В. Богомолов «Момент истины. В августе 44-го». Невыдуманный СМЕРШ

 

Этот роман появился в 1974 году. Он был напечатан в журнале «Новый мир» и сразу стал тем, что сейчас называют «бестселлером». В 70-е годы это слово почти не употребляли, но практически все задавали друг другу один и тот же вопрос: «А вы читали?» Причем, что именно читали, не уточнялось. И так было понятно, что речь идет о романе В. Богомолова «Момент истины. В августе 44-го…»

В библиотеках случился ажиотаж, но на дом журнал не выдавали, читать можно было только на месте, в читальном зале. Три номера «Нового мира» зачитывались практически «до дыр». Когда роман вышел отдельной книгой и поступил в библиотеки, на него появились огромные очереди. А тот, кто стал счастливым обладателем личного экземпляра, испытывал настоящий террор со стороны близких и дальних родственников, и знакомых. «У тебя есть?! Дай почитать!» – слышал владелец каждый день и не один раз. Что же такого было в этой книге, чем она отличалась от множества других книг о войне?

В Советском Союзе о войне писали много, выходили прекрасные романы и повести Василя Быкова, Юрия Бондарева, Бориса Васильева и многих других авторов-фронтовиков. Но такую войну, как Владимир Богомолов, еще не описывал никто. Он просто ворвался в литературу, опубликовав свой первый рассказ о войне «Иван», по которому Андрей Тарковский снял пронзительное «Иваново детство». Уже тогда за Богомоловым закрепилась репутация человека, который знает о войне то, чего не знают другие. А потом были «Зося», «Первая любовь» и еще ряд рассказов, коротких, емких, цепляющих.

И вот главное произведение писателя, роман, над которым он работал кропотливо и мучительно долго, почти двадцать лет. Наброски Богомолов начал делать еще в 1951 году, когда он задумал написать приключенческую повесть для подростков. «25 сентября 1953 г. - Прочел несколько книжек о разведке и контрразведке: это или воспоминания профессионалов начала века, но чаще – развесистая клюква. Уяснил для себя главное – как не надо писать свою повесть.»

К делу он подошел весьма обстоятельно: скрупулезно изучал все детали и приметы мест, где происходило действие, искал характерное и типичное только для них, вплоть до пород деревьев в лесах, часто ездил в Западную Белоруссию, на место описываемых событий, и просто вымерял шагами расстояния между населенными пунктами, пущами, дорогами и железнодорожными станциями, упоминаемых в будущем романе. Это очень характерно для В. Богомолова, называвшего себя человеком документа и факта. «Больше всего я ценю достоверность», – говорил он.

В этой книге необычно все: и тема, никем раньше так подробно, так детально и так интересно не показанная, и то, сколько сил стоило автору довести свое детище до издания. Да и сама личность писателя, Владимира Богомолова, тоже необычна и таинственна. Так много о нем ходило всяких слухов и домыслов, что впору и о нем самом писать роман. 

Почему автор сделал героями романа именно смершевцев? Главной причиной, побудившей автора написать такую книгу, было желание «реабилитировать» военных контрразведчиков. Содержание романа – полевая работа самой закрытой структуры советской контрразведки, одной из самых таинственных, мифологизированных и пугающих организаций – «СМЕРШ». Говорят, что это название – аббревиатура расшифровывается как «смерть шпионам» – предложил сам Сталин. Создание СМЕРШ было одним из неожиданных событий в истории советской контрразведки, неожиданным даже для ближайшего окружения Сталина. Это решение он принимал, видимо, единолично, и в апреле 1943-го появляется структура, напрямую подчинённая верховному командованию, а по факту – лично Сталину. Она сохранилась до 1946 года, когда военная контрразведка снова вернулась в ведение органов госбезопасности.

Что представлял собой реальный, а не мифический СМЕРШ? Основными его задачами было наблюдение за политическим и моральным состоянием боевых соединений, частей и подразделений на передовой и в тылу, выявление шпионов, диверсантов, дезертиров, «самострелов», «лиц, ведущих антисоветскую агитацию», проверка военнослужащих РККА, побывавших в плену. СМЕРШ не делал многого из того, что ему приписывалось людской молвой: не выносил смертных приговоров и не расстреливал. Этим занимались военные трибуналы. Даже право на арест имело свои ограничения. Санкцию на аресты смершевцы обязаны были получать в военном совете армии или фронта, а если дело касалось старшего и высшего комсостава – у наркома обороны, то есть, у самого Сталина. И заградотряды в компетенцию СМЕРШа не входили – этим ведали войска НКВД по охране тыла. Не занимался СМЕРШ репрессиями и депортациями.

