Накануне доброго семейного праздника — Дня
сыновей, отмечаемого 22 ноября, предлагаем вспомнить стихотворения Людмилы
Татьяничевой, посвящённые сыновьям.
Материнство
Катит ветер по дорожке синей
Детские коляски —
Облака.
Ты идешь.
Ты думаешь о сыне,
Все еще по-прежнему легка.
Только плечи женственно покаты,
Да в глазах
Не девичий покой ...
И глядят влюбленные ребята
На тебя с ревнивою тоской.
Ты идешь.
Ты думаешь о сыне,
От всего на свете далека.
И коса твоя на блузке синей
Как ребенка сонная рука.
О сыне
Это неизбежно.
Зазвенит над крышей
Голубое лето. Жаркая теплынь.
Расцветут черешни…
Я тебя увижу,
Маленький, горячий, долгожданный сын.
Я тебя узнаю по своим приметам,
По смешному сходству неумелых губ.
Окружу заботой…
Над кроваткой светлой
Солнечные нити кружево сплетут.
Над тобой склонятся огненные маки,
Ласковые руки ивовых ветвей.
Чтоб ты рос весёлым,
Чтобы меньше плакал,
Я спою счастливую песню матерей.
Поведу уверенно по земле цветущей,
По звенящим травам,
Нивам золотым...
Ты — во мне, ты дышишь.
Ты, конечно, будешь
Дерзким, смуглолицым, самым дорогим.
Здравствуй, малыш!
В родильной палате
Высокой и белой —
Рассвет распластал молодые крыла, —
Где криком кричат,
Она песню запела, —
Такая в душе её радость цвела.
Страдание,
Оно и незримо и грубо —
Возьмет хоть кого
В свой крутой оборот.
На миг умолкали поющие губы,
Студеной росой осыпал ее пот.
…Вступали года ее в зрелую силу,
Когда ждут из школы веселых детей.
О, как неотступно,
Как жарко просила
Она у любви
И у доли своей:
— Готова терпеть я любые напасти,
Лишь только б ребенка
К груди мне прижать.
Да если такое мне выпадет счастье,
Пойду, как на праздник,
Я сына рожать. —
Железною волей,
Великим терпеньем
В суровый наш век едва ль удивишь,
Но с чем мне сравнить
Это трудное пенье
И возглас чуть слышный:
— Здравствуй, малыш!
Спящий ребенок
Нет ничего доверчивей ребенка,
Когда он спит,
К твоей груди припав.
Его дыханье бережно и тонко,
Оно нежнее,
Чем дыханье трав.
Как шар земной наш
С матерью — вселенной,
С твоей судьбой он нераздельно
Слит ...
Комочек жизни,
Теплый и бесценный,
Так сладостно
Мне руки тяжелит...
Над колыбелью
Спи, мой мальчик,
Баюшки-баю.
Спи, синеглазый,
Баю-баю.
Сонные ели
Ветвями качают.
Звёзды глядят
В колыбельку твою.
Грозные тучи,
Чёрные беды
Не омрачат твой
Младенческий сон.
Ты ведь родился
В годину победы,
Светом салютов
Её озарён.
Сколько бы нам
Враги ни грозили,
Сколько бы нас
Ни пытались сломать,
Нашу красу,
Нашу гордость — Россию
Не покорить им,
Не запугать.
Ради труда,
Ради счастья и славы
Мир мы добыли
В тяжёлом бою.
Спи, гражданин
Нашей мирной державы,
Баюшки-баю,
Баю-баю!
Орленок
Топают детские ножки
По сентябрьским дорожкам,
Мнут облетевшие листья
Огненно-рыжие, лисьи.
Осенние листья эти
Время с собой уносит.
Мальчик живет на свете
Только вторую осень,
Светлой, озерной рыбкой
Скользит по губам улыбка...
Я вспомню улыбку такую.
Вспомню вот эту осень,
О сыне своем затоскую,
Когда он вырастет взрослым.
Однажды прочту в газете
О межпланетном полете.
Смеется сын на портрете,
Спрашивает:
— Узнаете? —
От радости, от тревоги
Сердце рвется на части.
По славной сыновней дороге
Идет материнское счастье.
С младенчества, чуть не с пеленок.
Я сына зову:
— Орленок. —
Простор распахнула синий
Перед судьбой орлиной!
Ребенок
Маленький Антошенька,
Антон,
Свежесть яблока в этом имени.
В мир,
Открытый со всех сторон,
Смотрит он глазищами синими.
Отразилось в его зрачках
Солнце,
Свет и тепло дающее...
Держит в крепеньких кулачках
Мальчик Прошлое
И Грядущее.
Твоя родина
В младенчестве нужна лишь мать,
Ее родная теплота.
