Ученик учителя своего – живого русского языка. Владимир Даль

215 лет со дня рождения Владимира Ивановича Даля (1801 – 1872) – русского писателя, этнографа, фольклориста и лексикографа

“Это был замечательный человек. 

За что ни брался Даль, все ему удавалось...”.

Н. И. Пирогов

     Имя этого, без преувеличения, великого и замечательного человека знают многие. Но если спросить, чем же он так замечателен, то многие назовут Даля автором «Толкового словаря живого великорусского языка» и сборника «Пословицы русского народа». И лишь знатокам известен тот факт, что В. И. Даль был весьма разносторонним писателем и отдал литературному труду около сорока лет своей жизни. В течение этого времени он выступал в литературе, как под собственным именем, так и под псевдонимом Казак Луганский. Полное собрание его сочинений составляет 10 томов и включает в себя 145 повестей и рассказов, 62 короткие истории из сборника «Матросские досуги», а также несколько статей и очерков. А ещё есть «очерки русской жизни», произведения для детей, стихи и даже пьесы, - рассказывает библиотекарь абонемента художественной литературы Центральной библиотеки им.А.С.Пушкина Галина Фортыгина.

Но и этого мало сказать о В. И. Дале. Не зря о нём известнейший русский хирург Н. И. Пирогов сказал такие слова. Даль брался за многое и ему действительно всё удавалось. 

Во-первых, он был «многоязычник» (сейчас бы мы сказали полиглот). Кроме русского языка, он знал немецкий, французский, английский, а также украинский, белорусский, польский. Читал и писал на латыни, изучал болгарский и сербский языки. Свободно мог общаться на татарском, казахском и башкирском языках. Во-вторых, он был учёный-практик и является автором некоторых учебников и научных статей. А ещё он был талантлив в ремёслах – столярничал, делал украшения из стекла. В его окружении было много известных и талантливых людей. В общем, деяния Даля неисчислимы и разнообразны, в его жизни нашлось место как обычным делам, так и подвигам.

Но всё же, для потомков, Даль – это собиратель слов и их толкователь, а его словарь без преувеличения можно назвать сокровищницей русского языка, которой в этом году исполняется 150 лет – в 1866 году вышел в свет последний (четвёртый) том «Толкового словаря живого великорусского языка». Владимир Иванович Даль посвятил этому труду 53 года своей жизни и, не имея никакого опыта и являясь буквально «первопроходцем», собрал и включил в словарь около 200 000 слов и 30 000 пословиц, поговорок, загадок и присловий, поясняющих значение и употребление приводимых слов – это огромный, колоссальный труд.

Кроме работы над словарём, Даль собирал и записывал сказки, таковых набралось более тысячи, - он отдал их безвозмездно своему коллеге А. Н. Афанасьеву, составителю сборника «Народные русские сказки»; свои записи народных песен отдал П. Киреевскому, а богатое собрание лубочных картин - в Публичную библиотеку.

Удивительно, но работу над словарём, посвящённую изучению слов великорусского языка, проводил отнюдь не профессиональный филолог и, более того, по национальности Даль вовсе не был русским. И не смотря на эти обстоятельства, Даль был влюблен в русский язык, русский фольклор, русские обычаи и традиции, изучал их, сам им следовал и завещал нам.

«Отец мой выходец, а моё отечество Русь», это определение можно прочитать в «Толковом словаре», но звучит оно как откровение. Или так, «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни сама кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека – вот где надо искать принадлежность его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа – мыслью. Кто на каком языке думает, тот тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски».

И так и было, отец Даля – обрусевший датчанин – Иван Матвеевич Даль, от рождения Иоганн фон Даль. Приехал он из Копенгагена по приглашению императрицы Екатерины II на должность придворного библиотекаря, она сочла полезными его разносторонние познания: он был лингвистом, знал европейские языки и древнееврейский язык. Спустя некоторое время Иоганн фон Даль получил медицинское образование и окончательно осел в России, в Екатеринославской губернии, а приставка «фон» и вовсе забылась. До конца дней своих он работал как врач-практик. Его женой стала Мария Фрейтаг, также из семьи «выходцев». Мать Даля тоже была хорошо образованна, как и муж знала несколько языков, была музыкальна. В доме, где родился и вырос будущий писатель и его братья, всегда звучали музыка и пение, было много книг. Мать лично занималась воспитанием и образованием своих детей, только математику и рисование доверила другим учителям. А ещё она была рукодельница, чему непременно учила и детей. Она говорила: «Надо зацеплять всякое знанье, какое встретится на пути; никак нельзя сказать вперёд, что в жизни пригодится». Способность «зацеплять» знания и ремёсла, и самое главное – слова, останется у Даля на всю жизнь.