Но мало кто знает, что СМЕРШ часто помогал армии в необычных и сложных ситуациях. Рядовые смершевцы участвовали в боях наравне со всеми, на передовой. Их опыт и особая подготовка позволяли им брать на себя командование, если погибал или был ранен кто-то из офицеров, найти выход из безвыходной ситуации. Еще одна область деятельности СМЕРШ – радиоигры, когда через захваченных ранее агентов противнику передается сознательная дезинформация, перекрывающая врагу доступ к советским военным секретам. В тылу противника сотрудники СМЕРШ вербовались в школы абвера и других германских спецслужб, чтобы получить возможность изнутри выявлять планы противника и действовать на опережение. К началу 1943 года работало около 200 немецких разведшкол. То, что их деятельность не смогла оказать серьезного влияния на ход войны – заслуга СМЕРШа. Как и срыв летом 1943 года немецкой наступательной операции «Цитадель». Советские разведчики получили и переправили в Центр данные о развертывании крупных танковых сил противника в районе Орла, Курска и Белгорода. Так что в победе на Курской дуге немалая их заслуга.

«Момент истины» – самый знаменитый в истории отечественной литературы роман о работе контрразведки во время Великой Отечественной войны» - говорилось в предисловии к старому, ещё советскому изданию романа. А еще там был эпиграф: «Немногим, которым обязаны очень многие». Контрразведка СМЕРШ – это в первую очередь люди, которые там служили, и роман именно о них. Служба оперативного состава СМЕРШа была очень опасной. По статистике, жизнь оперативника СМЕРШ составляла три месяца. Счастливцы выбывали по ранению, а большей частью, погибали в бою или во время спецопераций. В годы войны четверо смершевцев удостоились звания Героя Советского Союза и все – посмертно.

Это история о том, как оперативно-розыскная группа в составе капитана Павла Алёхина, старшего лейтенанта Евгения Таманцева и стажера, лейтенанта Андрея Блинова ведет изматывающую охоту в прифронтовой полосе 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов на вражескую агентуру в тылу советских армий. От результатов их работы зависит, будет ли сорвано готовящееся стратегическое наступление советских войск в Прибалтике, или агентов удастся обезвредить.

Роман захватывает с первых же строк: «Их было трое, тех, кто официально, в документах именовались «оперативно-розыскной группой» Управления контрразведки фронта». Читатель ждет головокружительных приключений, хитроумных оперативных комбинаций – это же разведка! Но вместо этого видит, как смертельно уставшие люди без отдыха, часто не успевающие поесть, сутками утюжат окрестные леса в поисках того, что называют иголкой в стоге сена, того, что в принципе отыскать невозможно, и, удивительное дело, находят! В густом лесу находят место, откуда шпионы передавали разведданные. Мелочи, на которые обычно не обращают внимания: след у ручья, количество гвоздиков, которыми подбит каблук, сломленная ветка, надкушенный огурец сорта, который не растет в этих местах, необычные крики птиц – все это несет важную информацию, но только для тех, кто умеет ее разгадать.

Сколько этой информации нужно собрать буквально по крупицам, держать в памяти, быстро ее анализировать, моментально выхватывать из множества незначительных фактов тот один, самый важный. Кропотливая, канительная работа, часто заканчивающаяся безрезультатно. Нет, это очень хорошо, что два подозрительных человека, многочасовое наблюдение за которыми вела группа Алехина, оказались никакими не шпионами, а нормальными советскими офицерами, но сколько работы проделано впустую, а времени нет. У них только сутки, чтобы найти агентов и взять их живыми. Иначе – войсковая операция.

Задержаны на Московском железнодорожном узле литерные эшелоны с сотнями танков, идущие к месту будущего наступления. Алехин, Таманцев и Блинов не знают про литерные эшелоны, но они знают свое: войсковая операция, затеянная Сталиным, может, уничтожит вражескую разведгруппу и унесет еще множество жизней, но не решит проблемы, и замаскировавшийся враг «Матильда» будет продолжать свою разрушительную деятельность. Чтобы взять агентов живыми, Алехин идет на прямое нарушение приказа Ставки, рискуя быть наказанным по законам военного времени. Показывается работа командных структур вплоть до Ставки.

