Спокоен я: мои стихи
Живит не ложная свобода,
Им не закон – чужая мода,
В них нет заемной чепухи
И перевода с перевода;
В них неподдельная природа,
Свое добро, свои грехи!
Так писал о своем творчестве русский поэт
Николай Михайлович Языков, которому в марте исполняется 215 лет.
Многие наши современники никогда не слышали
этого имени и не читали его стихи. А вот в девятнадцатом веке, который называют
«золотым веком» русской поэзии, им восхищались.
Н.М.Языков жил и создавал свои стихи в одно
время с Пушкиным. Но слава великого поэта ничуть не затмила поэтическое дарование
Языкова. Более того, Пушкин высоко ценил и любил поэзию своего современника и
считал его достойным соперником. А любители поэзии часто сравнивали творчество
этих двух авторов и считали, что на «небосклоне русской поэзии сияют два
светила: Пушкин и Языков». По этому поводу В.Г.Белинский писал: «Несмотря на
неслыханный успех Пушкина, господин Языков в короткое время успел приобрести
огромную известность. Все были поражены оригинальною формой и оригинальным
содержанием поэзии г. Языкова, звучностью, яркостью, блеском и энергиею его
стиха». Почему же Пушкина знают все, а Языкова лишь немногие?
Николай Михайлович Языков родился 16 марта 1803
года в городе Симбирске (Ульяновск). Языковы принадлежали к старинному
дворянскому роду. Фамилия поэта татарского происхождения. Его далекий предок Енгулей
– мурза – Язык, прибыл из Золотой Орды и служил Дмитрию Донскому. Впоследствии
он принял православие, потомки его обрусели и стали носить фамилию Языковы.
Отец поэта, Михаил Петрович Языков вышел в
отставку в звании гвардии прапорщика, был богатым помещиком. Мать – Екатерина
Александровна, урожденная Ермолова. В семье Языковых было 6 детей: трое братьев
и три сестры.
Детство поэта прошло в селе Языково. Здесь он
услышал первые песни, первые сказки, познал красоту русской природы.
До 11 летнего возраста он обучался дома, затем
был отправлен в Петербург. Однако особого рвения к учебе не проявил. В течение
6 лет будущий поэт учится сначала в Горном кадетском корпусе, затем поступает в
Институт инженеров путей сообщения. Однако учеба не заладилась. Нелюбовь
Языкова к точным наукам не позволила ему сдать экзамены в первом учебном заведении,
а из второго он был отчислен за прогулы. Но эти годы оказались очень важными в
окончательном выборе жизненного пути молодым человеком. Именно здесь его
склонность к филологии заметил учитель русского языка и литературы А.Д.Марков,
который приобщил Языкова к поэзии Ломоносова и Державина. Впоследствии Языков
посвящает своему наставнику несколько стихотворений:
О! Мне ль забыть тебя! Как сына,
Любил ты отрока меня;
Ты предузнал, кто буду я
И что прекрасного судьбина
Мне даст на подвиг бытия!
В 16 лет Языков написал и опубликовал свои
первые стихотворения, которые говорят о явном таланте молодого поэта. Начиная
печататься, он приобретает первые литературные знакомства в лице Баратынского, Дельвига,
издателя Воейкова.
Несмотря на неудачные попытки получить
образование, Языков вновь становится студентом. В 1822 году для продолжения
учебы он отправляется в город Дерпт (город Юрьев, теперь – Тарту) и поступает в
местный университет на философский факультет. В начале XIX века Дерпт был одним
из крупных культурных центров России. А университет славился своими
преподавателями, царившим здесь вольнодумством и особой студенческой свободой. На
этом островке студенческой вольности он проведет почти 7 лет. Несмотря на
студенческие пирушки и весьма беспорядочную жизнь, на этот раз он старался
относиться к занятиям серьезно. В Дерпт он приехал с намерением приобрести
знания в области гуманитарных наук, для того чтобы потом целиком заняться
поэзией. Он слушает лекции по истории, эстетике, философии, истории искусства,
русской словесности, изучает немецкий, греческий языки. Много времени уделяет
чтению, следит за новинками русской литературы, получая русские журналы и
альманахи. В своих письмах из Дерпта рассказывает о прочитанном, часто
подвергает критике современных авторов, достается и Пушкину.
