памяти детства».

Интересны воспоминания самого Корнея Чуковского о дочери, опубликованные им в «Дневнике». В них он совсем маленькую дочь называет «врожденной гуманисткой». Вспоминает, что самыми любимыми ее детскими книгами были «Каштанка» и «Березкины именины», которые она читала по 3 раза в день. Маленькая Лида мечтала о том, чтобы «все люди собрались вместе и решили, чтобы больше не было бедных». И, как пишет Корней Чуковский, он «первый раз понял, какая рядом с ним чистая душа».

Особенно оживленным дом Чуковских становился в воскресные дни. «К вечеру, - вспоминает один из современников, - когда закат зажигал черные сосны прохладным огнем, дом оживал. Являлись гости, соседи из Петербурга, закипали споры о символизме, о революции, о Блоке, о Чехове».

Осенью 1913 года Чуковский, по совету художника И. Бродского, смастерил самодельный альбом, Репин тут же придумал название рукописного альманаха: «Чукоккала». Так же окрестил он и дом Корнея Ивановича. Вскоре на страницах альманаха стали появляться автографы, рисунки, шаржи, поэтические экспромты, изречения... Альманах «Чукоккала» полюбилась гостям, Корней Иванович вёл его до последних дней своей жизни.

С 10-12 лет Лидия любила по вечерам читать отцу, читала подолгу — по 3-4 часа, а в 15 лет она уже редактировала его переводы, в частности Синклера. «Прекрасно редактировала», — вспоминал Корней Чуковский. В «Дневнике» Чуковский рассказывал о том, какое страшное впечатление произвела на его дочь заведующая «школьным районом», к которой они пришли по каким-то школьным делам. Выступая против того, чтобы в младших классах в программу по чтению входили сказки, эта дама сказала: «Мы давали детям сказки, когда не имели возможности говорить им правду».

«Жили мы наискосок от "Пенатов", бегали с записочками от Корнея Ивановича к Илье Ефимовичу и обратно чуть не каждый день. Бывали иногда в мастерской, слушали замечания Репина ученикам его, суждения художников и литераторов о репинских полотнах, - вспоминает Лидия Чуковская в своей книге «Памяти детства. – В "Пенатах", у нас дома, на пляже мы постоянно были окружены радостями, печалями, восторгами людей литературного круга… Репин сильно привязался к нему за годы близкого соседства. Ни одна репинская "среда", ни один праздник, устраиваемый "для народа" в "Пенатах" или в театре "Прометей", не обходился без участия Чуковского, а если Корней Иванович опаздывал, Репин нетерпеливо посылал к нему одного из внуков или учеников: поторопить!»

«Илья Ефимович любил, чтобы Корней Иванович читал ему вслух – в часы работы или отдыха – пушкинские, некрасовские, шевченковские стихи, гоголевскую или лермонтовскую прозу, а иногда что-нибудь новое, оглушительно-современное; любил, чтобы Чуковский читал и его гостям, в столовой или на вольном воздухе; показывал ему новые варианты своих картин; поручил ему редактировать свои мемуары…»

В 1910 году Илья Ефимович Репин создал живописный портрет Чуковского маслом и акварельный портрет его жены Марии Борисовны Гольдфельд.

После февральской революции 1917 года семья переселилась в Петербург, где Лидию родители определили учиться в частную женскую гимназию Таганцевой. Поучившись в классической женской гимназии и окончив единую трудовую школу, Чуковская поступила на словесное отделение государственных курсов при Институте истории искусств. Там она слушала лекции таких знаменитых литературоведов, как Тынянов, Эйхенбаум, Жирмунский. В то же время Чуковская училась на курсах стенографисток.

