Азбука нравственности в стихах. Хамство

 

Хамство (по имени сына Ноя — Хама) — тип поведения человека, отличающийся грубым, наглым и резким способом общения.

 

* * *

У меня от хамства нет защиты.

И на этот раз оно сильней.

Звонкие хрусталики разбиты —

Позывные доброты моей.

 

Только слышно, как в душе играет

На старинной скрипочке печаль.

И слова для мести выбирает,

Что забыты были невзначай.

 

У меня от хамства нет защиты.

Беззащитность — за какой же грех!

И опять в волнах моей обиды

Захлебнулся смех.

 

Ну а хамство руки потирает.

Всё ему пока что сходит с рук.

Сколько мир от этого теряет!

Только нам сплотиться недосуг.

 

У меня от хамства нет защиты.

Как обидно, что в душе моей

Звонкие хрусталики разбиты.

А ведь я берёг их для людей.

А. Дементьев

 

* * *

У меня от хамства нет защиты.

И на этот раз оно сильней.

А душа немеет от обиды.

Неуютно в этом мире ей.

А. Дементьев

 

* * *

Наша жизнь полна крутого хамства,

Горьких унижений и обид.

Кто-то сел на должность,

Как на Ханство.

И по-хански мной руководит.

 

Впрочем, я всегда могу ответить

И послать раскормленную рать.

Жалко тех, кому тугие сети

Просто не под силу разорвать.

 

Потому и беспредельно хамство,

Что в стране, где в почести жульё, —

Есть неприкасаемая каста.

Только власть касается её.

 

Ни закон, ни доброта, ни совесть

Не имеют доступа к хамью...

И напишет Время злую повесть,

Как страну мы предали свою.

А. Дементьев

 

Хам

Чернь, начинавшая, как скот,

До хамства довела свой род.

Где хаму старому раздолье,

Там и хамёнок хамоват.

 

Я хама с криками «Назад!!!»

Хочу сквозь бурелом и гать,

Как некогда скотину с поля,

В загоны рабства отогнать.

 

И там, кивнув ему на кнут,

Поставить хама под хомут.

Он преклоненье пред рассудком

Считает старым предрассудком.

 

Хомут и кнут ему не довод,

Но нахамить излишний повод.

Где жить в условиях щадящих?

Найди вагон для нехамящих!

 

А что, если проявим прыть,

Чтоб хама вдруг перехамить?

Смущенный хам — такое зрелище,

Никто на свете не узрел еще!

Ф. Искандер

 

Хамотворенье

Хам бывает очень разным,

Городским и деревенским,

Он мужским бывает, женским,

Даже доктором наук.

Лысый он или лохматый,

Мнит себя ума палатой,

Дураками — всех вокруг.

Хам бывает очень разным

И весьма благообразным —

От улыбочки до брюк!

 

Хам бывает жабой гадкой,

Сладкой гладкой шоколадкой,

Деткой, мужем и женой,

Гардеробщиком, артистом,

Поварихой и министром,

Временами он — портной.

Хам бывает очень разным,

Но внезапно безобразным

Он пылает озвереньем,

Становясь хамотвореньем,

И хамит, как заводной!

 

А погладишь эту злюку,

Превратится хам в гадюку,

И тебя укусит в руку

Ядовитая змея,

Это — больно! Сердце — рядом!

И тебе придётся на дом

Звать врача с противоядом.

Но страшней всего, друзья:

Хамом быть весьма полезно,

У хамья — успехов бездна,

Потому что хамотвари

Можно всё, чего нельзя!

Ю. Мориц

 

Стансы

Я не кланяюсь наглому хаму,

Не спускаю обид подлецу,

И с разбойником я не желаю

Петь, свистеть, говорить по душам.

 

У меня — не разбойное дело,

И не подлая — почва моя,

И судьба не на хамах воздвиглась,

А на чести моей и любви.

 

Ненавижу (на то моя воля!)

Трюки лжи, акробатику лести,

Цирковую улыбку проныры

И нахала копеечный фарс.

 

Божьей волей я сделана крепко,

У меня — не дырявая крыша,

У меня — не трухлявые стены,

Окна светлые, с видом на мир.