Эти годы были для Языкова временем
стремительного творческого подъема и большого литературного успеха. Стихи его,
печатавшиеся в журналах и альманахах, привлекли к нему внимание читателей, ему
прочат большое будущее. Осознав себя поэтом, Языков определяет свою
художественную программу и тематику будущих произведений.
Прежде всего, он проявляет интерес к русской
истории, к тем ее периодам, которые связаны с освободительной борьбой русского
народа против иноземных захватчиков. Он создает цикл стихов, посвященных
героическим событиям эпохи татарского ига и древнерусских республик Новгорода и
Пскова. Н.Языков пишет брату: «Где же искать
вдохновение, как не в тех веках, когда люди сражались за свободу и отличились
собственным характером». Понятие «старины» поэт связывает с величием,
свободолюбием, героикой. В стихах «Песня короля Регнера», «Песня баяна», «Песня
барда во время владычества татар в России» прошлое предстает в романтическом
свете. И здесь его взгляд на историю совпадает со взглядами декабристов. Поэт
воспевает народ за его жажду свободы. Напоминая о поре «вольности, и славы, и
побед» он обращается к своим современникам, «влачащим цепи рабства», призывает
к действию, к борьбе с самодержавием.
Очистив юный ум в горниле просвещенья,
Я стану петь дела воинственных славян,
И яркие лучи святого вдохновенья
Прорежут древности туман.
Ты, радуясь душой, услышишь песнь свободы
В живой гармонии стихов…»
Критика того времени писала так: «Юный
вдохновенный певец отечественных доблестей, Языков, как веселая надежда,
пробуждает в сердце нашем прекрасные помыслы. Он исполнен поэтического огня и смелых
картин…Его дарование быстро идет блистательным путем своим. Он сжат, ровен,
силен».
Но молодость берет свое. Быт и традиции
студенчества нашли в Языкове и поклонника, и певца. Вскоре он становится
заметной личностью в Дерпте. Языков был роста выше среднего, широкоплечий. «Лицо
– кровь с молоком: открытый широкий лоб под густыми кудрями светло-каштанового
цвета, вздернутый нос, улыбающийся рот с пухлыми губами, и небольшие, плутовски
– веселые серые глаза». К тому же он был остряк, балагур, любил подшучивать. По
мнению сокурсников «…Языков был превосходный товарищ, бравый бурш всею душой,
мастер фехтовать и далеко не враг веселых пирушек». Таким увидел и узнал вольный
город Дерпт студента Языкова.
Вокруг поэта образовался кружок русских студентов,
по его инициативе была учреждена русская студенческая корпорация «Рутения».
Здесь, на студенческих сходках и пирушках пели русские народные и цыганские песни,
«рассуждали о будущем России.
Украшением этих собраний были выступления
Языкова. «В одной рубашке, со стаканом в руке, с разгоревшимися щеками и с
блестящими глазами, он был поэтически прекрасен, - вспоминает товарищ поэта по
университету». Его поэтическим талантом гордились, его стихи учили наизусть,
его песни клали на музыку и распевались хором.
В 1823 году он создает цикл «бурсацкой поэзии».
Радостные, вдохновенные песни, воспевающие студенческую вольность, в которых
«вакхические» и свободолюбивые мотивы соединились.
Мы любим шумные пиры,
Вино и радости мы любим
И пылкой вольности дары
Заботой светскою не губим.
Здесь нет ни скиптра, ни оков,
Мы все равны, мы все свободны,
Наш ум - не раб чужих умов,
И чувства наши благородны.
Приди сюда хоть русский царь,
Мы от покалов не привстанем.
Хоть громом бог в наш стол ударь,
Мы пировать не перестанем….
С его именем стали связывать студенческую
поэзию наслаждения и разгула.
Вот что писал сам поэт о той поре:
Молва стихи мои хвалила,
Я непритворно верил ей,
И поэтическая сила
Огнем могущественным била
Из глубины души моей!
В 1929 году он создает второй цикл, где
главенствует студент-гуляка, свобода времяпрепровождения, вино, где разгул
берет верх над вольномыслием, а стихи уже не содержат политических намеков и
выпадов против правительства. За что и получил прозвище «поэт хмеля, певец
пиров».
Во славу мне вы чашу круговую
Наполните блистательным вином,
Торжественно пропойте песнь родную
И пьянствуйте о имени моем.