Военное образование, в тринадцать лет Даль был определён в Морской кадетский корпус, никаким образом не предполагало, что он в дальнейшем будет заниматься составлением Словаря. По окончании Морского корпуса, в 1819 году, Даль был направлен на флотскую службу – Черноморский и позже Балтийский флот, которую он оставил в 1826 году. Но именно в 1819 году и был положен зачин будущей большой работе по составлению Словаря. «Зачин дело красит» – можно прочитать в словаре Даля. Знатный (видный, приметный, отличный, славный) зачин получился!

Какой бы рассказ о жизни В.И. Даля не вёлся, он непременно сведётся к тому, как он собирал слова, составлял по крупицам свой Словарь, и толковал записанное.

И первый случай представился ему в дороге по Новгородской губернии. Ямщик, который вёз продрогшего седока, молодого мичмана Владимира Даля, произнёс слово «замолаживает», что значит, говоря о небе – «заволакивается тучками, клонится к ненастью». Этот случай стал определяющим для будущей жизни В. И. Даля, так он записал первое слово в свою записную книжку и пополнял её при каждом удобном случае новыми словами, меткими изречениями, пословицами и поговорками.

Выйдя в отставку в 1826 году, Даль решил отдаться медицине. Так он поступил в Дерптский университет на медицинский факультет и уже через два года применил свои знания на практике, потому как был призван в действующую армию – началась русско-турецкая война. В 1829 году Даль успешно сдал экзамен на степень доктора медицины и оператора (сегодня его бы назвали хирургом). О таланте Даля-хирурга ходили легенды, его высоко ценил сам Н. И. Пирогов и говорил, что Даль обладал «необыкновенной ловкостью в механических работах». Надо заметить, что Даль обладал редким навыком, он мог оперировать как правой, так и левой рукой. И этот навык его ценили другие знаменитые операторы и приглашали Даля в сложных случаях. И ещё один немаловажный факт о Дале-хирурге, он также был известен как оперирующий окулист и на его счету более сорока операций по удалению катаракты. Кстати, описание операций, которые делал Даль, можно встретить в учебниках медицины.

Военные походы, боевые действия, многочисленные хирургические операции – среди всего этого ужаса Даль успевал собирать материал для будущего Словаря, записывать слова. Именно в походах слушал Даль язык своего народа в таком изобилии и разнообразии, потому как «из шестидесяти губерний и областей» собраны были мужики на войну. Становились они на привал, и тогда уж можно было их расспрашивать. Позже в «Напутном слове» (предисловии к словарю) Даль записал: «Жадно хватая на лету родные речи, слова и обороты, когда они срывались с языка в простой беседе, где никто не чаял соглядатая и лазутчика, этот записывал их без всякой иной цели и намеренья, как для памяти, для изученья языка, потому что они ему нравились. Сколько раз случалось ему среди жаркой беседы, выхватив записную книжку, записать в ней оборот речи или слово, которое у кого-нибудь сорвалось с языка… А слова этого не было ни в одном словаре… и было оно чисто русское!».

Походное время – полгода – было самым урожайным на слова, количество записных книжек Даля выросло. Да так выросло, что понадобился верблюд, чтобы таскать мешки с многочисленными записями. Но так случилось, что в военной суматохе верблюд, навьюченный драгоценным грузом – мешком со словами – пропал. Даль признавался, что «осиротел с утратою своих записок». Впрочем, верблюд потом нашелся и, побывав в турецком плену, вернул хозяину его драгоценные записи, турки на них не позарились. «Таким образом, – признавался позднее Даль, – начало русского Словаря было избавлено от турецкого плена…».

После турецкого похода, военная жизнь Даля не закончилась. В ноябре 1830 года началось польское восстание и корпус, в котором служил доктор Даль, был отправлен на подавление «мятежа». И снова он шёл со всеми, перевязывал и зашивал раны. И снова новый опыт, и «целые вереницы речений».

В 1832 году Владимир Иванович вернулся из Польши и, поработав некоторое время в Петербургском военно-сухопутном госпитале врачом-окулистом, оставил медицинскую практику. Почему Даль принял такое решение? Может быть потому, что литературный дар уже вовсю кипел в нём и слова просились на бумагу? Пожалуй, так и есть. Ведь ещё в пору проживания в Дерпте, куда Даль приехал изучать медицину, он познакомился и подружился с Жуковским, Языковым и Воейковым. Отсюда же и берут начало его первые литературные опыты. Воейков издавал в то время военно-литературный журнал «Славянин», где впервые были напечатаны стихи Даля.