 

Разве кровельщик мой златоустый,

Разве мой чудодейственный плотник,

Разве мой светоносный стекольщик

Мне позволят распутство и срам —

 

Чтобы кланялась наглому хаму,

А мерзавцу спускала обиды,

И с разбойником вдруг пожелала

Петь, свистеть, говорить по душам?

Ю. Мориц

 

Хам

Был Ной заслуженный старик,

Он род свой спас от вод потопа,

В трудах-заботах жить привык,

Немало по земле протопал.

 

Всего, что мог, добился сам,

Пустого не терпя бахвальства,

А сына Ноя звали Хам,

И он был склонен к зубоскальству.

 

Старик-отец в шатре уснул,

Работой и вином сраженный,

И ветер покрывало сдул

С телес, устало обнаженных.

 

А Хам дал волю языку,

В издевках изошелся прямо,

Ох и досталось старику

В злом зубоскальстве сына Хама.

 

Господь явил крутую власть,

Но гнев его забыт с веками,

И хамы вновь смеются всласть

Над утомленными отцами.

А. Вулах

 

Хамство

Нет ничего на свете хамства хуже.

Меня оно по нервам бьёт!

Тем более, коль речь идёт о дружбе,

О хамстве друга речь идёт.

 

Да, против хамства я совсем бессилен,

Я противу него не защищён,

А друг хамит. Так что же он, наивен?

Быть может, ничего не понимает он?

 

Нет, хорошо всё очень понимает,

Но всё-таки при встрече мне хамит,

Как будто бы на хамство приглашает.

Я не хамлю. А вот душа болит.

 

И пусть на твоё хамство не ответил,

Такого хамства выше буду я!

В дальнейшем тебя больше не замечу,

Ты больше не просись ко мне в друзья!

 

Конечно, друга мне до боли жалко,

Но чувствую, что он неизлечим.

Так пусть он примеряет хамство,

Но не по мне, а по друзьям другим!

В. Зорин

 

Швейцар

В подъезде моем многолюдном

Живет ресторанный швейцар

Со взглядом

Расплывчато-мутным,

Улыбчив,

Услужлив

И стар.

Швейцаров немало на свете,

Хороших и разных притом,

Но я говорю

О соседе,

Об этом соседе моем.

Не сразу,

А как бы осмелясь,

Он вдруг забежит наперед

И, словно на солнышке греясь,

Клиенту пальто подает.

А дома

Яснеет глазами

И, выпрямив спину свою,

Грохочет о стол кулаками,

Истошно орет на семью.

Он кормит их всех чаевыми —

Он гордость свою

Не щадил:

Пускай, мол, походят такими,

Каким он на службе ходил!

Ему бы напиться,

Подраться,

Бесчинствовать,

Лезть на рожон,

Чтоб как-то с судьбой расквитаться

За каждый свой рабский поклон.

И логика неумолима,

И нету концовки другой:

Достаточно стать подхалимом,

И ты уже хам,

Дорогой!

Н. Доризо

 

* * *

Постыдно обращение на «ты»,

Не кличьте в оправдание лукавство:

Под маскою сермяжной простоты

Несет себя обыденное хамство.

 

В миру понятно — западная стать,

Гордыня — уваженья никакого!

С цепи спустили хама погулять,

Еще кичится — до чего раскован!

 

Среди духовных та же лебеда:

Архиерей своим пасомым «тычет»,

Мол, по-отцовски. Если так, тогда

Зачем сыны отцу родному «вычут»?

 

Не вздумайте! Не кликайте беды!

Захочет враз сиротствовать владыка...

Другой кричит, мол, с Господом на «ты»! —

А что же сам с чиновником завыкал?

 

Я видел старца — нет его в живых

(Не будем говорить глаголов лишних),

Он был со всеми благостен, на «Вы»,

Но как любил он Господа и ближних!

Иеромонах Роман (Матюшин)

 

Хам

Слышу ли поступь победную хама? Да, слышу

Если и сам не услышу, хам не услышать не даст.

Ф. Искандер

 

Бедный хам

Хаму нынче грустно

Стало отчего-то:

Там, где не дерутся, —

Значит, там болото.

 

Если нет войнушки,

Если нет скандала —

Хама жаба душит.

Собственное жало

 

Не даёт покоя,

Мучает ночами.

Что ж это такое —

Позабыв о хаме,

 

Мирные беседы

Все ведут, не споря.

