Иван Крамской – бунтарь от искусства и глава передвижников

к 185-летию со дня рождения художника

 

Иван Николаевич Крамской занимает особое место среди русских художников. Он известен не только как талантливый живописец, общественный деятель, но и как художественный критик, способствовавший художественному просвещению населения России, рождению по всей стране художественных школ, училищ и музеев. Работал он в бытовом, историческом, портретном жанрах. Но наибольшего успеха достиг в жанре портрета. Именно в лице заключается самое главное – «человеческое в человеке». Крамской занял одно из ведущих мест в истории русской художественной культуры второй половины XIX века.

Автопортрет

    Происходил Иван Николаевич Крамской из мещан Острогожска Воронежской губернии. Родился он 8 июня 1837 года. Отец был не то писарем, не то журналистом, которого Иван лишился в раннем детстве. Образование получил сначала от грамотного соседа, затем с отличием окончил Острогожское уездное училище.

Тяга к рисованию появилась у Ивана еще в раннем детстве. В 1850 году поступил к одному иконописцу, но, к сожалению, там его к работе близко не подпускали. Разрешали лишь растирать краски да бегать за посылками. Поэтому, не получив никакого навыка в иконописи, Иван Крамской в 1853 году отправился скитаться по Руси.

В 1857 году его, самоучку, приняли в Академию художеств в Петербурге. Уже самая первая его картина «Смертельно раненный Ленский» (1860), написанная по произведению Пушкина, восхитила многих. За нее художник получил серебряную медаль. Золотой же медали удостоилось полотно «Моисей источает воду из камня» (1863). Рано повзрослевший и начитанный Крамской среди сокурсников имел большой авторитет. Не случайно вокруг него сплотилась передовая академическая молодежь.

В сентябре 1863 года открылась очередная академическая выставка. Наряду с обычными сценами из христианской и античной мифологии на этот раз были выставлены картины иного характера: «Неравный брак В. Пукирева, «Тайная вечеря» Н. Ге. Картины эти внесли свежую ноту в выставку. Поначалу это не беспокоило профессоров. Самых способных студентов все же допустили к конкурсу на золотые медали. И вдруг четырнадцать студентов подали ходатайство в Совет Академии с просьбой о дозволении свободно выбрать сюжет для конкурсной картины. Это было неслыханно. Конечно, в просьбе было отказано. Инициатором «академического бунта» был Иван Крамской. Это событие не на шутку встревожило руководство Академии, вести дошли до генерал-губернатора, до императора. Крамскому пришлось покинуть Академию. Вместе с товарищами он образовал общество по образу коммун, описанных Н. Г. Чернышевским в его романе «Что делать?» Это была артель свободных художников. Они сняли просторную квартиру и зажили дружной семьей с вечными спорами о политике и искусстве, с рисовальными вечерами, на которые приходили молодые студенты Академии. Появились заказы для заработка, стали проходить неофициальные выставки.

Артель художников

Душой артели был Крамской. Правда, она со временем изжила себя. Но ее идея претворилась в Товарищество передвижных и художественных выставок. Вместо четырнадцати их стало тринадцать, бросивших вызов Академии и ее искусству. На деле их было даже значительно больше. Все молодые, полные сил и задора художники-шестидесятники. Это были разночинцы, сыновья крестьян и ремесленников, солдат, дьячков, мелких чиновников. Они стекались в Петербург и Москву со всех уголков России с мечтой служить народу своим талантом. А вместе с ними ворвалось дыхание жизни. Пусть не все они дали крупных эпических полотен, глубоких философских обобщений. Но большинство их картин – страстный отклик на то, что волновало современное общество. Эта роль по праву принадлежала Крамскому. Инициатор «бунта тринадцати», организатор и душа петербургской Артели художников и Товарищества передвижников Иван Крамской был для зрителей крупным художником-реалистом, автором замечательных портретов выдающихся современников, пленительной «Неизвестной» и трагического «Неутешного горя».

