К 115-летию
со дня рождения
Иосиф
Павлович Уткин родился 28 (15) мая 1903 года на станции Хинган в семье
служащего Китайской восточной железной дороги. Очень скоро семья переехала в
Иркутск, где и прошли ранние годы будущего поэта.
С
приходом революции у 15-летнего Иосифа началась, по его словам, «активная
политическая жизнь». Вместе со старшим братом Александром он идёт в рабочую
дружину и участвует в антиколчаковском восстании, организованном большевиками.
А в мае 1920 он, один из первых иркутских комсомольцев, отправляется добровольцем
на Дальневосточный фронт, - рассказывает библиотекарь библиотеки №10 «Радуга» Татьяна Мишина.
Конец
1922 - поворотный момент в биографии Уткина. Он становится репортёром иркутской
газеты «Власть труда», и вскоре имя его начинает появляться на страницах
сибирских газет и журналов. Он писал о борьбе с религией, о беспризорщине, о
любимой авиации, которая только что начала развиваться. Время от времени
появлялись сатирические частушки и куплеты на злобу дня под наивной подписью
«Утя». Так с 19 лет начался его путь, как поэта.
В 1924 г. иркутские
губкомы партии и комсомола отправили Уткина учиться в Москву, где началась уже
настоящая литературная биография Иосифа. В конце 1924 - начале 1925 на
страницах московских журналов «Огонёк», «Прожектор» и «Смена» появились стихи
Уткина о гражданской войне «Рассказ солдата», «Расстрел», «Песня о матери» и
др.
Песня о матери
Вошел и сказал:
"Как видишь, я цел,
Взять не сумели
Враги на прицел.
И сердце не взяли,
И сердце со мной!
И снова пришел я,
Родная, домой.
Свинцовые ночи
Не ждут впереди!"
И орден
Пылал у него на груди.
А очи - как дым!
А сердце - как дым!
Так радостно жизнь уберечь
молодым!
И больно сказала
Седая мать:
"Мой милый,
Устала я плакать и ждать.
Я знаю, как много
Страданий в бою.
Но больше боялась
За совесть твою.
Скажи: Человеком На фронте ты был?.."
И глухо сказал он:
"Семнадцать убил..."
И годы - как дым,
И радость - как дым,
Так горестно жизнь потерять молодым!..
И больше никто
Говорить не мог.
И молча солдат
Ступил за порог,
А сзади, как водная
Муть глубока,
Глазами старухи
Смотрела тоска.
Он шел к горизонту,
Тоска - впереди,
И орден...
Дрожал у него на груди.
Ах, бедная мать!
Ах, добрая мать!
Кого нам любить?
Кого проклинать?
Настоящий
же успех принесла Уткину поэма «Повесть о рыжем Мотэле». Всех привлёк и
заворожил её совершенно оригинальный стиль. Это поэма о
переменах, внесённых революцией в жизнь еврейского местечка, где бывший портной
стал комиссаром и теперь честно и преданно служит власти, которая сделала его
большим и важным человеком.
Каждому
свой мессия!
Инспектору
Нужно
Польшу,
Портному
–
Россия.
Сколько с
ней было пройдено,
Будет еще
пройдено!
Милая,
светлая родина,
Свободная
родина!
Золото
хуже меди,
Если
рукам верите…
И Мотэле
Не уедет,
И даже
В
Америку.
Не-ет, он
шагал недаром
В ногу с
тревожным веком.
И пусть
он не комиссаром,
Достаточно
–
Че-ло-ве-ком!
Можно и
без галопа
К месту
приехать:
И Мотэле
будет штопать
Наши
прорехи.
Милая,
светлая родина,
Свободная
родина!
Сколько с
ней было пройдено,
Будет еще
пройдено!!!
Поэт посвятил себя служению социалистическому государству.
Атака
Красивые, во всем красивом,
Они несли свои тела,
И, дыбя пенистые гривы,
Кусали кони удила.
Еще заря не шла на убыль
И розов был разлив лучей,
И, как заря,
Пылали трубы,
Обняв веселых трубачей.
А впереди,
Как лебедь, тонкий,
Как лебедь, гибкий не в пример,-
На пенящемся арабчонке
Скакал безусый офицер.