Все тлен и миг! Блажен, кому с друзьями
Свою весну пропировать дано;
Кто видит мир туманными глазами
И любит жизнь за песни и вино!
Любовная лирика Языкова посвящена нескольким
женщинам: М.Н.Дириной, Татьяне Дмитриевне. Но музой молодого поэта стала
племянница Жуковского Александра Андреевна Воейкова .
Она - завоевательница воли
И для поэтов создана!
Она меня обворожила:
Какая сладость на устах,
Какая царственная сила
В ее блистательных очах!
Она мне все. Ее творенья –
Мои живые вдохновенья,
Мой пламень в сердце и стихах.
До сих пор исследователи творчества поэта
спорят насколько сильно, искренне и обоюдно было это чувство. Ведь предполагают,
что темы и сюжеты студенческой лирики Языкова не имели под собой реальных оснований,
что «вино» и «любовь» были для него только поэтическими темами, а в жизни он
вовсе не был таким гулякой и «женщин боялся как огня».
Предметом поэзии Языкова часто становились
близкие ему люди; обращаясь к ним, поэт раскрывал мир своей души.
Поэтому одной из особенностей поэзии Языкова
является то, что представлена она в виде дружеских посланий и элегий. Причем
элегии Языкова значительно отличаются от элегий его эпохи, – они не печальны,
не меланхоличны, а стремительны, коротки и из области чувств уходят в быт.
Из Дерпта Языков неоднократно приезжал в родные
места. В один из таких приездов в 1826 году произошла первая встреча Н.Языкова
с А.С.Пушкиным, который и явился ее инициатором. Пушкину молодой поэт был
интересен, он следил за творческими успехами Языкова, отмечая в его стихах
«избыток чувств» и «буйство молодое». П.Вяземскому он писал о Языкове: «Ты
изумишься, как он развернулся и что из него будут. Если уж завидовать, так вот
кому я должен бы завидовать… Он всех нас, стариков, за пояс заткнет».
Языков же очень сдержанно и порой даже
недоброжелательно относился к поэзии А.Пушкина. И хотя личная встреча не
изменила взглядов Языкова на поэзию Пушкина, но произвела на него сильное
впечатление. «Там не в одном вине заморском мы пили негу бытия!» – восклицает
Языков. Поэты делились мыслями, беседовали на общественные и политические темы,
обсуждали вопросы литературы. Впечатления о встрече нашли отражение в посланиях
к А.С.Пушкину, к няне Пушкина, к
Осиповой, «Тригорское» и др.
Что восхитительнее, краше
Свободных, дружеских бесед,
Когда за пенистою чашей
С поэтом говорит поэт?
Жрецы высокого искусства!
Пророки воли божества!
Как независимы их чувства,
Как полновесны их слова!
После встречи в Тригорском Языков попал под
сильное влияние Пушкина, хотя и не изменил своего мнения о его произведениях,
не стал его учеником и последователем.
Последние годы пребывания в Дерпте
ознаменовались созданием стихотворений «Пловец» и «Далеко в стране, стране
далекой…». Композитор К.Вильбоа положил стихи на музыку, создал прекрасный
романс, который в свое время исполняли И.Козловский, М.Рейзен.
В 1829 году, так и не получив университетского
диплома, Языков из Дерпта переезжает в Москву. Этот переезд обозначил новый
период в жизни и творчестве Языкова. Чем он характеризуется? Созданием новых
стихов и изданием сборников произведений, переосмыслением творчества, болезнью,
непониманием и отчуждением части читателей от поэта.
Изменился он сам, изменилось время. Языкову уже
26 лет. От повзрослевшего поэта ждут более зрелого, глубокого взгляда на жизнь.
«Твои студенческие элегии дойдут до потомства, но ты прав, что хочешь избрать
другую дорогу. С возмужалостью поэта должна мужать и его поэзия, без того не
будет истины и настоящего вдохновения…» – писал Языкову в начале 1932 года
Е.А.Баратынский.
В Москве Н,Языков сближается с братьями И.В. и П.В.Киреевскими,
М.П. Погодиным, А.С. Хомяковым, К. Аксаковым – будущими активными
«славянофилами». Под их влиянием у Языкова появляются новые интересы,
формируются новые взгляды на окружающую действительность. Он погружается в
чтение религиозной литературы, изучает Библию, приходит к идее религиозного
преобразования жизни… «Моя муза должна переродиться. Я перейду из кабака прямо
в церковь. Пора и бога вспомнить» – заявляет поэт. Он перелагает в стихах
псалмы, публикует несколько стихотворений, в которых обозначает новые ориентиры
своего творчества. «Пестро, неправильно я жил! Восклицает он в стихотворении «Ау!»