Роман просто нашпигован многочисленными официальными документами военного времени: приказами, рапортами, сводками, отчётами, ориентировками и другими тому подобными материалами, настолько достоверными, что эксперты, изучавшие роман, отмечали: «Публикуемые в материале документы, за исключением элементов привязки (фамилии и воинские звания участников событий, время и места действия, порядковые номера соединений и частей), текстуально идентичны подлинным соответствующим документам».

Казалось бы, такое количество документов может утомить и сделать роман суховатым. Но этого не происходит, потому что документы, перемежаясь периодами нагнетания тревожного ожидания и интриги, позволяют нам максимально вовлечься в происходящее на страницах романа. Динамичный сюжет заставляет все больше вникать в содержание, поражает внезапными острыми моментами, историческими вставками, внутренними монологами героев, достоверными деталями и нюансами работы оперативников СМЕРШ. Он запутан до такой степени, что держит в напряжении до самого финала и кульминационной развязки: «Бабушка приехала!»

Кстати, о «бабушке»: Богомолов познакомил читателей с профессиональным сленгом контрразведчиков-смершевцев, никогда раньше в печати не появлявшимся: «стрельба по-македонски» – стрельба с двух рук, одновременно поднятых на уровень плеч (в середине 1980-х в одной из центральных газет автор статьи заявил, что «стрельбу по-македонски» Богомолов придумал. В ответ писатель прислал письмо, в котором изложил историю этого приема, указал, в каких странах он используется спецслужбами, и напомнил, что термины из «В августе 44-го...» перед публикацией изучались пресс-службой КГБ), и «качание маятника» – техника уклонения от пуль противника, и «момент истины» – активный допрос только что плененного противника, и ряд других терминов, и, конечно, «Гребёнка не нужна! Бабушка приехала!» От Богомолова пошло популярное в нынешних шпионских фильмах выражение – «чистильщик».

Сколько событий, сколько разных людей, отражающих разные грани времени и войны: разведчики, солдаты, местные жители – все образы яркие и запоминающиеся, все выпукло и убедительно выписаны, и главные герои, и второстепенные персонажи. Запоминаются даже эпизодические лица: крошечный «палтизан», искалеченный войной, стоит тысяч антивоенных митингов и воззваний. Читая роман, я не сразу обратила внимание на одну особенность: герои не делятся на положительных и отрицательных, это просто люди, не похожие друг на друга ни судьбами, ни характерами, у каждого своя история, свои убеждения, своя правда, своя судьба и каждый интересен по-своему. Даже когда речь идет о вражеских агентах, в самый острый и самый захватывающий момент романа, когда все решает только то, у кого крепче нервы, лучше выучка и счастливее звезда, Алехин, прогоняя в уме, как сейчас бы сказали, гигабайты информации, успевает подумать: «Хорошее лицо». Это о вражеском-то агенте. И этот маленький штрих вдруг очень ясно показал, что перед нами не шестеренки карательной машины, а люди чувствующие, думающие, живые. Мне почему-то тогда сразу показалось, что судьба их, скорее всего, будет печальна. Что награды за операцию будут получать совсем другие люди, те, что на виду, рядом с начальством. А группа снова будет на задании, и о них просто не вспомнят. А зная судьбу прототипов главных героев, понимаешь, что это задание, а может быть следующее, станет последним. Прототип Алёхина был убит при задержании вражеских агентов в декабре 1944 года в Польше; прототип Таманцева погиб зимой 1945 года бою при неожиданном прорыве немецкой танковой группы; прототип Блинова, который во время войны был артиллеристом и в контрразведке ни одного дня не служил, закончил войну Героем Советского Союза.

Роман достоверен до такой степени, что многие читатели, прошедшие фронт, были убеждены, что принимали непосредственное участие в придуманной Богомоловым и описанной им в романе военной операции «Неман». Один из читателей даже прислал ему свои подробные воспоминания об этом и фотографии «убитых в романе диверсантов».