И на закат,
На зыбь,
На нивы
Волна звенящая текла...
Красивые, во всем красивом,
Они несли свои тела.
А там, где даль,
Где дубы дремлют,
Стволами разложили медь
Другую любящие землю,
Иную славящие смерть...
Он не был, кажется, испуган,
И ничего он не сказал,
Когда за поворотным кругом
Увидел дым, услышал залп.
Когда, качнувшись к лапам дуба,
Окрасив золотистый кант,-
Такой на редкость белозубый -
Упал передний музыкант.
И только там, в каменоломне,
Он крикнул:
"Ма-а-арш!"-
И побледнел...
Быть может, в этот миг он вспомнил
Всех тех,
Кого забыть хотел.
И кони резко взяли с места,
И снова спутали сердца
Бравурность нежного оркестра
И взвизги хлесткого свинца...
И, как вчера,
Опять синели выси,
И звезды падали
Опять во всех концах,
И только зря
Без марок ждали писем
Старушки в крошечных чепцах.
Вся его поэзия – это любовь к Родине, как он ее принял и как
понимал. Он был предан ей настолько, что ради нее был готов от многого
отказаться: от веры, памяти, многого другого.
Нам
всем дана отчизна
И
право жить и петь,
И
кроме права жизни –
И
право умереть.
Но
отданные силой
Нагану
и петле,
-Храним
мы верность милой,
Оставленной
земле.
Маруся
Партизанская
песня
Маруся,
Маруся, зеленые очи
Родная
сибирская кровь!
Как
вспомню — так вздрогну, так память грохочет
Огнем
партизанских боёв.
Гремят
батареи, гудят переправы,
Строчит
пулемет, как швея.
Винтовка
и лошадь, да звёзды, а справа,
Маруся,
кожанка твоя!
Мы
близкие люди, мы дети предместий,
И
ты говоришь мне сквозь гром:
«Мы
вместе играли, мы выросли вместе
И
вместе, наверно, умрем».
А
враг не сдается. А пуля не дремлет,
Строчит
пулемет, как швея!
И
ты покачнулась, и тихо на землю
Упала
кожанка твоя!
Я
помню тот вечер, я знаю то место,
Где
грустно сказала она:
«...Мы
вместе играли, мы выросли вместе,
Но
я умираю... одна».
Маруся,
Маруся, зеленые очи,
Родная
сибирская кровь!
Как
вспомню — так вздрогну, так память грохочет
Огнём
партизанских боёв.
Иосиф Уткин писал разные стихотворения о любви – и о том, что в
советское время надо любить не красоту, а душу; и о том, что иногда в любви
бывает и горечь, и печаль разлуки.
Гуманность, большая
человечность поэзии Уткина сразу была замечена критикой. Многие стихи его - от
интимной лирики до революционной песни - полны размышлений о судьбе родины и
революции, о судьбе женщины, о судьбе своего сверстника...
Двадцатый
Через
Речную спину,
Через
Лучистый плёс
Чугунной паутиной
Повис тяжелый мост.
По краю –
Тишь да ивы,
Для отдыха - добро!
А низом – прихотливо
Речное серебро.
На тишь,
На побережье
Качает паровик...
"Я, милая, приезжий,
Я в отпуск,
Фронтовик..."
Сады родные машут!
Здесь молодость текла,
И золотые чаши
Подняли купола.
Привет вам, отчьи веси!
С победой
И весной!..
Но что-то ты невесел,
Мой город дорогой.
Дома тихи
И строги.
И не слыхать ребят,
И куры на дороге,
Как прежде, не пылят.
И яблони бескровны,
И тяжелы шаги,
И на соседских бревнах
Служивый... без ноги.
Да, ничего на свете
Так, запросто, не взять,-
Когда родятся дети,
Исходит кровью мать!
Но вот
И наши сени.
Но вот
И милый кров,
Где первые сомненья,
Где первая любовь.
И в этом
Всё, как прежде,-
И сад,
И тишь,
И крик:
"Я, бабушка,
Приезжий,
Я в отпуск,
Фронтовик".
И, взгляд подслепый бросив,
Старуха обмерла:
"Иосиф. Ах, Иосиф!
Я так тебя
Ждала!"
И я в объятьях стыну...
"Иосиф, это ты?!"