и отрекается от прежних увлечений. А в стихотворении «Поэту» заявляет об
исключительности поэта-пророка.
В 30-е годы он пишет много прекрасных стихов:
«Весенняя ночь», «Перстень», «Пожар», которые публикуются в самых известных литературных
журналах «Славянин», «Новости литературы», в альманахах «Северная звезда»,
«Северные цветы».
В это же время обостряется тяжелое заболевание,
которым страдал Языков, и он вынужден уехать из Москвы сначала в симбирское
поместье, а затем на длительное лечение в Германию, Италию.
В деревне он пишет мало, но зато расширяет свой
жанровый диапазон и создает 2 стихотворные сказки: «Сказка о пастухе и диком
вепре» и «Жар-птицу». Но успеха они не имели.
За границей поэт знакомится с Н.В.Гоголем,
который оказал большое влияние на мировоззрение и поэзию Языкова. Стихи
заграничного периода резко отличаются от стихов молодого Языкова. Они неторопливы,
прозаичны и наполнены тоской по дому, сожалением об ушедшей молодости, говорят
о физической немощи.
Бог весть, не втуне ли скитался
В чужих странах я много лет!
Мой черный день не разгулялся,
Мне утешенья нет как нет!
Печальный, трепетный и томный
Назад, в отеческий мой дом,
Спешу, как птица в куст укромный
Спешит, забитая дождем.
Пребывание вдали от родины обострило у поэта
чувство патриотизма. Он постоянно сравнивает свое и чужое, нынешнее и минувшее.
Некоторые критики начинают замечать, что из его
стихов уходит энергия, «языковский восторг», они становятся вялыми, небрежными.
И как говорил сам поэт:
Давным-давно уже в них нет
Игры и силы прежних лет,
Ни мысли пламенной и резвой,
Ни пьяно – буйного стиха…
Многие из них еще наполнены настоящим чувством,
но лишены социальной окраски.
После семилетнего пребывания за границей поэт в
1843 году возвращается в Москву. Это было время нескончаемых споров между
«западниками» и «славянофилами» – представителями основных социальных течений в
России того времени. Среди «славянофилов» у Языкова много друзей и
родственников. Сближают его с этим течением и взгляды – убежденность в
духовно-нравственном превосходстве русского человека.
Эти взгляды оказывают губительное действие на
творчество поэта. Он создает цикл стихов, в которых вступает в полемику с
«западниками». Поэзию свою он целиком посвящает пропаганде славянофильских
идей, воспевает «самобытность России и добродетельных царей». В стихотворении
«Землетрясение» он призывает «в годину страха и колебания земли» искать
спасение не в демократических преобразованиях, а в вере:
И приноси дрожащим людям
Молитвы с горней вышины!
Само стихотворение и призыв, содержащийся в нем
восхитили Н.Гоголя; В.Жуковский считает его не только лучшим творением Языкова,
но даже лучшим из всех русских стихотворений. «Славянофилы» объявляют, по сути,
его своим манифестом.
Дальше – больше. В стихотворениях «К Аксакову»,
«К Чаадаеву», «К Хомякову», «К не нашим» Н.М.Языков обвиняет демократический
лагерь в умственном разврате и измене русскому народу. Стиль этих посланий,
крайне агрессивный и озлобленный, вызвал широкий общественный резонанс.
«Славянофилы» рукоплескали, а Герцен назвал эти произведения стихотворными
доносами.
Для демократов Н.М.Языков становится настоящим
идейным врагом, ведь «поэт в России больше, чем поэт» и его политические
взгляды всегда оцениваются.
В это время один за другим вышли 2 книги поэта
– «56 стихотворений Н.Языкова» и «Новые стихотворения». И это послужило хорошим
поводом подвергнуть разбору все творчество поэта. Последовали отзывы. Немало
копий, а лучше сказать перьев, сломали критики говоря о творчестве поэта.
Статьи Языкову посвятили В.Белинский и
Н.Добролюбов. Какие претензии предъявили они своему современнику?