Потом ты станешь понимать
Улыбки, звуки и цвета.
Потом тебе твой отчий дом
Откроет все, чем он богат.
Ты все запомнишь.
А потом
Однажды утром выйдешь в сад.
Ты там услышишь птичий свист,
Гортанный говор голубей,
И каждый стебель, каждый лист
Ты примешь в подданство себе.
Потом придут к тебе друзья
С весельем игр, с раздумьем книг.
Ты слово строгое «нельзя»
Все реже слышишь от родных.
Тебе доступен темный бор,
Дымок костров, упругость лыж.
Затеяв с вьюгой жаркий спор,
Ты выстоишь.
И победишь!
Недаром мускулы крепки
И взгляд спокоен голубой.
Но вот, как верные клинки,
Легли дороги пред тобой.
То юность.
То дороги в жизнь.
Не оступись!
Не упади ж!
Стремлений лучших не утрать,
Отчизне сыном назовись,
Она тебе родней, чем мать.
И я не вправе ревновать!
Сын
Ты с каждым днем пытливей и упрямей,
Тебе уж тесным кажется наш дом.
Давно ли, сын, простое слово «мама»
Ты научился лепетать с трудом?
Давно ль тебя я на руках носила,
Твой первый шаг, волнуясь, стерегла?
И вот уже мальчишеская сила
На плечи угловатые легла.
Как прежде, не заплачешь от обиды,
А, растирая медяком синяк,
Обидчику проронишь:
— Будем квиты! —
А дома скажешь:
— Стукнулся в сенях. —
Уже в чулан заброшены игрушки,
Они лежат в забвенье и в пыли.
Нацелив нестреляющие пушки,
Стоят различных марок корабли,
Исканий смелых первые модели,
Мечтою оснащенные твоей.
На них стремишься ты к далекой цели
По зыби необузданных морей.
И, бросив вызов северному шторму,
Ты непременно победишь в бою...
На цыпочках я прохожу по дому,
Чтоб не нарушить выдумку твою.
У мальчиков меняются забавы,
И пусть игра — не больше, чем игра,
Хочу, чтоб с детства жажда трудной славы
Тебя горячим ветром обожгла.
Характер
Нагрубил,
А сам кругом не прав,
Но молчит,
Насупившись упрямо.
Сигаретой,
Спрятанной в рукав,
Жжется фраза:
— Я ошибся, мама. —
Вижу я, как трудно произнесть
Сыну эту непростую фразу.
Затвердели,
Сделались как жесть
Губы,
Мне не лгавшие ни разу.
Пусть молчит!
Уняв сердцебиенье,
Жду,
Не нарушая тишины.
Мне нужно не просто извиненье,
А преодоление вины.
Зорко в душу вглядываюсь сыну,
Как сейсмограф
В неспокойный кратер:
Где-то там
В немыслимых глубинах
Тяжело формуется характер.
Девушке
Тебя, быть может, нет еще на свете,
Я о тебе не знаю ничего.
Что из того?
Я все равно в ответе
Перед тобой за сына моего.
В любом краю,
Хоть за Полярным кругом,
Где никогда не тает снежный наст,
Тебя найдет он,
Назовет подругой,
И все возьмет,
И все тебе отдаст.
С тобой он будет нежным и нелгущим,
Простым и добрым,
Преданным навек.
Ты с ним узнаешь на земле цветущей
И щедрость зноя, и прохладу рек.
Но если счастья ты увидишь мало
И если сын окажется иным,
То это я тебя обворовала
Холодным нерадением своим.
Тревога
О, возмужанье сыновей!
О, их беспечная жестокость!
Железо пробуют на ковкость.
Есть пробы —
Проще, но больней...
— Приду в двенадцать! —
Час.
Второй
Уже напополам расколот.
В балконный окунаюсь холод.
А город —
Глыбится горой.
Сверкнет такси зеленый глаз
И скроется,
Растаяв точкой.
Стучат по сердцу молоточки:
Что с сыном?
Скоро третий час!
Молчит, нахмурясь, телефон.
Его молчанье неподкупно.
Кто там идет,
Шагая крупно?
Быть может, сын?
Опять не он!
В который раз моя рука
Берет кружочек валидола.
Но вот в затишье коридора
Я слышу щелканье замка.
Мир сыновей непостижим!
Сын удивлен вполне серьезно:
— Ты почему не спишь?
Ведь поздно.
Тебе необходим режим! —
О, возмужанье сыновей,
О, их невольная жестокость...
Железо пробуют на ковкость.
Есть пробы —
Проще, но больней...
* * *
Одни грустят
О первых соловьях:
О, как они самозабвенно пели!