Хам несчастный, бедный,

Почернел от горя.

 

Что за униженье!

Что за наказанье!

Что за невезенье:

Хаму — ноль вниманья.

 

Вот такая шняга —

Ближних не поссорил.

Приуныл бедняга

И… напился с горя.

А. Забавина

 

* * *

«Против лома нет приёма...»

Нет приёма против хама...

В голове прореха — яма

И духовная саркома

Движут хамом, как снарядом,

Из себя его выводят,

Открывая путь к свободе

С полным нравственным распадом.

 

Что для хама — «Будь любезен?

Здравствуй? Извини-подвинься»?

Терминатор, Антининдзя, —

Он воспитан в антитезе,

На тандеме «папа — мама» …

Хам не признаёт запретов,

Правил и авторитетов…

Нет наставников у хама...

 

Он, в раздрае сам с собою,

Всех склоняет к пофигизму,

К утончённому цинизму

И словесному разбою...

Этикет, мораль, культура —

Дамский зонтик от загара…

Миром правит Божья кара —

Хамство — первая натура.

 

Утром, выходя из дома,

Я молюсь: «Помилуй, Боже...»

Против хама нет приёма,

Если сам хамить не можешь...

Т. Кайгородова

 

* * *

Хамство бывает разное —

трамвайное и площадное,

любезное, безобразное,

трусливое, беспощадное.

 

Мелкое хамство, лабазное,

где-то в корню не удавленное,

разное хамство, разное.

Хуже — высокопоставленное.

 

В чистый костюмчик втиснутое,

с барственным баритончиком,

надо — спровадит быстренько,

надо — задок в поклончике.

 

Подлые, рабьи мысли

с чиновничьих этих высей

людям талдычат: «В жизни

от вас ничего не зависит!»

 

 — Этот опять, что ли с бедами? —

Скука в глазах свинцовая,

 — Что, позвонишь куда следует?

Пробуй! Дело не новое!

 

Жалобку вздумал? Жалуйся!

Вот она, макулатура!

Но не особо радуйся:

я же — номенклатура!

 

Что, развалил работу?

Вот навязался критик!

Знай свое место! То-то!

Ты в этом деле винтик!

 

Хуже любого предательства

слабому душу выржавит,

будто бы вид на жительство

милость чинушью выдавит.

 

Но ведь людей немало

крепких во всяком смысле:

вечно Россия рожала

тех, кто пошире мыслит:

 

винтик, шурупчик, гаечка —

это деталь крепежная!

Ну, а как разболтается?

Рухнет постройка сложная!

 

Ну, человек рабочий,

значит, опять за дело:

чистить и откурочивать

то, что к нам прикипело.

 

И, не терпя двурушия,

жестким сдирать абразивом

хамского равнодушия

подлую образину!

М. Хлебникова

 

* * *

Не отвечай на грубость грубостью.

Будь выше!

Не отвечай на хамство хамством.

Дай остыть.

Кому дано тебя услышать,

Тот услышит.

Кому дано тебя простить,

Тот пусть простит.

В ответ на злость и раздражение —

Улыбка.

В ответ на дерзости и крики —

Тишина.

Пойми, что жизнь и без того

Хрупка и зыбка.

Воздастся всем и по заслугам

И сполна!

Л. Крошнина

 

* * *

В этом странном окаянстве —

как живу я? Чем дышу?

Шум и хам царят в пространстве,

шумный хам и хамский шум.

И. Губерман

 

* * *

Ум полон гибкости и хамства,

когда он с совестью в борьбе,

мы никому не лжем так часто

и так удачно, как себе.

И. Губерман

 

Моя грубость

Кому-то кажется, что я бываю груб,

А мне бывает нестерпимо больно,

Что хамство и невежество так вольно

Всю нашу жизнь в свой превратили клуб.

 

Высокомерность полусветских дам,

Как и господ безудержная пошлость,

Твердят, что вежливость осталась в прошлом,

А в моде «мудрость» с матом пополам.

 

И потому не буду обещать,

Что свиньям, позабывшим про культуру,

Я стану бисер под ноги метать

И ублажать их низкую натуру.