Ни в коей мере не умаляя достоинств поэта, оба
критика отмечали, что он остановился в своем развитии. Что поэзия его носит
поверхностный характер, не имеет глубоко содержания, в ней нет философского
осмысления действительности, а идеи, которые он пытается донести до общества, назвали
«убогими». «Заживо умерший талант» – выносит окончательный приговор В
Белинский.
Языкову не простили поддержки движения
«славянофилов», и с репутацией реакционера он умер в Москве в 1846 году в
возрасте 43 лет.
Но лучшие стихотворения поэта оставались в
памяти людей разных поколений на протяжении всего XIX века. В начале XX
века его поэзия привлекла внимание молодых авторов, ищущих новые пути в
литературе. Произведения Н.Языкова читает А.Блок, смелостью выражений восхищается
В.Брюсов, изучает специфику стиха А.Белый. Его поэзия оказала влияние на
творчество Н.Асеева и Б.Пастернака.
А чем он может быть интересен современному
читателю. Своей судьбой, безусловно.
Прожил жизнь недолгую, неоднозначную и парадоксальную.
Стремился к знаниям, но не смог окончить ни одно учебное заведение. Принадлежал
к знатному роду известному своим служением родине, сам на службе не прослужил и
дня. Любил Родину, но поддержал реакционное общественное движение.
Ему было много дано от природы, но он не смог
полностью реализовать своего потенциала, не достиг в своем творчестве
пушкинских вершин. Влюблялся, писал стихи о любви, но так и не смог найти
главного человека своей жизни, создать семью.
В поэзии был честен перед собой и своими
современниками.
Интересны ли его стихи в наше время? А Вы
попробуйте, почитайте.
Читатели библиотеки № 32 могут найти
произведения Н.М.Языкова и литературу о нем на книжной выставке из серии: «Когда-то
блистали, а ныне забыты…»
Муза
Богиня струн пережила
Богов и грома и булата;
Она прекрасных рук в оковы не дала
Векам тиранства и разврата.
Они пришли; повсюду смерть и брань,
В венце раскованная сила;
Ее бессовестная длань
Алтарь изящного разбила;
Но с праха рушенных громад,
Из тишины опустошенья,
Восстал – величествен и млад –
Бессмертный ангел вдохновенья.
Элегия
Еще молчит гроза народа,
Еще окован русский ум,
И угнетенная свобода
Таит порывы смелых дум.
О! долго цепи вековые
С рамен отчизны не спадут:
Столетья грозно протекут, -
И не пробудится Россия!
Слава
богу
О, слава богу, слава богу!
Я не влюблен, свободен я;
Я выбрал лучшую дорогу
На скучной степи бытия:
Не занят светом и молвою,
Я знаю тихие мечты,
И не поклонник красоты,
И необманут красотою
А.И.Готовцевой
Влюблен я, дева-красота!
В твой разговор живой и страстный,
В твой голос ангельски-прекрасный,
В твои румяные уста!
Дай мне тобой налюбоваться,
Твоих наслушаться речей,
Упиться песнию твоей,
Твоим дыханьем надышаться.
Дерпт
Моя любимая страна,
Где ожил я, где я впервые
Узнал восторги удалые
И музы песен и вина!
Мне милы юности прекрасной
Разнообразные дары,
Студентов шумные пиры,
Веселость жизни самовластной,
Свобода мнений, удаль рук,
Умов небрежное волненье
И благородное стремленье
На поле славы и наук,
И филистимлянам гоненье.
Мы здесь творим свою судьбу,
Здесь гений жать я не обязан
И Христа ради не привязан
К самодержавному столбу!
Приветы вольные, живые
Тебе, любимая страна,
Где ожил я, где я впервые
Узнал восторги удалые
И музы песен и вина!
Вино
Голосистая, живая
Чародейка молодая,
Удалая красота,
Как вино, вольнолюбива
Как вино, она игрива
И блистательно чиста;
Как вино, ее люблю я,
Прославляемое мной:
Умиляя и волнуя
Душу полную тоской,
Всю тоску она отгонит
И меня на ложе склонит
Беззаботной головой;
Сладки песни распевает
О былых, веселых днях,
И стихи мои читает,
И блестит в моих очах!
Завещание
Когда умру, смиренно совершите
По мне обряд пнчальный и святой,
И мне стихов надгробных не пишите,
И мрамора не ставьте надо мной.