А мне всю жизнь
Грустить о сыновьях,
Так безмятежно спавших
В колыбели…
И не устанет сердце вспоминать
О той поре,
Прекрасной и мгновенной,
Когда бывает для ребёнка мать
Землёй и солнцем,
Целою вселенной.
...Покуда глаз я не сомкну усталых,
Покуда силы не утратит речь,
От гнёта сожалений запоздалых
Я сыновей хотела б уберечь.
Сыну
Мечтали мальчишки о славе,
Наверно, на все времена.
Сынок, ты узнать уже вправе,
Как людям даётся она.
...Гранатой на дот себя бросив,
Чтоб тот огрызаться не смел,
Едва ль комсомолец Матросов
Подумать о славе хотел.
...Ворочая реками стали,
Что выдал он родине в дар,
О славе хлопочет едва ли
Хозяин огня — сталевар.
Пусть будет правдивым и смелым
Горячее сердце твоё,
А слава придёт между делом,
Коль дело достойно её...
Старшой
На витрине,
Праздничны и ярки,
Разместились разные подарки.
Что купить на первую получку:
Галстук, портсигар иль авторучку,
Или для насмешницы девчонки
Перстенек,
Хотя бы самый тонкий?
Но ни с чем идет парнишка к дому.
Поступить решил он по-другому,
По-хозяйски,
Как отец когда-то...
— Вот вам, мама, вся моя зарплата,
Тратьте со спокойною душой! —
В этом доме снова есть старшой.
* * *
Мне говорят, что слишком много
Любви я детям отдаю,
Что материнская тревога
До срока старит жизнь мою.
Ну что могу я им ответить,
Сердцам,
Бесстрастным как броня?
Любовь, мной отданная детям,
Сильнее делает меня.
В ней всё —
И радость,
И терпенье,
И те, шальные, соловьи…
За это чистое горенье
Спасибо вам,
Сыны мои!
Сыновья
Два хороших сына у меня.
Две надежды,
Два живых огня.
Мчится время по великой трассе.
У меня —
Две юности в запасе.
Жизнь горит во мне, неугасима
У меня две вечности —
Два сына.
Мать
Всю-то ночь я не спала над сыном —
Рано утром он идёт в поход.
Рано утром над зубчатым тыном
На прощанье мне рукой махнёт.
Завтра сыну минет девятнадцать —
Он впервые покидает мать.
Удержать, к груди его прижать,
Упросить в родном дому остаться.
За хребтом, за синими горами
Никакие грозы не слышны,
Далеко отсюда до войны,
Без него там справятся с врагами.
А наутро, когда солнце встало,
Сына в путь я собрала сама.
В час разлуки сердце подсказало
Мне иные, гордые слова.
Может быть, не сердце, а Россия
Мне шептала: Родина в огне.
Обнимая сына, я просила:
Будь, мой мальчик, храбрым на войне.
Взрослый сын
Если спросят:
— Это ваш сын?
— Да, мой сын, —
Я скажу не без гордости.
И коснусь твоих первых
Седин,
О прекраснейшем
Думая возрасте.
Мальчик мой,
Ты в средине пути,
Когда с зорями
Зори встречаются.
И так много еще впереди,
Что все главное
Лишь начинается!
Мне в твоей все так близко
Судьбе,
С колыбельной начавшейся
Песенки,
Я теперь обращаюсь к тебе
Так, как будто с тобой мы —
Ровесники.
Ты сумеешь постичь и понять
Зов мечты
И боренье с недугом.
...Только жаль,
Что не каждая мать
Может сына назвать
Своим другом!
* * *
Прощалась с сыном на перроне мать.
Хотя был сын ее уже не молод,
Она его просила надевать
Верблюжий свитер, как настанет холод.
Как будто в первый провожая путь,
От всей души напутствовала сына:
— Ты про кашне, Витюша, не забудь.
Застудишь горло — и опять ангина.
И на охоту не ходи один,
И острого, пожалуйста, не кушай... —
Седеющий солидный гражданин
Был для нее по-прежнему Витюшей,
Которого должна оберегать
От всяких бед и горестей на свете...
А сын вдруг вспомнил грозный сорок третий,
Приказ короткий: «Насмерть здесь стоять!»
Кто знает? Может быть, тогда от смерти
Его спасла своей любовью мать!
Потомки
В юности —
Веке златом —
Ты мне говорил не раз:
— Потомки будут потом,
Когда-нибудь после нас.
Меж нами ляжет рубеж
Высокогорных лет...
...Ветер, как прежде, свеж.
Свеж и лучист рассвет.
Шумит за окном листва,
Как тридцать вёсен назад.
Юность — всегда права.
Но зрелость —
Права стократ!
Светом полон наш дом
И радостью детских глаз:
Потомки,
Они не потом,
Они уже возле нас!
Л. Татьяничева
Читайте также
Комментариев нет
Отправить комментарий