Как удалось В. Богомолову показать своих героев такими живыми и такими созвучными своему времени? Может быть это результат принципа, который когда-то сформулировал он для себя: «Нужно писать только о том, что ты знаешь сам и знаешь эти проблемы лучше всех… делай только то, что кроме тебя никто не сможет». В одном из современных изданий романа напечатаны архивные материалы: дневники писателя, письма, рабочие заметки. Читая их, понимаешь, какую огромную работу он проделал. «Как бы хорошо я ни знал материал, я не полагаюсь на память: любая информация, любая деталь мною обязательно подвергается перекрестной проверке и только после этого является для меня достоверной. Справочные и подсобные материалы для романа «В августе сорок четвертого…», как оказалось при разборке архива, состояли из 24 679 выписок, копий, вырезок различного характера».

Откуда же он мог знать так досконально все эти особенности и тонкости разведывательной работы? Судьба самого Владимира Богомолова, его фантастическая биография – это готовый сюжет для детективного романа. В истории писателя Богомолова удивительно многое, если не все. Вокруг его имени было столько мифов и тайн, как ни у одного другого писателя, начиная с самого имени: до войны его звали Владимиром Иосифовичем Войтинским. Его отца репрессировали в 1937 году. По его собственным рассказам, на войну он ушел мальчишкой, трижды был контужен, тяжело ранен, награжден, пять раз лежал в госпитале. С 1943 года – сплошные загадки, которые писатель не помогал разгадывать, а еще больше запутывал. Согласно документам, служил в военной контрразведке на Чукотке, Камчатке, ловил военных преступников и бандеровцев на Западной Украине, служил в аналитическом отделе ГРУ по американской оккупационной зоне в Западном Берлине. Капитан Разведуправления Штаба ГСВГ (Группы советских войск в Германии) или ГШ (Генерального штаба).

В Германии был арестован с обвинением: агентурная работа на врага.13 месяцев провел во внутренней тюрьме МГБ вместе с оуновцами, полицаями, бандеровцами, с теми, на кого охотился совсем недавно. Из тринадцати месяцев девять – в карцерных одиночках. В тюрьме его сильно били. Отбили почки, легкие. Но и там его прямая натура брала свое, и однажды он ударил офицера, избивавшего его, наручниками по голове. После освобождения послал телеграмму Сталину: «Тринадцать месяцев не получаю служебного довольствия, ни за что отсидел в тюрьме, прошу навести порядок». Через два дня все было решено: срок пребывания в тюрьме по решению Военной прокуратуры зачтён как офицерский стаж, комиссован со II группой инвалидности, получил в бухгалтерии за все тринадцать месяцев порядка сорока тысяч, огромную сумму. Но обида и горечь от того, как несправедливо с ним поступили, помогли ему принять решение: ни при каких обстоятельствах не входить в контакт ни с какими государственными и общественными структурами – не служить, не вступать в партию, вообще никуда. Этому решению он следовал всю жизнь.

Закончив школу рабочей молодежи, поступил в МГУ на филологический факультет. Тогда же он стал Богомоловым. Почему, никто не знает, а сам Владимир Богомолов об этом молчал. Он вообще не очень много рассказывал о себе, и то, что рассказывал, многими ставилось под сомнение. Даже те, кто лично знал его, не могли ответить на вопрос о том, служил ли он в СМЕРШе. В переписке с читателями писатель утверждал следующее: «Я действительно в юности был участником Отечественной войны, с 1943 года занимался разведкой, и не только войсковой...», и лишь вопрос о СМЕРШе оставлял без прямого ответа, не отрицая, что знаком с принципами его работы. А иногда добавлял путаницы, вдруг заявляя в ответ на настойчивые вопросы: «Я все придумал». Как будто предвидел, какая вакханалия начнется после его смерти вокруг его имени и заранее издевался над «желтой» прессой.

После смерти писателя, как это у нас водится, начались споры о его происхождении, участии в Великой Отечественной войне, и о подлинности фамилии. Писателя объявили шизофреником, никогда не воевавшим, придумавшим себе интересную биографию и сфальсифицировавшим документы. Правда, те, кто прошел школу разведки, к этим рассуждениям серьезно не относились, потому что знали, что биографию, и не одну, если надо, придумывали в определенном месте и называлась она «легенда». Там же изготавливали и документы. И тайны эти не раскроются до истечения определенного срока. Так что все загадки биографии В. Богомолова еще не разгаданы. А сам он ни слова не сказал о том, о чем разведчику говорить не полагается.