Н. Лятошинский

 

Хамство

Хуже бедности и пьянства,

И опаснее чумы,

Всеобъемлющее хамство,

Захватившее умы,

 

Как лихое наваждение,

Как фекалии в кустах,

В каждом госучреждении

И общественных местах.

 

Разлагается духовно

В склоках русский наш народ.

Подушевно поголовно

Превращаясь в злобный сброд.

 

Одурманенный рассудок

На людское благо нищ.

Бескультурье то повсюду

От роддома до кладбищ.

 

Что с народом происходит,

Люди с псами встали в ряд,

И на тех, кто мимо ходит,

Гневно лают все подряд.

 

Неужели, в самом деле,

То терновый наш венец?

Оборзели, охамели,

Оскотинились в конец.

 

За невежеством и скверной

Легче скрыться, как в клише,

Несчастливой и безверной

Человеческой душе.

 

И озлобленно сорваться

Бранным словом с языка,

И всю жизнь на всех ругаться,

И стать темой для стиха.

И. Щитов

 

Великий Хам

Он идет, великий Хам,

многорукий, многоногий,

Многоглазый, но безбогий

Беззаконный, чуждый нам.

 

Слышим, слышим — это он

С грубой наглостью смеется;

Это он галдит, плюется

И смердит со всех сторон

 

Посмотри — он на глазах

Топчет розы, рушит зданья,

Вековые изваянья

Повергая дерзко в прах.

 

Видишь — он уж здесь и там,

Возле нас и вместе с нами;

Мы стоим пред ним рабами,

Шепчем: «Сжалься, грозный Хам»

 

«Шапки к черту предо мной!

Я пришел, стихийно-дикий!

Я — ваш царь, я — Хам великий,

Вам ниспосланный судьбой.

 

В красной пляске круговой

Храмы я, смеясь, разрушу;

Вырву сердце, вырву душу

У живущих головой.

 

Я заставлю пред собой

Колебаться в страхе троны;

Я к ногам своим короны

Брошу с дьявольской хулой.

 

Позабудьте навсегда

Знанья, роскошь и искусства:

Я вам дам иные чувства,

Чувства, чуждые стыда.

 

Так иди ж на общий пир,

Зверь стобрюхий, многоликий;

Я — ваш царь, я — Хам великий;

Я сотру культурный мир!..»

С. Бехтеев

 

Хамство

Если ты кричишь на шефа — ты больной

и давным-давно не дружишь с головой.

Если шеф тебя ругает просто так,

Значит, хам он беспросветный и дурак.

Хамство не проходит мимо без следа.

Хамство — это сватья стресса и вреда.

Хамства не бывает мало и много…

Это — враг души и в проклятье дорога.

Помню совет, что давала мне мама:

«Плюй свысока, но, лишь только, на хама».

В. Сапрыкин

 

Прохожий и собака

(басня в стихах)

 

Без спутников, совсем один,

Хорошей радуясь погоде,

Шел по бульвару господин,

Одетый по последней моде.

 

И вдруг из подворотни — Шасть! —

Собачка мелкая, но злая,

Пред ним нахально скаля пасть,

Визгливым захлебнулась лаем.

 

Забыв достоинство свое,

Встал господин на четвереньки

И начал гавкать на нее,

Как пёс цепной из деревеньки.

 

Час целый лаяли они

Под хохот остальных прохожих.

Собаку не за что винить,

Но человеку так негоже.

 

Конечно, это анекдот,

Такого в жизни не бывает,

Но так же выглядит и тот,

Кто хаму хамством отвечает.

О. Емельянова

 

* * *

Из «Пролога»

Хам эпохальный стандартно грядет по холмам, потрохам, хам,

хам примеряет подковки к новеньким сапогам, хам,

тень за конем волочится, как раб на аркане,

крови алкает ракета на телеэкране, хам.

В Маркса вгрызаются крысы амбарные,

рушат компартию, жаждут хампартию. Хм!

 

Прет чингисхамство, как тесто в квашне, хам,

сгинь, наважденье, иль все ото только во сне? Кань!

Суздальская богоматерь, сияющая на белой стоне,

как кинокассирша в полукруглом окошечке,

дай мне билет, куда не пускают после 16-ти.

Невмоготу понимать все…

А. Вознесенский

 

Хамы

Мы хамы, мы хамы, не знаем греха мы.