. . . . . . . . . . . .
Чугунной паутиной
Качаются мосты.
Среди
его героев не большевики, не функционеры, а люди из глубинки. Революция
произошла сначала в Петербурге и в Москве, а потом докатилась и до более
удаленных российских мест. И поэтому важно было показать принятие революции
там, где всегда был матриархальный уклад жизни, где казалось, что время
остановилось.
Ты не будешь любовью пройдена,
Как не будешь пройдена вширь,
Моя снежная, зябкая родина,
Старушонка седая - Сибирь!
Хоть совсем ты теперь не такая,
Времена - что по ветру дым:
Говорят, даже раньше тают
И твои голубые льды.
Не такая!
А белый и вьюжный
Мне буран завывает:
"Айда!"
Потому что совсем не хуже
Черно-бурая стала тайга;
В
стихах поэта встречаются удачные поэтические находки — простые и правдивые
аналогии.
Ночной ручей
Слушайте и пейте.
Вот он!
Чей-то и ничей.
Как серебряная флейта,
Лег в песчанике ручей.
Он течет
и балагурит.
А на нем,
ясна, чиста,
Золотой клавиатурой
Отразилась высота.
Я застыл благоговейно,
Очарован высотой,
Надо мною
муравейник,
Муравейник золотой!
Вот где чаянья сбылися:
Ничего у пыльных ног,
Только рюмки кипарисов
Узкой скатертью дорог.
В
самом начале 1927 вышла «Первая книга стихов» Уткина, составленная из
произведений 1923-26 годов. С большой положительной рецензией на неё выступил
Луначарский.
Последнее письмо
Нет, что-то есть такое выше
Разлук и холода в руке!
Вы снились мне, и вас я слышал
На лазаретном тюфяке.
И это вас, когда потухло,
Я у груди пронёс назад,
Как девочка больную куклу,
Как руку раненый солдат...
Вы на далёком повороте,
Ни враг, ни друг и не родня...
Но нет, но нет, вы не уйдёте...
Вы не уйдёте от меня!
Нет, даже предаваясь плоти
С другим - вы слышите: с другим! –
Вы нежность вашу назовёте
Библейским именем моим.
И это выше, выше, выше
Разлук и холода в руке!
Вы снились мне... И вас я слышал
На лазаретном тюфяке.
Мне и теперь былое, право,
Переболеть не удалось.
И надо мною ваша слава
Густых тропических волос.
И я, как в милом сновиденье,
Всё принимаю, без границ,
Всё... Даже узкое презренье
Полуприщуренных ресниц.
В
1930-31 г. Уткин пишет много стихов в газеты «Правда», «Известия», «Рабочая
Москва», «Комсомольская правда» - о Красной Армии и комсомоле, о советской
женщине и ударниках стройки, об электрификации и «бдительности у границы»...
Публицистика
была неорганичной для него и потому - «пресной».
Зрелая
поэзия Уткина в 30-е года, как лирика, претерпевает эволюцию. Она очищается от «красивостей» и
неуклюжих наивных назиданий. Стих всё
больше тяготеет к народно-песенному. Со зрелостью к поэту пришла строгость и
взыскательность.
Лирический
герой зрелой поэзии Уткина - это не прежний жизнерадостный, самодовольный
юноша, а сдержанный и скромный в выражении чувств человек. Но сами чувства его
остались неизменными.
Сердце
Ничего не пощадили –
Ни хорошее, ни хлам.
Все, что было, разделили,
Разломали пополам.
Отдал книги,
Отдал полки...
Не оставил ничего!
Даже мелкие осколки
Отдал сердца своего.
Всё взяла.
Любую малость –
Серебро взяла и жесть.
А от сердца отказалась.
Говорит - другое есть.
Но
далеко не всё, как видел поэт, свершалось «для любви». Факты нарушения
законности в конце 30-х гг. наложили отпечаток на творчество многих советских
писателей, в том числе и на поэзию Уткина. Естественно, что некоторые свои вещи
Уткин опубликовать в то время не мог. Вдобавок с каждым годом он всё строже и
требовательнее относился к своей поэзии, оставляя в столе хорошие стихи о
природе, любви и красоте человека. В его сборники, вышедшие в 30-е гг., вошло менее
половины им написанного.
