От босяка до писателя: история жизни Алексея Свирского

Перед нами — история невероятного преодоления. Жизнь мальчика, чье детство прошло в беспросветной нищете, на грани выживания. Он остался жив лишь благодаря милосердию таких же, как он, бедняков, которые, несмотря на собственную нужду, не ожесточились сердцем. Это был не просто трудный старт — это было падение на самое дно. Но именно эта бездна стала точкой отсчета для удивительного взлета Алексея Ивановича Свирского, сумевшего не только вырваться из небытия, но и стать голосом отверженных.

Мальчик, названный при рождении Шимон-Довид, появился на свет 8 октября (26 сентября по старому стилю) 1865 года в семье рабочего табачной фабрики. В пять лет он пережил развод родителей. Забрав сына и его старшую сестру Басю, отец уехал в Литву. Мать, перебравшись в Житомир, вскоре смогла выкупить детей назад. Однако отец, вместо того чтобы отвезти их сам, отправил малышей в долгий и опасный путь одних. Добравшись через месяц, они застали мать при смерти. После ее кончины восьмилетний Шимон остался на попечении суровой тети, поглощенной заботами о своей семье. Мальчик рос непоседливым, его живое воображение и склонность к выдумкам вызывали раздражение. После жестокой порки за очередную шалость двенадцатилетний Шимон сбежал из дома в одной ситцевой рубашке.

Начались долгие пятнадцать лет скитаний. Беспризорник исколесил всю Российскую Империю, добрался до Персии и, спрятавшись в трюме парохода, даже до Константинополя. Не имея образования и ремесла, он брался за любую работу: грузил баржи на Волге, трудился на бакинских нефтяных вышках, спускался в шахты Донбасса, убирал виноград в Крыму и хлопок в Туркестане, укладывал шпалы на железной дороге. В Москве, найдя сестру, он по ее настоянию принял крещение и сменил имя на Алексей.

Судьбоносным оказалось пребывание в петербургской тюрьме в 1888 году. Помощник надзирателя, Иван Савельевич, научил его грамоте и подарил библиотеку своего покойного сына. В память о его доброте Свирский взял себе отчество Иванович. В 1891 году в Ростове-на-Дону судьба свела его с портным Федором Христо, который приютил юношу и разглядел в нем литературный талант. Именно он отнес стихи Свирского в редакцию «Ростовских-на-Дону известий». 15 октября 1892 года стало знаковым днем: в газете «Донская пчела» было опубликовано стихотворение «Мелочи» — первый творческий успех двадцатисемилетнего Алексея. 

Мелочи

(Посвящается ростовским поэтам)

Муза прекрасная, муза прелестная,

Будь милосердной хоть раз;

Дай мне возможность, богиня чудесная,

Быть мне творцом хоть… на час.

Верь мне, богиня, ложью ехидною

Не запятнаю тебя;

Только лишь истину, всем очевидную,

Стану творить я любя.

Чувства гуманные, чувства высокие,

Будут меня занимать;

Если же люди, безумно жестокие

Станут за правду гонять,

То не глядя на людское презрение

Буду порок обличать,

Правда же ложная, бедность, мучение

Станут тогда исчезать…

Долго, несчастный, упрашивал жалостно

И вдохновенья желал.

Вдруг, прилетела богиня… И радостно

Сердце забилось… он внял

Голосу: – Просишь ты, друг непонятное,

Хочешь поэтом ты стать;

Хоть и желанье твоё и приятное,

Надо-ж грамматику знать…

 

Хотя первые литературные опыты Свирского были слабы и подражательны, ему повезло встретить наставника — редактора Н. И. Розенштейна (известного под псевдонимом Пикквик). Тот сумел разглядеть в малограмотном самоучке потенциал и сделал его профессиональным публицистом. Работа в «Ростовских-на-Дону известиях» стала для Свирского школой мастерства, где он сформировался как «талантливый бытописец» социального дна. После смены руководства и перехода в «Приазовский край» его талант раскрылся полностью. Такие циклы, как «Под землей» (документальное исследование шахтерского труда) и «Брюхо Ростова» (разоблачительный фельетон о рынках), не только утвердили его репутацию, но и продемонстрировали новаторский для того времени подход к журналистике, сочетавший расследование, социальный протест и точные цифры.

Важнейшую роль в его жизни сыграла женитьба на Татьяне Ростовцевой, которая стала его опорой, первым читателем и критиком. Переехав в Петербург, Свирский быстро стал известным журналистом. Центральными темами его творчества всегда оставались жизнь городских низов, мир трущоб, тюрем и беспризорников. Его главный литературный капитал — личный опыт «дна». В 1898 году вышел знаковый цикл очерков «Погибшие люди». 

Вершиной его творчества стала повесть «Рыжик. Приключения маленького бродяги» (1901), лишенная ложной сентиментальности и правдиво рисующая суровую жизнь сироты. Книга многократно переиздавалась, была экранизирована и стала классикой. 

С начала 1900-х годов в творчестве Свирского все громче звучит еврейская тема («Вечные странники»). Он активно выступал против погромов, публикуясь в еврейских изданиях. Также он пробовал себя как драматург, а его пьесы шли в столичных театрах.

После 1917 года Свирский включился в общественную деятельность, вступил в партию, служил в Красной Армии. В 1920-е годы он продолжал активно писать, хотя его лучшие произведения остались в дореволюционном прошлом. Он работал над масштабным автобиографическим романом «История моей жизни», который стал подробной летописью его невероятного пути и широкой панорамой жизни целой эпохи. 

Алексей Иванович Свирский скончался 6 февраля 1942 года. Похоронен на московском Введенском кладбище. 

Именем Свирского назван переулок в Ростове-на-Дону. На здании, где размещалась редакция газеты «Приазовский край», установлена мемориальная доска. 

Путь Алексея Свирского уникален: свой главный творческий капитал он обрёл в суровых испытаниях, а боль переплавил в пронзительную прозу. Став писателем, он не просто описывал несправедливость, а действовал: провозглашая ценность каждой жизни, он все свои литературные заработки перечислял на спасение других — на содержание детских домов, даря сиротам шанс на лучшее будущее.

 

По страницам жизни писателя провела вас Татьяна Володкина,

библиотека №16 «Маяк»