Мы всех передушим, религию рушим,

меняем законы, сжигаем иконы,

мы царские троны вчистую ломаем,

а вам созидаем загоны, притоны

под крики и стоны.

Вы хамам служите, от страха дрожите.

Мы хамы — велики, мы хамы — владыки,

мы хамы — живучи, как змеи шипучи,

как змеи гремучи.

Мы хамы, мы хамы, везде господа мы.

Вам дали реформы, — всё это проформы,

всё это игрушки для встаньки-петрушки.

Повсюду на свете расставлены сети.

Мы — ваши тираны, вы — наши бараны.

Где надо — прикажем, где надо — подмажем.

Долбите, петрушки, друг другу макушки:

для вас — фронтовая, война мировая,

для нас — золотая казна тыловая.

Вы тупы, вы глупы, вы туши, вы трупы,

а мы, мордыхаи, лежим, отдыхая,

вино попивая, по банкам считая

себе чистоган, в кармане наган.

Мы были гонимы и Богом судимы,

в пустыне палимы, гонимые, шли мы

от Бога прокляты, от мира изъяты.

Мы ходим по свету, страны у нас нету,

мы хамы — бродяги, мы хамы — варяги.

Где надо — британцы, где надо — испанцы,

где надо — малайцы, где надо — китайцы.

В Испании доны, в Германии фоны,

в Америке Смиты, богаты и сыты.

У нас капиталы, заводы, кварталы,

как полная чаша Америка наша.

В Афинах — мы греки, в Ташкенте узбеки,

во Львове мы — паны, повсюду мы ханы...

Россия ж, однако, и тако, и сяко.

Россию мы эту со свету да в Лету!

Сперва оглоушим, задушим, разрушим,

потом растерзаем, живьём искромсаем.

Разбудим в ней страсти-мордасти, напасти,

поделим на части, поставим у власти краплёные масти...

 

«Не думай, Абраша. Россия не наша,

Россия Христова, Миколы святого!

Россия богата, она виновата

за то, что смиренна за то, что священна,

за то, что Христова, за то, что попова.

Её мы за то мы, как груду соломы,

в пожар мировой, да всю с головой!

Шакалы, драконы, а ну-ка в колонны!

Идём на Россию, напрягте все силы!

Дружнее атаки! Сначала, писаки,

зовите всех в драки.

Россию крушите, покрепче брешите!

Пишите про храмы сатиры да драмы,

браните, судите, царей не щадите.

Стишки против веры строчите, холеры.

Всё светлое бейте, чинов не жалейте,

пишите романы, где ложь и обманы.

Пишите статейки, а мы вам копейки,

а мы вам рублишки за грязные книжки,

за выпуски яда вам будет награда.

Святое? для смеха! Вот будет потеха!..»

Еловы, сосновы качнулись основы.

Пошли в ход писаки — цепные собаки.

И воют, и лают, рычат и кусают,

на Бога, на власти ощерили пасти,

развратное дело ведут озверело,

и травят, и душат, религию рушат.

Они — каннибалы, за них либералы,

за них идиоты, за них живоглоты,

марксисты, масоны, а их легионы.

Они скорпионы, хамелеоны,

и моськи и шавки, бульдоги и тявки.

От дикого воя не стало покоя.

От лая и гика не слышно ни крика,

ни в колокол звона, ни правды с амвона.

Толстой — предводитель, России хулитель,

безумных учитель, сердец искуситель,

над верой глумитель, печати властитель.

За ним, Люцифером, таким же манером

и ведьмы, и бесы, и праздны повесы.

Газетами лая и злостью пылая,

хулят и порочат, обманом морочат,

погибель пророчат.

Врагов восхваляют, на Русь зазывают...

И хлынула гнусь потоком на Русь.

Сперва — лжеученья, глупцам развлеченья.

Потом и идейки, кружки да ячейки,

потом и листовки, а там забастовки,

а там потасовки, а там за винтовки.

Потом баррикады, потом канонады.

Да шире, да дале — Россию продали.

Попались кадеты, писали в газеты,

хаму в угоду просили «слабоду».

А вы, грамотеи, жевали «идеи»?

А эти идеи вам дали халдеи,

а эти халдеи — России злодеи.

И всё задрожало, и всё побежало,

и пала корона российского трона.