Если я не вернусь,
дорогая...
Если я не вернусь, дорогая,
Нежным письмам твоим не внемля,
Не подумай, что это - другая.
Это значит... сырая земля.
Это значит, дубы-нелюдимы
Надо мною грустят в тишине,
А такую разлуку с любимой
Ты простишь вместе с родиной мне.
Только вам я всем сердцем и внемлю.
Только вами и счастлив я был:
Лишь тебя и родимую землю
Я всем сердцем, ты знаешь, любил.
И доколе дубы-нелюдимы
Надо мной не склонятся, дремля,
Только ты мне и будешь любимой,
Только ты да родная земля!
Но и та часть поэзии
Уткина, которая была известна читателям и слушателям, пользовалась большой
любовью и популярностью. Уткин был одним из весьма немногочисленных
поэтов-лириков в годы, когда на лирическую поэзию был большой голод; значение
его творчества трудно переоценить.
Последняя «мирная» поездка
Уткина состоялась летом 1941. Ещё в июне поэт выступал в Севастополе, а в
августе он оказался в брянских лесах - в качестве работника фронтовой газеты
«На разгром врага».
В сентябре 1941, в бою под
Ельней, Уткин был ранен осколком мины - ему оторвало четыре пальца правой руки.
Стихи свои он диктовал, даже находясь в полевом госпитале. В Ташкенте, куда был
отправлен на излечение, им были созданы
две книжки фронтовой лирики, а также альбом оборонных песен, написанных
совместно с московскими композиторами.
И всё это время Уткин
рвался «на линию огня» с настойчивыми
просьбами послать его на фронт. Наконец, летом 1942 Уткин вновь оказался на
Брянском фронте - в качестве спецкора Совинформбюро, от газет «Правда» и
«Известия».
В годы войны Уткин испытал
большой духовный подъём, пережил как бы второе рождение. Поэт дышал этой
атмосферой военных лет, потому ему и удалось передать её: трагическую и
оптимистическую, героическую и будничную.
Песенка
Подари мне на прощанье
Пару милых пустяков:
Папирос хороших, чайник,
Томик пушкинских стихов...
Жизнь армейца не балует,
Что ты там ни говори!..
Я б хотел и поцелуи
Захватить, как сухари.
Может, очень заскучаю,
Так вот было бы в пути
И приятно вместо чаю
Губы теплые найти.
Или свалит смерть под дубом.
Все равно приятно, чтоб
Отогрели твои губы
Холодеющий мой лоб.
Подари... авось случайно
Пощадят еще в бою,
Я тогда тебе и чайник,
И любовь верну свою!
В войну было создано
немало песен на его стихи «Провожала сына мать», «Дед», «Бабы», «Я видел
девочку убитую», «Над родиной грозные тучи», «Я видел сам» и др.
Ты пишешь письмо мне
На улице полночь. Свет догорает.
Высокие звезды видны.
Ты пишешь письмо мне, моя дорогая,
В пылающий адрес войны.
Как долго ты пишешь его, дорогая,
Окончишь и примешься вновь.
Зато я уверен: к переднему краю
Прорвется такая любовь!
Давно мы из дома.
Огни наших комнат
За дымом войны не видны.
Но тот, кого любят,
Но тот, кого помнят,
Как дома - и в дыме войны!
Теплее на фронте от ласковых писем.
Читая, за каждой строкой
Любимую видишь
И родину слышишь,
Как голос за тонкой стеной...
Мы скоро вернемся. Я знаю. Я верю.
И время такое придёт:
Останутся грусть и разлука за дверью
И в дом только радость войдёт.
И как-нибудь вечером вместе с тобою,
К плечу прижимаясь плечом,
Мы сядем и письма, как летопись боя,
Как хронику чувств, перечтём.
***
Я видел девочку убитую,
Цветы стояли у стола.
С глазами, навсегда закрытыми,
Казалось, девочка спала.
И сон ее, казалось, тонок,
И вся она напряжена,
Как будто что-то ждал ребёнок...
Спроси, чего ждала она?
Она ждала, товарищ, вести,
Тобою вырванной в бою,-
О страшной, беспощадной мести
За смерть невинную свою!