Автопортрет

Облик художника в период этой общественной деятельности запечатлен в известном «Автопортрете» (1867). Работа интересна тем, что передает характерные черты интеллигента-разночинца 1860-х годов. Композиция и овальная форма портрета связаны совсем не с традициями старой русской живописи, а с влиянием светописи (фотографии). Отсюда – сдержанная манера исполнения, монохромный колорит. Однако в то время Крамской работал и совсем иначе. Примером может служить написанный в 1863 году портрет его жены, Софьи Николаевны («За чтением»). Это классическое изображение, где молодая женщина в светлом платье изображена читающей в парке, пронизанном лучами уходящего солнца.

Портрет С. Н. Крамской (За чтением)

Вскоре живописец женился на Софье Николаевне Прохоровой. В июне 1863 года у них родился сын Николай. Любящий муж и заботливый отец, Крамской часто рисовал свою семью: картины «Семья художника» (1866), «Портрет Софьи Николаевны и Софьи Ивановны Крамских», жены и дочери художника» (1875), Бытовыми вопросами Артели занималась супруга Крамского. Она всегда была его ангелом-хранителем.

Семья художника

Портрет С. Н. и С. И. Крамских

    В эти годы живописец много занимался портретами, главным образом заказными, для заработка. Так определилось призвание Крамского-портретиста. Он часто прибегал к своей излюбленной технике, имитирующей фотографию. Среди ранних его работ выделяется портрет царя Александра третьего.

Портрет Александра III

В строгом взгляде исподлобья заключена энергия и сила воли. За портреты княгини Екатерины Алексеевны Васильчиковой (1867) и графа Д. А. Толстого (1869), Крамской получил звание академика.

Портрет княгини Е. А. Васильчиковой

Портрет графа Д. А. Толстого

Для знакомства с живописью старых мастеров в 1869 году Иван Николаевич едет за границу. Это отразилось на дальнейшее сложение стиля его портретной живописи. Большую роль здесь сыграло английское искусство.

Этапным произведением Крамского и значительным явлением всей русской живописи стала картина «Христос в пустыне».

С точки зрения ортодоксальной церкви такой подход к написанию картины являлся святотатством. Художник изобразил Христа как высоконравственного, однако вполне земного человека. Зрители увидели в образе Христа много общего с разночинцами – «шестидесятниками», даже портретное сходство с самим Крамским.

В юности огромное влияние на Крамского оказали личность и творчество Александра Иванова. По глубине таланта у них было много общего. Одинаковыми были и поиски истины. Однажды, увидев работу Александра Иванова «Явление Христа народу», он был потрясен и определил для себя высшую задачу искусства так: «Настоящему художнику предстоит громадный труд поставить перед лицом людей зеркало, от которого сердце их забило тревогу». Еще в юности его увлекла тема искушения Христа. Целых десять лет он собирал образ Спасителя. Постоянно искал «своего» Христа. «Я вижу ясно, − писал он, − что есть один момент в жизни каждого человека, мало-мальски созданного по образу и подобию Божию, когда на него находит раздумье – пойти ли направо или налево, взять ли за Господа Бога рубль или не уступить ни шагу злу? И вот однажды я увидел человека, сидящего в глубоком раздумье. Его дума была так глубока и серьезна, что я часто заставал его в одном положении. Я видел эту странную фигуру, следил за ней. Он меня не заметил. И я тихонько удалился и не мог забыть его». Образ Иисуса в картине «Христос в пустыне» (1872) выражает состояние готовности принять на себя искупительную жертву за грехи и страдания человечества. Интересна композиция полотна. Иисус нарисован на фоне предрассветного неба. Линия горизонта делит картину пополам: холодную и каменную пустыню – с одной стороны, и небо – мир света и надежды – с дугой. На границе этих двух миров, ровно в середине холста – руки. Это центр картины, это эпицентр рождения воли к преодолению мрака.

Эта картина произвела неизгладимое впечатление на публику. Суждения были разные. Но написана она была «кровью».

Христос в пустыне

Интересно, что в 1873 году Крамской, узнав, что Совет Академии художеств решил присудить ему звание профессора за картину «Христос в пустыне», написал письмо об отказе, оставаясь верным юношеской идее независимости от Академии. Звание Крамскому так и не было присуждено.

На Первой передвижной выставке в 1871 году Крамской заявил о себе оригинальной группой картин, центром которой явился холст «Русалки» (1871). Картина была создана по сюжету Николая Васильевича Гоголя «Майская ночь». Эта картина полна искренности, отсутствия фальши, «освежающего впечатления». Бесплотные фигуры девушек отрешены от мира чувств, суеты дня и погружены в атмосферу созерцательности. Художник упоенно описал красоту украинской ночи.