Как писатель В. Даль родился в 1830 году, когда в «Московском телеграфе» была напечатана его повесть «Цыганка». Именно так он и подписался – «В. Даль». Событие это прошло тихо и незаметно. Но повесть эта примечательна всё же, потому как в ней заложены те черты творчества Даля, что позже принесут ему известность – «Цыганка» была переполнена этнографией – «описаньем быта, нрава и обычая народа». Направление это будет истинно далевским, он будет продолжать знакомить своих читателей с жизнью других народов: украинцев, башкир, казахов, лезгин, сербов, болгар.

Более широкую известность Далю принёс сборник сказок, который он выпустил в 1832 году под именем Казака Луганского. Назывался это сборник по-старинному длинно: «Русские сказки из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток первый». Это была та книга, после которой о писателе заговорили, и не то, чтобы она обладала каким-то редким содержанием, но уж сатирическим то точно. За то и поплатилась, а именно за: «…насмешки над правительством, жалобы на горестное положение солдата и прочее». Поплатилась тем, что оставшиеся экземпляры были изъяты из торговли, а сам сочинитель подвергся аресту. Книгу, «наделавшую шуму», взял на рассмотрение сам государь Николай I… Впрочем, далее ничего не случилось. Власти «пошумели», подвергли автора суду, но отпустили – помиловали за «особую ревность по службе», «за труды, понесенные…», т.е. за подвиги на военной службе. Царь помиловал Даля, но не сказки Казака Луганского.

В сложившихся обстоятельствах Даль вынужден был поменять род деятельности – из докторов в чиновники – и место жительства. Так в 1833 году из Петербурга писатель переехал в Оренбург, где стал чиновником особых поручений при военном губернаторе Оренбургского края В. А. Перовском. Впрочем, уезжал он уже известным писателем, но известным пока не читательской публике, а своим собратьям по перу – литераторам. Уезжал хорошим знакомым Пушкина, Плетнёва, Одоевского, Погорельского.

Хорошим знакомым Пушкина Даль стал, побывав у того в гостях. Даль принёс Пушкину один из немногих оставшихся у него экземпляров «Сказок Казака Луганского», видимо, хотел услышать мнение старшего и признанного уже писателя. По мнению исследователя творчества В. И. Даля, В. Порудоминского: «Пушкин вряд ли мог восхищаться содержанием и складом речи «Русских сказок Казака Луганского», но он восхищался обилием накопленных слов и пословиц. Пушкин поддержал Далево увлеченное собирательство; может быть, придал ему толк, смысл, значение, которых сам Даль до той поры не осознавал, – вот чем знакомство и встреча их для нас всего дороже».

Даль и Пушкин встречались ещё несколько раз. Одна из встреч состоялась в Оренбурге в 1833 году. Поэт провёл в этих краях всего пять дней, но они были бесценными. Даль и Пушкин проехали по пугачёвским местам и лучшего краеведа, чем Даль было не найти. Он передал Пушкину «сколько слышал и знал местность, обстоятельства осады Оренбурга Пугачевым; указывал на Георгиевскую колокольню в предместии, куда Пугачев поднял было пушку, чтобы обстрелять город; …говорил о незадолго умершем здесь священнике, которого отец высек за то, что мальчик бегал на улицу собирать пятаки, коими Пугач сделал несколько выстрелов в город вместо картечи, – о так называемом секретаре Пугачева Сычугове, в то время еще живом, и о бердинских старухах, которые помнят еще “золотые” палаты Пугачева, то есть обитую медною латунью избу». В общем, Даль и Пушкин проехали той дорогой, которой добирался Пётр Андреевич Гринёв к Пугачёву.

Но и Александру Сергеевичу было чем поделиться со своим провожатым, так он рассказал Далю сказку о Георгии Храбром и волке. Владимир Иванович записал сказку и напечатал ещё при жизни Пушкина. Даль в долгу не остался, что именно, какую сказку он рассказал доподлинно неизвестно, но известно то, что Пушкин меньше, чем через месяц написал «Сказку о рыбаке и рыбке». «Твоя от твоих! Сказочнику Казаку Луганскому – сказочник Александр Пушкин», – с такою подписью Пушкин прислал Далю рукопись сказки. Выходит, писатели обменялись сказками? Так эта поездка оставила заметный след в творчестве обоих писателей и обогатила их новыми творческими замыслами.