«Отец мой в двадцатые годы работал в издательстве "Всемирная Литература", в студии "Дома Искусств", в "Доме Литераторов", в редакции журнала "Русский Современник" и во многих просветительных учреждениях того времени: таким образом, и тут, в Петрограде-Ленинграде, мне случалось постоянно встречаться со знаменитыми людьми: в отрочестве и в юности посчастливилось видеть и слышать Александра Блока, Н. Гумилева, Анну Ахматову, О. Мандельштама, Владислава Ходасевича, Ю. Н. Тынянова, М. Горького, а также молодых "Серапионовых братьев": М. Зощенко, В. Каверина, М. Слонимского, Льва Лунца», – писала Чуковская в автобиографии.

Летом 1926 года, будучи студенткой второго курса, Лидия Чуковская была арестована. Ей вменялось в вину составление антисоветской листовки, хотя никакого отношения к этому она не имела. По приговору суда она была отправлена на три года административной ссылки в Саратов, однако, благодаря заступничеству отца, пробыла в Саратове всего одиннадцать месяцев.

В 1928 году Чуковская окончила филологический факультет Ленинградского университета и начала работать редактором детской литературы в Госиздате под руководством Самуила Маршака.

В 1929 году Чуковская вышла замуж за историка литературы Ц.С.Вольпе, в 1931 году родила дочь Елену.

В 1933 году супруги разошлись и через некоторое время Лидия вышла замуж за Матвея Петровича Бронштейна, физика-теоретика, сотрудника Физико-технического Института, доцента Ленинградского Университета, автора многих научных трудов. В августе 1937 года был арестован ее муж Матвей Бронштейн. В сентябре были арестованы близкие друзья, члены редакции Маршака, а те, кто не был арестован, был уволен. За Бронштейна вступились крупные ученые того времени — И.Е.Тамм, В.А.Фок, Л.И.Мандельштам, С.И.Вавилов, А.Ф.Иоффе, а также литераторы С.Я.Маршак и К.И.Чуковский. Однако все усилия не только помочь Бронштейну, но хоть что-нибудь разузнать о его судьбе успехом не увенчались. Вплоть до февраля 1938 года Чуковская пыталась выяснить судьбу мужа. Добравшись до Военной прокуратуры в Москве, она получила формулировку приговора – «10 лет без права переписки». 18 февраля Бронштейн был расстрелян. Матвей Петрович Бронштейн прожил всего 31 год.

В марте вышло постановление арестовать Чуковскую, как жену врага народа. Но к тому момент Лидия Корнеевна уже уехала из Ленинграда на Украину, ей удалось избежать ареста. О предполагаемой смерти мужа Чуковская узнала только в конце 1939 года. В 1940 году эта информация подтвердилась. 26 марта 1997 года на доме у Пяти Углов была установлена гранитная мемориальная доска.

В годы работы в Госиздате Чуковская написала много литературно-критических очерков. В эти же годы написала несколько детских книг, опубликовав их под псевдонимом Алексей Углов: «Ленинград - Одесса» в 1928 году, «На Волге» в 1931 году и «Повесть о Тарасе Шевченко» в 1930 году. В 1940 году она опубликовала под своим именем детскую историческую повесть «История одного восстания», посвященную крестьянскому восстанию 18 века на Украине.

Начиная с осени 1938 года, Чуковская начала часто встречаться с Анной Ахматовой. Колеблясь между страхом обыска и необходимостью записывать каждое ее слово, она начала вести дневник этих встреч. Чуковская вела эти записи с 1938 по 1941 годы и с 1952 по 1962 годы. Она издала их позже со своими комментариями в виде книги «Записки об Анне Ахматовой». Книга читается на одном дыхании и является одной из немногих, где почти документально воспроизведены события жизни великой поэтессы.  В 1995 «Записки об Анне Ахматовой» были удостоены Государственной премии Российской Федерации.

С 1939-го по 1940-й годы Чуковская работала над повестью «Софья Петровна». В ней Чуковская рассказала о том, как массовый террор постепенно осознается простым, не занимающимся политикой, человеком. «Софья Петровна» – это история «ежовщины», представленная через восприятие беспартийной ленинградки-машинистки, у которой арестовывают сына: «…Я попыталась изобразить такую степень отравления общества ложью, которая может сравниться только с отравлением армии ядовитыми газами… в нарочито искаженной действительности все чувства искажены, даже материнское… несчастная, рехнувшаяся Софья Петровна отнюдь не лирическая героиня; для меня это образ тех, кто всерьез верил в разумность и справедливость происходящего…».