Русалки

Самым ярким периодом творчества Крамского были семидесятые годы. В это время он написал ряд великолепных портретов: художника К. А Савицкого (1871), писателя Т. Г. Шевченко (1871).

Портрет К. А. Савицкого

Портрет Т. Г. Шевченко

Одним из лучших творений Крамского считается портрет писателя Льва Николаевича Толстого (1873). Толстой в это время писал роман «Анна Каренина» и, разговаривая с Крамским, «написал» с него художника Михайлова – одного из персонажей своего произведения. Композиция портрета предельно проста. Фон спокойный. Ничто не отвлекает от главного героя картины. Художник не отступил от правды. Внешние черты лица Толстого теряют значение, когда на тебя в упор смотрят пронизывающие, неподкупно правдивые глаза великого писателя. Синяя рубашка Толстого. От нее как бы падают отсветы на его широко открытые глаза – главный притягательный центр портрета. Другие мастера рисовали его могучим старцем, учителем, пророком. Крамской передал и волю к жизни, и ясный ум, и жажду правды. Его Толстой собранный, уверенный, готовый дать справедливую оценку увиденному.

Портрет Л. Н. Толстого

Портрет крестьянина

 Мужичок с клюкой

Самостоятельную линию в портретной живописи Крамского образуют так называемые «народные портреты», изображающие крестьян: «Портрет крестьянина» (1868), «Мужичок с клюкой» (1872), «Мельник» (1873), «Голова старика-крестьянина», «Полесовщик» (оба 1874), «Мина Моисеев» (1889). Крестьяне изображены в органичном для них пейзаже: «Пасечник» (1872), «Созерцатель» (1876). Все они написаны с натуры. Каждый образ индивидуален. Но и есть в них нечто общее. Не случайно эти портреты имеют обобщенное название: «мельник», «пасечник», «полесовик». Крамской отметил и тип «народного философа», чем-то родственный «божьему человеку». Самым удачным в этом ряду стал портрет Мины Моисеева («Крестьянин с уздечкой»). Фигура старого, но полного сил человека обретает монументальность.

Мельник

Полесовщик

Мина Моисеев

Созерцатель

Женские и детские портреты Крамского тоньше, лиричнее, разнообразнее по композиции, богаче в цвете: «Книги одолели» (1872), «Девушка с распущенной косой» (1873), «Портрет С. Н. Крамской» (в окне) (1879), «Русская девушка в голубом платке», «Девушка с кошкой», «Портрет С. И. Крамской, дочери художника (1882 – все), «Портрет О. А. Рофтопуло (Девушка с веером) (1884).

Книги одолели

Девушка с распущенной косой

Портрет жены Софьи Николаевны Крамской

Русская девушка в голубом платке

Портрет С. И. Крамской, дочери художника

Дальше у Крамского усиливается принцип «картинности» - когда художник пишет портретируемых в характерной для них обстановке. «Портрет певицы Е. А. Лавровской» (1879), «Портрет директора Пулковской обсерватории академика О. В. Струве» (1886) или среди природы, гармонирующей с внутренним состоянием изображенных. Обычно это женские портреты: «В аллее парка. Портрет С. Н. и С. И. Крамских», «Лунная ночь» (оба 1880), «Женщина под зонтиком» (в траве. Полдень) (1883).

Портрет певицы Лавровской

Портрет директора Пулковской обсерватории

Женщина под зонтиком

Из таких «обстановочных» портретов и выросли такие работы, как «Неизвестная» (1883) и «Неутешное горе» (1884).

Неизвестная

В. В. Стасов назвал «Неизвестную» «кокоткой в коляске», прямо раскрыв тему картины. Сохранился этюд к этой картине. На нем изображена женщина с довольно вульгарным лицом, в дальнейшем «исправленном» и облагороженным художником. Но красота, надменный аристократизм героини Крамского, дорогой костюм и экипаж заставляют усомниться в определении Стасова. Кто эта неизвестная? Не важно. Крамской с его повышенной чуткостью к больным вопросам жизни не мог пройти мимо темы отвергнутой обществом женщины, презирающей ханжество, бросающей вызов обществу.