Были и ещё встречи. Одна из них оставила Далю на память перстень (Пушкин называл его талисманом) и чёрный сюртук с небольшой дырочкой, это было в день смерти А.С. Пушкина 29 января (10 февраля) 1837 года. Даль, когда узнал о смертельном ранении Пушкина, явился сразу и остался с ним до самого конца – как друг и как врач. По свидетельству А. И. Тургенева: «Друг его и доктор Даль облегчал последние минуты его». Пушкин умер буквально на руках Даля и именно ему были адресованы предсмертные слова великого поэта.

Владимир Иванович Даль был удивительным человеком, он так много задумал, успел и осуществил за всю свою жизнь, что обо всех его делах и не расскажешь (собственно на то есть соответствующие источники). На протяжении 36 лет Даль служил на государственном поприще, был чиновником самого высокого ранга. Но он вполне успешно сочетал карьеру чиновника с научной и литературной деятельностью. Он жил и работал в Оренбурге, Петербурге и Нижнем Новгороде, а затем и в Москве. Но, где бы он ни жил, где бы ни служил – всегда слушал – слушал живой язык жизни. А Словарь задуман был, чтобы сохранить этот живой язык жизни всей Руси великой. Сам Даль так говорил о труде своём: «Писал его не учитель, не наставник, не тот, кто знает дело лучше других, а кто более многих над ним трудился; ученик, собиравший весь век свой по крупице то, что слышал от учителя своего, живого русского языка».

Но задуман был не только Словарь, много лет собирал Даль материал и для сборника «Пословицы русского народа». Работа была завершена в 1853 году в Н. Новгороде, но свет увидела лишь в 1862. Причиной тому была… цензура. Когда издание вышло из печати, читатели могли увидеть такие слова составителя: «Пословица несудима». Издание «Пословицы русского народа» – подлинная этнографическая энциклопедия русской жизни.

Уезжая из Новгорода в Москву (уже в отставке) Даль вёз свой «словарь окончательно обработанный до буквы «П». Первый том увидел свет в 1863 году, а последний, как говорилось выше, в 1866. За несколько дней до смерти уже совсем уже немощный Владимир Иванович продиктовал дочери четыре словарные статьи для второго издания его главного дела жизни – «Толкового словаря живого великорусского языка». Умер Владимир Иванович Даль 4 октября 1872 года в Москве, похоронен на Ваганьковском кладбище.

Творческое и научное наследие В.И. Даля включает в себя очерки, статьи по медицине, лингвистике, этнографии, стихи, одноактные комедии, сказки, повести: "Цыганка" (1830), "Русские сказки. Пяток первый" (1832), "Были и небылицы" (в 4-х томах; 1833-1839), статья в защиту гомеопатии (1838), "Мичман Поцелуев" 1841; повесть о Морском кадетском корпусе), “Полтора слова о нынешнем русском языке" (статья, 1842), "Солдатские досуги" (1843, рассказы), “Похождения X.X. Виольдамура и его Аршета" (1844, повесть), “О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа" (1845-1846,  статья), “Сочинения Казака Луганского" (1846), “О наречиях русского языка" (1852, статья), "Матросские досуги" (1853; рассказы; написаны по поручению великого князя Константина Николаевича), “Картины из русского быта" (1861, сборник из 100 очерков), “Повести" (1861, сборник), "Пословицы русского народа" (1853, 1861-1862, сборник), "Два сорока бывальщинок для крестьян" (1862), "Толковый словарь живого великорусского языка" (в 4-х томах; опубликован в 1863-1866).

Как уже было сказано выше, В. И. Даль писал сказки, но к числу «официальных» детских писателей его никогда не относили, хотя перу его принадлежит несколько десятков произведений для детей (как для малышей, так и для юношества). Отметим, прежде всего, две книжки с необычными для нас названиями: «Первая первинка полуграмотной внуке. Сказки, песенки, игры» (1870), «Первинка другая. Внуке грамотейке с неграмотной братиею. Сказки, песенки, игры» (1871). Необходимо также вспомнить очерки и рассказы, опубликованные Далем в 60-х – начале 70-х годов в журнале "Семейные вечера" (младший возраст, старший возраст): «Горемыкин красный день», «Дурачок», «Ёлка в деревне» и др. Кроме того, в многочисленные детские сборники, особенно популярные в конце XIX – начале ХХ века, включались сказки и рассказы Даля, не предназначенные специально для детского чтения: из сборников «Солдатские досуги» (1843) и «Матросские досуги» (1853).