История публикации романа – это еще один детектив, роман о романе, который не мог выйти несколько лет. Его читали во всех редакциях толстых журналов, восторгались, но… не печатали. Это было необъяснимо. Никто не мог понять, в чем дело. Были только догадки: возражает кто-то из высокопоставленных чиновников. Лишь тридцать лет спустя все объяснилось. Главный редактор журнала, в котором должны были напечатать роман, отправил письмо в КГБ. Он сообщал, что получил для издания новый роман Владимира Богомолова и просит консультации в этой связи. Роман отдали для прочтения экспертам. Тогда же была задумана и экранизация фильма. Рукопись прочел сам шеф КГБ СССР Юрий Андропов. «Автор обожает розыскников, и не нравиться они не могут. Они профессиональны, достоверны и несравненно привлекательнее Верховного Главнокомандующего и его окружения. В результате возникает противопоставление младших офицеров старшим... Начальство – перепуганное, задерганное и малокомпетентное. Оно готово наделать глупостей... Надо ли тиражировать это противопоставление средствами самого массового вида искусства – я не уверен. Я вам не говорю «нет». Я вам высказываю свои соображения». Это было почти приговором.

Интересно, будь В. Богомолов фантазером-шизофреником, смог бы он отстоять свое детище? Сомнительно. Но Богомолов был бронированным фронтовиком, бескомпромиссным и упорным в отстаивании своей позиции. И началась его личная операция «Неман» – за то, чтобы книга пришла к читателю. Главный военный цензор, генерал-майор И. Болдырев вызвал к себе писателя и потребовал конкретизировать название. Так к «Моменту истины» добавилось «В августе 44-го». Далее рукопись на Лубянке читали и визировали девять спецов в чине полковников, вернулась она к писателю вся исписанная вверху, внизу и посредине грозными указаниями: «Выбросить!», «Необходимо изъять!», «Опустить!», «Какое имел право!», «Снять!», «Выбросить целиком!» или «Выбросить полностью!» Богомолова обвиняли в раскрытии профессиональных секретов, в искажении образа Сталина, в очернении советского генералитета, в противопоставлении армии и органов и еще во многом.

К счастью, у Богомолова нашелся покровитель из ЦК. Прочитав рукопись, он связался с большими людьми из КГБ, и началось спасение романа. Покровитель давал ему снять ксерокопии с отзывов экспертов. Богомолов делал ксерокопии, добивался приема в органах, вынимал ксерокопии из портфеля. На паническое: «Как, откуда?», следовал краткий ответ: из инстанций. «Инстанциями» назывался ЦК. Когда начинали хамить, напоминал, что у него в мозгу остались два капсулированных осколка: догадывайтесь сами, какие неадекватные действия возможны. Много месяцев длилось это противоборство. «Я не уступил в романе ни одного слова, не поступился ни одним сокращением, не согласился ни на одну, даже минимальную купюру, не изменил ни одного термина», – так писал Богомолов о завершении долгой, мучительной эпопеи. Наконец, она получена, долгожданная бумага: «Военная цензура рассмотрела роман. Сведений военного характера, запрещенных к открытому опубликованию, нет. Возражений против его публикации не имеется».

«Момент истины. В августе сорок четвертого» имел успех во многих странах, выходил миллионными тиражами, выдержал более ста изданий. Он был переведён на множество иностранных языков. Его читали во Вьетнаме, Иране, Португалии. Испании, Норвегии, Болгарии, Монголии, Венгрии, Финляндии, Чехии, Великобритании, США, Австралии, Новой Зеландии, Германии, Австрии, Китае, Японии, Корее и других странах. И только в Польше роман не стали переводить с русского. Щадить чувства поляков писатель не стал, рассказал о деятельности Армии Крайовой так, как видели ее советские солдаты, которым эти польские «патриоты» стреляли в спину. При этом он изложил такие подробности, которые было невозможно выдумать и отказывался от переводов на иностранные языки, если в тексты пытались внести «корректирующие» в отношении описываемых событий правки. В этом был весь Богомолов, прямой, бескомпромиссный, ни в грош не ставивший награды, премии и прочие знаки отличия: он отказался от двух Государственных премий, от гонораров за фильмы, от орденов, не признававший над собой никаких авторитетов, не следовавший общепринятым правилам и никогда не поступавшийся своими принципами. Так, он принципиально не вступал в Союз писателей, объясняя это тем, что не мог позволить себе участвовать в постоянных проработках не угодных руководству литераторов: «Это при моем характере обязательно плохо кончится...».