Совсем другие произведения создает Крамской, когда тема задевает его чувства. Так появился один из последних его шедевров – картина «Неутешное горе», навеянная смертью двух его сыновей. Он подготовил огромное количество материалов: этюдов, зарисовок, эскизов. На полотне отчаявшаяся женщина в глубоком трауре как воплощение материнской скорби. На картине изображен интерьер его собственной квартиры.

Неутешное горе

Последнее значительное произведение – большое полотно «Радуйся, царю иудейский» (Хохот) (1870-1880) – свидетельствует о духовном кризисе, переживаемом Крамским. Полотно было задумано сразу после «Христа в пустыне» как продолжение повествования о судьбе героя, отдавшего свою жизнь людям. В картине видно крушение гуманистических идеалов.

В 1870-е годы русское народничество фактически исчерпало себя, не понятое самим народом, ради которого лучшие его представители шли на любые лишения и жертвы. Крамской переживал это мучительно. «Надо написать ту толпу, которая хохочет во все горло над чудаком, знающем, где спасение», - говорил Крамской, - этот хохот вот уже несколько лет меня преследует».

Радуйся, царю иудейский (Хохот)

Крамской умер внезапно 4 апреля 1887 года. Кисть навсегда выпала из его рук во время работы над портретом К. А. Раухфуса (1887). Вот он.

Портрет К. А. Раухфуса

В 1888 году вышла в свет подготовленная В. Стасовым и изданная А. Сувориным книга «И. Н. Крамской. Его жизнь, переписка и художественно-критические статьи». Все читатели, даже люди, много лет близко знавшие Крамского, были поражены глубиной, силой и смелостью его мысли. Понимание им общих законов творчества, того, что сам он называл «философией искусства», сочеталось у Крамского с беспредельной любовью к искусству.

Стасов писал: «Крамской есть первый, высший наш художественный критик. Никто из всех, писавших у нас о художестве не равняется с ним по смелости, силе и глубине мысли».

Со страниц его писем и статей встает образ человека, беспредельно любящего свою родину и народ, верящего в великое будущее русского искусства, которое скажет свое веское слово в мировой художественной культуре и, будучи глубоко национальным, станет общечеловеческим.

«Благодарю Вас за Крамского, которого я теперь читаю, - писал А. П. Чехов издателю А. Суворину. – Какая умница! Читая Крамского, я вижу, как мало и плохо публика знает русского художника».

Крамской навсегда завоевал заслуженную известность и любовь почитателей его таланта.

Использованная литература:

• Е. Ф. Петинова Русские художники 18 – начала 19 в./ Петинова Е. Ф. С.-П.: Аврора, 2001. – 347с.
• В. В. Стасов Избранные статьи о русской живописи/ Стасов В. В. М.: Детская литература, 1984. – 154с.
• Г. С. Островский Рассказ о русской живописи/ Островский Г. С.  М.: Искусство, 1987. – 367с.
• А. А. Ладвинская Жизнь выдающихся людей 70 знаменитых художников/ Ладвинская А. А. Р-на-Дону Феникс, 2007. – 441с.
• М. В. Андреева, Л. В. Антонова, О. Б. Дмитриева Рассказы о трех искусствах Очерки/ Андреева М. В., Антонова Л. В, Дмитриева О. Б. Л.: Детская литература, 1975. – 223с.
• Крамской об искусстве Составитель, автор вступительной статьи Т. М. Ковалевская М.: Изобразительное искусство, 1988. – 176с.
• И. В. Долгополов Мастера и шедевры/ Долгополов И. В. Т. 2. М.: Изобразительное искусство, 1987. – 752с.
• М. В. Алпатов Немеркнущее наследие/ Алпатов М. В.М.: Просвещение, 1990, 303с.
• Т. И. Курочкина Иван Николаевич Крамской/ Курочкина Т. И. Л.: Художник РСФСР, 1989. – 216с.
• С. Н. Гольдштейн Иван Николаевич Крамской/ Гольдштейн С. Н.М.: Искусство. – 1965. – 436с.

 

Валентина Тюрина, Центральная библиотека им. А. С. Пушкина