Но здесь, друзья, где ныне сходка наша
Беседует разгульна и вольна;
Где весела, как праздничная чаша,
Душа кипит студенчески-шумна, -
Во славу мне вы чашу круговую
Наполните блистательным вином,
Торжественно пропойте песнь родную
И пьянствуйте о имени моем.
Все тлен и миг! Блажен кому с друзьями
Свою весну пропировать дано;
Кто видит мир туманными глазами
И любит жизнь за песни и вино!..
Прощание
с элегиями
Прощайте, миленькие бредни
И мой почтенный идеал!
Не первый я, не я последний
Вас и творил и прославлял,
Но первый я вас разгадал.
Мне будет сладко и утешно
В другие годы вас читать,
Мой жар безумный и безгрешный –
Мою любовь воспоминать;
Тогда с улыбкою унылой
На ваши строки посмотрю
И молвлю: господи помилуй!
И тихо книгу затворю.
Пловец
Нелюдимо наше море,
День и ночь шумит оно;
В роковом его просторе
Много бед погребено.
Смело, братья! Ветром полный
Парус мой направил я, -
Полетит на скользки волны
Быстрокрылая ладья!
Облака бегут над морем,
Крепнет ветер, зыбь черней,
Будет буря, - мы поспорим
И помужествуем с ней.
Смело,
братья! Туча грянет,
Закипит громада вод,
Выше
вал сердитый встанет,
Глубже бездна упадет!
Там, за далью непогоды,
Есть блаженная страна;
Не темнеют неба своды,
Не проходит тишина.
Но
туда выносят волны
Только сильного душой!..
Смело, братья, бурей полный
Прям и крепок парус мой!
Элегия
Мне ль позабыть огонь и живость
Твоих лазоревых очей,
Златистый шелк твоих кудрей
И беззаботную игривость
Души лирической твоей?
Всегда красой воспоминаний,
Предметом грусти, сладких снов
И гармонических стихов
Мне будет жар твоих лобзаний
И странный смысл прощальных слов.
Но я поэт – благоговею
Пред этим именем святым,
Пусть буду век тобой любим,
Пусть я зову тебя своею;
Ты назови меня своим!
Элегия
День ненастный, темный; тучи
Низко, низко над горой,
Вялы, тихи и плакучи,
Длинной тянутся грядой;
Сад безлюден, смолкли птицы,
Дерева дождем шумят, -
Две красавицы-девицы,
Две певуньи, две сестрицы,
Не пойдут сегодня в сад!
А вчера они, при трелях
Соловья и при луне,
Там летали на качелях
Соблазнительно одне;
И качели их качают
Мягко, будто на руках:
Осторожно поднимают,
Осторожно опускают
Быстролетный свой размах!
А вчера поклонник скромный
Граций, медик молодой,
Удовольственно и томно
Любовался их игрой,
И размашисто качалась,
Как они, его мечта,
Поднималась, опускалась:
Ей легко передавалась
Их летаний быстрота.
День ненастный, день враждебный
Очарованным сердцам,
И ходьбе многоцелебной,
И лекарственным водам!
Но зато в нем нет томленья,
Лени, жару; он здоров
Мне в тиши уединенья,
Для свободы размышленья,
Для писания стихов!
Море
Струится и блещет, светло, как хрусталь,
Лазурное море, огнистая даль
Сверкает багрянцем, и ветер шумит
Попутный, - легко твой корабль побежит;
Но, кормчий, пускаяся весело в путь,
Смотри ты, надежна ли медная грудь,
Крепки ль паруса корабля твоего,
Здоровы ль дубовые ребра его?
Ведь море лукаво у нас: неравно
Смутится и вдруг обуяет оно,
И страшною силой с далекого дна
Угрюмая встанет его глубина,
Расходится, будет кипеть, бушевать
Сердито, свирепо – и даст себя знать!
Использованная литература:
Языкова Е.В. Творчество Языкова / Е.В. Языкова.
– М: «Просвещение», 1990. - 144 с.
«Я вырос на светлых холмах и равнинах…» // Афанасьев
В. Свободной музы приношенье. – М: «Современник», 1988. – с.311-375
Драма Николая Языкова // Рассадин С. Спутники:
Очерки. – М:,1983. С.59 -128
Людмила Давыдова, зав.
отделом библиотеки №32 им.М.Горького
Комментариев нет
Отправить комментарий