Летом 1944 вышел последний
сборник произведений Уткина - «О родине, о дружбе, о любви», - маленькая, карманного
размера, книжечка, вобравшая в себя лучшее из написанного поэтом.
Посвящение
Так много врём, так мало
верим...
Пять лет прошло теперь
почти,
Как, с возмущеньем хлопнув
дверью,
Меня оставили мечты.
Остатки счастья проживая,
Менял я женщин и места.
Душа моя, как нежилая,
Была огромна и пуста.
Глубокой мглой и дремой
облит,
Я шторы наглухо спустил
И спал... пока твой
светлый облик
Меня опять не осветил.
И в это радостное утро,
Давно забытое почти,
Я увидал опять как будто
Знакомое лицо мечты.
В моей разбуженной
прихожей
Я узнаю ее, любя...
Она, как в зеркале,
похожа,
Моя родная, на тебя!
А 13 ноября 1944
трагически и нелепо оборвалась его жизнь. Возвращаясь с Западного фронта, Уткин
погиб в авиакатастрофе, случившейся совсем неподалёку от Москвы. Погиб на
взлёте творческого пути, в расцвете дарования, не дожив и до 42 лет.
На можайском шоссе
Не люблю, если сыро и
гнило.
Красотой этих мест
покорён,
Для своей односпальной
могилы
Я бы выбрал Можайский
район.
Журавель над крестьянским
колодцем,
Солнце-еж копошится в
овсе.
И, как песня, петляет и
вьётся
Уходящее в небо шоссе.
Мне приятно: семейные
козы,
Холм зеленый да речка
вдали...
Уступите мне, люди
колхоза,
Если можно, немного земли.
Говоря без стыда и
зазнайства,
Честный лирик, не шелопай,
В коллективном советском
хозяйстве
Я имею свой маленький пай.
Мне не надо паккардов
очкастых,
Стильных дач... Я прошу об
одном:
Отведите мне скромный
участок
В две сосны под зеленым
холмом.
Это мало. И думаю, это
Не испортит природы
красот.
А засеете... Сердце поэта
Снова чистым зерном
прорастет.
Не имея других капиталов,
Это сердце, питавшее стих,
И при жизни собою питало
Современников славных
моих.
Следующие два стихотворения мне известны давно: я их люблю и знаю
наизусть с 15-ти лет.
Посвящение
Трудно нам с тобой договориться,
Трудно, милая, трудней всего:
Резко обозначена граница
Счастья твоего и моего.
И, усталые, полуживые,
Зубы стиснувши и губы сжав,
Мы с тобой стоим, как часовые
Двух насторожившихся держав.
Типичный случай
Двое тихо говорили,
Расставались и корили:
"Ты такая..."
"Ты такой!.."
"Ты плохая..."
"Ты плохой!.."
"Уезжаю в Лениград...
Как я рада!"
"Как я рад!!!"
Дело было на вокзале,
Дело было этим летом,
Все решили. Все сказали.
Были куплены билеты.
Паровоз в дыму по пояс
Бил копытом на пути:
Голубой курьерский поезд
Вот-вот думал отойти.
"Уезжаю в Лениград...
Как я рада!"
"Как я рад!!!"
Но когда...
Чудак в фуражке,
Поднял маленький флажок,
Паровоз пустил барашки,
Семафор огонь зажег...
Но когда...
Двенадцать двадцать
Бьет звонок. Один. Другой.
Надо было расставаться...
"До-ро-гая!"
"До-ро-гой..."
"Я такая!"
"Я такой!"
"Я плохая!"
"Я плохой!"
"Я не еду в
Ленинград... Как я рада!"
"Как я рад!!!"
Для меня совершилось открытие этого
талантливого поэта! Как будто я познакомилась
с необычным, интересным и многогранным человеком, в душе которого
бушевали и утихали чувства, рождались нежные и суровые строчки. Который свято
верил в справедливость, в борьбу, в любовь. Именно этим он как будто мне стал
ближе и понятней. Его стихи, как и трагический уход из жизни, мне кажутся в
чем-то похожими на стихи и судьбу Маяковского и Есенина. Творчество Иосифа
Уткина, не всем еще знакомое в полной
мере, не может быть предано забвению.
Источники:
Татьяна Мишина
Комментариев нет
Отправить комментарий