Богомолов не был доволен экранизациями своего романа и конфликтовал вплоть до снятия своего имени из титров с кинорежиссерами. Первая экранизация была предпринята сразу после выхода книги, в 1975 году. За нее взялся известный литовский режиссер Витаустас Жалакявичюс, снявший до этого знаменитую картину «Никто не хотел умирать». Но фильма не получилась. Отснятый материал не понравился ни генеральному директору «Мосфильма» Николаю Сизову, ни самому писателю. Вторая попытка экранизировать роман оказалась более удачной – в 2000 году известный белорусский режиссер Михаил Пташук снял ленту «В августе 44-го».

Но Богомолов категорически потребовал убрать своё имя из титров, объяснив это тем, что большинство эпизодов книги оказались в фильме провалены. Он не хотел, чтобы из книги сделали пусть и хороший, с прекрасными актерами, но боевик. В картине не было того, что для писателя было основным смыслом романа: напряженной работы мысли героев. Именно мышление для Богомолова было главным полем сражения, а не внешний антураж. Киноязык вообще куда беднее литературы, но из фильма Пташука ушло главное – документы и внутренний монолог героев. А еще было множество каких-то небрежностей, нестыковок и ляпов, которые перфекционист Богомолов принять не мог. «Мне фатально не везло с режиссерами. Я имел дело с четырьмя режиссерами, двое из них были очень известными, это Тарковский и Жалакявичус... Никто из них даже часа в армии не служил. Они не понимают этого. Они не знают этого. А главное, и слушать-то ничего не хотят... Что сейчас надо режиссерам – экшн, действие. И уже не важно, какая мысль за ним стоит, главное - поток событий, поворотов, наворотов... Так редко можно встретить в кино толкового человека».

Роман «Момент истины» давно перешел в разряд культовых. Владимир Богомолов еще при жизни признан одним из лучших писателей в русской литературе. За гуманизацию жестокого военного ремесла книги Богомолова были оценены ЮНЕСКО как вклад в мировую литературу Его последняя награда – медаль ЮНЕСКО за творчество. Почетный диплом ему привезли на дом за три недели до кончины.

Последние годы жизни Богомолов работал над романом «Жизнь моя, иль ты приснилась мне…» и публицистической книгой «Срам имут и живые, и мертвые, и Россия…», в которой рассматривались издания, как говорил сам писатель, «очерняющие Отечественную войну и десятки миллионов ее живых и мертвых участников». Он так и остался солдатом той войны и до последнего своего дня продолжал воевать с теми, кто пытался фальсифицировать историю, перекладывал вину за развязывание войны на Советский Союз и русских, уравнивал Советский Союз и гитлеровскую Германию. «Когда пишешь или даже упоминаешь о цене Победы, о десятках миллионов погибших, ни на секунду не следует забывать, что все они утратили свои жизни не по желанию, не по пьянке, не в криминальных разборках или при разделе собственности и не в смертельных схватках за доллары и драгметаллы, – они утратили свои жизни, защищая Отечество, и называть их "пушечным мясом", "овечьим стадом", "быдлом" или "сталинскими зомби" непотребно, кощунственно»...   

Умер В. Богомолов 30 декабря 2003 года. На его могиле на Ваганьковском кладбище лежит раскрытая книга с надписью: «Момент истины». 

Список литературы:

Абрамов В. Смерш. Советская военная контрразведка против разведки Третьего рейха / В. Абрамов. - Москва. - 2005.

Аннинский Л. Богомоловский секрет  /Дон. – 1977. – № 8. – С. 156-159.

Баранов В. И..СМЕРШ. Будни фронтового контрразведчика / В. И. Баранов. – М.- 2008.

Богомолов В.О. Момент истины. В августе 44-го / В.О. Богомолов. - М.- 1998.

Кучкина О. «Момент истины» Владимира Богомолова / Нева, 2006, №1.

Лазарев Л. В литературе тоже есть породы / Знамя, 2007, № 5.

Терещенко. А.С. Смерш в бою / А. С. Терещенко. - Москва. - 2010.

Север А. «Смерть шпионам!». Военная контрразведка СМЕРШ в годы Великой Отечественной войны / А. Север. – М.-2009.

Шаваев, А. Г..История военной контрразведки. СМЕРШ империй / А. Г. Шаваев. - Санкт-Петербург. – 2018.

https://www.kp.ru/daily/23432/35535/

 

Читайте также Момент истины Владимира Богомолова

 

Юлия Брюханова, зав.сектором отраслевой литературы Центральной библиотеки им. А.С. Пушкина