В 1989 году режиссером Аркадием Сиренко был снят фильм-драма «Софья Петровна», главную роль сыграла актриса Анна Каменкова.

И еще одна экранизация – это фильм Александра Муратова «Рукопись», совместная советско-французская постановка повести Л. Чуковской «Спуск под воду» — вышел на экраны в 1992 году («Спуск под воду». Нью-Йорк: Издательство имени Чехова, 1972).

Во время войны Чуковская была эвакуирована с дочерью и племянником в Чистополь, а оттуда перебралась в Ташкент, где прожила до осени 1943 года. В Ташкенте работала во Дворце Пионеров, вела литературный кружок и занималась редактированием.

Осенью 1943 года она приехала в Москву. После прорыва блокады, летом 1944 года, она хотела вернуться в Ленинград, но в НКВД дали понять, что жить в Ленинграде ей разрешено не будет. В Москве Чуковская занималась разными видами редакторской и литературно-педагогической деятельности. Несколько месяцев, когда главным редактором журнала «Новый Мир» был Константин Симонов, она заведовала отделом поэзии. Одну зиму, в конце пятидесятых, преподавала на высших литературных курсах при Союзе писателей, а в 1947 году она стала членом Союза писателей.

После ХХ Съезда, в 1957 году, ей удалось получить официальную справку о «посмертной реабилитации» Матвея Бронштейна «за отсутствием состава преступления».

В сентябре 1962 года, в разгар хрущевской десталинизации, Чуковская предложила повесть «Софья Петровна» в издательство «Советский писатель». Рукопись была немедленно одобрена, однако уже весной 1963 года руководство издательства сообщило автору, что принятая к публикации повесть напечатана быть не может, поскольку страдает «идейными недостатками». В 1965 году «Софья Петровна» под другим названием («Опустелый дом») была опубликована в Париже, а через год уже под авторским названием была опубликована в «Новом журнале» в Нью-Йорке. Книга, ставшая одной из первых ласточек советской бесцензурной прозы (тогда еще не были изданы романы Солженицына и рассказы Шаламова), была переведена на многие иностранные языки, в 1966-1967 годах передавалась радиостанциями, вещавшими на СССР. В СССР рукопись распространялась как напечатанная на машинке, так и в копиях с самиздатских экземпляров.

Только через 48 лет после создания «Софьи Петровны», в февральском номере журнала «Нева» в 1988 году, в разгар горбачевской перестройки, повесть была издана на родине, с тех пор она неоднократно печаталась отдельными изданиями и в авторских сборниках Чуковской.

В середине 60-х Чуковская выступила в поддержку гонимых диссидентов, в частности Даниэля и Синявского. Она также открыто поддерживала Бродского, А. Гинзбурга, Солженицына, Сахарова и других деятелей правозащитного движения.

В 1974 году за открытое выражение своих взглядов Чуковская была исключена из Союза писателей. Ещё раньше её перестали публиковать, а имя Лидии Корнеевны запрещалось упоминать даже в связи с её знаменитым отцом. «Теперь осталась еще одна мера: назначить в дочери Корнею Ивановичу кого-нибудь другого», – с горькой иронией писала Чуковская. Этим событиям посвящена книга Лидии Чуковской «Процесс исключения. Очерк литературных нравов», которая впервые была издана в 1979 году в Париже (в России книга вышла в 2007 году в издательстве «Эксмо»).

Долгое время имя Чуковской было запрещено упоминать в печати. Впервые после запрета ее имя было упомянуто в прессе в «Литературной Газете» 3 июня 1987 года. Лидией Корнеевной Чуковской был создан музей, организованный с помощью дочери Елены и друзей — «Дом Чуковского» в Переделкине.

