Шмелёв: 145 лет "русской душе"

Иван Сергеевич Шмелёв - коренной москвич, он родился 3 октября (21сентября) 1873 года в семье подрядчика, где чтились православные традиции с патриархальным акцентом. Большая семья, в которой росло на тот момент пять детей, среди которых Иван был младшим, собрала вокруг себя немалое количество разношерстного народа, поскольку главе семейства принадлежала плотницкая артель и общественные бани. Строгость внутри дома и абсолютно противоположная сторона за его пределами. Простой народ, вольный и раскованный открыл для будущего писателя песни, сказки, поговорки и многообразие оттенков родного языка. Властная и деспотичная мать (отец, которого младший очень любил, рано ушел из жизни) была для Ивана первым и единственным учителем, вбивавшим знания чаще розгами. Поэтому последующие обучение в гимназии и университете позволили найти выход его творческому началу.

Его жизнь действительно была наполнена событиями, как радостными, так и чудовищно горестными. Она была достойна отдельного повествования. Одним из лучших воспоминаний о Иване Шмелёве стала книга, написанная его племянницей (со стороны жены) Юлией Александровной Кутыриной. Именно она увековечивала наследие после кончины писателя.

"На его долгую жизнь выпало столько горести и скорби, сколько вынесет не всякое сердце. И словно вопреки самой судьбе и назло всем смертям, именно он дал миру несколько десятков полных любви, света и смирения книг, каждая из которых на свой лад рассказывает о том, что Господь не оставляет человека даже в самые тяжелые времена...".

Кутырина Ю.А.

Произведения Ивана Сергеевича не оставляют равнодушным ни одного читателя, заставляют думать, оглядываться и смотреть вперед. Одни из самых известных произведений писателя были написаны практически параллельно - "Богомолье" и "Лето Господне". Повесть "Богомолье", в которой Шмелёв поднял из руин памяти дореволюционную Москву, ту, которая была в его детстве, рассказывает о паломничестве плотника Горкина, работника отца Вани Шмелёва. В путь он отправляется вместе с мальчиком, глазами которого мир таких разных взрослых видится в своем ключе. Дорога из Москвы в Петербург, как путь к Богу. Три дня пути показывают уклад жизни простого православного люда конца 19 века.

"На низенькой тележке, на дощатых катках-колесках, лежит под дерюжиной паренек, ни рукой, ни ногой не может. Везут его старуха с девчонкой из-под Орла. Горкин кладет на дерюжину пятак и просит старуху показать — душу пожалобить. Старуха велит девчонке поднять дерюжку. Подымаются с гулом мухи и опять садятся сосать у глаз. От больного ужасный запах. Девчонка веткой сгоняет мух. Мне делается страшно, но Горкин велит смотреть.

— От горя не отворачивайся... грех это!

В ногах у меня звенит, так бы и убежал, а глядеть хочется. Лицо у парня костлявое, как у мертвеца, все черное, мутные глаза гноятся. Он все щурится и моргает, силится прогнать мух, но мухи не слетают. Стонет тихо и шепчет засохшими губами: "Дунька... помочи-и..." Девчонка вытирает ему рот мокрой тряпкой, на которой присохли мухи. Руки у него тонкие, лежат, как плети. В одной вложен деревянный крестик, из лучинок. Я смотрю на крестик, и хочется мне заплакать почему-то. На холщовой рубахе парня лежат копейки. Федя кладет ему гривенничек на грудь и крестится".

"Лето Господне" - повесть (по другой версии роман) - автобиографическое произведение описывающее в финале смерть отца Ивана Шмелёва. Богатая речь, эмоциональное описание традиций, цепляющая душу скорбь наполняют живыми чувствами каждую страницу. Описание празднования церковных дат через призму детского восприятия очень теплое и радостное.

"На Вознесенье пекли у нас лесенки из теста — «Христовы лесенки» — и ели их осторожно, перекрестясь. Кто лесенку сломает — в рай и не вознесется, грехи тяжелые. Бывало, несешь лесенку со страхом, ссунешь на край стола и кусаешь ступеньку за ступенькой. Горкин всегда уж спросит, не сломал ли я лесенку, а то поговей Петровками. Так повелось с прабабушки Устиньи, из старых книг. Горкин ей подпсалтырник сделал, с шишечками, точеный, и послушал ее наставки; потому-то и знал порядки, даром, что сроду плотник. А по субботам, с Пасхи до Покрова, пекли ватрушки. И дни забудешь, а как услышишь запах печеного творогу, так и знаешь: суббота нынче".

Через такие произведения раскрывается внутренний мир людей того времени, для которых православные каноны были частью души, а истинные чувства были глубоки, как в скорби, так и в радости.

Книги Ивана Сергеевича - это отражение его непростой жизни. Роман "История любовная" переносит читателя в годы юности автора, к его первой любви и её драматичной развязке. Борьба Добра и Зла, как знамя проходит сквозь произведение. Описания и речь в книге с легкостью совмещают в себе как возвышенные обороты, так и обычные бытовые выражения, придавая роману реалистичность повествования.

"Она появилась на крылечке! Она смеялась… Вишневая шапочка игриво сидела на пышной ее головке, и роскошные волосы золотисто-темного каштана красиво обрамляли девственное лицо ее, на котором неумолимая жизнь не проложила еще своих нестираемых следов. Я, в охотничьих сапогах, с ружьем, поведу гостей на охоту за тетеревами и зайцами… А Паша, как лесная царица, в венке из лесных цветов, будет поджидать нас к обеду, простому, но сытному - глухарь на вертеле и «лесная» похлебка с грибами, - и покачивать колыбель младенца. И гости скажут: «Да, вы создали удивительную жизнь, полную удивительной поэзии, в дружественном единении с природой".

"Солнце мёртвых" называют одним из самых трагичных произведений в литературе. Книга относит к событиям происходящим на Крымском полуострове 20-21 гг. 20 века, когда физически уничтожались "классовые враги" советской власти. Голод и муки детей и взрослых ожидающих перемен. И самое страшное - это трансформация человека с душой в человека убийцу.

"Нет истории никакого дела до пустырей, до берегов рек пустынных, до мусорных ям и логовищ, до девчонок русских, меняющих детское тело на картошку! Нет ей никакого дела до пустяков".

Творчество Ивана Сергеевича Шмелёва поражает и не оставляет равнодушными читателя, оно как маятник, раскачивает чувства от благоговейной радости до щемящей боли. Человек трагичной судьбы, пропустивший сквозь себя всю гамму сильнейших эмоции и выплеснувший их на страницы своих книг, в назидание потомкам.