Несут ренегаты на палках плакаты,

вздымают деляги кровавые флаги,

открыты темницы, выходят убийцы.

Халдеи у власти, разбужены страсти.

Возносятся хамы, взрываются храмы.

Не ведают срама мужчины и дамы.

И все футуристы — теперь карьеристы,

а все адвокаты теперь плутократы,

а все плутократы теперь демократы,

им хамы-халдеи внушили идеи,

пусть пишут каноны и новы законы.

По ним выбирают и всех посылают:

который шакал — в Верховный кагал.

Одни земледелы и пашут, и косят,

«слабоды» не просят. —

Они плодовиты, молитвами сыты.

Они землеробы, жуки и микробы.

Что мы не богаты, они виноваты.

На них, земледелах, российских уделах,

и трон, и держава, и вера, и слава.

На наши идеи глядят как злодеи.

Но пуля запела, найдёт земледела.

Догонит — и хлоп! в затылок иль в лоб.

Царя мы убили, священство сгноили,

соборы взорвали, да шире, да дале,

нажмем на педали!

Они нам — занозы, а мы им — хамхозы.

Мы ихние массы поделим на классы.

Российские дали, вы много видали,

вы горько страдали и громко рыдали.

И грады пылали, и сёла стонали,

и ветры шумели, и выли метели.

Вы всё испытали, российские дали.

Корёжил вас холод, выматывал голод.

И бури ревели, и пули летели,

и сабли бряцали, и звёзды мерцали.

И всё это было, не сказки, а были.

Всё кануло в вечность, ушло в бесконечность.

На небо все грёзы, на землю все слёзы.

Кончается день — сгущается тень.

На сёла, на храмы нахлынули хамы.

А к ним в слуги воры, убийцы которы,

они — паразиты, составили свиты.

И хамы им дали за это медали,

наганы, винтовки, и власть, и литровки.

Стреляют, гуляют и Бога не знают.

Они делегаты, имеют мандаты,

они активисты, материалисты.

У них ныне власть — народное красть.

Мелькают утёсы, туннели, откосы,

кричат паровозы, грохочут колёса.

В купе едут хамы, строчат телеграммы,

летят директивы, шумят партактивы.

Портреты, парады, советы, комбеды.

Ликуют газеты — у хамов победы.

Просёлки да балки, да ёлки, да палки,

проулки, развилки, кресты да могилки.

Тропинки, полянки, крестьяне, крестьянки,

с лукошком старушка, церквушки макушка,

пригорок, речушка, березник, опушка...

И дали широки, и горы высоки,

и всё бесконечно, и всё быстротечно...

О, русские дали, вы грязны от швали.

Эти уроды не русской породы.

Им турки да чехи дадут на орехи.

Германь да японь откроют огонь.

Нет, руки умыли, огня не открыли,

страдая от сраму, у главного хама

в кармане сидели и пикнуть не смели.

Премьеры, султаны и разные ханы,

цари, королевы, скажите нам, где вы?

Да вы только служки, у хама игрушки.

Британские лорды спесивы да твёрды,

солидны и горды их пошлые морды.

Им все континенты платили проценты,

они проглядели, что хамы владели

и их островами, и их головами,

и их королевой, и правой, и левой.

О, русские дали, к кому вы взывали,

кого ожидали, на что уповали,

российские дали?

Короны упали, и землю украли.

Одни предавали, другие молчали,

а хамы всё дале, везде проникали,

стреляли, взрывали, а вы всё моргали,

российские дали!

 Нам только от Бога возможна подмога.

Вставайте, креститесь.

Кто храбрый — боритесь,

кто кроток — смиритесь,

кто слабый — крепитесь.

Кто подлый — дрожите, да хамам служите,

да флаги носите, «ура» голосите.

«Мы хамы, мы хамы, разрушим все храмы,

 мир старый задушим наганом, обрезом,

огнём и железом,

штыками, ножами, зубами, когтями.

Бей Руссию в лоб, клади её в гроб.

За нас все придурки товарищи урки».

Всё хамы хватали, топтали, ломали

и жребий кидали: кому полушубки, да кофты, да юбки,

кому шаровары, кому самовары,

пуховы подушки, да масла кадушки,

да соты медовы, да туши пудовы...