Однако Союз Писателей и Литературный фонд СССР предприняли немало попыток выселить оттуда Чуковскую с дочерью, вывезти уникальную библиотеку, картины знаменитых художников и другие мемориальные вещи, и снести дом бульдозерами. Сотни посетителей обращались в высшие инстанции с просьбой сохранить «Дом Чуковского».

Елена Цезаревна Чуковская, кандидат химических наук, лауреат премии Александра Солженицына, стала фактически наследницей знаменитого деда — хранительницей его дома-музея в Переделкине, издателем 15-томного Собрания сочинений. По её сценарию в 1982 году, к 100-летию со дня рождения К. И. Чуковского, был снят фильм о нём «Огневой вы человек!» (режиссёр фильма — двоюродный брат Елены Цезаревны Дмитрий Николаевич Чуковский).

К сожалению, дом в Куоккале (сейчас Репино), в котором прошло детство Лидии Чуковской, дом, в котором рисовали Репин и Анненков, читал стихи Маяковский, посещали многие творческие личности, не удалось сохранить. В 1986 году он сгорел. Дом был снят в фильме «Чукоккала». Это фильм о доме и альманахе.

Усадьба художника И.Е.Репина сохранилась. Это музей «Пенаты», пользующийся большой популярностью у туристов. Несколько лет назад и я посетила этот великолепный музей, прошлась по берегу Финского залива, где любили прогуливаться дети К.И.Чуковского, писал картины И.Е.Репин.

Последние годы Лидия Чуковская жила в Москве, на Тверской улице, в престижном шумном районе рядом с Кремлем. Умерла Лидия Чуковская в Москве 7 февраля 1996 года и была похоронена на Переделкинском кладбище рядом с отцом.

Лидия Чуковская осталась в литературе как редактор, писательница и мемуаристка, публицист и общественный деятель. В течение всей жизни Чуковская писала стихи, которые объединила в книгу «По эту сторону смерти» в 1978 г.  И, возможно, именно в стихах её собственный голос прозвучал наиболее отчётливо и ясно.

И все-таки я счастлива бываю.

Не странно ли о счастье говорить?

Я путаюсь, сбиваюсь, я не знаю,

Каким стихом тебя определить.

Ты не весна. В холодное жилище

Давно уже нет доступа весне.

Ты не любовь. Меня испепеливши,

Любовь забыла думать обо мне.

Спокойно, друг! Спокойнее дыханье,

Хотя дышать, чем дальше, тем больней,

Хотя судьбы ясны предначертанья…

За ясность я и благодарна ей.

1950

И маленький глоток свободы на ночь

Из милой книги наскоро хлебнуть.

Усни, усни…Разбудят утром рано.

Закрыта книга. Пробую уснуть.

И вот пошло - заныла, закачала

Медлительная ласковая мгла,

И жизнь моя вся началась сначала,

Но не такой, какой она была.

Все те же камни, те же волны, птицы,

И обещанья шумные лесов.

Но властью сна дано осуществиться

Пророчеству нестройных голосов.

Любовь не раной, а самой любовью.

Доверчиво она не ждет конца.

И слава наклонилась к изголовью,

В тюремной тьме не кутая лица.

И прежний дом мне стал, как прежде, домом,

В чьи окна мне не боязно взглянуть,

И не до слез, а просто мне знакомым

По милым улицам к нему обратный путь.

Не ужас там живет и слова просит.

Там девочки глаза, а не тоски.

Но тут рассвет свои поправки вносит,

И новый день меня берет в тиски.

1946

И хочется закончить рассказ о Лидии Корнеевне Чуковской этим ее стихотворением

В один прекрасный день я все долги отдам,

Все письма напишу, на все звонки отвечу,

Все дыры зачиню и все работы сдам —

И медленно пойду к тебе навстречу.

Там будет мост - дорога из дорог,

Цветущая большими фонарями.

И на перилах снег. И кто б подумать мог?

Зима и тишина, и звёздный хор над нами.

Любовь Приходько, зав.библиотекой №17