  

В некоторых своих произведениях Даль весьма своеобразно затрагивает проблемы воспитания. Он считал, что всему доброму, мудрому, высоконравственному необходимо приобщать ребёнка в раннем возрасте. Необходимо его просвещать, а уже потом образовывать. Интересно вспомнить, а для тех, кто не знает – узнать один далевский завет, предназначенный для родителей и воспитателей: "Что вы хотите сделать из ребенка? Правдивого, честного, дельного человека, который думал бы не столько об удобстве и выгодах личности своей, сколько о пользе общей, не так ли? Будьте же сами такими; другого наставления вам не нужно".

Интересные факты о В. И. Дале:

В. И. Даль родился в местечке Лугань (сейчас это город Луганск), отсюда и псевдоним – Казак Луганский.

В Луганске в память о выдающемся земляке создан Литературный музей В. И. Даля. Научным сотрудникам музея удалось собрать в полном объёме прижизненные издания литературных произведений писателя. Музей рассказывает о личности В. И. Даля в контексте эпохи, рассказывает о современниках Даля – А. С. Пушкине, Т. Г. Шевченко, Н. В. Гоголе, Н. И. Пирогове. Около музея стоит памятник Далю.

Музей В.И. Даля есть и в Москве на Большой Грузинской улице. Даль жил в этом доме вместе со своей семьёй с 1859 по 1872 год. Это одно из старейших деревянных зданий Москвы (построено в 1780 г.), которое уцелело при пожаре 1812 года. Лев Владимирович, сын Даля, архитектор, после смерти отца реконструировал особняк. Он украсил внешний вид здания элементами русского деревянного зодчества: орнаменты на фронтоне, резное крылечко, изразцовые печи и паркет из цветного дерева. Так дом выглядит и сейчас.

В музее есть один интересный экспонат – это титульный лист знаменитой «Сказки о рыбаке и рыбке» с пушкинской дарственной надписью, а также картина самобытного художника, на которой Даль изображен у смертного одра поэта.

В Оренбурге в 1998 году был установлен памятник сразу двум поэтам: Пушкину и Далю. Это событие было приурочено к 200-летию со дня рождения Александра Сергеевича. Место для установки памятника было выбрано не случайно. Раньше на этом месте стояла церковь, возведённая в середине XVIII века. Во время своего пребывания в Оренбурге, Пушкин посетил эту церковь вместе с Далем.

Когда Владимир Даль участвовал в польской «кампании» в 1831 году, ему, волею судьбы, пришлось взять на себя строительство моста через Вислу – широкую и полноводную, чтобы обеспечить переправу войск. Эту сложную инженерную задачу (в корпусе генерала Ридигера не нашлось инженера) Даль решил в короткий срок. То, что придумал Даль, было не только хорошо и прочно, но и ново для того времени. Итак, Даль навёл мост, защищал его при переправе и затем сам и разрушил, за что и получил разнос. Но позже, всё-таки, получил за этот инженерный подвиг награду от императора Николая I – Владимирский крест с бантом.

Живя в Оренбурге и «ведая край», Даль основал «Музей естественных произведений Оренбургского края». За свои заслуги в естествознании был принят в Академию наук членом-корреспондентом. Труды Даля-естественника были собраны и вошли в учебники «Ботаники» и «Зоологии».

В 1845 году в Петербурге на квартире у В. И. Даля состоялось первое заседание Русского географического общества, на котором его избрали в Совет общества и присвоили почетное звание члена-учредителя.

2001 год по решению ЮНЕСКО был объявлен годом Владимира Ивановича Даля.

22 ноября, в день рождения В.И. Даля, в России отмечается уже ставший традиционным праздник русской словесности – День словаря. В этот день во всех учебных заведениях, библиотеках, музеях, культурных центрах, книжных магазинах проходят многочисленные мероприятия (уроки, выставки, презентации ученических проектов), посвященные Владимиру Далю как символу отечественной лексикографии, и вопросам формирования и развития культуры пользования словарями.

Источники:

Даль, В.И. Иллюстрированный толковый словарь русского языка. Современная версия- В.И. Даль.- М., 2007.- 288с.

Даль, В.И. Повести, рассказы, очерки, сказки/ В.И. Даль.- М., 1961.- 464с.

Порудоминский, В. Даль/ В. Порудоминский.- М., 1971.- 384с.

http://www.pravoslavie.ru/srpska/print66041.htm

http://philolog.petrsu.ru/vdahl/shkola/files/idlprog8.htm

Галина Фортыгина

Экскурсия по Литературному музею В.И.Даля в Луганске