Стараются воры, срывают запоры,

стреляют в лампаду да ржут до упаду.

У хамов отвага — сивуха да брага,

икота да рвота, нажраться — забота.

Для них всё нормально, всё хамам морально,

открыто и гласно, закону согласно.

Отчетливо там подписано: «хам».

«С крестами на шее? А мы вас хитрее!

Мы вас потревожим, мы вас уничтожим.

А ваши детишки читать будут книжки,

на первых страницах там хамские лица.

Мы хамы, мы хамы, теперь господа мы.

Вы слышите стоны?

Большие мильоны убито народа.

Такого прихода не знала природа.

Даёшь пятилетку! И бабка за дедку,

а дедка за репку.

Руду добывайте, горно раздувайте,

рубите, крепите, зубами скрипите,

да ухайте враз, чтоб искры из глаз».

Клепая, копая, плечом подпирая,

киркой ударяя, цемент загружая,

да желчью харкая, и жизнь проклиная,

всегда голодая, просвета не зная,

в шальной лихорадке, в кровавом припадке,

от взрывов глухая, от чаду слепая,

от скорби немая и всё же живая

Россия ишачит, и стонет, и плачет.

А хам-демократ злорадствует, гад:

«Вы — гойское стадо! немного вам надо:

дешевый кабак, вино да табак.

Чем больше разврата для вашего брата,

тем ниже порода России народа.

Нам умных не надо, удобнее стадо.

Вы — скотоподобны, нам больше удобны.

Вали, христиане, назад, к обезьяне!

Нас, хамов, не лишка, была бы нам крышка,

когда вы бы сами да были с усами.

Не ваши ли хваты, вожди-демократы,

вели за собой толпу на убой?

Не ваши ль злодеи, лгуны-грамотеи,

писали статейки за наши копейки,

царя поносили, да с грязью месили

страны идеалы, не вы ли, вандалы?

Не вы ли, не вы ли?

Вы сами навыли себе свои беды.

Эх вы, самоеды!

Куда вы глядели, о чём вы галдели?

И только ли хамы копали вам ямы,

и только ли хамы поганили храмы?

Вы сами, вы сами крутили носами,

да флаги носили, свободы просили...

Мы вас наказали, мы вам показали,

где раки живут, «расию» жуют...»

 

Да, не гадали, не ведали,

как нас сумеют сломать:

продали, пропили, предали

бывшую Родину-мать.

Кто мы — предатели русские,

как нас теперь называть?

Боров с опухшею мордою главный у нас тамада.

Продали, предали, пропили, не умерев от стыда.

Глянь: упиваясь победами, нечисть берёт города.

Предали, продали, пропили...

Поздно роптать, господа.

Что же случилось, что, братия?

Где ты, былая страна?

Продали, предали, пропили!

Как нас купил сатана?

Только не думайте, нехристи,

будто бы ваша взяла,

будто бы с вашею нечистью

справиться Русь не смогла.

Хамьё хамовато, покуда богато,

а так демократы весьма трусоваты.

Сбегут скоро в Штаты: обещана плата

за то, что шатали России основы.

Бегите, бегите, а то мы готовы

широкой лопатой, весьма тароватой,

да крепко под зад!

Ну что, демократ, тогда будешь рад?..

В. Крупин

 

Лапуся

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

Скажет папа:

— Дверь открыта!

Притвори её, герой! —

Я ему в ответ сердито

Отвечаю:

— Сам закрой!

 

За обедом скажет мама:

— Хлеб, лапуся, передай! —

Я в ответ шепчу упрямо:

— Не могу. Сама подай!

Очень бабушку люблю,

Всё равно – и ей грублю.

Очень деда обожаю,

Но и деду возражаю…

 

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

А они ко мне: — Голубчик,

Ешь скорее! Стынет супчик!..

А они ко мне: — Сыночек,

Положить ещё кусочек?

А они ко мне: — Внучок,

Ляг, лапуся, на бочок!..

Я такое обращенье

Ненавижу, не терплю,

Я киплю от возмущенья

И поэтому грублю.

 

Я не знаю, как мне быть —

Начал старшим я грубить.

До того я распустился,

Что грублю я всем вокруг.

Говорят, от рук отбился.

От каких, скажите, рук?!

С. Михалков